Нянька для солдата: трудовые будни

- Зачем нам жениться, Стив? - спросила я, разглядывая кольцо на безымянном пальце левой руки. Мы сидели перед телевизором, вернее сидела только я, а Капитан лежал, водрузив голову мне на колени и, кажется, дремал. Я вяло трепала его по волосам и одним глазом поглядывала, что происходит на экране. - Может, я и старомоден, но мне всегда думалось, что мужчина и женщина, которые любят друг друга, должны пожениться. - с долей сарказма ответил Роджерс. - А что именно тебя так сильно смущает? Брак — это куча обязательств, через пару лет, когда эйфория пройдет, за всеми этими обязательствами, ты уже не в силах будешь разглядеть любовь и нечто романтическое, если оно вообще останется, а еще через пару лет, ты уже и сам себе не ответишь, зачем решил связать себя этими священными узами. Кстати, еще и об узах... - Понимаешь, я не клянусь, никогда, и даже стараюсь не обещать, потому что в противном случае, мне придется держать ответ за свои слова, а я этого так не люблю. - я назвала одну из причин, почему нам не стоит жениться. - Боишься при людно поклясться мне в вечной любви? - поинтересовался Стив, лукаво мне подмигивая. - В этом предложении меня больше смущает не «при людно», а «вечная любовь». - хмыкнула я. - Мы выросли из того возраста, когда можно верить сказкам, и должны отдавать себе отчет в том, что вечным не может быть ничего. - Проснулся твой внутренний маленький и мерзкий циник. - хохотнул герой. Я не поддерживаю его настроения. Да и мой внутренний циник вовсе не маленький, эта сволочь астрономических размеров, которая порой целиком вырывается наружу, подавляя прочие мои грани и, в особенности, способность на добрые светлые чувства. - Он чутко спит и очень остро реагирует на всяческие проявления сопливой ереси. - осведомила я Капитана. Роджерс перехватил мою ладонь, которая теперь уж больно интенсивно трепала его шевелюру, и прижал к своей щеке. - Верь мне, Лу, и лет через пятьдесят твой крошка-циник будет заливаться слезами умиления, вспоминая этот разговор. Я докажу, что любить можно вечно... Я подскочила, как ошпаренная, едва не скинув при этом с себя ноутбук. Меня будто разбудил какой-то грохот, но теперь я не уверена, что вообще слышала шум, неприятное чувство, я будто была в невесомости, а потом кто-то очень догадливый схватил меня и приложил об пол, возвращая в мир с гравитацией. Я отложила ноут в сторону и, приведя себя в сидячее положение, глубоко вздохнула. Роджерс та еще тварь, мало того, что я наяву ни о чем, кроме него думать не могу, так он мне теперь еще и снится! Хотя, это даже не сон, а воспоминание, которое теперь кажется совершенно глупым и неуместным. Я даже не знаю, как это называется, каким словом. Мне никогда не найти подходящих эпитетов, что бы описать ту тоску, злобу и обиду, что испытываю при одной мысли о нем. Это так мерзко, но что хуже того, даже умом я понимаю, что люблю его, и только его, и никто другой мне не нужен. Я добавила его в черный список, что бы он не донимал меня своими звонками, а сама могу часами крутить телефон в руках, порываясь ему позвонить, разрыдаться в трубку, высказать все, что я о нем думаю, и попросить приехать и забрать меня, ведь я так скучаю, просто невыносимо. Я уже несколько дней торчала в доме Старка, он предложил погостить, я согласилась, сама не зная почему. В таком огромном доме, мы за день пересекались всего пару раз, но мысль о том, что рядом есть живые люди меня, вроде как, воодушевляла, что ли... к тому же, мне совершенно не хотелось возвращаться в свой совершенно пустой дом. Новость о том, что я снова играю соло, мы с Тони деликатно обсудили через Пеппер. Она, выступая связующим звеном, вообще, очень нас выручала, казалось, без нее, один из нас уже давно придушил бы другого, но Поттс спасала, за что ей огромное спасибо. Я прекрасно поняла, почему отец без нее не может, она связывает его с миром, точнее, с людьми в этом мире, а вот, что она нашла в Старке, остается загадкой, порой он бывает совершенно невыносим. Я опять вздохнула, в сотый уже, наверное, раз, в последнее время, я все время вздыхаю, и делаю это уж через чур обреченно, я и сама это понимаю. Словно, жизнь закончилась... а может, так и есть? Я ведь к этому стремилась, начать все заново, на руинах прежнего мира, вот только ничего на них не строится, руины остаются руинами. И хотя, кто-то еще пытается их согреть, заткнуть щели в покосившихся оконных рамах, обогреть, затопив печку буржуйку, но тепла от нее не хватает, все выдувает промозглым ветром, сквозящим через трещины в стенах. Может в этом моя проблема, даже убежав из своего разрушенного мирка, я сохранила в себе его часть, сохранила и увезла с собой. Верно говорят: «куда бы ты ни поехал, берешь с собой себя», потому я и замерзаю даже под палящим южным солнцем. От таких «радостных» мыслей становится только хуже, уже и не понимаю, может, я сама себя накручиваю. Единственное, что я знаю твердо, все это дело нужно заесть, потому что когда у меня полный желудок, я немного успокаиваюсь, и из дерганной неврастенички превращаюсь в унылую обжору. Я поднялась с дивана и поплелась в сторону кухни, надеясь найти что-нибудь съедобное, и плевала я на то, что на мне все еще висит несколько лишних кг и, что время приближается к полуночи. Обнаружив в холодильнике остатки пиццы, я разогрела ее, вернее, грела, конечно, микроволновка, меня можно благодарить только за умелое пользование таким чудом техники. Я уже преспокойно уплетала очередной кусок, когда в комнату вошла Пеппер, увидев меня, она остановилась на пол пути к морозильному агрегату и как-то задумчиво на меня посмотрела. - Знаешь, что странно? - поинтересовалась она. Я только подала жест, мол, продолжай. - За сегодня я вижу тебя третий раз, и ты в третий раз с набитым ртом. Если это способ справиться с депрессией, то он не самый лучший. - просветила меня блондинка. - Зато действенный. - хмыкнула я, прожевав. Поттс достала таки из холодильника свой злосчастный йогурт и на обратном пути снова остановилась, сверля меня тем же взглядом, что минуту назад. - Ты беременна? - утверждающе спросила она. - Не может быть! - уверенно ответила я, с набитым ртом. - Нет, точно. - теперь вопроса и вовсе не прозвучало. Я проглотила кусок, который едва не встал у меня комом в глотке, и одарила Пеппер скептическим взглядом. - Мисс Поттс, мне, наверное, лучше знаю, беременна я или нет. - усмехнулась я. Блондинка немного неуверенно кивнула, вроде как, соглашаясь со мной, и удалилась в известном только ей направлении. Я вернулась к своей трапезе. И с чего она вообще это решила? Мне не понять, как некоторые люди приходят к тем или иным умозаключениям. Господи, у меня и секса то уже больше месяца не было. Нет, не маленькие, конечно, знаем, что так сразу беременность и не обнаружится... что у нас там из первых признаков, задержка... кстати, тут есть над чем задуматься... так-то давно уже пора. - Черт, черт, черт... - проскулила я, подрываясь с места и бросаясь вдогонку за Поттс. Нагнала я блондинку уже в холле, хватаясь за ее запястье, что бы мимо не пролететь по паркету, в итоге, мы вдвоем едва не завалились. - Слушай, Пеппер, я кажется и правда того...