Теория Тени

Находясь в выделенной для их команды раздевалке, Кисэ не мог успокоиться, продолжая нервничать так, как, ему казалось, он никогда в жизни не переживал. Поводы для волнения одновременно и были, и не были. С одной стороны, игра с Мидоримой не может быть легкой, а с другой – его тренировки с Дайки давали ощутимые плоды. Конечно, изначально их методика «тело к телу» больше смущала, будоражила, нежели помогала, но со временем они привыкли. Перестав бурно реагировать на чужую близость, Кисэ признал, что Аомине нашел самый эффективный способ научить чувствовать его стиль игры. Переключившись исключительно на рабочий лад, Рёта стал делать поразительные успехи, которые удивляли не меньше, чем сам его стиль копирования. Однако Рёта прекрасно понимал, что успех их тренировок заключался не только в их усердии на площадке. Несмотря на то, что ленивый ритм жизни Аомине никуда не исчез, но они стали проводить вместе куда больше времени. Настолько, что один из фансайтов Рёты даже создал отдельную тему с обсуждениями возобновившейся дружбы их любимой модели с бывшим одноклассником. В их встречах не было ничего необычного. Походы в кино, по магазинам, в парк поиграть просто так без тренировочных моментов. Дайки звал его к себе – поиграть в видеоигры, но Рёта каждый раз отмахивался, отговариваясь, что у них есть дела поинтереснее. На деле же он не был готов остаться с Аомине наедине в его квартире, куда никто случайно не придет и не прервёт их, если они зайдут слишком далеко. Но хоть он пока и не был готов к чему-то большему, Кисэ понимал, что их общение позволяло им чувствовать друг друга совсем по-иному: они начинали понимать друг друга по мимике и жестам, неосознанно дублировать движения, отчего постоянно сталкивались, потянувшись за одним и тем же или повернувшись в одинаковую сторону. И теперь ему предстояло впервые продемонстрировать их совместные с Аомине успехи в игре. И было страшно. Страшно не показать высший класс, тем самым… как считал Рёта, принизив их пару Света и Тени. Конечно, в утреннем телефонном разговоре Аомине его даже успокаивал. В своей манере, разумеется. Говорил, что раз они не выходят как Свет и Тень, то нет ничего страшного в том, что Рёта облажается, на их паре это никак не скажется. Кисэ улыбался от такой неумелой попытки приободрить и был даже благодарен Дайки за то, что не стал опускаться до сахарно-приторных наставлений на победу. Это был бы не он, и подобное бы точно испортило Рёте настроение. Отвлекла Кисэ от мелькавших в голове мыслей и сомнений только открывшаяся дверь в раздевалку. Однако на удивление Кисэ на пороге стоял Куроко, за спиной которого в коридоре находился Кагами. - Курокоччи, - растерянно протянул Кисэ, не зная, как реагировать и как себя вести. - Привет, Кисэ-кун, - произнес Куроко, не подходя ближе. – Я лишь хотел поздороваться и пожелать удачи. Я очень надеюсь, что мы встретимся с тобой в финале. Поднявшись на ноги, Кисэ улыбнулся Куроко и сделал несколько шагов навстречу. - А я думал, что ты бы предпочел сразиться с Аомине, - выдал он, понимая, что Куроко явно не знает о них с Дайки, поэтому можно было вести себя в обычной манере. – Мне кажется, вы были бы не против реванша. - Еще успеем, - ответил тот, отвешивая легкий поклон, и, пожелав еще раз желая удачи, вышел в коридор. Еще больше оторопев от не менее странного прощания, Кисэ тряхнул головой, стараясь не давать мыслям еще и о Куроко заполонить его разум. Скоро сюда придут остальные игроки, а на трибуну – Аомине. Раскисать в соку своих мыслей Рёте было категорически запрещено. ***** Смеясь от восторга и радости, Кисэ не мог справиться с эмоциями, отчего постоянно вприпрыжку оббегал идущего к остановке Аомине. - Нет, ты видел? – с воодушевлением спросил Рёта уже, наверное, в десятый раз. – Мне тогда действительно показалось, что следующий мяч Мидоримаччи пустит мне в голову, - не скрывая самодовольного смеха, протянул он. Тяжело вздохнув, потому что эмоциональность Кисэ могла измотать кого угодно, Дайки вполне серьезно проговорил: - Я бы этому не удивился. - Он просто такого не ожидал, - взахлеб выдал Кисэ, - он с таким облегчением вздохнул, когда мои пять минут идеального копирования вышли. Только он не знал, что помимо этого, теперь я могу десять минут повторять только тебя, - смакуя запомнившееся послевкусие той ситуации, выпалил Рёта, обхватывая руку Дайки и прижимаясь к его плечу в порыве эмоций. - Да, - с довольной ухмылкой протянул Аомине, - я даже пожалел, что не взял фотоаппарат. Но зато я послушал гороскоп Мидоримы, - выдал Дайки, достав из кармана мобильный телефон, словно в подтверждение, - у него и правда сегодня был плохой день. - Ну тогда он не сильно расстроился, - резюмировал Рёта, отпуская руку Аомине и чувствуя, что накал страстей внутри него стал терять градус. - Не все правда оказались столь невнимательными, - хмыкнул Дайки. - Ты о чем? – недоуменно уточнил Кисэ, посмотрев на друга. - Рико, - выдал он, тотчас уточняя, - та тренерша Сейрин, которая сидела недалеко от меня, она уже в первой четверти подняла шорох на трибуне, говоря, что с тобой что-то не так, - поймав заинтересованный взгляд Рёты, Аомине продолжил: - Когда же прошли те пять минут, и Бакагами сказал, что всё, твой лимит исчерпан, она сказала, что это не так. Сказала, что ты стал тратить намного меньше сил на копирование, поэтому время в разы возросло. А когда ты уже играл только в моем стиле, она отметила, что ты тратишь лишь на тридцать-сорок процентов больше сил, чем играя в своей обычной манере. - Так это же замечательно, - радостно выдал Кисэ, чувствуя разливающуюся негу от похвалы, высказанной неплохим тренером и хорошим аналитиком. - Это великолепно, - подтвердил Аомине, кивнув. – А главное – она так и не смогла понять в чем причина твоего прогресса. Нахмурившись, Кисэ понял слова Дайки по-своему и невесело спросил: - Не пойму, ты рад, что они о нас не узнали? Закатив глаза и