Дихотомия

Соль прошла в палату и подошла к кровати парня. Тот спал. Девушка медленно присела на край кровати и улыбнулась. — Ну привет, братик, — прошептала она и попыталась вытащить капельницу из вены, но ее прервал резкий стук в дверь. Брюнетка вздрогнула и резко встала. — Луна? — донесся до нее тихий голос Симона. — Что ты тут делаешь? Соль обернулась. В глазах ее можно было заметить страх, но он быстро исчез и девушка снова была готова отвечать на вопросы. — Что случилось, Саймон? — проговорила она и снова присела на край кровати. Симон подошел к окну и добродушно улыбнулся. На улице сновали машины, суетились люди, и никто из них не подозревал, что, возможно, чья-то жизнь сейчас висит на волоске. — Я просто решил навестить друга… И Луна, — проговорил он, обернувшись. Соль снова напряглась. Она была готова ко всему, кроме встречи с ним. Он — единственный друг Луны, о котором она не знала почти ничего, и это ее раздражало. — Неважно, забудь, — закончил парень и присел на кровать. Соль улыбнулась. Она старалась показать, что ему нечего бояться. Все, что ей сейчас было нужно — чтобы он поверил ей. Брюнетка подошла к нему со спины и обняла. Алварес вздрогнул. — Я люблю его, Саймон, люблю, — прошептала она и прижалась к парню крепче. — Я знаю, Лунита, знаю, — сказал Симон и улыбнулся, преодолевая себя. Сейчас он не понимал, как девушка, которая хладнокровно убила человека, и, возможно, не одного, может говорить такие нежные слова и так ласково обнимать. Это было за гранью его понимания. — Послушай, если ему будет лучше, ты мне сообщишь? — проговорила брюнетка и поцеловала в щеку парня. Алвареса передернуло, он вдруг резко сжался, задержал дыхание. Соль это почувствовала, и это снова ее разозлило. Чтобы держать себя в руках, девушка сделала глубокий вдох и на мгновение закрыла глаза. Это помогало ей сосредоточиться, набраться сил, понять, что именно необходимо сейчас сделать. — Да, — еле слышно прошептал парень. Соль открыла глаза. — Спасибо, — прошипела она и, не выдержав столь длинное «свидание», быстро вышла из палаты. Как только за девушкой захлопнулась дверь, парень вздохнул свободно. Через минуту вошла Нина и подошла к кровати. Она перевела взгляд с больного Бенисио на испуганного Симона и тяжело вздохнула. — Ну, и что это было? — проговорила девушка и присела рядом с Симоном. — Понятия не имею, Нина. Но это явно была не Луна, — заключил парень и грустно улыбнулся. Он думал, что так сможет успокоить подругу, но Симонетти это не устроило. Девушка грустно улыбнулась и обняла парня. Как же хорошо ему было в ее объятиях! И как же быстро все закончилось, даже не успев начаться. Может, так и должно быть?

