***
С походом в магазин Арису и Нелл справились достаточно быстро, а в процессе даже успели сдружиться — в основном из-за неудержимого оптимизма и непосредственности второй. Девушка постоянно что-то рассказывала, задавала вопросы буквально обо всем, что видела, и при этом умудрялась не быть чересчур надоедливой. Удивительный талант. Они неторопливо брели по улице с пакетами в руках. Вдвоем нести продукты было значительно проще — и потому оставалось время на то, чтобы поболтать. Арису в свою очередь была благодарна за эту возможность отвлечься хотя бы на пару часов и даже почувствовать себя важной и нужной. Кто, в конце концов, сможет рассказать Нелл о мире людей больше, чем она? — То есть можно попасть в тюрьму даже за драку? — удивленно спрашивала Нелл. Мир, где сражения не были частой практикой, а за убийство и вовсе можно было надолго оказаться в тюрьме, казался девушке невероятным. За долгие годы она успела привыкнуть к Хуэко Мундо, где-либо убиваешь ты, либо убивают тебя. Пусть и упрямо пыталась балансировать, не допуская бессмысленных смертей. Не то, что Нноитора… От воспоминаний о бывшем товарище ей стало горько. — Ага, особенно, если человек сильно пострадает и подаст на тебя в суд. В общем, мир людей — относительно безопасное место… хотя неприятности тоже бывают, — Арису тяжело вздохнула, вспомнив о Лили. — Так или иначе, но мне здесь все больше нравится. Жить мирной жизнью, посвящая время тому, что действительно нравится — разве не чудесно? — Не согласиться трудно. Но опять же: наш мир тоже далеко не идеален. Все равно найдется кто-то, кого не остановит не то что тюрьма — даже угроза смертной казни. — Смертная казнь? Такое бывает? — Да, в некоторых странах, — немного подумав, Арису добавила. — Честно сказать, так до сих пор и не решила, как я к этому отношусь. Как бы выразиться… лишить жизни того, кто совершил что-то ужасное — это, в теории, неплохо. Но, с другой стороны, существует куча нюансов вроде существования института палачей, негуманности процесса и просто преступлений, за которые одной, даже самой мучительной смерти, будет мало. Нелл некоторое время молчала, обдумывая слова собеседницы: — Думаю, ты права. Хотя те, кто творят зло, в итоге все равно попадут в ад. Смерть — это только начало. Арису улыбнулась: — Ты не похожа на религиозного человека. Веришь в существование ада? — Почему «верю»? — искренне удивилась девушка. — Он и правда есть. Туда попадают души, которые творили зло, пока были живы. Арису замялась. Прежде она была уверена, что такие понятия как «рай» и «ад» — это сугубо религиозные термины, которые имеют мало общего с реальным положением дел. Интересно, если есть так называемый «ад», то что тогда «рай»? — Знаешь, в чем проблема? — голос Нелл неожиданно стал очень задумчивым и грустным. — Мы не помним, кем были при жизни. А потому не можем с уверенностью сказать, что после смерти не окажемся в аду. Некоторых это ломает — и они бросаются «во все тяжкие». Мол, «если окажусь в аду — то хотя бы буду помнить, за что». Довольно глупо, тебе так не кажется? Я думаю, они просто ищут оправдание своему безумию. — А что, если их подсознание хранит воспоминания о том, кем они были при жизни? Какие-то отголоски, самые яркие особенности, которые человек не теряет даже «по ту сторону»? — Имеешь в виду, что злодей и после смерти остается злодеем? — Вроде того. А тот, кто любил поспать при жизни, будет соней, даже став арранкаром… — Арису осеклась, осознав, что неосознанно заговорила о Старрке. Нелл расплылась в улыбке: — Ты знакома с первым Эспадой? — Да, а ты? — Немного. Он