***
От запаха еды Арису снова начало мутить. Пахло, вне сомнений, вкусно, но… — Прости, где я могу помыть руки? — девушка старалась не смотреть в тарелку и не делать лишний раз слишком глубокие вдохи. — Так ведь за тобой раковина… — удивился Дзинта. Уруру оказалась более догадливой: — Вторая дверь налево. Хочешь, провожу? Арису вежливо улыбнулась: — Не стоит, спасибо. Я быстро. Она встала из-за стола и направилась в ванную, изо всех сил пытаясь не переходить на бег. То и дело девушку бросало в холодный пот. В ванной было намного более прохладно — и Арису сразу стало лучше. Она, недолго думая, опустилась на пол и прижалась спиной к прохладной плитке. Тошнота медленно отступала. «Хотела бы я удивиться своему состоянию, но не буду, — думала Арису. — В тот раз я истратила все свои силы до последней капли и, наверное, даже залезла в долги, если такое вообще возможно. Само собой, такие вещи без последствий не пройдут. Да и проголодалась жутко — чего тут скрывать…» В подтверждение последней мысли в животе снова заурчало. Арису осторожно поднялась на ноги, стараясь не упасть, и склонилась над раковиной. Умывшись, она почувствовала себя ещё чуточку лучше. Чувствуя, как к ней возвращаются воспоминания о битве над Каракурой, Арису заторопилась обратно к ребятам. Она старательно отгоняла от себя эти мысли с момента пробуждения, зная, что если начнет думать о случившемся слишком много, то выкарабкаться обратно уже не сможет. Тоска поглотит её целиком, а там… Арису слишком хорошо помнила, что было с ней после смерти Лили — и очень боялась повторения этих чувств. Прочь, прочь… — Все в порядке? — обеспокоенно поинтересовался Дзинта, когда Арису вернулась. Она натянуто улыбнулась: — Конечно. Так что ты там говорил о самых лучших онигири на свете? Я, знаешь ли, тоже неплохо их готовлю. Он тут же придвинул к ней тарелку: — Типичные слова того, кто не пробовал готовку Тессай-сана! «Не знаю, кто такой этот загадочный Тессай, но я определенно хочу взять у него пару уроков» — решила Арису некоторое время спустя. Готовил этот человек и правда отлично. Жаль, Старрка и Лилинетт нет рядом… К горлу подступил комок.Дзинта все ещё увлеченно о чем-то рассказывал, позабыв о еде, но Арису резко стало не до него. О нет. Только бы не разрыдаться прямо за столом у всех на глазах. Дура. Зачем она вообще подумала об этом снова? Арису резко посмотрела вверх и заморгала, не давая слезам упасть. — Какая красивая люстра. От такого неловкого комплимента ей стало смешно. В комнате резко стало тихо. — Ты точно в порядке? — напрягся Дзинта, сделав нажим на слово «точно». Уруру молчала, выглядя испуганной. — Да. Насколько искренней выглядит её улыбка? — Тебе не нравятся онигири? Они невкусные? — Очень вкусные. Просто вспомнила кое-что, — Арису сделала глубокий вдох, заставляя себя успокоиться. Постепенно становилось легче. Молчание. — Расскажешь? — В другой раз, — с виноватым видом ответила Арису. Она и сама-то думать о случившемся не была готова, что уж говорить о связных монологах для других. — Но… — Дзинта-кун, не стоит, — заговорила Уруру, все это время со свойственной ей внимательностью наблюдавшая за происходящим. — Всему свое время, Арису расскажет обо всем сама, когда будет готова. Арису посмотрела на неё с немым удивлением. На редкость умная и проницательная девочка. Она почувствовала, как проникается к Уруру симпатией. Дзинта фыркнул: — Все равно ей придется поговорить с хозяином, хочет она того или нет. От этих слов Арису стало слегка не по себе. — Что за человек этот ваш хозяин? Мальчик довольно улыбнулся: — Он крутой! Постоянно придумывает и создает всякие штуки, любит поспать до обеда и вообще заботится о нас. — А ещё он гений. И очень красивый, — Уруру ойкнула и смущенно закрыла лицо ладонями. Дзинта ошарашенно на неё покосился. — КРАСИВЫЙ? — он расхохотался. — Только не говори, что ты… — Я совсем не это хотела сказать! — казалось, что Уруру вот-вот расплачется. Арису поспешила увести разговор в другое русло. — Если вы так его любите, то почему зовете этого человека хозяином? Ей и правда было любопытно. Все-таки слово «хозяин» имело не самый лучший смысловой оттенок. Лично у неё это слово и вовсе ассоциировалось с периодом рабовладельчества. Ребята задумались. Первым, как всегда, заговорил Дзинта: — Ну… просто он хозяин магазина. Да и вообще обо всем тут заботится. Потому и хозяин. Уруру кивнула: — А вообще он Урахара-сан. — Самый красивый и сексуальный владелец магазина во всей Каракуре, между прочим. А, может, и не только, — раздался мужской голос рядом. Прежде чем Арису успела повернуть голову и рассмотреть человека, так внезапно появившегося в комнате, он уже подошел к столу и сел напротив девушки. На мгновение замявшись, будто вспомнив о чем-то, незнакомец снял свою полосатую шляпу и положил рядом. Ещё какие-то мгновения они просто смотрели друг на друга — Арису с плохо скрываемым удивлением, а незнакомец — с широкой добродушной улыбкой. «Не в моих правилах судить по внешности, но он… странный» — заключила Арису. Взлохмаченные волосы, абсолютно безобидный вид и этот зеленый наряд, соответствующий дому, где он находится, но никак не городу и веку, в котором живет… сопоставив все это, девушка решила, что человек перед ней никак не может быть тем самым умным и крутым хозяином магазина, котором ей говорили. Следовательно… — Вы, наверное, Тессай? Прекрасно готовите, онигири получились очень вкусными, — она вежливо улыбнулась, стараясь выглядеть дружелюбной. Все же с детьми ладить намного проще, чем со взрослыми… Мужчина посмотрел на неё с удивлением… и рассмеялся. — Спасибо, я передам это Тессай-сану, когда