буркнув что-то отдаленно похожее на «Какой дурак», Аомине закинул руку Кисэ на плечи и, прижав того к своему боку, выдал: - Прекрати надумывать глупости. Я просто хочу устроить им сюрприз. Зачем заранее открывать все карты, когда мы еще не сработались до конца? Мысленно согласившись с тем, что в словах Дайки есть смысл и подобное желание вполне в его духе, Рёта успокоился, плотнее прижимаясь к Аомине: все же на улице было не лето. - Поехали ко мне? – спросил Аомине, уже видя автобусную остановку. Помотав головой, Кисэ невольно зевнул и протянул: - Не сегодня, я очень устал. Все равно это очень выматывает. - Ладно, - с нотами недовольства, но все же принимая такой ответ выдал Аомине. – Но я тебе это припомню, - непременно отметил он, убирая руку с плеч Рёты и незлобно подталкивая того вперед, потому что на перекрестке стоял нужный тому автобус. Поняв мотив поступка Дайки, Кисэ обернулся к тому и, по-детски показав язык, рассмеялся. Воровато осмотревшись, Кисэ молниеносно юркнул ближе к Аомине, оставляя на его щеке легкий поцелуй. - Увидимся, - тихо выдохнул Кисэ, тотчас поспешив к остановке. Провожая того взглядом, Аомине думал лишь о том, что так и не высказал свое мнение о приходе Куроко. Наблюдая за тем, как автобус с Рётой отъехал от остановки, он посчитал, что, возможно, тому и не нужно знать эти мысли. Вряд ли Кисэ обрадует то, что скорее всего Куроко решил болеть за него, лишь в надежде на будущее поражение Тоуо от Кайджо. Потому что тогда у него появится лишний повод настаивать на возобновлении их отношений, ведь он будет убеждать, что победы станут ему, Аомине, доступны только в паре с ним… Раздосадовано злясь на этот совершенно не вовремя образовавшийся треугольник, Аомине дёргано развернулся и пошел по тротуару вдоль дороги: он решил прогуляться одну остановку, дабы проветрить мысли и остудить эмоции. ***** Аомине и Кисэ пришлось увеличить количество тренировок, потому что сезон неумолимо шел к концу. Ближайшие игры определят полуфиналистов, и Рёта желал выглядеть достойно. Аомине его всячески в этом поддерживал, однако радости от будущих игр не разделял. Пусть он не обладал таким аналитическим умом, как Момои, но «два плюс два» он сложить мог, и в итоге получалось, что в полуфинал выйдут Ракузан, Сейрин, Тоуо и Кайджо. А это означало, что им с Рётой придется выйти на площадку против друг друга. Снова. Но теперь Дайки был уверен, что не желает узнавать, кто из них сильнее. Они были парой. Во всех смыслах этого слова. И должны играть вместе, а не против друг друга. Не для того Аомине прилагал столько усилий, чтобы в конце все разрушить: проигрыш Рёты будет для него трагедией, даже если он сам в этом не признается, а проигрыш Аомине станет для Кисэ ударом, потому что вся мотивация Рёты в тренировках завязана лишь на желании сравняться с Аомине по уровню, если же он поймет, что уже превзошел его… В любом случае между ними пойдет трещина, которую залатать будет тяжело. Проводя на крыше школы основную часть времени школьных занятий, Аомине пытался придумать выход из этой ситуации. Конечно, он всегда мог ускорить их отношения, перевести их на новый уровень, тем более он прекрасно знал, что если настоит, то Рёта согласится. Но… Он не хотел так. Дайки видел, что Рёта не готов. Видел, как тот вздрагивает каждый раз, когда Аомине под тем или иным предлогом звал его к себе в квартиру. Насиловать Рёту Дайки точно не хотел, значит, это был не выход. На фоне этого куда более здравомыслящей выглядела идея им с Рётой не выйти на матч Тоуо и Кайджо. Ведь такой трюк уже проделывали с подачи Акаши, а значит их поступок поймут. Все поймут. Кроме Кисэ. Аомине прекрасно осознавал, что реакция на такое предложение может быть всякой, но более вероятным было то, что Рёта сочтет себя слабаком, которого Аомине пожалел, не желая еще раз публично унижать. Таким образом, Дайки все равно приходил к одинаковому финалу: они с Рётой отдаляются друг от друга. По прошествии нескольких дней у Аомине появился еще один вариант, который, казалось, решал все их проблемы. Правда его реализация была самым сложным элементом его плана, потому что ждать от Кисэ согласия было очень глупо. Однако Аомине не видел иных путей. Либо они ставят себя как пару под удар, либо совершают дерзкий, но очень продуктивный для их отношений шаг. Решив, что нужно все тщательно взвесить, Аомине поднялся, со вздохом направляясь вниз: на следующем уроке будет контрольная по японскому языку. Однако, как оказалось, замена контрольной на сочинение была не самой большой проблемой этого дня. Прознавшая о письменной работе Момои сообщила Куроко о том, что в этот день Аомине точно явится в школу. Что, разумеется, обернулось приходом Тецуя в Тоуо. - Аомине-кун, - проговорил Куроко, смотря на выходящего из кабинета Дайки. Недовольно цыкнув, Аомине дергано поправил лямку от сумки на плече и направился дальше по коридору. Он понимал, что уходить от них бесполезно, но хотя бы увести их в более малолюдное место было крайне необходимо. - Дай-чан, ты поступаешь невоспитанно! – возмущенно вещала Момои, едва поспевая за широким шагом Аомине. – Мы же хотим поговорить, а ты… - Вы не поговорить хотите, - прервал ее Дайки и, развернувшись, остановился: эта дальняя лестница на первый этаж мало кем использовалась, потому что располагалась далеко от ученических классов, а значит можно было рассчитывать на отсутствие посторонних людей, - а убедить меня в правильности вашего решения. - Это не меняет сути, - продолжая наступать, говорила Момои. - Меняет, - лениво протянул Аомине, уже сожалея, что остановился. - Аомине-кун, - обратив на себя внимание, без каких-либо эмоций в голосе выдал Куроко, - ты же понимаешь, что я могу просто так перевестись в Тоуо, но я предпочитаю получить твое предварительное согласие. Скосив удивленно-насмешливый взгляд на Куроко, Аомине увидел лишь непоколебимую серьезность в голубых глазах, что не могло его не насторожить. Замаскировав