появился в Лас Ночес незадолго до того, как я покинула Эспаду. Приятный человек, хоть и вечно спал на собраниях, из-за чего некоторые начали сомневаться в правильности решения Айзена назначить его Примерой. — Ого, и что было потом? — Ну, скажем так… кое-кто очень самоуверенный бросал ему вызов несколько раз — и всякий раз проигрывал. С тех пор они не очень-то ладили. — Нноитора? Нелл вздрогнула, услышав это имя. — Откуда ты знаешь? Арису тяжело вздохнула. Вспоминать о тех днях до сих пор было не особо приятно. Кто знает, что было бы, если бы не Гриммджо и Старрк… — Встречались пару раз. Жуткий тип, который чудом меня не убил. — Да уж, он такой… не любит женщин, особенно, если они в чем-то оказываются лучше, — Нелл вновь погрузилась в задумчивость. Было странно видеть её настолько притихшей. Вдруг Нелл напряглась, будто что-то почувствовала. Арису забеспокоилась. — Что случилось? — Я что-то чувствую… чью-то реяцу. Много, — девушка закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на чувствах. Арису попыталась сделать то же самое, но не почувствовала вообще ничего. Ни намека на чье-либо присутствие. Это было странно. — Ты уверена? Я ничего не чувствую. — Не знаю… может, с гигаем что-то? Надо попросить Урахару проверить, когда вернемся. Все-таки экспе… Не успела Нелл договорить, как где-то неподалеку прогремел взрыв — не сильный, но ощутимый. Девушки испуганно обернулись — и в следующий момент мимо них проскочила какая-то тень, затормозила, глядя куда-то вверх, и грязно выругалась. — Ну пиздец! И что теперь с ними делать? Человек обернулся и Нелл узнала в нем своего старого знакомого. — Гриммджо! — воскликнула она. — Что? — недоуменно спросила Арису. — Ну, Шестой Эспада. Ты разве его не знаешь? — Знаю, но причем здесь… Гриммджо, конечно, тоже их узнал — и Нелл, и уж тем более Арису. Ещё мгновение — и он оказался рядом с ними. Руки в карманах, самодовольная улыбка и вид, будто бы сейчас ничего и не было. — Привет, дамы, какими судьбами? — Тот же вопрос к тебе. Ты же остался в Лас Ночес, нет? В этот момент Арису начало казаться, что кто-то из них двоих начал сходить с ума. — Нелл, что происходит? — непонимающе спросила она. Девушка ответила ей таким же недоумевающим взглядом. — В смысле? Гриммджо прямо перед тоб… — она осеклась. — Только не говори, что ты его не видишь. — Ты шутишь? Здесь никого нет! — она обернулась кругом, глядя по сторонам и решительно никого, кроме Нелл и пары слегка шокированных прохожих, не видя. — Но ведь… — Нелл беспомощно посмотрела на Гриммджо, тот, судя по всему, тоже не ожидал такой реакции. Он подошел к Арису и попытался схватить её за плечи — но, конечно, безуспешно. Духи не могут взаимодействовать с людьми. Тогда Гриммджо начал махать руками прямо перед ней, крикнул что-то на ухо — в общем, пытался сделать все, чтобы вызвать хоть какую-то реакцию. Это не помогло — Арису, судя по-всему, и правда его не видела. Она смотрела сквозь него. От этого взгляда становилось жутко. — Нелл, какого черта произошло? Что с её духовной силой? — он впервые чувствовал себя настолько растерянным. Девушка пожала плечами: — Я не знаю. Ещё пару дней назад все было в порядке. А теперь… Арису чувствовала, как на неё медленно накатывает паника. Она не понимала, что происходит — и почему она не видит того, что видит Нелл? Арису слышала, как девушка кому-то отвечает, и по её коже бегали нервные мурашки. Что, черт возьми, происходит? Наконец в её голову пришла здравая мысль: создать щит. Если получится, то с её реяцу все в порядке и духовная сила на месте. Хоть бы получилось… Арису закрыла глаза, придавая мыслям такую привычную форму. Ей нужен самый обыкновенный и простой щит. Сейчас она убедится, что с ней все в порядке… Но сознание ответило ей пустой. Не было даже намека на щит. Даже легкого свечения или дымки. — Да как так-то… почему… — Арису чувствовала, как дрожат колени. Ещё чуть-чуть и она просто рухнет на тротуар. — Арису? — тихо позвала её Нелл. Она посмотрела на девушку — её глаза блестели от слез, и еле слышно сказала: — Кажется, я больше не бард.***