тот вернется. Арису почувствовала, как краснеют её щеки второй раз за день. — Простите, мне показалось, что… «… показалось, что вы недостаточно хороши для того, чтобы быть главным? Молодец, ничего не скажешь» — девушке становилось все более неловко. А вот Урахару такое положение вещей искренне веселило — в отличие от Дзинты, который тут же начал возмущаться: — Серьезно? Как можно было не узнать хозяина после всего того, что мы говорили? Мужчина достал откуда-то веер и принялся им обмахиваться — скорее красивый жест, чем необходимость. — Расслабьтесь, все в порядке, — он хитро посмотрел на девушку, — я не только самый первый в списке самых лучших владельцев магазинчиков сладостей по версии Тессай-сана, но ещё и самый великодушный. Так что все в порядке! Арису застыла, молча глотая воздух. Он… он странный. Даже не делая ничего необычного, он все равно выглядит максимально странным! Это вообще законно? — Кстати, а когда он вернется? — поинтересовалась Уруру. — Полагаю, что завтра. У него остались некоторые дела в Обществе душ, — ответил ей Урахара. Ещё какое-то время они ужинали, мирно беседуя обо всем и ни о чем сразу. Дзинта рассказывал о том, как провел день, Урахара слушал и время от времени уклончиво отвечал на вопросы. Уруру по большей части молчала и лишь изредка поглядывала на Арису. Девушка же, в свою очередь, внимательно слушала, пытаясь вникнуть в происходящее. Судя по разговору Урахары и Дзинты, Айзен был побежден и заключен в тюрьму где-то в Обществе душ. Арису так до конца и не поняла, что это за Общество такое, но, вероятно, это место, где жили все шинигами. Своего рода «рай» для тех, кто на стороне добра. Эспада, в свою очередь, была побеждена (на этом моменте Арису сжала кружку так, что та едва не треснула), а Каракура — спасена. По сути, девушка осталась единственной выжившей из тех, кто был на стороне Айзена. Не считая его самого, конечно. — То есть ты договорился с Готеем, чтобы Арису не трогали? Как? — недоумевал Дзинта. Услышав свое имя, девушка встрепенулась и осторожно посмотрела на собеседников. Договорился? — Не то, чтобы договорился… да и «трогать» её вряд ли стали бы, все-таки она человек — да ещё и на деле показавший свое отношение к Айзену, так сказать. Но да, — Урахара сделал глоток, взяв паузу для размышлений, — теперь все в порядке. «В порядке, как же…» — девушка нервно кусала губы. Она снова посмотрела на Урахару — и поймала на себе его взгляд. Мужчина снял свою маску беззаботности и выглядел серьезным. Однако было в его взгляде нечто доброе. Такое, что заставляло верить в лучшее даже её. Пожалуй, пришло время поговорить тет-а-тет. Арису с сомнением посмотрела на ребят — и Урахара понял её взгляд правильно. — Не пора ли вам спать? — Что, уже? — возмутился Дзинта. Уруру грустно вздохнула — ей явно хотелось посидеть за столом еще немного. Пусть она ничего толком и не говорила, но слушала с не меньшим, чем у Арису, интересом. — Ага. Уже начало десятого, а учитывая то, как долго некоторые из вас принимают ванну… Аргументов у мальчика не нашлось, но терять инициативу он не собирался. — Чур я иду первым! — Дзинта-кун, у нас несколько ванн, ты в любом случае будешь первым, — заметила Уруру, чем вызвала новый приступ возмущений у мальчика — и невольный смешок у Урахары. Арису готова была поспорить, что они только что мысленно дали друг другу «пять». Он насупился: — Ну тогда… кто последний — тот дурак! — и выбежал из комнаты, не давая Уруру опомниться. Та вдруг улыбнулась — и рванула следом. Уж не сонидо ли это было? Так или иначе, но Арису и Урахара наконец-то остались одни. Пришло время поговорить серьезно. — Так кто же ты такая? — Я ведь уже представлялась, разве нет? АрисуЁсида, бард и, в общем-то, обычный человек… — Насчет обычности я бы поспорил, — мягко перебил её Урахара. — Иначе бы Айзен даже не посмотрел в твою сторону. Любит он всяких… нетипичных личностей. Арису не нашла в себе сил улыбнуться в ответ на замечание: — Я заметила, да. — И как же «обычный» человек оказался в Лас Ночес? Мгновение, которое она думала над ответом, показалось ей целой вечностью. Девушка сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться — и, что важнее, заставить голос перестать дрожать. — Долгая история. — А мы разве куда-то спешим? — улыбнулся Урахара, разливая чай по кружкам. Знак, как бы говоривший «уйти, не допив чай, не очень-то вежливо — так что как минимум пять минут у нас есть». Арису чувствовала себя готовящейся шагнуть в бездну. Что случится, если попытаться достать чувства и мысли, которые она старательно прятала внутри за сотней замков с самого пробуждения? Но самоконтроль начал давать сбой. И она сделала шаг.***
Происходившее дальше Арису помнила смутно — будто бы и не она сама была участником всех тех событий. Не она тренировалась, не она заключила контракт, не она читала книги Лилинетт и уж точно не она спала в одной постели со Старрком. Да и рассказывала обо всем этом тоже не она. Её печаль, боль, вина — что угодно, но не Арису. Чай в кружке уже давно остыл, а она не сделала ни одного глотка, как и ни разу не подняла глаз, чтобы посмотреть на Урахару — ей не нужна была реакция, ей просто нужен был человек, который был готов выслушать историю её жизни. Даже если это тот, с кем она знакома от силы час. Несколько раз Арису останавливалась, вспоминая что-то или думая, как лучше выразить мысль — и Урахара молчал, терпеливо ожидая, пока девушка продолжит свой рассказ. Время от времени он кивал, иногда выражал удивление, одобрение или даже страх, но Арису не обращала на это особого внимания. К удивлению Арису, она не проронила ни