отсутствие ответных слов, сначала протяжным вздохом, а затем хмыком, Аомине все же неторопливо заговорил: - Я вообще не понимаю, зачем оно тебе нужно. Ты же собираешься переходить сюда к своей девушке, - кивнув на Момои, выдал Аомине, не спеша разворачиваясь, чтобы продолжить спуск, - и она, как видно, не против. - Но Куроко будет играть в команде… - начала Момои, но ее тут же перебил Аомине: - Не будет, - хлестко отрезал он, - он слабее любого из нашей команды, пару он никому составить не сможет, я с ним играть не хочу. Его максимум – это вечная скамейка запасных. - Я не понимаю, - растерянно проговорила Сатсуки, - что такое между вами произошло, что сейчас вы… - так и не подобрав нужных слов, она лишь молча переводила взгляд с одного на другого. - Спроси Куроко, - отмахнувшись, выдал Аомине, уже практически спустившись на нижнюю ступеньку, - он объяснит. Однако надежды Аомине на то, что эта тема надолго займет и Куроко, и Момои рухнули, как карточный домик на ветру: не прошло и десяти минут, как Куроко, нагнал Аомине по дороге домой и, несмотря на нескрываемое недовольство Дайки, следовал за ним до самой квартиры. Разумеется, войти внутрь Аомине не позволил, захлопнув дверь у того под носом, но приятного от всей этой ситуации было мало: Куроко остался сидеть на лестнице около квартиры. Раздраженно выпустив воздух сквозь зубы, Аомине поместил задвижку глазка на место и направился в глубь комнаты, надеясь, что ближе к вечеру тот все же уйдет. Несмотря же на все ожидания и приближение стрелки часов к шести вечера, Куроко продолжал сидеть под дверью. И, может, Аомине и стало бы стыдно, ведь наверняка многие бы сказали, что он не имеет право обращаться с человеком, как с собакой, но Куроко совершенно не был похож на верного пса. Он скорее походил на сторожевую собаку, которая охраняла, как она считает, свое. И от этого Дайки было не по себе, ведь желание Куроко добиться своей цели, мешало Аомине в отношениях с Кисэ. Особенно сегодня. Особенно сейчас. Ведь через час он должен будет выйти из квартиры и вернуться в школу на тренировку с Рётой. И тащить за собой Тецуя совершенно не хотело. Обреченно вздохнув, Аомине взял в руку телефон. Будучи неуверенным в уровне слышимости из его квартиры, он решил ограничиться сообщениями. Сообщив Кисэ, что сегодня не получится, Дайки не став вдаваться в подробности. Впрочем, их никто и не потребовал: через сорок пять минут Кисэ сам позвонил и выдал все детали и подробности того, почему он не может прийти на тренировку. Аомине так и не понял то ли Кисэ в запале не прочитал его сообщение, то ли все равно хотел объясниться, но должен был признать, что сложилось все как нельзя лучше. Сегодняшний день можно будет пережить, ведь не будет же Куроко тенью ходить за ним все время… ***** Матч, определяющий первого полуфиналиста, состоялся между Ракузаном и Йосоном. В принципе, исход данной игры был понятен с самого начала, но не прийти остальные участники Поколения чудес просто не могли. Разумеется, каждый из них привыкал к новой школе, команде, капитану. У кого-то получалось лучше, у кого-то хуже, но все равно каждый из них куда больше ассоциировал себя именно с Тейко и Поколением чудес. По этой причине игнорирование матча, где встречаются двое их сокомандников воспринималось ими как что-то не вполне нормальное. Аналогично думал и Аомине, вот только озвучивать подобные мысли или тем более делать что-либо напоказ он не хотел, поэтому на начало матча он благополучно опоздал. Заняв место на дальней трибуне, дабы не обратить на себя лишнее внимание, Дайки принял вальяжную позу и стал наблюдать за игрой. Однако не прошло и десяти минут как все внимание Аомине было перенацелено на несколько рядов ниже, где сидела команда Кайджо. Полным составом и с неизменной парой вместе – Кисэ и Касамацу. Скрипнув зубами, Аомине про себя выругался и пожалел о том, что не договорился с Кисэ прийти на эту игру вместе. Пусть бы это не избавило бы их от присутствия рядом назойливого капитана, но он хотя бы сейчас сидел между ними, не позволяя Юкио так близко прижиматься к Рёте. Конечно, Дайки осознавал то, что в соприкосновении плеч нет ничего такого: в зале шумно, и Касамацу склоняется ближе к Кисэ, чтобы что-то сказать, - но Аомине на уровне инстинктов чувствовал, что у Юкио на Рёту личные, а не профессиональные планы, и это не могло не напрягать. Успокаивало лишь то, что сам Кисэ либо не видел, либо мастерски делал вид, что не видит чувств Касамацу. К окончанию игры Аомине был на взводе. Кисэ явно утомился от внимания Касамацу, стал вяло отвечать, пытался незаметно отодвинуться, но даже после этого Дайки не мог позволить спуститься к ним и забрать Рёту. Во-первых, это не понравится Кисэ, он в принципе не любит публичные сцены выяснения отношений. А, во-вторых, от этого было некомфортно самому Аомине, ведь пойти сейчас к ним означало бы признание, что он весь матч сидел за ними и сверлил взглядом дырки в их затылках. Решив не подставлять их с Рётой, Дайки как можно более бесшумно покинул зал за три минуты до окончания игры, когда и так уже было понятно, что победит Ракузан, и направился на улицу. Без проблем укрывшись в вечерней темноте, Аомине оперся спиной о стену около входа на арену и стал ждать Кисэ. Но среди толпы прошедших мимо него людей он так и не смог заметить светловолосого парня, который был ему нужен. Чувствуя внутреннее смятение от того, что он мог их пропустить или же они вдвоем ушли через другой выход, Аомине уже был готов плюнуть на нежелание выдавать свое присутствие на матче и позвонить Кисэ. Однако от унизительного, на взгляд Аомине приступа ревности и паники, его спасли появившиеся в конце коридора Кисэ и Касмацу, которых он увидел сквозь стеклянные двери входа на спортивную арену. Запоздало поняв причину задержки: Кисэ не мог не поздороваться с Акаши и Мурасакибарой, - Аомине отошел дальше от входа, скрываясь в вечерней темноте, дабы не