***

— Ты можешь больше не стоять там, — до Луны донесся голос Шерон. Девушка вздрогнула, но улыбнулась. — Простите, сеньора Шерон, я… — Хватит. Я в курсе, что ты моя племянница, Соль, — закончила Шерон и подошла к девушке. — Ты стоишь перед дверью, за которой находится кабинет твоего отца, девочка, — женщина достала ключ из кармана и открыла комнату. Луна медленно прошла внутрь. Эту комнату никто никогда не трогал после смерти Берни. Шерон настолько сильно любила его, что запретила даже убирать здесь. Она сама изредка заходила в его кабинет, садилась за его письменный стол, вытирала пыль с его книг, писала что-нибудь. Так она чувствовала себя ближе к нему. Луна задержала дыхание. Она не знала, что сказать и что сделать. Волна грусти накатила на девушку, глаза наполнились слезами. Она прошла к окну, прикасаясь к стеллажам, полных книг. Словно что-то резко наполнило ее душу, ей впервые за несколько недель стало хорошо. Будто бы на секунду пустота, что наполняла ее, исчезла. Брюнетка закрыла глаза. Она медленно улыбнулась и засмеялась. — Я помню этот запах… — прошептала она. — Он сидел за столом и что-то писал… Шерон тоже улыбнулась и села за его письменный стол. Она открыла правый шкафчик и достала оттуда книгу. Это был ежедневник. — Твой отец любил быть здесь. Он часто закрывался в этой комнате и никого не впускал часами, — на глазах Шерон выступили слезы. Она грустно улыбнулась и нежно провела рукой по книге, что достала из шкафчика. — Мне жаль, что они погибли. Моя сестра гордилась бы тобой. Луна встала напротив тети. Девушка тяжело вздохнула и попросила остаться в кабинете отца еще немного, на что Шерон ответила согласием и вышла. Валенте открыла книгу и начала ее читать. Первое, что бросилось ей в глаза — медальон, что был нарисован на первой странице. Это был месяц, соединенный с солнцем. Проведя рукой по рисунку, девушка закрыла глаза. «Это солнце начало твоей истории», — пронеслось в голове. Она резко открыла глаза. И вдруг девушка снова загрустила. Этот голос… Этот голос, что был в ее голове, она его знала. Этот голос она ни с кем не спутает. Это голос из ее сна. Луна начала бешено искать чистый лист, она перерыла все ящики стола, все полки, но так и не нашла ничего, где могла бы нарисовать портрет той девушки, что снилась ей. Почему-то сейчас это показалось ей важным. Настолько важным, что если она не изобразит увиденное во сне, то случится что-то ужасное. Не найдя ничего подходящего, девушка открыла ежедневник отца на чистой странице и начала рисовать. Как назвать то чувство, когда тебя захватывают эмоции и ты не можешь с ними справиться? Как назвать то, что в принципе назвать нельзя? Рука скользила по листку, словно перо по бумаге. И для нее не было границ, только образ, что преследовал Соль уже несколько месяцев. Только размытое представление о той, что не давала спать по ночам. Так прошло несколько часов. Луна вырисовывала контуры, стирала и снова рисовала. Наконец она добилась того, что хотела — портрета. С бумаги на нее смотрела очень красивая молодая девушка. Ей было не больше шестнадцати лет, и вот что удивительно — она была точной копией Валенте. Только волосы были уложены по-другому. — Наверное, так сейчас выглядит твоя сестра, — прошептала Шерон, вновь зайдя в комнату. — Я волновалась за тебя, потому что прошло уже много времени, но ты так и не вышла из комнаты отца. Луна обернулась. Она не знала, что сказать. «У меня есть сестра?» — пронеслось в голове. «Как же так? Этого не может быть!» — она не могла поверить в это, даже в мыслях не было, что у нее есть сестра… И еще близняшка… — Да, вас было двое. Тот медальон, что на рисунке, — Шерон перевернула страницу дневника и показала на медальон. — Ее имя — Луна. Твоя мать увлекалась всей этой чепухой с талисманами, — усмехнулась она, — меня это всегда смешило. Когда у них с твоим отцом родились вы, Лили решила заказать особый медальон, ручной