слезинки. Возможно, сработал какой-то из механизмов психологической защиты — например, отрицание того, что все это происходило именно с ней. — Последнее, что помню: я лечу вниз, кто-то подхватывает меня — и вот я здесь, — закончила Арису свой монолог, чувствуя, что в горле образовалась маленькая пустыня. Она сглотнула. — А что, собственно, было потом? Как… почему я все ещё жива? — Ну, скажем так… этим ты обязана Орихиме. Способности этой девушки и впрямь невероятны, — задумчиво ответил Урахара. — Так она… вылечила меня? Но я ведь была одной ногой могиле, Орихиме бы просто не успела добраться в Каракуру так быстро, — недоумевала Арису. Урахара внимательно посмотрел на неё. Во взгляде мужчины было что-то тревожное: — Я не говорил, что она вылечила тебя. К тому моменту как Орихиме вернулась в Каракуру, ты была мертва. Это звучало ещё более странно. Арису чувствовала, как её мозг потихоньку начинает плавиться. — Я не понимаю… — Она воскресила тебя. Ну, а один крайне талантливый и изобретательный владелец магазинчика сладостей поспособствовал тому, чтобы до этого момента ни твое тело, ни душа не пострадали… и не отправились туда, где тебя будет непросто найти, — Урахара принялся обмахиваться веером, делая свой вид ещё более загадочным. Арису схватила кружку и сделала несколько яростных глотков. Чай был холодным, но от этого не менее приятным на вкус. — То есть вы хотите сказать, что я умерла и потом воскресла? И при этом не начала разлагаться, в моем мозгу не запустились необратимые процессы и… — она запнулась, вспоминая учебник по судебной медицинской экспертизе, который читала как-то раз от скуки, — И ПОСЛЕ ВСЕГО ЭТОГО Я ПРОДОЛЖАЮ НОРМАЛЬНО ФУНКЦИОНИРОВАТЬ? — Ага. «Чтобы общаться с тобой, одного ромашкового чая недостаточно. Нужно рвать ромашку целиком и жрать с корнем», — вспомнилась вдруг Арису одна цитата. Она уныло посмотрела в опустевшую кружку и подперла голову рукой. — Прошу прощения, но вы только что выебали науку. Арису уже давно не смущали все эти техники арранкаров, шинигами и прочих личностей. В них, по крайней мере, была логика. Но воскрешение? Даже не реанимация, а, мать его, воскрешение! Это уже слишком. — Какой утонченный комплимент. Ещё чая? — Урахара был невозмутим. — А есть что покрепче? — с надеждой спросила она. — Тебе хоть двадцать то есть? — Мне двадцать три. Было, по крайней мере… — Арису схватилась за голову. — Сколько я была мертва? Хоть не всю эту неделю? Как вообще вы это провернули? Это же… черт, что со мной теперь будет? Что я вообще такое теперь? Зомби? Урахара улыбался, разливая по кружкам саке и выслушивая все новые порции вопросов. Любопытство Арису росло в геометрической прогрессии — естественное состояние для человека, который столкнулся с тем, что считал абсолютно невозможным. — Ты была мертва около часа, а всю эту неделю не приходила в сознание — вероятно, восстанавливалось утраченное реяцу. Про методы скромно промолчу, а вот насчет того, что с тобой будет и кто ты… мне бы и самому хотелось это узнать. Не каждый день становишься свидетелем воскрешения. — Погодите… а почему вы вообще решили дождаться, пока Орихиме меня воскресит? Не проще было бы махнуть рукой? Улыбка Урахары стала ещё более довольной: — Помнишь, как Айзен сказал, что ему жаль твой талант, который погибнет, не достигнув расцвета? Ну, мне и стало интересно узнать… Айзен хоть и сволочь та ещё, но, надо признать, крайне умная и наблюдательная сволочь, — он сделал глоток и поморщился. Саке было крепким, — что, впрочем, не помешало ему проиграть в битве с шинигами. Какая ирония. По мере того как Арису опустошала кружку, слушая Урахару, в голове появлялась легкость, а беспокойства отходили на второй план. Ну, и что, что умерла? Главное, что теперь жива. Не каждому выпадает такой шанс. Не каждому… В носу вдруг защипало, и девушка поморщилась. — Ты хоть закусывай-то, — заметил Урахара. — Пьешь как новичок. — Чем? Онигири? — Арису хихикнула. Быстро же алкоголь в голову ударил. — Да хотя бы. — Ладно, — согласилась девушка, тут же последовав совету. — Кстати, а кто вы такой? — Ты уже забыла? Урахара, самый обаятельный и привлекательный вла… — Это я уже поняла, — улыбнулась Арису. — Я имею в виду: как вас занесло в Каракуру? Вы вроде как скорее шинигами, чем обычный человек. Так чего не живете в своем Обществе душ? — Долгая история, — уклончиво ответил Урахара. — А мы спешим куда-то? Он хитро прищурился, заметив, как ловко девушка использовала его же метод. Но манипуляция не сработает, если её вовремя заметить. — Хорошая попытка, но нет. Впрочем, возможно, однажды я тебе что-то да расскажу. Арису протянула руку — а, если вернее, ладонь с оттопыренным мизинцем. Детская клятва взрослых людей. — Обещаете? Урахара схватил её мизинец своим: — А ты мне что? — Любое желание. — Тогда ладно. Обещаю, что однажды расскажу тебе всю правду в обмен на любое мое желание, — судя по взгляду Урахары, говорить слово «любое» было чуть более чем опрометчиво. Но девушка была слишком пьяна и ей было слишком весело, чтобы остановиться. Она хихикнула: — Моя вторая в жизни клятва — и снова на пьяную голову. Становится традицией.***