быть сразу обнаруженным. - … все равно это возмутительно, - раздраженно договорил Юкио, выходя на улицу. – Он такой же капитан, как и я, а он обращался со мной, будто я обезьяна, спустившаяся с дерева. - Не обращай на это внимание, - примирительно-успокаивающим тоном протянул Рёта, устало вздохнув. – Акашиччи всегда был таким. - Но ведь к тебе он относится по-другому, - не унимался Юкио, выказывая свое недовольство в тоне, в мимике и даже в походке. Снисходительно улыбнувшись, Кисэ вздохнув и как можно более осторожно произнес: - Но так ведь я из его команды, и он мой капитан. - Ты его враг, а твой капитан – это я, - со злыми нотами выпалил Касамацу, разворачиваясь к Кисэ. Увиденный растерянный взгляд Рёты, замершего на месте, охладил пыл и недовольство Юкио. Глубоко выдохнув, беря себя в руки, Касамацу произнес: - Давай куда-нибудь сходим, посидим, - предложил он. – Скоро наша игра, поэтому нам бы обсудить возможные изменения в тактике. Замявшись, Кисэ не знал, как без видимых и ощутимых потерь выйти из этой ситуации. С одной стороны, портить отношения с капитаном совершенно не хотелось, ведь от этого была уйма пользы как, например, отсутствие реального наказания за пропуски и опоздания на тренировки. Да и на подобных нередких встречах Касамацу действительно говорил только об играх, отчего обвинить его в таком специфическом завуалировании свиданий не было никакой возможности. Но с другой – Дайки очень четко дал понять Рёте, что не потерпит такого близкого, на его взгляд общения, и рушить то, что у них только-только начинается, подобным поступком не хотелось. И даже то, что Аомине не было на игре и он скорее всего и не узнает об их походе в кафе, не успокаивало совесть Рёты. Конечно, можно было бы позвонить Дайки, попытаться объяснить все, но Кисэ прекрасно знал результат, и ругаться с Аомине в присутствии капитана было, наверное, самым худшим вариантом. Надеясь, что его молчание не было слишком долгим, чтобы вызвать ненужные и неуместные вопросы, Кисэ вздохнул, выгадывая себе еще пару лишних секунд, и произнес: - Я бы с радостью, но не могу. - Не можешь? – уточнил Касамацу, думая не ослышался ли он. Но увидев в ответ кивок, он недоуменно выпалил: - Какие дела могут быть так поздно? - У меня встреча, - сухо ответил Рёта, раздосадовано думая, что «допрос» от Касамацу совершенно не вписывается в его сырой план. - С Аомине, да? – скривив губы, раздраженно протянул Касамацу. Переведя удивленный взгляд на Юкио, Рёта молча наблюдал за всем тем спектром негативных эмоций, попеременно отражающихся на лице Касамацу. Конечно, отношение Юкио к Аомине не было для него новостью, но вот причины такого оставались для Кисэ загадкой. - Ты все еще злишься за прошлые случаи? – риторически спросил он. - Перестань, - с улыбкой проговорил Кисэ, пытаясь разрядить обстановку, - его поведение только со стороны выглядит грубым… - Грубым? – неверяще выдохнув, спросил Касамацу, перебив Кисэ. – Да он тебя ни во что не ставит, относится, как к вещи. И, по-твоему, это «со стороны» и «грубо»? - Все не так, - вмиг похолодневшим тоном ответил Кисэ: обсуждать свои отношение с Дайки у него не было ни малейшего желания. - А «как», если не так? – не успокаивался Юкио. – Я не понимаю, что между вами происходит, и с чего вы вообще стали вновь общаться? Ему от тебя что-то нужно? - Капитан, - выдохнул Кисэ, переходя на вежливый и терпеливый тон, - мы с ним друзья, поэтому я не понимаю твоего удивления нашим общением… - Раньше вы не общались, - вклинился Касамацу. - Временные проблемы, - пожав плечами, ответил Рёта. – Сейчас все вернулось к тому, что было. Если ты опять поднимешь тему, что он в другой команде, то я повторюсь: пока это не сказывается на моей игре, то я не вижу проблем. – замолчав на секунду, Кисэ добавил: - Или проблема в чем-то другом? - Мне не нравится этот Аомине… - распаляясь, начал Касамацу, но был перебит низким растяжным голосом: - Я к тебе тоже симпатией не пылаю, - сказал Аомине, выходя из темноты, неосвещенной уличным фонарем. Подходя ближе, Аомине про себя хмыкнул, невольно отмечая, что актерский талант в Кисэ все же присутствует: ни взглядом, ни жестом, ни мимикой он не выдал своего удивления. По устоявшейся привычке Дайки закинул руку на плечи Рёты и, оперевшись на того, перевел взгляд на злого Касамацу. Решение вмешаться было спонтанным, потому что специально или нет, но Кисэ затронул слишком скользкую тему, за которой могло последовать все, что угодно: и признание в чувствах, и крупный скандал, - но сейчас видя реакцию Касамацу Аомине не сомневался, что поступил правильно. - Здарово, капитан, - с нескрываемой насмешкой протянул Аомине, с ног до головы осматривая его сканирующим взглядом, за что получил несильный тычок локтем от Кисэ. – Да-да, идем, - сказал он, намекая якобы на нетерпение Рёты: все же продолжать разборки было глупо. – Бывай, - сказал он, махнув ладонью Касамацу и за плечи разворачивая Кисэ в сторону автобусной остановки. Отойдя на достаточное расстояние, Аомине заговорил: - Мне лень вновь начинать этот разговор, - сказал он, все же убирая руку с плеч Кисэ. – Потому что ты прекрасно знаешь мое мнение. - Знаю, - напряженно протянул Кисэ, останавливаясь. – И я не знаю, как выйти из этой ситуации. Посмотрев на искренне расстроенного и подавленного Рёту, Дайки решил, что сейчас точно не время озвучивать тому свою идею. - Пошли ко мне, - вновь обняв Кисэ за плечи и прижав его к своей груди, прошептал Аомине тому на ухо. – Готовлю я так себе, но мой кофе все хвалят. Обняв Аомине по талии, Рёта положил голову тому на плечо и еле заметно кивнул. ***** - А ведь знаешь, я же удивился, когда ты пошел со мной, - признался Аомине, смотря на сидящего на подоконнике его кухни Кисэ. Хмыкнув, Кисэ поудобнее перехватил кружку с кофе и выдал: - Ну когда-то мне нужно начинать привыкать приходить к тебе домой, - ответил он, все же неловко поглядывая на Аомине сквозь ресницы. – Не все