работы. Она хотела назвать вас по-особенному, так, чтобы вы чувствовали друг друга всегда, чтобы вы всегда были связаны. Тебя назвали Соль и дали тебе часть луны, а ее Луной и оставили ей часть солнца. Моя сестра считала, что так вы не забудете друг о друге. — Но меня в приюте назвали Луной именно из-за медальона! — воскликнула Луна, не веря, что у нее есть сестра. — Знаю, мне Рей рассказывал, — проговорила Шерон и присела на диван. Луна подошла и села рядом. — Твою сестру не смогли спасти, увы. Она пропала, как и ты тогда, но вскоре нашли обгоревшее тело девочки, недалеко от особняка. На ней было солнце. То самое солнце. Так мы поняли, что твоей сестры больше нет. Наступила тишина. Луна не могла осмыслить эту информацию. Столько времени она жила в одиночестве, думая, что она одна, но сейчас, сейчас, когда она знает, что у нее была сестра… и, возможно, она выжила… все изменилось. — А вы уверены, что это была она? Может быть, она тоже выжила! — проговорила девушка и вскочила с дивана. Ее глаза загорелись ярким огнем. Пустота, что она чувствовала в своей душе вдруг на секунду, на мгновение, куда-то исчезла, будто бы ее и не было. — Рей ее искал, правда, Луна. Мы, разумеется, признали ту девочку твоей сестрой, но ее тело слишком сильно обгорело, чтобы ее можно было опознать, поэтому Рей не оставлял поиски. К сожалению, он ее не нашел. А тебя да. На этом основании мы считаем, что твоя сестра мертва, — холодно произнесла Шерон и тоже встала. Она подошла к одной из книжных полок и достала оттуда книгу. В той книге была фотография — так Луна впервые увидела свою сестру. — Она — это словно я, — еле слышно прошептала девушка и улыбнулась. — Она такая красивая! — слезы выступили на ее глазах. — Я не оставлю поиск, мисс Шерон, я вам это обещаю, — твердо сказала Валенте и улыбнулась сквозь слезы. Ей вдруг стало так хорошо, как давно не было. Шерон усмехнулась, она видела, что ее племянница очень похожа на ее сестру, и это ее смешило. Ведь она никогда не принимала Лили всерьез. Наступила неловкая пауза. Шерон хотела что-то сказать, но могла только насмехаться над наивностью девочки, а Луна просто смотрела на фото и не могла вымолвить ни слова. Тишину нарушил звонок Нины, она сообщила о том, что случилось с Бенисио. Валенте вздрогнула. Она любила его, она испугалась. — Мне нужно идти, сеньора… — начала она, путаясь в словах и мыслях. — Можно я оставлю эту фотографию себе? — спросила она, боясь отрицательного ответа. И она его получила. Шерон отказала ей в этом, она просто забрала фотографию, ничего не объясняя. — Луна, ты же знаешь, что это кабинет твоего отца, так? — начала она, из-за чего девушка сжалась и присела на край дивана. — Ты вообще не должна быть здесь. Это место свято. Здесь никто ничего не трогал с момента его смерти. Здесь и так много что пострадало от огня, некоторые книги сожжены полностью, да и этот стол пострадал от пожара. Мне жаль, но ты не унесешь из этой комнаты ничего, потому что все, что здесь находится, должно оставаться здесь, — она убрала фотографию обратно в книгу и поставила ее на полку, на то же место, откуда взяла. Она медленно провела рукой по корешку, и глаза ее наполнились слезами. — Твоя мать не ценила его, но я сберегу все, что смогу. Извини, но ты должна покинуть эту комнату. Не думаю, что ты сможешь сюда войти еще раз. Луна была поражена. Она не думала, что Шерон так ответит ей. И почему она закрывает кабинет? Почему не дает ей, дочери, заходить сюда? Она что-то скрывает? Почему она так много говорит об отце и так мало о своей сестре? Почему она бережет его вещи, а от сестры не осталось ничего? Почему? На многие вопросы она не могла ответить, но настрой тети ее смущал. В любом случае, она решила разобраться с этим после того, как навестит Бенисио в больнице, поэтому, ничего не сказав, она вышла из кабинета и направилась к выходу в надежде на то, что Тино свободен и сможет отвезти ее в больницу.