Опьянение, а вместе с ним и веселье, ушло, едва за Арису закрылась дверь в комнату, и она осталась одна наедине с мыслями. Впереди ночь и больше никто не спросит, все ли в порядке, не предложит чая (или чего покрепче) и не отвлечет разговорами. Все, кроме твоих собственных мыслей и страхов, спят — и потому-то ночь самое страшное время. Правильно ли вот так раскрывать душу тому, кого едва знаешь? Не сказала ли она лишнего? Не выглядела ли глупой или слишком наивной? Эти и другие вопросы терзали Арису все то время, пока она пыталась уснуть. Глупое, по сути, занятие — закрывать глаза и лежать часы напролет, ничего не делая, и галлюцинируя (если повезет). Особенно, если ты занимался этим целую неделю и, по ощущениям, выспался на год вперед. Слишком тихо. Только тиканье часов да биение сердца, ненавязчиво напоминавшего, что она пока ещё человек. Живой человек. Зачем-то до сих пор живой человек… Сейчас бы включить музыку или даже фильм. Слушать звучание инструментов и звуки чьих-то голосов, не особенно вникая в смысл слов — чтобы отвлечься от того, что происходит в собственной голове и в итоге забыться. Надо не забыть первым делом, когда она найдет работу и получит зарплату, купить плеер и множество кассет. Жизнь станет значительно проще. А пока Арису лежала в постели, смотрела в темноту и боролась с желанием встать и идти — куда угодно, лишь бы подальше от мыслей. Останавливало одно: на улице холодно, а у неё, кроме этого чертового зеленого халата, ничего нет. Платье, гитара, тетради с песнями — даже, черт возьми, очки потеряла! Да что очки — собственный дом, друзей и того, кого зачем-то успела полюбить. Жалеть себя, конечно, ни разу не выход, но иногда это единственное, что ты можешь сделать. Лежать и оплакивать собственную ничтожность. В конце концов Арису не выдержала. — Чего это я, в самом-то деле! У меня же есть щиты — да и реяцу вроде бы восстановилась. Если уж могу сделать себя невидимой, то и от холода защитить, наверное, смогу. «Щиты — это второе, что у меня осталось» — пронеслось у неё в голове. Она осторожно отодвинула седзи, стараясь не делать лишнего шума. От прохладного ночного воздуха по коже вновь забегали мурашки. Арису тут же активировала щиты, пытаясь «настроить» их так, чтобы они защищали от конкретной проблемы — холода. Спустя десятки попыток и треть реяцу ей это наконец-таки удалось. Она вздохнула с облегчением, успев основательно продрогнуть. Надев чьи-то сандалии более или менее подходившие по размеру, Арису направилась в город. Погуляет немного, раз уж не спится, да и вернется. Где-то на глубине подсознания промелькнула мысль сделаться и невидимой тоже, но тратить на это ещё больше реяцу не хотелось. И без того только-только запас восстановился. Хватит с неё откатов на ближайшее время. Тем более, что Каракура — город спокойный. Да и Арису больше не беззащитная девочка. С такими мыслями девушка направилась куда глаза глядят, не особо запоминая дорогу. В знании города девушка была более или менее уверена: как-никак двадцать лет здесь живет. Как-нибудь да найдет дорогу обратно. «А ведь по сути-то и идти мне некуда» — пришла она к выводу, побродив какое-то время по городу. В такое время большинство магазинов было закрыто, ровно как все остальное, куда можно было бы сходить. Работали, в основном, бары, но такие места Арису не любила — да и денег не было. Поэтому она просто шла, чувствуя себя призраком в полувымершем городе. Зато здесь не было тишины. Музыка звучала то тут, то там. Голоса и даже крики, шум редких машин и просто обычный городской шум. Странно, что в доме Урахары так тихо. Как будто бы щит какой стоит…, а ведь точно. Арису хмыкнула и мысленно похвалила себя за догадку. Надо будет завтра поинтересоваться у Урахары, насколько верно её предположение. Ещё какое-то время она провела, размышляя о возможных эффектах этого щита — и подобных щитов в принципе. Полезная, однако вещь… и, если подумать, чертовски логичная — в отношении неё так точно. Та, кто никогда не умела драться, оказалась очень неплоха по части защиты. Из размышлений её вырвал чей-то крик о помощи. Резко стало не по себе. Кричала девушка — и, судя по всему, где-то неподалеку. «Каракура — спокойный город, да?» — вспомнила Арису свои же слова. Ну да, как же. Недолго думая, быстрым шагом она отправилась на голос. Тонкий голосок в голове призывал к благоразумию и умолял не ввязываться в неприятности, но Арису его не слушала. Чувство справедливости было куда сильнее. На всякий случай она сделалась невидимой — если уж и нападать, то внезапно. А невидимость очень неплохо этому способствует. Арису не особо удивилась, когда в одном из переулков обнаружила толпу подвыпивших хулиганов и симпатичную черноволосую девушку, оказавшуюся не в т время не в том месте. Девушка отчаянно сопротивлялась, пытаясь отбиться сумочкой, но что такое сумочка против пяти мужчин в неадеквате? Все равно что отбиваться от быка красной тряпкой. Арису тихо вздохнула. Её била мелкая дрожь и от страха подкашивались колени, но уходить она не собиралась. Что-то внутри отчаянно кричало: «Никто не помог вам с Лили в ту ночь, но сейчас ты можешь помочь кому-то сама — так сделай это!». Встав в боевую стойку, Арису приготовилась к нападению — быстро, так, как не сможет ни один человек. Бей точно в цель и не дай им опомниться — и, может, тогда победишь. Так она и сделала. Ещё минута — и обидчики лежали, постанывая от боли. Уже после нескольких ударов Арису захлестнула ярость — она готова была убить их всех, лишь бы от их рук больше не пострадала ни одна девушка, но отсутствие опыта, страх и попросту разница в росте взяли свое — и удары, направленные точно в сердце, не достигли цели. Незнакомка полулежала на земле, испуганно глядя по сторонам. Она явно не понимала, что произошло и, наверное, успела поверить в существование всех богов сразу. Арису вновь стала видимой. Она стояла перед той, кого только что спасла, и пыталась отдышаться. Что ж, может, это и правда судьба — оказаться здесь именно в это время и спасти чью-то жизнь. Заплатить за свое собственное спасение. А потом все пошло не по плану. Увидев