Дальше для Арису все происходило словно в тумане: вот она сидит в кабинете Урахары, не в силах сказать ни слова — за неё все объясняет Нелл. Гриммджо рядом нет — тот, по словам все той же Нелл, наотрез отказался видеться с шинигами, предпочтя вернуться в Лас Ночес ни с чем, вместо того, чтобы идти на контакт. Урахара осматривает её при помощи каких-то странных приборов, отдаленно напоминающих штуки для измерения уровня радиации или чего-то такого, задает вопросы в духе «как давно это началось?», пытаясь выяснить причину этой внезапной «болезни». — Что со мной, Урахара-сан? — безжизненно спросила Арису после долгого осмотра. Не то, чтобы ей был нужен ответ: то, что по какой-то причине большая часть её существа исчезла, было ясно и так. Бардовским техникам она научилась ещё в детстве — техники в таких семьях, как это часто бывает, передавались из поколения в поколения от родителей к детям. Да, в ней все ещё текла кровь её родителей, но какой в этом смысл, если она больше не сможет их использовать — и не сможет передать свои знания детям? Сам смысл существования, её личность, казалось, были потеряны навсегда — осталась лишь оболочка, которая сейчас сидела в кресле и почти не слышала то, что говорил Урахара. -… будем надеяться, что причина в стрессе, что ты пережила накануне. Такое иногда случается… наверное. Просто не отчаивайся и жди — твои силы должны вернуться… надеюсь. Арису слабо кивнула. В голове промелькнула мысль о том, что теперь в этом доме от неё ещё меньше пользы. Даже защитить себя не сможет, случись что серьезное. Видя, что девушка почти не реагирует на его слова и сидит понурившись, Урахара сделал то, что, как ему показалось, было очевидным в такой ситуации: присел на колено прямо перед ней и заглянул в глаза. Арису слегка вздрогнула от взгляда карих глаз — на мгновение ей показалось, будто Урахара пытается прочитать её мысли. — Все будет в порядке, я найду способ тебе помочь. Не грусти. Уверенный тон внушал гораздо больше надежды, чем пространные «будем надеяться» и «не отчаивайся». Арису заставила себя улыбнуться: — Спасибо.***
А потом была пустота. Будто бы где-то в районе груди образовалась черная дыра, которая необратимо затягивала в себя все эмоции, приятные воспоминания и мотивацию что-то делать. Слабая, глупая, бесполезная — сбежать бы да некуда. Больше некуда. И кто в этом виноват? Только она сама. Тем не менее Арису продолжала выполнять свои обязанности: остатки здравого смысла требовали заняться хоть чем-то, а лучше — нагрузить себя работой, чтобы отвлечься, уберечь себя от внутренних монстров и заглушить чувство вины. Какое-то время это даже помогало: помогая другим и погружаясь в их проблемы с головой, оставляешь собственные переживания где-то за кадром. Вот только Арису не учла того факта, что чересчур упорная работа не способствует улучшению здоровья. А уж на фоне постоянных стрессов — и подавно. Так в один из дней она уже привычно помогала Тессаю на кухне, нарезая овощи для супа. Погода за окном не радовала — поздняя осень как-никак, чего гляди снег пойдет, — а заунывные песни по радио