Услышь мой голос

      Утро встречает парней диким холодом, трезвонящим будильником и горячими объятьями. Кихён просыпается первым, чувствует тёплые руки, что обнимают его голое тело, и поворачивается лицом к Гюну. Тот ещё спит, тихо посапывая. Ю рассматривает лицо юноши и вспоминает о прошедшей ночи. Всё, что они делали было настолько пошло, интимно, но так душевно. Всё это удовлетворило скорее их психологическое состояние, чем физическое. Их связь укрепилась настолько сильно, что Кихён начинает переживать, смогут ли они находиться далеко друг от друга долгое время.       Он с придыханием тянет руку к Чангюну и проводит невидимые линии по его лицу. Подушечки пальцев чувствуют под собой нежную кожу, отчего у Кихёна замирает сердце и перехватывает дыхание. Он так нежно улыбается, смотря на такого беззащитного сейчас Има. Если бы он был таким невинным всегда, не добился бы Кихёна, не заставил бы его окунуться в эти чувства, принять их полностью и ответить Чангюну взаимностью.       Телефон снова начинает звонить и Кихён берет его, чтобы поскорее отключить, иначе младший проснётся. Но тёмный экран говорит о том, что это не только не будильник Ю Кихёна, но и не его телефон. Парень будит Чангюна и натягивает одеяло до подбородка.       — Тебе звонят.       Сонный брюнет тянется к гаджету и, нажав на кнопку, кладёт его на подушку, ложась на него головой.       — Слушаю, — сонно, не открывая глаз, говорит Чангюн.       — Включи камеру, — просит шёпотом Минхёк. Им тяжело вздыхает, но повинуется просьбе друга.       — Смотри, Гюн-и, где это мы? — из-за спины Хёка выныривает Джухон в своей любимой куртке цвета хаки и направляет телефон на дверь с номером четыреста четыре.       — Вы пришли ко мне в гости, — констатирует факт парень, переводя взгляд на Кихёна. Тот выглядит напуганным. — Зачем вы пришли? Я ведь могу не открыть.       — Конечно ты нам откроешь! — уверенно отвечает старший Ли. — Ну, а на крайний случай у нас есть ключи, — Минхёк показывает в камеру доказательства, звеня ими.       — Блять, — вырывается у Чангюна, потому что он только сейчас вспоминает, как однажды просил Хёка присмотреть за его квартирой, пока был у родителей в другом городе. — Мне нужно умыться, я открою вам чуть позже.       — Окей, — как-то подозрительно быстро соглашается Минхёк и отключается.       — Я должен спрятаться! — панически шепчет Ю, дрожащими руками натягивая на себя джинсы. Он хватает первую попавшуюся под руку рубашку и бежит к большому шкафу.       — Куда? — Чангюн хватает парня за руку и дёргает на себя так, что Кихён разворачивается к нему лицом. — Они ведь сами нас вчера до дома довозили, так что уже знают, что ты ночевал у меня. Будет подозрительно, если ты спрячешься, — застёгивая пуговицы кихёновой рубашки, объясняет Им, после чего гонит парня умываться. Сам он быстро убирает постельное бельё в тот самый шкаф и бежит на кухню, дабы поставить чайник для гостей.       — Я всё, — из ванной выходит Ю, после чего они с Чангюном меняются местами. — Открывай окна и наливай чай, — командует младший, — я сам открою им дверь, как только умоюсь.       Старший послушно идёт на кухню и разливает кипяток по бокалам. В дверь начинают тарабанить. Видимо, Джухон потерял терпение. Ю открывает окно, дабы проветрить помещение и несётся в коридор. Он вытягивает прихорашивающегося младшего из ванной комнаты, и уже вместе они бегут к двери, нервно переглядываясь и желая не спалиться перед остальными. Парни делают глубокий вздох, дабы выровнять дыхание (оно сбилось в процессе спешных приготовлений), и Чангюн открывает дверь гостям.       — Сюрприз! — визжит Минхек. Сонный Хёнвон с совершенно безжизненным выражением лица вскрывает хлопушку, так что младшего накрывает серпантином. — С Днём рождения, Чангюн-и!       — Чего? — младший совершенно не понимает, что несёт его хён. — С Днём рождения? — мозг Чангюна долго обрабатывает информацию, после чего парень вскрикивает: — Блять, у меня же сегодня День рождения!       Парни смеются и поздравляют его. Джухон делает наимилейший вид, отодвигает Минхёка и Хёнвона, протискивается между ними и свободно входит в квартиру. Чангюн жестом приглашает остальных.       — Проходите на кухню, присаживайтесь, — Кихён указывает парням на табуретки и ставит кружки с чаем на стол.       — А чего это ты хозяйничаешь на кухне Чангюна, а? Ты вообще-то тоже гость! Это неприлично! — Минхек хлопает Ки по рукам, заставляя тем самым перестать накрывать на стол. Ю садится с остальными, как-то виновато глядя на Има. Тот фыркает и жарит яичницу. — Сейчас ещё Шону придет.       Хотя Чангюн и понимает, что у Кихёна чувств к Хёну нет, все же роняет вилку, которой перемешивал сырые яйца.       — Какой ты неуклюжий, — цокает языком Ю и отодвигает младшего от плиты. — Ничего не можешь сам сделать! Садись, — парень указывает на свой табурет, — я сам все приготовлю.       — Кихён-а, с каких пор ты перестал лениться и научился готовить? — хитро спрашивает старший Ли, пока остальные молча наблюдают.       — С тех самых, когда Хёнвон кинул меня и перестал готовить мне еду. Я ведь не мог умереть с голоду, так что пришлось научиться.       На кухне повисла неловкая тишина. Хёнвону было обидно, что Кихён только упрекнул его, забыв обо всем хорошем, что он когда-либо делал для него; Джухон пытался проникнуть в мысли соулмейта; а Минхек разрабатывал хитрейшие планы, как разговорить мелких.       — Так, ну-ка идите мыть руки! — скомандовал Чангюн. Все тут же подорвались со своих мест, дабы сгладить неловкий момент между Ю и Че. Парни удалились в ванную комнату целой гурьбой, а Им остался вместе с Ки. Старший раздражённо (это было заметно по его резким движениям) прибирался на столе для готовки. — Хён, ты расстроился, потому что Хёнвон давно не приходил к тебе? — ласково и нежно, как никогда раньше произносит младший. Он подходит к Кихёну со спины и нежно обнимает за талию, утыкаясь подбородком в острое плечо соулмейта. — Просто скажи ему об этом. Скажи, что нуждаешься в его присутствии, что соскучился по совместным вечерам, что соскучился по его стряпне. Я всегда поддержу тебя, хён. Я уверен, он поймёт…       Чангюн слишком тёплый. Слишком ласковый и добрый. Он слишком много позволяет такому дураку, как Кихён.       Ю аккуратно освобождается от объятий Има и поворачивается к нему лицом.       — Не смей говорить, что-то подобное когда-либо ещё, — произносит Ю шёпотом. Чангюн изгибает бровь в немом вопросе. — У Хёнвона своя личная жизнь, у нас — своя. Я тоже могу понять его чувства. Не думай, что я такой чёрствый.       Чангюн тихо смеётся, приближается к Ю на минимальное расстояние так, что Кихён вжимается бёдрами в стол.       — Верно. У нас своя жизнь, — шепчет Им на ухо, еле касаясь губами. Затем отстраняется от Ю и смотрит в его глаза, намереваясь прочесть мысли. У Кихёна каша в голове, так что он не может даже взгляд на Чангюне сосредоточить, не то, что думать о чём-либо…       Им грубо впивается поцелуем в губы Кихёна. А тот не может и даже не хочет ему сопротивляться. Ю хочет больше и больше поцелуев, хочет избавиться от этой тянущей боли в душе, что мешает парню дышать. Младший оттягивает зубами нижнюю губу Кихёна, отчего тот томно вздыхает.       Стоит Чангюну уловить этот звук, его накрывает с головой. Им рычит и грубо оттягивает волосы Кихёна, отчего парень запрокидывает голову назад. Гюн прокладывает дорожку поцелуев от подбородка Ю к его шее. Парни рвано дышат, глаза их горят диким желанием, а мысли уже давно покинули головы. Воздух становится обжигающе горячим, отчего дышать ещё труднее.       Из коридора слышится громкий смех и шаги гостей. Соулмейты резко отпрыгивают друг от друга, пытаются отдышаться и восстановить сбившийся пульс. Но они чертовски довольны этой маленькой шалостью, ведь адреналин сейчас течёт по венам, а маленький секрет продолжает оставаться только между ними двумя.