***
— Когда я впервые нашел этот город… — вспоминает Физз, устроившись на мокром валуне, что лежал близ самого берега, где холодные быстрые волны играли пляску с блуждающим на море ветром, — … он показался мне не просто странным, а даже в чем-то таинственным. Я раньше никогда не видел людей и уж точно не думал, что могу встретить кого-то, кто в силах придумать столь интересные и занимательные вещи. В лапках морского йордла сияла блестящая музыкальная шкатулка, которую тот, как подарок судьбы, нашел в кучке мусора и плесени, что вынесло с моря из-за шторма, как дурной пират устроившего мятеж этой ночью. Шкатулка изображала благородную даму и мужчину рядом с ней, они держались за руки, словно в медленном танце. Но механизм уже не работал, и услышать ту мелодию, звучавшую при ней раньше, малек не мог. — Наверное, она была замечательная, — все еще разглядывая диковинку, подметил Физз. — И раз уж сейчас никому до нее нет дела, то она вполне может пополнить мою сокровищницу. Прихватив с собой и трезубец, Физз спрыгнул в воду. Да, у него действительно имелась своя сокровищница, местом для нее служила пещера на самом дне не далеко от пристани Кровавых доков, которую малек находил за минут пять, если отправиться вплавь по «короткому пути». В понятии последнего он имел в виду течение, отличающееся от других своей быстротой из-за напора водосточных труб. Нет, оно совсем не было грязным, лишь иногда на его пути встречались мелкие кости от выпотрошенных туш пойманной в сети местной живности. Подводное укрытие, куда направился маленький йордл, прятало в себе сундуки, набитые золотыми монетами, принадлежавшие одному знатному в городе человеку, именуемого самого себя, как «Гроза Морей». Хотя Физз и не встречался с ним лично, из тех россказней, что ловкач слышал о нем в Билджвотере, тот слыл еще той занозой для многих пиратов. Наверно именно поэтому головорезы и бунтари в навеянном им страхе безоговорочно чтили его. Найдя в любознательных поисках этот старый тайник, морской проныра и сам решил дополнить его своими вещами, посчитав, что лучше и безопаснее этого места поблизости нет. Именно сюда, он стал приносить все, что попадалось ему в лапы и казалось непохожим на что-либо еще. В коллекции уже собралось с десятка три самых небывалых предметов: от серебряной ложки с выточенным на конце изображением поющей русалки, до старинного канделябра из покоев какого-то северного короля, что был прислан в дар уважения Мисс Фортуне. Та посчитала ляписную вещь безделушкой на корабле и с радостью отдала Физзу. Были здесь и другие странные вещи, некоторые из них даже хранили в себе плохую историю. Так, например, случилось с одним рубаком, что перед тем как попасть сюда служил столовым ножом в доме незнакомой для Физза бедной семьи. Однажды, проходя мимо по улице, малек заметил свет в ближайшем окне и грубую пиратскую брань, льющуюся бурным потоком наружу. Понаблюдав за происходящим, йордл понял, что виной всему был пьяница, который, возвратившись в свой дом после знатной попойки, схватился за тот самый нож и, трепля жену за длинную косу, грозился отрезать ей волосы, а после убить и ее. Вернувшись на следующее утро к этому дому, Физз втихаря выкрал из кухни столь острый предмет и унес его вместе с собой в пучину темных вод, надеясь на то, что сюжет этой ночи здесь больше не повторится.***
Чем глубже опускался вниз морской ловкач, тем темнее становилось вокруг. Зеленые водоросли, тянущиеся с самого дна, уже не были такими тонкими и зелеными, а приняли грубый синий оттенок и стали походить на толстый и густой лес. Маленькие пузырьки, увязавшиеся за Физзом с поверхности, уже практически исчезли, и лишь один свет остался в тени — свет рун на его магическом трезубце. Точно зная, что место его прибытия уже совсем рядом, Физз приготовился к последнему нырку. Но кажется, в этот раз что-то пошло не так. Вдруг плывун ощутил ударный поток пыли и мелких камней в лицо, поднявшийся с самого дна. — «Что это было?» — подумал он, вглядываясь под собой в мутнеющую от черного песка воду. Словно, что-то обрушилось или упало, или выползло, или даже раскололось. Что же это? Ударная волна вновь ударила в глаза и тут же отнесла йордла вверх вместе с обломками. Когда Физз очнулся, то едва не ошалел от страха. Два громадных огненных глаза, скрытые за прочным скафандром, двигались прямо к нему, а осьминожьи уши резал длинный скрипучий звук. — «Это был человек?», — ужаснулся при его виде малек. Неужели и, правда, на такой глубине? Его тело скрывал огромный и прочный водолазный костюм, достигающий в высоту метров пять, если не больше, где уже отразился след ржавчины и мелких полипов, забравшихся на затертое стекло. Он шел по морскому дну, ломая на своем пути подводные скалы и отбрасывая с дороги заросшие в кораллах булыжники. Одна из его бронированных рук волочила за собой железную цепь, на конце которой крепился такой же тяжелый, как и душа морского утопленника, якорь. Тот, подобно острому плугу на пашне, крушил песчаное дно, рисуя за спиной ужаса глубин глубокий и длинный след. Бесценные сокровища, что Физз хранил в тайнике, уже без сомнения смешались с землей, как и бессчетные богатства Гангпланка. Этому огромному монстру, обезумевшему под гнетом водяной толщи, было плевать на деньги и звенящие побрякушки. Тяжесть его ног могла раздавить любого на своем пути, и морскому ловкачу, чудом спрятавшемуся за еще целехонький цветущий риф, оставалось лишь наблюдать за тем, как рушится ближайшая от его укрытия песчаная стена. Одолеть глубинного демона не мог никто. Уж лучше ему не попадаться. Пусть и дальше бредет в густом мраке бездны, и, быть может, когда-нибудь он все же отыщет свое спасение.