тем паче не поднимали и без того унылого настроения. Ещё один день — такой же, как и все. Когда же это кончится? Арису посмотрела в окно. Небо затянуто облаками, все серое и только голые ветки чернеют. Скорей бы зима, так, по крайней мере, будет не видно грязи. Говорят, зима в этот раз будет теплой, так что, наверное, даже обогреватель не понадобится — хватит центрального отопления. Хорошо бы. Мерзнуть никому не хочется. — Все хорошо? — обеспокоенно поинтересовался Тессай. Арису повернула голову, на мгновение оторвавшись от работы: — Да, а что? — В последнее время выглядишь неважно. Тебе бы отдохнуть. Забота, вне сомнений, была приятна. Однако безделье сводило девушку с ума — и потому она предпочитала не оставаться без занятия. Лучше валиться с ног от усталости и засыпать без лишних мыслей в голове, чем страдать от обилия этих самых мыслей. На какой-то миг Арису подумалось, что она похожа на белку в колесе: бежит, бежит — и все равно остается на месте. В какой-то чертовой клетке, если не в двух сразу. Когда. Это. Кончится?! — Я в порядке. Просто кожа бледная — вот и выгляжу болезненно, — девушка постаралась улыбнуться. — А лопнувшие капилляры и синяки под глазами видимо игра света? — было слегка пугающе видеть Тессая серьезным. Арису не нашла, что ответить, пожала плечами — и продолжила свою работу. Тессай молча наблюдал за ней некоторое время, чувствуя, как внутри что-то сжалось от жалости и беспокойства. Не сказать, что девушка выглядела как-то по-особенному здоровой, когда появилась здесь, но, по крайней мере, она не усыхала прямо на глазах. Ещё немного и утонет в своем свитере, а ведь раньше он был более или менее по размеру. Что уж говорить о штанах, которые перестали держаться ремня. Нехорошо это, ох, как нехорошо… неужели Урахара ничего не замечает? — Почему ты не возьмешь выходной? — Не хочу. — Тебе следует отдохнуть хотя бы день. Я настаиваю. — Не стоит, я в порядке. До чего же упрямая! — А если я поговорю с Урахарой-саном? — Не стоит. Их вялый спор продолжался ещё какое-то время, но так ни к чему и не привел. В глубине души Арису даже согласилась с Тессаем — отдохнуть, пожалуй, и впрямь было бы неплохо, но не могла позволить себе сказать это вслух. Так будет лучше для всех. Для окружающих — точно. Внутренний дискомфорт нарастал. Зачем вообще этот спор? Почему бы Тессаю просто не махнуть рукой и не успокоиться? В груди беспокойно билось сердце, будто после кофе натощак. — Хватит, пожалуйста! — не выдержала она, и резко повернулась. В глазах вдруг потемнело. Арису почувствовала, как подкосились колени и она едва успела опереться о стол, не позволяя себе упасть. Какого черта? Девушка заморгала, разгоняя мошек перед глазами. Перед глазами все плыло. Тессай понял все без лишних слов — испуга на лице подопечной было более чем достаточно. Только обмороков ему и не хватало для полного счастья. Решив больше не тратить время, он легким движением перекинул Арису через плечо, не обращая на её слабые попытки протестовать никакого внимания. Черт возьми, да она весит едва больше Уруру — и это в её-то возрасте! — Что вы делаете? — головокружение усилилось и девушка зажмурилась. Что происходит? Такого даже Гриммджо себе не позволял! — Решил отнести тебя в комнату, раз уж ты не слушаешься, — улыбнулся Тессай. В конце-концов забота о детях была именно его задачей. А Арису, если подумать, не так уж сильно отличалась от Уруру и Дзинты — ну, разве что ростом повыше.***
