Лавр

      Погода совершенно испортилась. Вместо снега, заботливо кутавшего Британию серебряным одеялом, теперь, не прекращаясь ни на минуту, лил дождь. Дрожа от холода и укрываясь под зонтиками, на вокзале толпились люди. И некоторые из них(в особенности те, что кучковались на платформе номер девять и три четверти)вовсе не были обычными, они были волшебниками, провожающими своих чад в школу чародейства и волшебства Хогвартс.       Времени до отправления оставалось совсем немного, поезд вот-вот отправлялся. Студенты, уже погрузившиеся в экспресс и занявшие места, всматривались в окна в поисках близких. Кто-то из них смахивал слезы, кто-то махал рукой на прощанье, а кто-то даже посылал детям воздушные поцелуи.       Черноволосый волшебник в круглых очках, почти переходя на бег, тащил два толстых чемодана, нагруженных в два раза больше обычного. Рядом с ним, семенила его жена, ухитряясь как поспевать за быстрыми и широкими шагами мужа, так и укрывать их обоих от дождя.       – Скорее, Гарри, – поторапливала она, – мы опаздываем!       К облегчению продрогшей до костей девушки, все же вынужденной пробежаться до только что тронувшегося поезда и оттого перепачкавшей подол, уже через минуту они открывали двери купе, в котором их, читая журнал «Все о магии», ждала лучшая подруга Гарри – Гермиона Грейнджер.       – Доброе утро, – поприветствовала она, отрываясь от текста и оглядывая друга и Дафну с ног до головы, – почему вы так долго?       – Гарри не мог найти свою палочку, – с плохо скрываемым обвинением в голосе холодно ответила Дафна и, усаживаясь рядом с Грейнджер, принялась поправлять слегка намокшие взъерошенные после бега волосы.       Гарри ничего не сказал, лишь фыркнул и, уложив чемоданы на верхнюю полку, присел напротив, скрестив и ноги и руки. «Повздорили», – решила Гермиона и, уткнувшись снова в журнал, как ее снова отвлекли. Дверь со скрежещущим звуком открылась, и в купе вальяжной походкой с важной миной на лице вошел Драко Малфой. В отличие от помятых непогодой Дафны и Гарри, он выглядел как никогда великолепно. Ни ветер, ни дождь нисколько не повредили ему.       – Ну, вот и отлично, – протянул он, оглядывая собравшуюся компанию, – теперь все старички в сборе.       Из присутствующих слизеринца поприветствовала только Дафна. Гермиона выразительно посмотрела на Гарри:       – Что тут Малфой забыл? – одними только губами произнесла она.       «Без понятия», – пожал плечами Гарри в ответ, а девушка недовольно нахмурилась.        Тем временем объект всеобщего недоумения, опустившись на сидение рядом с Золотым мальчиком, закатил глаза:       – Грейнджер, Поттер, ну прямо как дети.       Гермиона приподняла одну бровь и, предпочитая игнорировать блондина, перевернув страницу, приступила к чтению статьи об основах родовой магии. Но следующим пассажиром, потревожившим лучшую ученицу Хогвартса, стала, сбежавшая из своего купе от назойливого однокурсника, Астория Гринграсс. Поприветствовав всех, она села рядом с сестрой, косо взглянув на чем-то раздосадованного Малфоя, как и все не понимая, что он собственно здесь забыл.       – Великий Мерлин! Гринграсс, – протянул он, – вот что ты тут забыла? Совсем не к месту.       – Не к месту здесь только ты, – холодно парировала Астория.       – И почему же? – без особого интереса спросил Драко.       – Потому что только тебе здесь никто не рад, – криво усмехнулась блондинка.       – Если бы это было действительно так, ты бы ранила меня в самое сердце, – положив руку на грудь, серьезно произнес Малфой и обернулся к Гарри. – Но взгляни на Поттера. Поттер, ты ведь мне рад?       – Гарри сегодня не в настроении, так что он никому и ничему не рад, – ответила за него Дафна. И этот камень был брошен явно не в огород Драко.       – Кстати, еще одна Поттер, – щелкнув пальцами, перевел он взгляд на девушку. – Как тебе статус жены спасителя волшебного мира?       – Сносно, – фыркнула та и отвернулась к окну.       «Видимо, дело не только в потерянной палочке», – промелькнуло в голове у Гермионы, которая, не смотря на то, что прочитывала строки, никак не могла уловить их суть, прислушиваясь к болтовне.       – Не понимаю, зачем ты вообще в Хогвартс вернулся? – сквозь зубы процедила Астория.       Гермиону этот вопрос интересовал уже довольно давно. Они с Гарри вернулись по понятным причинам, но вот Драко и Дафна… Зачем им повторять год? Кроется ли за этим что-то? К сожалению, ответ Драко вовсе не пролил свет на ситуацию.       – Повторение – мать учения, – томно произнес он. – А еще я хотел быть как можно ближе к будущей жёнушке.       – Уверяю тебя, Малфой, ближе, чем сейчас, ты никогда не будешь, – снисходительным тоном заявила блондинка.       И Малфой, вероятно, собирался сострить в ответ, но прежде чем это случилось, Гермиона, которая так и не смогла сосредоточиться, предпочла оборвать этот балаган:       – Если вы сейчас же не перестанете, то вам придется покинуть купе. В первую очередь это касается тебя, Малфой.       К удивлению, Драко действительно перестал и спустя какое-то время(видно от скуки) задремал. Астория же, достав книгу, уткнулась в нее до самого Хогвартса. Последующие часы все провели в молчании.       Гарри тоскливо смотрел в окно, размышляя о Роне: «Интересно, он провожал Гермиону? Если бы я успел чуть раньше, то наверняка бы его застал». Было очень тяжело оставаться в неведении. Если от Джинни он хотя бы получил заслуженный подзатыльник, то Рон с тех самых пор даже не попадался ему на глаза. Это еще больше задевало Гарри, заставляя чувствовать неоправданную вину.       Он словно очнулся от долгого сна: нежданная свадьба совсем растормошила его, и ему вдруг впервые за долгое время так захотелось поговорить с кем-то, поделиться чувствами, переживаниями... По понятным причинам этим кем-то не мог быть Рон. Но также это не могла быть и Гермиона, в глазах которой Гарри стал законченным страдальцем. Она, безусловно, жалела его, но жалость не была тем, в чем он так остро нуждался. Наверное, это могла быть Дафна. Возможно, она смогла бы его понять. Но ведь не может он делиться с той, кто и является одной из причин его переживаний.       Гарри перевел взгляд на Дафну, та, словно почувствовав, тут же посмотрела на него в ответ и тут же отвернулась. Странное поведение девушки просто не выходило у Избранного из головы. Что на нее вообще нашло? Как только он прошлым утром вернулся в особняк, она старательно не обращала на него внимания, и когда он попытался завести разговор, все закончилось тем, что весь оставшийся день они оба играли в молчанку. А наутро перед экспрессом выяснилось, что Гарри позабыл(или, вероятнее всего, просто обронил) палочку на Гриммо. Тогда-то Дафна и заговорила с ним, весьма красочно выразившись о том, каким идиотом и растяпой нужно быть, чтобы потерять где-то собственную волшебную палочку.