же мне бегать от тебя, боясь остаться с тобой наедине. Выйдя из-за стола, за которым сидел и пил свое кофе, Дайки подошел к Рёте и, положив ладони на его колени, пальцами касаясь ямок под ними, спросил: - А чего ты боялся? – не скрывая ни тоном, ни взглядом, что провоцирует Кисэ на откровение, Аомине продолжил: - Я же вроде не давал тебе поводов. Отставив кружку на подоконник, Рёта перевел взгляд на Аомине и, явно собрав всю свою смелость, ответил: - Я не тебя боялся, а того, что может между нами произойти. - А сейчас? – радуясь, что поймал момент для этого разговора, уточнил Дайки. – Что сейчас изменилось, что ты теперь здесь, со мной? Ты перестал бояться? - Я не знаю, - честно ответил Кисэ. – Просто кажется, что если я продолжу в том же духе, то у нас все треснет. - Так, может, стоит проверить? – поджав уголок губ в довольной ухмылке, предложил Аомине. - Что именно? – с выжидательным прищуром уточнил Кисэ. - До какого предела ты готов дойти? – произнес Аомине, цепко наблюдая за глазами Кисэ и отражающимися в них эмоциями. Не получив в ответ недовольства или страха, Дайки осторожно и неторопливо, давая Кисэ шанс оттолкнуть или увернуться, подался вперед к его губам. Первые секунды их поцелуя были для Аомине настоящим испытанием: сладость увлажняющего блеска смешалась с терпкостью кофе и стала неотъемлемой частью упругих губ, да вот только срываться в ненасытность пока было нельзя, Кисэ сам должен был позволить большее. Практически невесомо целуя Рёту, Дайки касался то нижней губы, то верхней, то уходил на уголки. Глаза Кисэ были закрыты, его дыхание было редким и неглубоким: он явно пытался понять свои реакции и ощущения, поэтому, когда Дайки резко и быстро провел языком между его губ, тот вздрогнул от неожиданности и распахнул глаза, слегка отодвигаясь. Несколько секунд посмотрев на Аомине расфокусированным взглядом, Рёта резко выкинул руку вперед и, схватив Дайки пальцами за заднюю часть шеи, притянул его к себе, одновременно для удобства шире раздвигая ноги. Получив это немое разрешение, Аомине совершенно перестал себя контролировать. Поцелуй получился резкий, несдержанный, но Рёта даже не попытался отстраниться или убрать с себя руки Дайки, которые бесцеремонно гладили его бока и с силой сжимали бедра. Совсем забыв о том, что поцелуй был лишь проверкой допустимых пределов, Аомине положил ладонь на пах Кисэ, пальцами нащупывая язычок от замка его джинс. Однако в этот момент его руку перехватили за запястье и прекратили поцелуй. - К этому я еще не готов, - тяжело дыша проговорил Кисэ. - Хорошо, я успокоюсь, - пытаясь взять себя в руки, ответил Аомине, отступая на маленькой кухне к противоположной стене. - Я поеду домой, - сказал Рёта спрыгивая с подоконника и слегка проседая, явно не ожидая, что ноги его подведут. - Останься, - попросил Аомине. – Я ничего не сделаю. - Верю, - с улыбкой ответил Кисэ, давая понять, что ничего между ними не испорчено, и делая несколько шагов навстречу Дайки. – Просто уже поздно. Я сам-то понять не могу, почему согласился поехать к тебе в такой час. - Жалеешь? – понимающе хмыкнув, уточнил Аомине, чувствуя укор разочарования. - Нисколько, - уверенно ответил Кисэ, преодолевая разделяющее их расстояние и оставив на губах Дайки совсем детский поцелуй-клевок. - Останься, - повторил Аомине, - просто так, для ночевки. Не более, обещаю. - Завтра в школу, - попомнил Рёта, с уроком и хитринкой смотря на Дайки. – Пропускать не стану, завтра тест, - увидев, как сдаваясь вздохнул Аомине, Кисэ добавил: - Вызови мне такси, я не хочу ехать на автобусе. - Так, может, утром и вызовем такси до школы? – пытаясь ухватиться за последний шанс, спросил Дайки. - У меня нет с собой формы, - разбив все мечты Аомине, произнес Рёта. - Хорошо, сейчас вызову, - смирился Дайки, уже собираясь идти за телефоном. Правда прежде, чем уйти в комнату, он вновь припал к упругим и покрасневшим губам Рёты в долгом, но неглубоком поцелуе, именно в тот момент окончательно понимая, что у них все получится. ***** После случившегося первого поцелуя отношения Аомине и Кисэ стали стремительно преодолевать стадию дружеских, уже через полторы недели победив смущение Рёты при поползновениях к его ширинке. Конечно, дальше ласк руками Аомине не заходил, но и это он считал небывалым прогрессом. Правда для достижения этого прогресса им пришлось пожертвовать львиной долей тренировок, потому что на них просто не хватало терпения, особенно, когда Аомине прижимался к спине Рёты, у которого в тот момент глаза были закрыты плотной повязкой. Это было слишком для Аомине, он понимал, что у него начинает просто рвать крышу, однако, помня, что они находятся там, куда в любой момент может кто-то прийти, он держался из последних сил. Но Кисэ о своих проблемах он все же рассказал. После чего и было решено уменьшить количество тренировок, заменив их на совместное времяпрепровождение дома у Аомине. Тем более сам Дайки уже не видел особого смысла в усиленных тренировках: его команда уже вышла в полуфинал, а куда более ощутимую пользу их парному взаимодействию Тени и Света приносили их хорошие отношения и взаимное понимание. Выгадав очередное свободное место в плотном расписание Рёты, Аомине и Кисэ направились к Дайки домой, только в этот раз решив, что баскетбол им необходим, пусть даже и в виде обычной игры на уличной площадке. Оставив сумки в квартире, они переоделись и, взяв тяжелый мяч, поспешили в парк. Разумеется, на их игру мгновенно собралась толпа зрителей, но ни одного, ни второго это не смущало – привыкли. Что нельзя сказать о присутствующих. Не прошло и двадцати минут от их игры, как многим стало слишком жарко от накала страстей между Аомине и Кисэ. Большинство, напитавшись эмоциями и драйвом, стали агрессивно и громко болеть за того, чьей победы желали, но все же были в толпе и те, кто прекрасно понимал природу летающих между ними искр. Именно им было не по себе, потому что они видели перед собой