Дальнейшие события Арису помнила отрывками: вот её кладут на футон, укрывая одеялом — и она уже даже не сопротивляется, ведь подушка кажется такой мягкой, а одеяло — чертовски уютным. Как будто рай спустился на землю и оказался в её постели. Тессай накрывает её лоб своей ладонью — кожа на ней горячая и сухая, но чувство все равно приятное. Все больше хочется спать и Арису подчиняется этому чувству, опуская веки. В голове промелькивает глупая мысль о том, что если это — долгожданный конец, то умирать, оказывается, очень приятно. Сквозь сон девушка слышала чьи-то отдаленные голоса. Кто они и о чем говорили? Мысль утекала как песок сквозь пальцы. А, может, все это и вовсе было очередным сном? Затем Арису ощутила, как на грудь опустилось что-то тяжелое, но очень теплое и приятное. На мгновение девушке даже показалось, что она вернулась в детство — в те времена, когда у мамы ещё не было аллергии на кошек и у них дома жил большой серый кот. Как же его звали? Арису помнила, как кот приходил в её комнату, когда она болела, и калачиком сворачивался на груди, тихо мурлыча. От этого становилось настолько уютно, что не хотелось шевелиться — а вдруг кот испугается и уйдет? Но он, впрочем, был на редкость терпелив — в отличие от матери, которая то и дело ругалась и пыталась его прогнать. Чего такого она боялась, Арису так и не поняла — ведь от «мохнатой грелки» ей действительно становилось лучше, а кашель чудесным образом сходил на нет. Арису попыталась обнять кота, прижав к себе, но тело её не слушалось. Конечности будто налились свинцом — да так, что не пошевелиться. Веки — и те не поднимались. Неужели сонный паралич? Девушка судорожно напрягла память, вспоминая, что следует делать в таких ситуациях. Попытаться пошевелить пальцами, перевернуться на бок, заставить себя понять, что происходящее — сон… первые два пункта не работали, осталось надеяться на последний. «Я сплю, я сплю, я просто сплю, нужно проснуться» — если бы Арису могла сжать зубы, она бы так и сделала. Не помогало. На девушку навалилась усталость. Тело будто бы больше ей не принадлежало, превратившись в куклу-копию человека. От таких мыслей где-то внутри начала зарождаться паника. А что, если это состояние навсегда? Что, если она больше никогда не проснется? Неужели ей суждено провести в таком состоянии вечность? Лучше сразу умереть… Что-то теплое коснулось её щеки. Чья-то ладонь? По крайней мере это ощущение успокаивало — и Арису не заметила, как снова погрузилась в сон. Ей снова снились кошки — и на этот раз их было много. Они мурлыкали, терлись мордочками о её ноги и требовали ласки, а у Арису не было ни единой причины, чтобы отказать этим милейшим существам. Казалось, можно было провести целую вечность, лаская их и прижимая к себе. Что за чудесный сон! Вдруг она услышала, как кто-то зовет её по имени. Ещё с десяток секунд понадобился, чтобы определить, что голос был женским — и примерно столько же, чтобы осознать, что происходящее — сон, а человек, зовущий её, находится где-то снаружи. Вот только где? — Арису! На щеки капнуло что-то мокрое — и тут же исчезло. Дождь? Мир вокруг превратился во тьму. А потом Арису моргнула — и открыла глаза. Мир вокруг отчего-то был зеленого цвета и отчаянно щекотал лицо и шею Арису. Причиной, конечно, была Нелл — она сидела, склонив голову и беспрестанно терла глаза, пытаясь остановить слезы, но те и не собирались останавливаться — и их было даже слишком много. Опухшие веки, лопнувшие капилляры… что произошло? Судя по зажженной лампе, поставленной у изголовья футона, сейчас был вечер — а, может, и ночь. Окон в комнате не было. — Нелл? — спросила девушка, чувствуя, как пересохло горло. — Арису! В следующий миг Арису оказалась заключенной