Арису, девушка вдруг расхохоталась: — Подумать только — спасена какой-то девчонкой! Впрочем, довольно интересной девчонкой… тоже сойдет. Аккуратное милое личико начало покрываться волдырями и стремительно меняться — ровно как и тело едва спасенной «жертвы». Арису в ужасе отпрянула, не понимая, что происходит. Ещё мгновение — и перед ней нависло бесформенное нечто, состоявшее из множества щупалец и маски, напоминавшей голову птицы, где-то между них — Пустой? — сообразила Арису, заметив маску. Она видела нечто подобное в Хуэко Мундо… но ещё никогда не видела таких огромных. От страха девушка не могла шевелиться. Реяцу так же не поддавалось контролю. — Гляжу, ты знаешь, кто я. Неплохо, — существо торжествовало, — очень неплохо! Я вообще-то планировала сожрать этих придурков, но я и подумать не могла, что на мои крики прибежит кто-то, обладающий реяцу… да ещё и таким количеством! НЕПЛОХО! Каким-то образом Арису сумела пошевелиться — и даже отпрыгнуть в сторону, когда в неё полетел десяток щупалец. Приземление оказалось не слишком удачным, но лучше уж ободранные колени, чем раны посерьезней. Попытки восстановить щиты ни к чему не привели — реяцу попросту отказывалось подчиняться. Оставалось полагаться лишь на собственную скорость и ловкость. — Заметила, да? Поры на моих щупальцах выделяют яд, который не позволяет контролировать реяцу… как, впрочем, и собственное тело. Тебе конец! Выжить после битвы с Айзеном, чтобы затем умереть от щупалец какого-то Пустого? Вот Гриммджо бы посмеялся. — Шевелись, шевелись, ШЕВЕЛИСЬ! — неимоверных усилий стоило подняться вновь — и броситься прочь, заставляя совершать шаг за шагом онемевшие ноги. Упорства хватило ненадолго — потеря чувствительности взяла вверх и Арису рухнула на землю. Правую лодыжку обожгла резкая боль. — Запутаться в собственных ногах! Как нелепо! — хохотал Пустой. Арису попыталась ползти — и почти сразу потеряла равновесие, распластавшись на земле. Из носа текло что-то теплое и соленое на вкус. Лодыжка жутко болела — и это было единственным, что давало понять, что её ноги все ещё на месте. Жалкая, жалкая, жалкая… Она вдруг вспомнила Нноитору. Может, стоило сдаться ещё тогда? Прав был Гриммджо, она ни на что не годится. А потом память вернула её в один из дней, проведенных на тренировке со Старрком. — Понимаешь, я считаю, что каждый в чем-то талантлив. И если тебе не даются атаки, то, может быть, природа дала тебе иной дар? Я ни на что не намекаю, но у тебя прекрасно получаются щиты. От воспоминаний о голосе и улыбке её учителя, на глаза вновь навернулись слезы. — Правильно, плачь. Рыдай. Проси о пощаде. Так даже интереснее, — Пустой не спеша приближал к ней свои щупальца, будто намеревался поиграть с жертвой подольше, прежде чем она умрет. Как кошка с мышкой. Снова. Арису с трудом перевернулась на спину — теперь она полулежала на земле, а тот, кто хотел её смерти, нависал сверху. Умирать — так хотя бы глядя в глаза опасности. Ну, или что там под маской? Пустой занес над ней свои шупальца — пики, готовые проткнуть насквозь в любой момент… и вдруг девушкой овладела какая-то совершенно детская и яростная обида. Выжить в битве с Айзеном и умереть сейчас? Сейчас? Даже не спросив Урахару про щит над его домом? НУ УЖ НЕТ! Мгновение — и вокруг становится невероятно холодно. Будто бы в один миг случилась самая настоящая и очень суровая зима. Ещё мгновение — и Пустой застывает, покрытый толстым слоем льда, так и не успев нанести удар. — Второй раз за день я понимаю, что ничегошеньки не понимаю… — Арису легла на землю, чувствуя, как проходит онемение в конечностях, а боль в лодыжке наоборот усиливается. О том, как в таком состоянии добраться до дома, она подумает чуть позже. А пока… — Здрасте, — флегматично поздоровалась Арису, увидев над собой безмятежное лицо Урахары. Тот, впрочем, тоже не особо удивился. — Привет. Что ты здесь делаешь? — Лежу. — И зачем ты тут лежишь? — Потому что не могу встать из-за яда той штуки во льду. Недолго думая, Урахара сделал лучшее, что можно было сделать в такой ситуации: подхватив девушку за плечи он помог ей сесть. Нельзя сказать, что помощь была так уж необходима, но посмотреть, что в такой ситуации станет делать «красивый и сексуальный владелец магазинчика» было интересно. — Спасибо. — Рад помочь, — он с интересом смотрел на глыбы льда и Пустого внутри него. — Это ты сделала? Арису искренне пожала плечами: — Я думала, это ваших рук… ну, точнее, техник дело. Разве нет? Урахара никак не ответил и принялся с свойственной ему внимательностью осматривать лед вокруг. Похоже, монстра внутри он ни капли не боялся — да и вообще действовал так, будто бы подобные монстры все как один боялись его. Не потому ли Дзинта считает его крутым? Закончив осмотр, Урахара отколол пару ледышек и спрятал их в какой-то карман. — Не боитесь, что он растает? — поинтересовалась Арису. Она наконец-то смогла подняться, но опираться на травмированную ногу по-прежнему было больно. — В том-то и дело — он не тает. Но его можно разбить — ну, или расколоть. Интересненько. Ты уверена, что не являешься создателем этой техники? — он задумчиво потер подбородок. — Я абсолютно уверена, что не знаю ни одной техники связанной со льдом. Я вообще-то бард, а не волшебник какой-нибудь, если вы вдруг забыли, — проворчала Арису. Боль и усталость не способствовали повышению её настроения. Стиснув зубы, она доковыляла до того, что раньше называлось стеной, но благодаря Пустому стало самыми обычными обломками, и села. Стало немного легче. Урахара все в той же задумчивости начал простукивать льдину своей тростью. — Ладно, а что происходило до того, как