не игру гениальных игроков, а их баскетбольный секс. Однако уйти или оторвать от них взгляд они были все равно не в силах. Это было слишком красиво. Только, когда на улице заморосил мелкий дождь, Аомине и Кисэ решили прервать свою игру, потому что простывать в преддверии полуфинальных и финальных игр им было нельзя. Добежав до дома, как раз в тот момент, когда дождь превратился в ливень, а небо разрезали вспышки молний, Дайки пустил Рёту в душ первым, напоминая о том, что его игра за место в полуфинале совсем близко, а сам пошел заваривать терпкий и согревающий кофе. Оставив вышедшего из душа Рёту с горячим напитком, Аомине сам поспешил под теплую воду, краем сознания отмечая, что гроза усиливается. И как оказалось, опасения Аомине не были напрасными: через полчаса свет в его квартире погас, впрочем, как и во всех соседних домах. Недовольно проворчав, Дайки направился искать свечи, которые ему кто-то из родителей просто был обязан оставить при его переезде. Убрав на место спички, Аомине не упустил случая поддеть Кисэ: «Мол, смотри, какой я романтик: свечи, полумрак, кофе и лично приготовленный ужин». Рассмеявшись, Кисэ демонстративно поболтал лапшой на палочках, иронично намекая, что для такого особого таланта не нужно. Впрочем, Дайки был абсолютно согласен с нелепостью этой романтической ситуации, правда не мог отрицать того, что в такой обстановке и компании ему было очень уютно. Хотелось, чтобы так было всегда. Разговор лился сам по себе. Казалось, словно свет свечей сам настраивает их на откровенность и близость. Сидя на небольшом, даже по габаритам Аомине, диване, переплетя ноги в каком-то немыслимом клубке, они успели обсудить больше волнующих тем, чем за все время их дружбы в Тейко: начиная со школьных переживаний и заканчивая отношениями с семьей. Вынырнуть из их уютного мира заставил лишь телефонный звонок от матери Рёты с вопросом, где он и когда вернется, ведь за окном уже десять часов вечера и продолжающийся ливень. Именно в тот момент Кисэ понял, что никуда он ехать не хочет и ничего более не боится. Сказав матери, что останется ночевать у Аомине, Кисэ попрощался с ней и следом отключил телефон. Понимая всю двусмысленность ситуации, Дайки прошелся жадным взглядом по Рёте, но не стал ничего комментировать, а предложил лишь пойти спать, ведь они за сегодня оба сильно устали. Хмыкнув, Кисэ усмехнулся, но все же вытащил свои ноги из их получившегося клубка и, взяв с собой одну из свечей, направился в ванную. Вернувшись, он увидел уже разобранную постель и ожидающего у нее Аомине. - Как понимаю, я могу выбрать? Диван или кровать? – игриво протянул Кисэ, животом плюхаясь на постель и подгребая к себе обе подушки. Оторопев от такой наглости, Аомине даже не сразу смог среагировать. Но затем дерзко ухмыльнулся, затушил последнюю свечу и, залезая под одеяло, оттеснил Кисэ к краю. - Вообще-то максимум ты мог выбрать сторону кровати, - понизив тон, протянул Аомине, чувствуя, что Рёта забирается под одеяло с другой стороны. - Даже не знаю, - наигранно-задумчиво протянул Кисэ, под одеялом перелезая через Аомине на другую сторону, - может, эту? – спросил он сам себя, а затем стал перебираться обратно. – Или вернуться сюда? Сцепив зубы, Аомине протяжно выдохнул сквозь них, потому что каждый раз Кисэ перекатывался через него, проезжаясь своим пахом по его. И то, что оба они были лишь в нижнем белье, только усугубляло ситуацию. - Может, ты сам выберешь сторону? – с провоцирующими нотами в голосе, тихо выдохнул Кисэ. И именно это стало последней каплей Аомине. Резким движением он подтянул к себе Кисэ и подмял его под себя, нависая сверху. - Я больше предпочитаю середину постели. Сбивчиво и взволнованно дыша, Рёта сглотнул накопившуюся слюну и хрипло проговорил: - Я тоже. Рассудив, что Кисэ не трепетная девица, которая постесняется его оттолкнуть или не сможет это сделать, Дайки опустился ниже, практически ложась на Рёту, и припал к его губам, сразу же углубляя поцелуй. Не отрываясь от губ Рёты, Аомине приподнялся, заставил Кисэ раздвинуть ноги и вновь лег на него, располагаясь между них. Чувствуя, как член Кисэ увеличивается в размерах, а его бедра судорожно сжимают его бока, Дайки запустил ладонь под Кисэ и, проведя ею по напряженной спине, опустился до трусов. Взявшись за резинку боксеров, Аомине потянул их вниз, но из-за неудобной позы был вынужден оторваться от Кисэ и выпрямиться. Нетерпеливо прорычав, Дайки подхватил ноги Кисэ, поднимая, соединяя их и закидывая их себе на плечо. Не отрывая взгляда от лица Рёты, которое было вполне различимым в лунном свете и уличном освещении, Аомине резким движением стянул ткань белья с его ног и отбросил ее куда-то за спину. Погладив ноги Кисэ от щиколоток до колен и отставив на них легкие поцелуи, Дайки с ухмылкой спросил: - Как думаешь, согнешься так? – севшим голосом поинтересовался он, слегка наклоняясь вперед, тем самым намекая на свое желание. Тихо рассмеявшись, Кисэ плавно поднял руку и, положив ладонь Аомине на плечо, ответил: - Давай обойдемся без подобных экспериментов. Пусть завтра и суббота, но мне нужно будет попасть на тренировку. - Пропустишь, - произнес Аомине то ли обещая, то ли предупреждая. Сняв ноги Кисэ со своего плеча, Аомине вновь расположил их по обе стороны от себя и, сев, снял свое нижнее белье. Пару раз проведя ладонью по своему члену, он вернулся в предыдущее положение, жадным взглядом проходясь по бледному телу Кисэ. - Ты смущаешь, - слегка сконфуженно проговорил Рёта, испытывая неловкость, но будучи не в силах отвести взгляда от то появляющейся, то исчезающей головки члена Аомине в его кулаке. Хмыкнув, Аомине подался к Рёте, выкидывая вперед руку и упираясь кулаком в подушку рядом с его головой, отчего тот все же поднял взгляд и посмотрел Дайки в глаза. - Хоть не пугаю, уже радует, - произнес Аомине, опускаясь ниже и целуя Кисэ. Оторвавшись от влажных губ, Дайки потянулся к прикроватной тумбочке за смазкой