***

Соль сидела на скамейке в парке и рассматривала свой медальон в форме солнца. Он был небольшой, но очень красивый, ярко-желтого цвета, круглый, и эти лучики… Они завораживали ее. Она не помнила ничего, кроме огня, что был вокруг нее, и этого ужасного дыма, от которого она задыхалась в своих воспоминаниях до сих пор. Девушка закрыла глаза и глубоко вдохнула. Теплый воздух наполнил ее тело, и вдруг ей стало так тепло на душе, как не было уже очень давно. — И почему мне так хорошо? — вслух произнесла она и сжала медальон в руке. Через мгновение она вскрикнула и отпустила его — оно обожгло ей ладонь. — Что за черт! — выкрикнула она, вскочив со скамейки. Солнце упало в холодную траву, еще мокрую после небольшого дождя. Девушка наклонилась, чтобы поднять его, но что-то остановило ее. Она не могла понять, что именно, но Соль не могла даже наклониться к нему. «Не думаю, что это правильный выбор, Луна» — послышался голос молодой девушки издалека. Соль вздрогнула. «Что за ерунда!» — пронеслось в ее голове, но все равно стало не по себе. Она пыталась успокоить себя тем, что это лишь ветер, но ничего не получалось. Зеленоглазая начала паниковать. — Нужно разобраться с этой Луной во чтобы то ни стало! — прокричала от злости она и, схватив солнце с травы, убежала в сторону своего «дома».

***

— И ты думаешь, что это была Луна? — спросил Маттео, подавая чашку кофе Симонетти. Они оба были в больнице, ожидая, когда закончится осмотр пациентов, и желая проведать друга. Девушка взяла кофе и отпила немного. Маттео присел рядом с ней на одну из больничных скамеек. — Нет, я так не думаю, хотя я вообще ни о чем не думаю, — прошептала та и попыталась улыбнуться. — Симон утверждает, что это точно не она, но тогда кто? Не сестра же близнец! — рассмеялась девушка, касаясь руки Бальсано. Тот на секунду замер, ему безумно нравилось, когда она касалась его. — Я не знаю, Маттео, все это так странно… — девушка грустно улыбнулась и сделала еще глоток. Она медленно опустила чашку на скамеечку рядом с ней и обняла парня. Тот обнял ее в ответ. — Все будет хорошо, Симонетти, обещаю, — прошептал он и закрыл глаза. Все, что ему сейчас хотелось — обнимать ее долго-долго. — Я сделаю для этого все возможное. Девушка всхлипнула. Маттео напрягся, выпустил ее из своих объятий и посмотрел в ее глаза. Они потихоньку наполнялись слезами. Нина вновь попыталась улыбнуться, но только заплакала. Бальсано вытер слезы с ее щек и снова обнял ее. — Ты слишком много обещаешь, Клубничный Мальчик, — прошептала она ему на ухо. — Для тебя я пообещаю все, что угодно. Но не забудь, я помню, для чего существуют обещания, — проговорил он и погладил ее по спине. Девушка усмехнулась. — И для чего же? — произнесла она, прижимаясь к нему еще сильнее. — Для того, чтобы их исполнять, Фелисити фор Нау, — рассмеялся он и поцеловал ее в затылок. На лице Нины выступила искренняя улыбка. Она поняла, что вряд ли сможет теперь без него жить. — Это так мило, Маттео, очень мило, — ребята услышали голос Симона, подошедшего к ним, пока те разговаривали. — Только позволь спросить, а ты уверен, что сможешь их выполнить? — Симон посмотрел на брюнета так, будто бы сейчас убьет его на месте. Маттео смутился, выпустил из объятий Нину и встал, чтобы быть наравне с Альваресом. — Я уверен, Симон, уверен, — твердо произнес он, забирая чашку с недопитым кофе, которую Нина оставила рядом с собой на скамейке. — Я пройду, надо вылить, — продолжил он, и, обойдя парня, прошел в уборную. Симон еще несколько секунд смотрел ему вслед, дожидаясь, когда тот исчезнет из виду. Он присел рядом с Ниной и взял ее за руку. — Ты уверена, что он надежный человек? — спросил парень и сжал руку девушки. Та улыбнулась и утвердительно покачала головой. — Ты уверена в том, что не совершаешь ошибку, доверяясь ему? — спросил он и внимательно посмотрел на Нину. — Я уверена, Симон, я уверена. Он изменился, любовь его изменила, — проговорила девушка и снова улыбнулась. — Ну хорошо, уговорила, — рассмеялся Альварес. — Осталось дождаться, пока Бенисио придет в себя, и все будет прекрасно! — сказал он и поправил ей волосы. — Эта прядка всегда выпадает из твоего хвостика, — звонкий смех парня наполнил больничный коридор, Нина тоже засмеялась. — Вот бы Луна еще была здесь… Я так хочу, чтобы они помирились с Бенисио! Симон смутился. Нина взяла его руки в свои и улыбнулась. Она понимала, что ему очень сложно видеть Луну такой грустной, и попыталась сделать все, что могла бы сделать для его благополучия. Парень поднял глаза и посмотрел на нее. — Надеюсь, у вас с Маттео все будет хорошо, — проговорил он и грустно улыбнулся. Сегодня он отпустил свою любовь навсегда.