появился лед? Может, ты слышала что-то, видела… или думала о чем-то таком. — Говорю же, это не я! А думала я… да о том, что умирать не хочется. По крайней мере до тех пор, пока я не выясню, что за щит висит над вашим домом, — Арису осторожно наклонилась, намереваясь наконец осмотреть ногу и понять, в чем дело. — Щит? — В городе жутко шумно, а в пределах дома тишина. А ещё… — Арису вдруг вспомнила ещё кое-что, — как так получается, что изнутри ваш дом намного больше, чем выглядит снаружи? Урахара повернулся, довольно улыбаясь: — Рад, что ты заметила. Арису подняла брови: — То есть… это что — очередное насилие над наукой и физикой в частности? Он рассмеялся: — Умная девочка. Ещё немного и я захочу взять тебя в ученики. — Только сумасшедших ученых в роли учителей мне и не хватало, — фыркнула Арису. Судя по реакции Урахары, он воспринял это как комплимент. Ну и чудак! Осмотр лодыжки ничего не дал — нога, в целом, выглядела как и всегда, разве что немного опухла. Но вот двигать ею становилось все менее возможным из-за сильной боли. Беспокойство Арису росло: она крайне редко получала травмы серьезнее синяков и ссадин и теперь не вполне понимала, что делать. Что ж, молодец. Отвлеклась. А осталась бы в комнате — все было бы в порядке… Арису с сомнением глянула на тела мужчин, которые по-прежнему были без сознания. Выходит, вместо той девушки она спасла тех, кого спасать не собиралась вовсе? Жизнь и впрямь странная штука. Впрочем, есть в этом что-то философски-мудрое, что Арису не могла сформулировать. Что-то вроде «Мы не в праве решать, кто достоин жизни, а кто — нет». — Что будем делать с этими людьми и, собственно, Пустым? — поинтересовалась девушка. — Не оставлять же все так как есть. Как ни крути, а подобная зверушка во льдах способна вызвать массу вопросов. — Вообще-то можем, — не согласился Урахара. — Люди не видят Пустых, а он в данный момент очень качественно обезврежен. Арису замялась, не зная, что ответить. — Проблема в том, что мы не знаем, обладает ли лед теми же свойствами, как скоро исчезнет и исчезнет ли вообще. Обычно подобные техники основываются на контроле реяцу: нет контроля — нет техники, но я не вижу здесь никого, кто бы осознанно, — он сделал ударение на последнем слове, — не давал льду растаять. — А если лед исчезнет после того, как мы уйдем, то… — догадалась Арису. — Правильно, зверушка вряд ли будет в хорошем настроении после пробуждения и, скорее всего, парой съеденных душ дело не обойдется, — кивнул Урахара. — Но не бойся, я уже нашел решение проблемы! Арису замерла, внимательно слушая. — Я просто разобью лед сам. — ЧТО? Не успела Арису начать возражать, мотивируя это тем, что Пустой силен и, что хуже, ядовит — и им может сильно не поздоровиться, если они освободят его снова, как Урахара взмахнул своей тростью, будто мечом, и с легкостью разрубил лёд, превратив его в огромное количество более мелких осколков. Пустой зашевелился, но мужчина оказался намного быстрее — и следующим ударом разрубил его маску напополам. Арису пришлось закрыть уши — настолько громким был рев умирающего Пустого. Она не была уверена, могут ли эти существа испытывать боль в человеческом понимании этого слова, но на какое-то мгновение даже прониклась к монстру жалостью. — Только зампакто шинигами и лук квинси могут убить Пустого. Так что тебе повезло, что самый сильный и, без сомнений, внимательный хозяин магазинчика сладостей оказался неподалеку, — безмятежно улыбнулся Урахара, поправляя свою полосатую шляпу. Он неспешным шагом направился к Арису, будто нарочно стараясь выглядеть максимально эпично — точь-в-точь герои фильмов, не иначе. Девушка хихикнула, наблюдая, как развеваются полы его зеленой накидки. Любит же Урахара выглядеть крутым — и не поймешь, всерьез он это или нет. — Как вы вообще меня нашли? — поинтересовалась Арису. — Я пыталась быть незаметной. — Не сомневаюсь. Но использовать какие-либо техники под куполом барьера было не самой лучшей идеей. — Хуже только отправиться куда-то посреди ночи, никому не сказав, и встретиться с Пустым, — мрачно добавила девушка. Её кольнуло чувство вины. — Именно. — Урахара посмотрел на неё с предельной серьезностью. — Поэтому пообещай, что больше не будешь так делать. — Так вот каким будет ваше «любое желание»? Принято! — Что? Нет! — он удивленно замахал руками. Арису рассмеялась. Ловко же словила его на слове, «выполнив» свою часть контракта. Мало ли, что мог пожелать этот человек — а в итоге она перехватила инициативу и вышла, что называется, сухой из воды. Бинго! Затем атмосфера между ними вновь стала серьезной. Арису молчала, задумчиво отведя взгляд в строну — сосредоточенность помогала не проронить ни звука, пока Урахара осматривал её ногу. Не хватало ещё разныться как маленькой девочке. — Похоже на самое обычное растяжение связок. Жить будешь, а вот ходить — пока не очень, — заключил он после осмотра. Арису вздохнула с облегчением. Растяжение — это, конечно, весьма неприятно, но вывих или даже разрыв — это в разы хуже. Вдруг вспомнилась одноклассница, которая однажды зимой по дороге в школу подскользнулась и крайне неудачно упала, разорвав на ноге связки. В итоге она не появлялась в школе ещё несколько недель и ощущения, по её словам, были ужаснейшие. Арису невольно вздрогнула. — Полагаю, идти ты не можешь? Она покачала головой. — Что ж, тогда… Урахара поднялся на ноги, протягивая к ней руки и… — КАКОГО ЧЕРТА? … перекинул девушку через плечо, будто одеяло или мешок картошки. Ох, не такую дорогу домой она ожидала! — Ты ведь сама сказала, что не можешь идти, — беззаботно ответил Урахара. — Поэтому я помогу тебе как самый заботливый вла… — ДА Я ПОНЯЛА УЖЕ! Но не таким же образом! — Арису чувствовала, как краснеет от кончиков пальцев и до кончиков ушей. В третий раз за день. Но Урахара не стал её слушать.***