в объятья — кто бы мог подумать, что такая изящная девушка как Нелл может обнимать едва ли не до хруста в ребрах? Тем не менее, это чувство было приятным. Кажется, теперь понятно, что за «кот» обнимал её во сне… — Как ты? Ну и перепугала же ты всех… — Нелл выпрямилась, обеспокоенно глядя на Арису и будто боясь, что та снова уснет. — Ну, по крайней мере я выспалась… что произошло? Разве они сами не хотели, чтобы Арису отдохнула и как следует выспалась? Почему тогда такая реакция? Странно это все. — Тессай-сан сказал, что тебе стало нехорошо и он уложил тебя спать, — начала Нелл. — А, ерунда. Просто заработалась, перенервничала — ну, и… — И потому тебя не могли разбудить два дня? — Два дня? Арису почувствовала, как внутри что-то похолодело. Она спала два дня? Быть не может. По ощущениям прошло от силы пара часов! — Да. Урахара-сан сказал не беспокоиться и просто наблюдать, мол, тебе давно был нужен отдых, но я не могла не… это… — Нелл всхлипнула, — я испугалась за тебя. — Ты слишком добра ко мне, — смутилась Арису. Ей становилось все более неловко. Бедная Нелл, заставила же она её поволноваться… все же, у этой девушки эмпатия развита даже слишком хорошо. Чужую боль она воспринимает, будто свою, и не может не сочувствовать тем, кто оказался в беде. Кажется, она из тех, кто без раздумий бросится защищать того, кто ей дорог, окажись он в беде… как же знакомо. — И вовсе не слишком! Просто я беспокоюсь за тебя. Ты всегда такая печальная… мне тяжело это видеть. Арису ощутила какую-то странную горечь. К глазам вдруг подкатили слезы. — Я этого не заслуживаю. Все что я делаю — доставляю другим неудобства. Ты правда слишком добра… — Глупости! — во взгляде Нелл на мгновение отразилась ярость. Она схватила Арису за плечи и, не рассчитав силы, повалила девушку на футон. — Это не я слишком добра, это ты постоянно себя недооцениваешь. Бороться не было ни сил, ни особого желания — по крайней мере физически. — По-моему уж лучше недооценивать себя, чем быть самовлюбленной, как некоторые… — Арису вспомнила Эспаду и нахмурилась. Нелл будто прочитала её мысли: — Эгоисты, по крайней мере, не боятся пытаться что-то делать. Даже если в итоге проигрывают. Уважаю их за это. «А меня, значит, нет?» — хотела было спросить Арису, но промолчала. — Ладно… в любом случае спасибо за заботу. Лицо Нелл посветлело: — Не меня благодари, а Гриммджо. Это он тебе помог, — и рассмеялась, видя, как удивилась Арису. — Я не знаю, что он сделал, но тебе стало лучше и ты наконец проснулась. — Погоди… с каких пор он помогает шинигами? Арису искренне недоумевала. Не Гриммджо ли возмущался, услышав об Урахаре? Не он ли отказался присоединиться к их «союзу»? А теперь вот… да что, черт возьми, вообще происходит? — Думаю, тебе лучше самой у него спросить. Готова поспорить, что он бродит где-то неподалеку, — улыбнулась Нелл и, зевнув, добавила, — а вот мне неплохо бы отдохнуть. Сложный выдался денек…***
Любопытство и боязнь вновь надолго уснуть перебороли слабость. Арису не без труда поднялась с постели и оделась все в те же кофту и штаны, кем-то заботливо сложенные неподалеку. Что ж, хорошо, что кто-то догадался снять одежду — было бы неприятно спать в ней, да ещё и столько времени. Причем, судя по запаху, они успели побывать в стирке. Уж не Нелл ли постаралась? Святой человек… Определенное количество усилий ушло на то, чтобы открыть седзи. Никуда не годится… нужно поесть, пусть даже и не хочется. Иначе такими темпами Арису просто рухнет где-нибудь без сил — и откачивайте потом по-новой. Снаружи, конечно, было прохладно. Как ни крути, конец