и презервативами. Проследив взглядом за его действиями, Кисэ хмыкнул, скривив губы, и, не скрыв недовольства, спросил: - И многих ты успел привести в эту постель до меня? Взяв Кисэ за подбородок двумя пальцами, Аомине заставил того смотреть ему в глаза и безапелляционно выдал: - Не глупи, ревность тебе не идет. Фыркнув, Рёта скинул руку Дайки со своего лица и, попытавшись встать, едко выдал: - Конечно, она идет только тебе. С силой за плечо припечатав Кисэ обратно к постели, Аомине резко проговорил: - Не было тут никого. Я купил это с неделю назад, они еще даже не распакованы, - сказал Аомине, несильно бросая тюбик и упаковку Рёте на живот. Подхватив готовые скатиться с его тела вещи, Кисэ внимательно посмотрел на них, действительно замечая на них прозрачную пленку, отчасти подтверждающую слова Дайки. Почувствовав себя глупо, Рёта откинулся на подушку, не глядя поочередно бросив эти вещи в сторону Аомине. По звуку поняв, что тот их поймал, Кисэ судорожно пытался придумать, как исправить ситуацию. - Думаю, проблема исчерпана, - протянул Дайки, целуя тазовую косточку Кисэ, отчего тот вздрогнул, не ожидая этого. Лишь кивнув, надеясь, что Аомине смотрел на него в этот момент, Рёта в дополнение к закрытым глазам накрыл их изгибом локтя и шире развел ноги. Чувствуя, как лицо и шея заливаются краской смущения, от понимающего хмыка Аомине, Кисэ пихнул его коленом в бок и глухо сказал: - Больше действий. Понимая напускную браваду и сдающие нервы Кисэ, Аомине решил без комментариев согласиться на такой указ и, разорвав все упаковочные пленки и отбросив их на пол, опустился к члену Рёты. Вздрогнув от горячего дыхания на своей головке, Кисэ непроизвольно сглотнул, услышав звук открывающейся крышки. - Не зажимайся, - негромко произнес Аомине, практически без промедления беря головку его члена в рот. Шумно втянув воздух через рот и непроизвольно прогнувшись, запрокидывая голову назад и уводя бедра вниз, словно от прикосновения, Кисэ понял, что все это время боялся не секса, а признаться самому себе, что хочет этого явно не меньше Аомине. Не удивившись тому, что большая ладонь обхватила его за бедро, удерживая на месте, Рёта протяжно выдохнул, пытаясь взять себя в руки. Убрав руку с лица и открыв глаза, Кисэ поправил подушку под головой и расслабился. Не беря слишком глубоко, потому что подавиться при очередном резком рывке Кисэ совершенно не хотелось, Дайки играл языком с головкой, одной рукой придерживая его член за основание, а второй – осторожно нанося смазку на сжатое колечко мышц. Неторопливо проталкивая внутрь обильно смазанный палец, Аомине стал резче работать ртом, чтобы отвлечь Рёту на другие ощущения. Все же Дайки прекрасно осознавал, что опыта в бережной подготовке ему явно не хватает: Куроко от него этого не требовал, самостоятельно занимаясь этим вопросом, а в отношении тех нескольких девушек, с которыми он спал, он и не задумался об этом. Теперь же ему оставалось рассчитывать лишь на свои инстинкты. Добавляя палец за пальцем, Аомине не забывал периодически пережимать основание члена Кисэ, дабы все не закончилось слишком рано. Тот, конечно, шипел на это и дергано пихал коленом в плечо, но Дайки понимал, что для первого раза Рёту на несколько заходов просто не хватит. Продолжая растягивать Кисэ и отсасывать ему, Дайки находился перед дилеммой: либо упустить момент перехода к большему или поторопиться и, возможно, сделать больно. Однако признаться в неуверенности достаточности подготовки Аомине тем более не мог. Ситуация требовала быстрого решения, и, как показалось Дайки, он его нашел. Выпустив член Рёты изо рта и вытащив из него пальцы, он сел прямо и хрипловатым голосом сказал: - Давай для первого раза ты сам сядешь? – предложил он, смотря за реакцией Кисэ. – Ты так сможешь сам контролировать всё. Помедлив несколько секунд, Рёта кивнул и, приподнявшись, стал перебираться на место Аомине, освобождая тому середину постели. Оперевшись ладонями на грудь Дайки, раскатывающего презерватив по члену, Кисэ перекинул через того слегка подрагивающую от напряжения ногу и завис над его пахом. Просунув под Рёту ладонь, Аомине поднял член и замер, ожидая, когда Кисэ решится опуститься на него. Решался тот недолго. Резко выдохнув, Кисэ завел одну свою руку за спину и, опустив ее ниже, помог направить в себя чужой член. Первые ощущения от проникновения охладили пыл возбуждения: они напоминали лишь позывы поспешить в уборную, но никак не намекали на будущее наслаждение. Морщась и чувствуя легкое покалывание от растяжения мышц, Рёта неторопливо покачивался на члене, понемногу пуская его все глубже. Заметив, что ноги Кисэ стали подрагивать сильнее, Аомине сел, при этом постаравшись не толкнуться дальше внутрь и, прижав Рёту к своей груди, ладонями поддерживал его за спину. - Спасибо, - прошептал Кисэ, обнимая его за шею и перенося свой вес на его плечи. - Может, поменяемся? – несмело предложил Дайки, испытав укол совести оттого, что из-за своей гордости заставил Рёту делать все это самостоятельно. - Пока нет, - уверенно ответил тот. – Так менее страшно. Выдохнул он, резким движением опускаясь ниже, полностью впуская в себя головку. Охнув от ощущения того, как его мышцы судорожно сжались на более узкой части члена, Рёта коленями сжал бедра Аомине, не давая себе скользнуть дальше по стволу. - А вот теперь давай, - напряженно произнес Кисэ, крепче обвивая шею Аомине. Радуясь тому, что он не слабый парень и Рёта хоть немного его меньше, Дайки плотнее прижал Кисэ к себе за спину и стал приподниматься, дабы перевернуть их. Без движения внутри Рёты это сделать не получилось, но Аомине все же постарался свести эту амплитуду к минимуму. Уложив Кисэ на постель, Дайки сам ощутил небывалое напряжение. Набрав в легкие побольше воздуха, Рёта глубоко выдохнул, одновременно расслабляясь, чем Аомине и воспользовался, скользнув вперед на пару сантиметров. - Расслабься, - сказал Дайки, не очень веря в