В итоге Арису снова лежала в постели, укутавшись в одеяло. Забинтованная и смазанная какой-то целебной мазью, нашедшейся в аптечке, нога болела намного меньше, и девушку даже понемногу клонило в сон на фоне физической и моральной усталости. Это было приятным чувством — наконец-то можно было сконцентрироваться на чем-то, кроме тоски и риторических вопросов в стиле «почему все так?». По словам Урахары, Тессай вернется к утру и её лодыжка будет как новенькая. Как поняла Арису из объяснений все того же Урахары, этот человек был мастером кидо – различных заклинаний, в которые, помимо всего прочего, входило целительство. Звучало внушительно, и девушке не терпелось познакомиться лично. Проснулась она от света, резавшего глаза, и от того, что кто-то тряс её за плечи. — Просыпайся! Да просыпайся уже! Арису открыла глаза. — Доброе утро, Дзинта. — спросонья она не вполне понимала, что происходи. — Утро? Уже полдень! Если собираешься здесь жить, тебе стоит научиться просыпаться пораньше! — Что? Полдень? А Тессай уже вернулся? — Да, он-то и просил пойти и разбудить тебя! Как можно так долго спать? — мальчик был даже слишком эмоционален и, наверное, даже перегибал палку, но Арису была слишком спокойным человеком, чтобы воспринять его слова слишком серьезно. Но был бы на её месте Гриммджо… — Прости, я… , — начала было Арису, но так и не успела закончить. Седзи плавно открылись, и в комнату вошел высокий загорелый мужчина. Его рост был настолько большим, что ему пришлось наклонить голову, чтобы не удариться лбом о перегородку. — Я услышал крики Дзинты и решил, что ты уже проснулась. Доброе утро, — вежливо заговорил незнакомец. Его голос был под стать ему самому — басистым и низким. Арису посмотрела на мужчину с плохо скрываемым удивлением: пышные черные усы, не менее впечатляющие брови, волосы, собранные сзади в косичку. Да уж, внешность у незнакомца была колоритной — тут ничего не скажешь. — Доброе утро… вы, вероятно, Тессай-сан? — неуверенно спросила девушка. После случая с Урахарой она убедилась, что догадки — не её конек. — Верно. Твое имя я уже знаю, Урахара-сан мне обо всем рассказал, — он опустился на колени рядом с фуутоном. — Покажешь мне свою лодыжку? Арису кивнула, отбросила одеяло в сторону и молча принялась снимать повязку. По мере того как нога освобождалась от бинтов, боль в ней усиливалась. Девушка сделала глубокий вдох, мысленно проклиная все на свете — и свое полуночное желание прогуляться в том числе. — Неплохой обезболивающий эффект у этих бинтов, да? — с улыбкой заметил Тессай, глядя на то, как Арису не оставляет попыток выглядеть сильной и невозмутимой. — Мое изобретение. — Так дело в бинтах… — выдохнула девушка. За ночь на лодыжке появился огромный синяк и она, кажется, опухла ещё больше. — Ага. У них, конечно, есть некоторые побочные эффекты, но как временная мера эти повязки бывают крайне полезными, — мужчина осторожно коснулся ноги Арису, и та едва не взвыла от боли, — увеличение чувствительности нервных окончаний, кстати, один из побочных эффектов. Вдруг по коже разлилось приятное тепло — будто от лучей солнца, а боль постепенно стала отступать. Арису завороженно смотрела на то, как будто в замедленной съемке меняется её нога, становясь здоровой. С ума сойти! Вот бы тоже так научиться. — Это потрясающе! — восторженно сказала Арису после того, как лечение было окончено, и она наконец-то смогла согнуть ноги, подобрав их под себя, и сесть. Для того, кто всегда спал, свернувшись клубком, провести ночь в позе «солдатика» было самым настоящим мучением. — Спасибо большое, — Тессай смущенно потер затылок. — Люди редко обращают внимание на то, как прекрасно искусство кидо. Между прочим, порой это даже сложнее, чем все эти взмахи мечами, удары и блоки. И устаешь не меньше. Арису прекрасно его понимала. — Попробовали бы они сохранять концентрацию и при этом управлять реяцу, придавая ей форму, — кивнула она, заметив, как в глазах Тессая загорелся огонек — тот самый, который появляется, когда встречаешь единомышленника. — И запоминать все эти странные и чертовски нелогичные заклинания! Особенно, если шанс, что оно пригодится тебе хоть раз в жизни, один на миллион! — он сжал ладонь в кулак и в его глазах заблестели слезы. — Но ведь я мастер кидо, я должен все это знать и уметь! Если я не смогу, то кто же тогда сможет? Кажется, Арису невольно разбередила старую рану — и теперь просто молчала, ошарашенно переглядываясь с Дзинтой. Тот тоже был удивлен, хоть и на порядок меньше. Похоже, что для него было не впервой видеть Тессая в таком состоянии. Кто бы мог подумать, что такой взрослый и суровый с виду мужчина на самом деле довольно сентиментальная личность. — Простите, что-то я увлекся, — лицо мужчины резко стало серьезным. Он поспешил сменить тему и попросил Арису встать, чтобы сделать несколько шагов и убедиться, что теперь лодыжка в полном порядке — что девушка и сделала. Прошлая ночь без возможности нормально передвигаться показалась ей вечностью — и теперь она шагала по комнате, слегка пританцовывая. Как все-таки мало нужно для того, чтобы чувствовать себя счастливым. — Не увлекайся так, а то снова растяжение заработаешь, — вежливо заметил Тессай. Дзинта же слегка раздраженно наблюдал за дурачествомАрису, скрестив руки на груди. — Извините, — она остановилась и смущенно спрятала руки за спиной. Её не покидало желание самой научиться этой технике, но она не решалась попросить об этом