ноября. Чего ещё ждать от погоды? Благо барьер над домом более или менее согревал воздух под куполом. Спустя десяток шагов Арису осознала, что оставила очки в комнате. Ну просто замечательно! Ориентироваться в сумерках, да ещё и в таком состоянии — то что нужно для «отличного» вечера. Оставалось надеяться, что Нелл не соврала и Гриммджо действительно неподалеку. И, желательно, в пределах барьера. Ещё десяток шагов и новая мысль. Носит ли Гриммджо гигай? Арису чувствовала: её способности не вернулись. Не то, чтобы она на это надеялась, но если Гриммджо сейчас в форме духа, то в таком случае девушка попросту его не увидит. Более того — даже присутствия не ощутит. — Эй. Низкий, задиристый голос, отдаленно напоминавший рычание какого-то животного. Арису узнала его обладателя ещё до того, как обернулась, едва сдерживая улыбку. — Значит, Нелл была права. — Насчет чего? Сколько же времени они не виделись? Вернее, сколько же времени она егоне видела? Как минимум несколько недель… а, может, и больше. Гриммджо за это время практически не изменился: разве что одежда сменилась на другую. Тоже бело-черную, но на этот раз гораздо более закрытую… и человеческую? Штаны вместо хаккама, шрам на груди скрывает плотная черная рубашка, а об арранкарском прошлом напоминает разве что белый жакет да маска. Ну, и, конечно, ухмылка во все тридцать два (или сорок восемь, считая маску) — король как он есть. — Насчет того, что ты ошиваешься где-то неподалеку. — Ну, а чем ещё заняться в этой дыре? «Вариантов полно, было бы желание» — подумалось Арису, но она промолчала. — Говоря твоими же словами… что вообще ты забыл в этой «дыре»? Не ты ли говорил, что не хочешь иметь с шинигами ничего общего? — Ну, скажем так… пришлось немного изменить принципам, чтобы вернуть должок. — Должок? — Помнишь, ты помогла мне, вылечив раны? — Допустим. — Услуга за услугу. Звучало, мягко говоря, странно. Ради того, чтобы отплатить ей за помощь Гриммджо решил прийти к врагам? Что, простите? И это учитывая то, что с ней ничего особо трагического не случилось (ну подумаешь уснула), а он, будем честными, разрушать умеет намного лучше, чем лечить. Думая об этом, Арису окончательно поняла, что ничегошеньнки не понимает ни в жизни, ни тем более в Гриммджо. — Но я ведь просто спала… — Два дня? — Я была уставшей. — И тебя не смог разбудить даже Урахара? — Я была ОЧЕНЬ уставшей. И вообще — как в таком случае тебе удалось сделать то, чего не смог сделать он? «Честно говоря, в душе не ебу» — подумал Гриммджо, но промолчал. — Ну, по его же словам дело в природе наших способностей или типа того. Арису хмыкнула: — Что-то не похож ты на барда. — А ты — на арранкара, но тем не менее. — Только не надо сейчас начинать про «предназначены судьбой» и все такое. — Я тебе что — Айзен? Ещё несколько мгновений они хмуро смотрели друг на друга, а потом вдруг рассмеялись — искренне и непринужденно, так, как смеются давние знакомые, вспоминая какое-то общее забавное воспоминание. Затем Арису вновь стала серьезной. — Ты надолго здесь? — Пока не удостоверюсь, что ты в порядке, и не разберусь с кое-какими делами. — Делами? — Намечается заварушка, Урахаре нужна помощь, — сухо ответил Гриммджо. Арису почувствовала, как внутри что-то замерло и похолодело. Заварушка? Снова? Но разве Айзен не в тюрьме? В душе начала разгораться какая-то странная тревога. — Понятно, значит, надолго, — и едва заметно улыбнулась. Все же появление Гриммджо здесь не могло не радовать. Может, хотя бы теперь здесь будет не так одиноко. Но мысли о предстоящей битве уже поселились в её сердце.-конец-