успех. - Легко сказать, - подтвердил его мысли Кисэ. Удобнее устроившись на коленях, Аомине положил ладонь на слегка опавший член Рёты и стал водить по нему, то усиливая нажим, то уменьшая его. Возбуждение Кисэ постепенно возвращалось на прежний уровень, что позволило Аомине начать двигаться в такт своему движению ладони. Вновь переступив на коленях и уперевшись рукой в постель около талии Рёты, Дайки поменял положение и более уверенно толкнулся глубже, входя до основания. Смахнув выступивший со лба пот, Аомине начал движение назад, но замер, когда Кисэ сдавленно вскрикнул. Дайки выжидающе смотрел на Рёту, прогнувшегося в спине и хватавшего ртом воздух. - Видимо, об этом все и говорят, - радостно посмеиваясь, выдохнул Кисэ, переведя довольный взгляд на Аомине. – Двигайся. Именно вот под таким углом. Самоуверенно оскалившись, Дайки вышел практически полностью, а затем, сохраняя нужное направление, толкнулся внутрь, вновь проскальзывая по простате, отчего Рёта застонал и пальцы на его ногах непроизвольно поджались. Ощутив прилив уверенности от реакции Кисэ, Дайки стал действовать активнее: двигаться внутри него, попутно также глубоко целовать его и нетерпеливо оглаживать его тело по бедрам, бокам и груди. Сказавшееся напряжение с двух сторон, страх и волнение не позволили им слишком долго наслаждаться их близостью, подведя их к оргазму буквально через десять минут. Излившись внутри Рёты в презерватив, Аомине рваными движениями стал интенсивно водить по его члену, приближая к краю. Вцепившись ногтями в плечи Аомине, сжавшись вокруг так и не покинувшего его тело члена, Кисэ через минуту последовал за Дайки, гортанно простонав на всю квартиру. Краем сознания подумав, что соседи наверняка слышали последний стон Рёты, Аомине поцеловал того и осторожно выскользнул из его тела. Стянув презерватив и завязав его, Дайки поднялся на ноги, чувствуя, что его слегка пошатывает, и нетвердой походкой направился на кухню: выкинуть ненужное и захватить побольше салфеток. Вытерев Рёту и себя, Аомине поленился вновь идти на кухню, поэтому бросил использованные салфетки рядом с увиденными ими упаковочными пленками от смазки и презервативов и забрался под одеяла к уже практически уснувшему, разомлевшему Кисэ. Поцеловав его в основание шеи и удержав себя от желания поставить тому смачный засос, Аомине притянул Рёту к себе, тотчас чувствуя, как веки стали закрываться от накатившей на него усталостью и облегчением. ***** Кисэ проснулся рано: пустой желудок, сожжённая за ночь энергия дали о себе знать. Неторопливо моргая, он пытался прийти в себя и скинуть с себя паутину сна. Чем сильнее он ощущал реальность, тем сильнее на него накатывал испуг, что теперь, после того, как Аомине получил желаемое, тот может к нему охладеть. И пусть сам Дайки прижимался к спине Кисэ, крепко обнимая его по талии, тревожные мысли так и норовили занять все пространство в его голове. - Ты слишком громко думаешь, - поскреживающим после сна тоном проговорил Аомине, оставляя поцелуй у кромки волос Кисэ. – Все будет хорошо. Усмехнувшись, про себя поразившись, как легко Дайки разогнал его сомнения, Рёта сильнее откинулся тому на грудь. - Кто первый в ванную? – спросил Аомине, дотягиваясь до выключателя над кроватью и проверяя наличие света. – А кто на кухню – готовить? – добавил он, когда возвращение электричества подтвердилось. Несмотря на жуткий голод, на самостоятельную готовку у Рёты не было сил. Откинув одеяло, Кисэ осторожно сел на постели, опустив ноги на пол. Прислушавшись к себе и сделав выводы, что пока он чувствует только отголоски дискомфорта, словно Аомине все еще в нем, он поднялся и еще на ходу сказал: - Я в душ. Но я жутко голодный, так что надеюсь на быстрый завтрак. - Паршивец, - беззлобно протянул Аомине, неотрывно наблюдая за обнаженной задницей Кисэ, пока тот шел до ванной. Когда же дверь за Рётой закрылась, Дайки со вздохом встал, оделся и направился готовить, все же ему тоже сильно хотелось есть. Приготовив на скорую руку омлет и кофе, Аомине решил все же подождать Кисэ, хоть и сетовал про себя, что ждать пока модель соберется… Но Рёта не оправдал своей модельной сущности и появился из душа уже через пятнадцать минут. На ходу суша волосы полотенцем, он прошел в комнату и, похозяйничав в вещах Аомине, пришел на кухню в его вещах: футболке и штанах. Уже заканчивая завтрак, Кисэ вспомнил, что отключил на ночь телефон, поэтому он поспешил в комнату, дабы включить его. Вернувшись на кухню с «ожившим» телефоном, Рёта только и успел положить его на стол, как он зазвонил. Невольно взглянув на экран, Аомине оскалился и недовольным взглядом посмотрел на то, как Кисэ без колебаний отвечает на звонок. - Привет, Касамацу, - довольно веселым тоном, проговорил он. – Я же еще не опоздал, тренировка же вроде только через три часа. - Я не поэтому звоню, - раздраженно выдал тот без приветствия. – Ты вообще где? Какого черта ты телефон отключаешь? Оторопев от таких вопросов и напора, Рёта даже поставил обратно на стол кружку, из которой не отпил, и заторможено спросил: - А в чем, собственно, проблема? - В чем? – негодуя, уточнил тот. – Я с вечера до тебя дозвониться не могу, дома сказали, что ты ночуешь у друга. - Ну и в чем проблема? – еще раз спросил Кисэ, хмурясь. – Я же не пропал. - Ты отключил телефон! – злясь, словно ребенку объясняет очевидные вещи, выпалил Касамацу. Стрельнув в сторону Аомине предупреждающий взгляд, который из-за громкого динамика уже был сам готов поговорить с Юкио, Рёта спокойно, но сухо ответил: - Тут вырубило свет из-за грозы, телефон подзарядить негде, вот я его и выключил. Я не думал, что кто-то будет мне звонить в такое время. - Ладно, - успокоился Касамацу, - главное, что все в порядке. Может, я заеду за тобой? Сходим перекусим куда-нибудь и потом на тренировку. Диктуй адрес, - указал тот, судя по шуму, доставая листочек. – Кисэ? – позвал он, когда в ответ услышал только напряженную тишину. - