Всё изменилось

Парни летели на встречу к этой странной ауре, к которой добавились еще две. Ребята решили скрыть свои ауры и попытаться подсмотреть, кто все-таки носители этих аур. А в это время около алтаря друидов. — А вы еще кто? — спросил Гримор, смотря на подходящих людей с такими же глазами. У них тоже были крылья, но у одного было три пары мелких крыльев; у другого, как у Людошиэля; а еще один был очень маленького роста. — Мы есть свет для всех кланов. Архангелы, Сариэль и Тармиэль, — представился коротышка. — Скажите своему дружку, чтобы выметался из тела моей сестры! — воскликнула Вероника, находясь в крепких объятиях Гримора, который ели-ели её удерживал. — Отнюдь, это невозможно, — сказал Людошиэль. — До той поры, пока мы и наш сосуд не выполнят часть своего уговора, то мы не можем их покинуть, — сказал Тармиэль. — Так что твоя сестра полностью и целиком моя до той поры, пока я не сделаю то, что задумал, — сказал Людошиэль. — Ах ты ублюдок! — прорычала Вероника и с новой силой начала вырываться. Гримор её не удержал, и она подбежала к Людошиэлю. — Слушай, я не знаю, как ты это сделаешь, душу продашь или еще что, но ты сейчас же без всяких пререканий выходишь из тела моей сестры и снова живешь в камушке, иначе пожалеешь, что вообще родился. — Нет, — кротко ответил Людошиэль. — Ну все, ты доигрался…

***

Наши парни добрались до этого места и спрятались за скалами. Они стали наблюдать за происходящим. — Это они, — прорычал Зелдрис. — Подожди, Зелдрис, — позвал Мелиодас, смотря на это, хотя тоже сам хотел их убить. — Это же Вероника и Маргарет! — воскликнул тихо Кинг. — Сир Мелиодас, это же Хендриксен и Гримор, — сказал Артур, тыкая пальцем в сторону парней. — А вот и первая проблема, — сказал Бан. — Кто такие эти девки? — непонимающе спросил Зелдрис. — Это Вероника и Маргарет Лионесс. Они — принцессы королевства Лионесс. Маргарет старшая, Вероника младшая, — объяснил Артур. — И в Маргарет кто-то вселился, — добавил Кинг, смотря на это. — Кэп, почему её аура понемногу начинает угасать. -Людошиэль — архангел, что вселился в неё, подавляет любое желание Маргарет противостоять ему, чтобы не мешала его действиям. Если мы не сможем вытащить этого пернатого из её тела до того момента, когда её аура полностью угаснет, то он уже навсегда приживется к её телу и ничто его оттуда не вытащит, — сказал Мелиодас. — Тогда я вытащу, — сказал Зелдрис и уже хотел встать, но… — Подожди, брат, все не так просто, как тебе кажется. Если ты нанесешь удар ему, то пострадает тело Маргарет и она сама, — остановил его Мелиодас. — Вот ведь… — прошипел Зелдрис. — И как нам его вытащить, если мы не сможем прикоснуться к нему, боясь задеть Маргарет? — задал вопрос Артур. — Эллайра сможет, — сказал Мелиодас. — Что?! — Её сила точно так же: она пропитана светом, как и у них, но сила, что обладает Эллайра, является королевской, а сила королей точно так же, как и у нас с Зелдрисом, — во много раз превышает силу таких, как они и других существ. — Но сейчас она за несколько километров отсюда, — воскликнул Кинг. — Идите за ней, а я и Зелдрис пока поболтаем с ними, — сказал Мелиодас. — Ну наконец, я-то думал, что мы так и будем здесь сидеть, — выдохнул Зелдрис — Идите, — сказал Мелиодас, и Бан, Кинг и Артур побежали обратно. — Пошли, Зелдрис, пора поприветствовать старых друзей. — Хех, я только за, — ухмыльнулся Зелдрис и, поднявшись по верхушку скалы, спрыгнули с неё прямо туда. — Что это? — спросил Сариэль. — Это же… — Гримор не успел договорить, так как его прервала девушка с фиолетовыми волосами: — Парни! Вот они выведут нас из этой ситуации, а вы — покойники, — сказала Вероника, посмотрев на архангелов. — Здорова, Хенди, Гримор, Вероника. Как поживаете? — спросил Мелиодас и улыбнулся. — Мелиодас! Зелдрис! — воскликнули архангелы, округлив глаза. — Ну, привет, гады пернатые, — прорычал Зелдрис. — Сколько лет, сколько зим. Людошиэль, Тармиэль, Сариэль, давно же я вас не видел, — сказал Мелиодас, подойдя к друзьям. — Как ты до сих пор жив?.. — прорычал Людошиэль. — А тебе это так интересно. Но я не за этим пришел. Выметайся из тела Маргарет, иначе очень сильно пожалеешь об этом, — сказал Мелиодас. На нем появилась метка, а глаза почернели,. — Поверь мне, ты для меня не ровня и для твоего же блага будет лучше выполнить то, что я сказал, — сказал Мелиодас, прорычав и с гневом смотря на них троих. — Ха-ха, твои угрозы меня не пугают. Да и, тем более, ничего ты мне не сделаешь, ведь захочешь ударить меня, ударишь её. И для чего ты вообще своего братца на коротком поводке притащил? Он же податливый пес, — ядовито сказал Людошиэль, и Зелдрис окончательно взбесился. — Зелдрис, не надо! — Насторожился Хендриксен. — Заткнитесь и не вмешивайтесь, — прорычал Зелдрис, посмотрев на них из-за плеча своими черными глазами, которые светились от гнева и злости. — У нас проблемы, — сообщил Гримор. — Серьезные, — добавила Вероника. — О, песик взбесился, — усмехнулся Людошиэль. — Хватит, Зелдрис, — сказал Мелиодас, схватив брата за правое плечо. — Нет, не хватит, — прорычал Зелдрис и, использовав темную материю, направил её на Людошиэля. Темная материя обвила его (её) шею. — Зелдрис, стой! — воскликнула Вероника. — Не вмешивайся, Вероника, — сказал Мелиодас. — Но он наносит вред моей сестре! — Нет, не ей, — сказал Мелиодас. — К-как такое возможно?.. Ты не можешь мне навредить, не навредив при этом ей, — сказал задыхающийся Людошиэль. — Это моя способность — «захват души». Я буду терзать твою жалкую душонку в её теле, не навредив ей ни капли. — А ну отпусти его! — воскликнул Сариэль, и Тармиэль и уже хотели атаковать, но Мелиодас одним движением прибил их обоих к земле. — Не рыпайтесь, — сказал Мелиодас. — Ах… ты… ублюдок. Мало того, что посмел очаровать принцессу Эллайру, так еще и смеешь строить из себя героя, — сказал Людошиэль, кряхтя от боли. — Эта сила… — удивился Сариэль. — Это… — глаза Тармиэля округлились. — …Эллайра! — прокричали Вероника, Гримор и Хендриксен. — Зелдрис отпусти его, — сказала Элла, приземлившись на землю возле них. Зелдрис, издав рык, отпустил его. — Мелиодас, пожалуйста, — попросила Элла, и Мелиодас послушно отпустил Сариэля и Тармиэля. — Что, она все помнит? — удивился Сариэль. — Значит, скоро должна умереть, — сказал Людошиэль, потирая шею. — Как раз таки наоборот. Я не умру. — Что?! — прокричали архангелы. — Благодаря Мелиодасу и везению переродится в другом мире, я смогла избавиться от проклятия. — Элла не стала договаривать им подробности, она понимала, что они попытаются что-то сделать после этого. — Но тогда почему ты жива? Ты должна была умереть! — воскликнул Людошиэль. — Этого не случится, пока я жив, — сказал Мелиодас, немного выйдя вперед, становясь перед Эллой. — Мелиодас, пожалуйста, не надо, — сказала Элла. — Но почему ты на их стороне? Ты же должна была все забыть о своих реинкарнациях, — сказал Тармиэль. — Мои реинкарнации любили Мелиодаса, точно так же, как и я. Я его любила даже тогда, так что я на их стороне и останусь. — Значит, твоя мать была права, ты — чертова предательница! — прорычал Людошиэль. — Че сказал?! — воскликнула Вероника, возмутившись его словам. — Как хочешь, так и думай, Людошиэль. Но пойми лишь одно, а именно: из-за моей матери и Короля Демонов началась эта бессмысленная война, которая и так унесла слишком много наших собратьев и других существ из других кланов. Лишь убив богов в нашем мире воцарит мир и спокойствие, как вы это не понимаете?! — злостно воскликнула Элла — Заткнись! Как ты можешь вообще такое говорить! Убить самое священное и чистое существо без всяких грехов! Ты ни за что её не убьешь, — сказал Людошиэль. — Людошиэль, да пойми же ты, именно она и Король Демонов начали эту войну, пытаясь доказать друг другу, что они сильнее. Из-за этого страдают все. Все, без исключения. Они устроили эту войну между собой и втянули нас, — сказал Элла с криками, пытаясь вбить наконец им это в головы. — Я с Мелиодасом, когда полюбили друг друга, желали лишь об одном, чтобы жить в мире, где нет войны, где кланы не враждуют между собой из-за какой-то долбанной противоположности и склонности к силе. Чем они отличаются от нас? Мы воплощаем солнце, они луну. Наши кланы зависят друг от друга, если истребить одного из нас, то другой умрет тоже. Мы как свет и тень, ночь и день, рассвет и закат, инь и ян. Мы противоположны, но одновременно и одинаковы. Почему просто нельзя забыть про эту глупую вражду, и жить в мире и равновесии между кланами. Этого я всегда желала, и Мелиодас мне частично это подарил. Почему нельзя просто посмотреть на них, как на себя в зеркало, и понять, что они — это мы. Я, вроде бы, немного прошу, лишь понять это. Понять своей головой и разумом наконец это. Принять, в конце-концов, это не сложно, надо лишь захотеть, — сказала Элла на эмоциях, с гонором вдалбливая это в их головы. Тармиэль и Сариэль переглянулись. — Они, это не мы! Они — лишь жалкие черви, которые преклоняются тьме. И мы их уничтожим?! — прокричал Людошиэль и, собрав много силы на ладони, высвободил в один миг. Произошла вспышка, на несколько километров разнесся звук от взрыва.