***

      В Хогвартсе молодую пару встречали чуть ли не аплодисментами. Так что возвращение было поистине фееричным. Макгонагалл, поздравляя чету Поттеров, перед всеми в Большом зале произнесла очень длинную речь, долго ораторствовуя об отношениях между мужчиной и женщиной, о значении семьи, о ее ценностях и традициях. Дафна и Гарри лишь смущенно улыбались профессору, единодушно желая поскорее улизнуть. И как только им представилась такая возможность, они уже собрались разойтись по комнатам, но у дверей их вновь остановила Макгонагалл.       – Гарри, Дафна, это еще не всё, – легонько коснувшись рукой плеча юноши, заговорщически произнесла директор. – Я, конечно, не стала упоминать об этом перед всеми, но вы должны знать, что мы с профессорами посовещались и решили выделить вам отдельную комнату.       – Ну что Вы, профессор, не стоило, – опешив, выдавил Гарри.       – Конечно, стоило, Гарри, конечно… – расчувствовавшись, Макгонагалл даже приобняла Поттера, но быстро взяла себя в руки, и ее взгляд стал строже. – Но предупреждаю, детей будете заводить после окончания школы.       Гарри трагически уставился на Дафну. Но та лишь, сдержанно улыбнувшись, поблагодарила директора и заверила, что не ошеломит замок новостью о беременности. Впрочем, если девушка и была шокирована или недовольна, она старательно скрывала это. Так что Гарри так и не смог разгадать ее истинных чувств или прочесть хотя бы одну эмоцию на холодном лице.       Комната, которую для них приготовили, была не больше знакомой Гарри общей спальни, расположенной в башне Гриффиндора, но, в отличие от нее, все здесь было выдержано в нейтральных золотисто-бежевых тонах. В отдалении располагалась большая двуспальная кровать, трансформирующаяся по желанию в удобный диван, рядом – платяной шкаф, чуть поодаль стоял письменный стол, над которым висели полки для книг, с противоположной стороны, чуть ближе к выходу, стояло трюмо. Вход в комнату охраняла высеченная из камня птица, напоминающая феникса.       – Ну, – протянул Гарри, – я могу спать на полу, или мы можем разделить эту кровать на две и…       – Не говори чепухи, – оборвала его Дафна. – Кровать большая и достаточно широкая, чтобы спать по разным углам, – отчеканила она и отправилась в ванную.       А ночью Гарри никак не мог уснуть. То ли новая обстановка сыграла свою роль, то ли ничуть не заглушающиеся мысли, то ли лежавшая в нескольких сантиметрах от него девушка. Все-таки Гарри не слишком привык делить с кем-то постель: он всегда спал один. Словом, в чем бы дело ни было, но погрузиться в мир грез мальчик, который дважды выжил, не мог вот уже на протяжении часа.       Сквозь незашторенное окно в комнату прокрался лунный свет. И Гарри все смотрел на золотисто-белые лучи, как вдруг в нем, встрепенувшись, проснулось то самое назойливое желание, которое наверняка посещало каждого, кто долгое время лежал без сна.       – Дафна? – не слишком тихо прошептал Гарри.       – Мм? – отозвалась девушка.       – Ты спишь?       Дафна не ответила.       – Спишь? – еще более пронзительным шепотом позвал он.       Послышался трагический вздох.       – Не сплю.       Удовлетворённый ответом Гарри приподнялся, облокачиваясь на мягкую спинку кровати. То же, не дожидаясь следующей реплики, сделала Дафна.       – Сыграем в игру?       – Хмк, это то, чем тебе приспичило заняться ночью? – но в голосе девушки слышалась заинтересованность.       – Игра называется «Вопрос-ответ», – невозмутимо продолжил Гарри. – Правила просты: по очереди задавать друг другу какие-то личные вопросы и исключительно честно отвечать на них. Думаю, так мы сможем узнать друг друга получше.       – Ну что же, – выдохнула Дафна, – это имеет смысл.       Гарри вдруг показалось, что девушка полностью успокоилась и простила его за…. за что бы она на него не обиделась. Это придало ему уверенности.       – Ну, я начну, – улыбнулся он. – Ммм, например, какой цвет твой любимый?       – Зеленый, – недолго думая, ответила девушка и тут же поспешила объяснить, – зеленый не потому, что мой факультет Слизерин. Просто… – И если бы горел свет, Гарри наверняка заметил бы, как она покраснела. – Знаешь, такой изумрудный оттенок. Очень… красивый.       Вслед за этим последовала еще целая куча стандартных вопросов, которые с легкостью можно прочесть в любой детской анкете.       – Правда, терпеть не могу рыбу с тех самых пор, как меня при всех вытошнило, –скорчил рожу Гарри.       – До смерти боюсь змей, правда, – держась за сердце, уверяла Дафна. – И оставь свои шуточки о гербе моего факультета при себе.       – Пожалуй, я бы завел кота.       – Склизкие уродливые создания!       – Чёрного такого.       – Да ну, нет.        – Ты думаешь?        – А я люблю зиму.        – Эй, и у меня день рождения летом!       Они говорили о совершенных мелочах, находили нечто общее, объединяющее их и нечто отличающее друг от друга. Эта бессонная ночь действительно стала тем самым началом, которого у них не было до сих пор.