***

— Бени?.. Бенисио?.. — Луна открыла дверь в палату парня и шепотом произнесла его имя, боясь, что вошла не в ту палату, как она обычно это делала. — Ты здесь?.. — спросила она и вошла в больничную комнату. Парень лежал не шевелясь, он спал. Девушка подошла к нему и присела на край кровати. — Я тут это… Узнала… Мне жаль, — вздохнула она и взяла его руку в свою. — Если бы знать, что точно случилось… Мне очень плохо, Бени, очень, если бы ты сейчас был рядом, все было бы лучше… — прошептала девушка и провела второй рукой по его волосам. — Я так люблю тебя, милый, если бы ты знал, как я испугалась… Не оставляй меня. Я прошу тебя. Девушка опустила на его грудь свою голову и всхлипнула. Палата была наполнена звуками аппаратов, к которым был присоединен парень, что только нагнетало обстановку в комнате. Девушка и не заметила, как уснула. — Луна, Луна, Луна, — услышала уже до боли знакомый голос Валенте. Она подняла голову. Темноволосая была в каком-то парке, очень похожем на сад в их доме. Напротив нее стояла та девушка, что так часто приходила к ней во сне. — Я Эмма, — представилась она и протянула ей руку. Луна пожала ее. — Привет, как дела? Я совсем не знаю, кто ты… Где я? — растерянно произнесла она и осмотрелась по сторонам. Девушка обошла ее со спины и обняла. — Закрой глаза, Луна, послушай меня, — прошептала она, Валенте повиновалась. — В этом саду есть то, что ты ищешь — ответы. Этот сад создал твой дед, но ему не суждено было увидеть, как цветы, посаженные здесь, распустят свои цветки: луну и солнце. Однажды луна затмила солнце, и уже навсегда. Им суждено было сплестись настолько крепко, насколько это было возможно, и мне жаль, что так произошло. Вернись в прошлое, Соль, Луна тебя ждет. Ты нужна ей. Валенте проснулась в холодном поту. Такое всегда случалось после снов с той девушкой. Она резко встала и подошла к окну. Бенисио все еще спал, а аппараты все еще пищали. Она взялась за голову обеими руками и закрыла глаза, стараясь выкинуть из головы этот сон, эту девушку, эту историю. — Почему я? За что? Почему я? — щептала она в то время, пока ее глаза наполнялись слезами. Только сейчас к ней пришло осознание того, что у нее была сестра, а, возможно, и до сих пор где-то есть, но вряд ли они встретятся, если та все же жива. Это угнетало ее. Нет, не страх, что мог испытывать каждый человек, оказавшийся в ее ситуации. Боль — вот что она чувствовала, смотря на город, открывающийся из больничного окна, понимая, что где-то там может быть очень близкий для нее человек. Где-то далеко, там, где она ее никогда не найдет. — Я тоже люблю тебя, Луна, — проговорил Бенисио, открыв глаза. — Что? — словно очнувшись от крепкого сна, переспросила Валенте и обернулась. — Бенисио! — прокричала она и засмеялась. — Ты в порядке? Что?.. Что?! Бени! — вскрикнула девушка и кинулась обнимать парня. Тот слегка прохрипел от небольшой боли, что почувствовал в своем теле, когда девушка облокотилась на него. Но эта боль не причинила ему вреда, совсем наоборот — он был счастлив.