Тессая. В конце концов, она и без того гостья в этом доме, не говоря уже о том, что и без того доставила им массу хлопот. Просить об ещё одной услуге не позволяла совесть. Дзинта закатил глаза: — Раз уж ты теперь полностью здорова, то хватит бездельничать и помоги нам с делами по дому, — и охнул, получив подзатыльник от Тессая. — Во-первых, прекрати грубить старшим, а, во-вторых, Арису наша гостья и… — Какая разница: нахлебники есть нахлебники! — не сдавался мальчик. Арису тихо вздохнула. Хоть ей и было неприятно слышать такие вещи в свой адрес, но в этом споре она была на стороне Дзинты. Все-таки ей больше некуда идти, а, значит, стоит жить по правилам того единственного дома, в котором её хоть немного рады видеть. — Не ссорьтесь, пожалуйста. Я согласна с Дзинтой, — Арису не смогла сдержать улыбки, заметив изумленный вгляд мальчика — тот явно не ожидал такого ответа, — да и сидеть без дела весь день чертовски скучно. Так что могу помогать, например, с готовкой. Люблю это дело. От последней фразы Тессай буквально расцвел: — Неужели я наконец-то встретил единомышленника, — его глаза снова заблестели от слез. Арису нервно улыбнулась. Ну что ж, сама ведь хотела взять у него пару уроков по готовке? Вот и будет шанс. Но Дзинта был не очень-то рад такой инициативе: — Тессай-сан и сам прекрасно справляется. А вот помощь в уборке по дому нам не помешает! — Дзинта, у тебя есть Уруру, а я же совсем один, — заметил мужчина. — Очевидно, что помощник мне необходим намного больше. — А почему тогда ты раньше об этом не говорил? –мальчик вскочил, вновь скрестив руки на груди. Сдаваться он как обычно не собирался. Арису снова пришлось их прервать: обстановка накалялась все больше, казалось, что они вот-вот поссорятся в пух и прах — и все из-за неё. Девушка сжала кулаки, ей становилось все большее неловко: — Перестаньте, пожалуйста. Не стоит ссориться из-за меня, — Арису запнулась, — может лучше спросить у Урахары-сана? Пусть будет так, как он скажет. Подобный вариант событий казался ей лучшим выходом: когда две стороны не могут договориться, лучше всего позвать на помощь кого-то третьего, желательно, максимально нейтрального. Оппоненты согласно кивнули — и Тессаю, и Дзинтеидея пришлась по душе. Тем более что Урахара пользовался здесь безграничным доверием и уважением. — Вот увидишь, хозяин примет мою сторону! — улыбался Дзинта. — Посмотрим. Арису лишь вздохнула. Оставалось надеяться, что вне зависимости от результата проигравшая сторона обидится не слишком сильно. Она испытывала симпатию ко всем обитателя магазинчика и не желала быть причиной раздора.***
Урахара внимательно слушал доводы Дзинты и Тессая, почти машинально обмахиваясь веером. В комнате не было душно, даже скорее наоборот — спасибо приоткрытым седзи, так что подобные действия были скорее привычкой. Арису знала, что некоторые люди успокаиваются, когда теребят что-то в руках — будь то сумочка, книга или, допустим, четки. По той же причине людям нравится курить: монотонный ритуал, состоящий из доставания сигареты из пачки, её поджигания и периодического поднесения ко рту, а так же глубокие вдохи успокаивают. Вероятно, для Урахары его веер был чем-то вроде сигареты, только куда более безвредной. Интересная привычка. Арису стояла чуть в стороне от Дзинты и Тессая, особо не вслушиваясь в то, что они говорили — она услышала достаточно, пока находилась в своей комнате. Сейчас гораздо более интересным ей казалось содержимое комнаты Урахары. Она с каким-то детским восторгом разглядывала высокие полки с книгами, стопки бумаг, лежавших то тут, то там, а так же разнообразные причудливые вещицы и колбы с цветными жидкостями, стоявшие на столах и полках. Настоящая лаборатория! Интересно, где же он спит, если вся комната заполнена этими штуками? Арису нравился и запах, царивший в этой комнате. Он не был каким-то особенно приятным — и уж точно не походил на ароматы духов. Это было нечто химическое и отдаленно напоминавшее карамель. Уж не содержимое ли колб создает этот запах? И что это вообще такое? Арису жутко хотелось рассмотреть это все поближе и даже потрогать, но Урахара, конечно, ни за что бы не позволил прикасаться к его драгоценным вещицам. Оставалось лишь наблюдать издалека, сетуя на близорукость и отсутствие очков. Тем временем разговоры прекратились. Урахара устало вздохнул. — Ладно, а теперь я хочу послушать Арису. — А что находится в той зеленой колбе? Я, видимо, плохо знакома с химией, но готова поспорить, что только что какая-то штука в ней показала мне язык, — поинтересовалась Арису, отвлекшаяся на содержимое пробирок на столе справа от Урахары и самым бесцеремонным образом пропустившая его слова мимо ушей. Тессай недовольно кашлянул. Урахара рассмеялся. — Эксперимент, который слегка вышел из-под контроля. — Слегка? — Самую малость, — кивнул мужчина. Штука в колбе показала неприличный жест, заставив Арису покраснеть. Тессай и Дзинта беспомощно переглянулись. — Ладно, я все понял, — в конце концов сказал Урахара. Троица внимательно посмотрела на него, ожидая вынесения вердикта. Кто же победит в этом споре? — Арису, как ты смотришь на то, чтобы стать моим ассистентом? — мужчина мечтательно смотрел куда-то в сторону, — С Хиери-сан было весело, жаль, она уже давно сюда не заходит и уж тем более не хочет помогать мне в исследованиях… а жаль. — Чтобы вы продолжили ломать науку? — И построил свою собственную с гипотезами и экспериментами, — кивнул Урахара. Арису улыбнулась: — Только если вы позволите потрогать все эти странные штуки у вас на столе. И почитать книги на полках. Вместо ответа Урахара с улыбкой протянул ей мизинец.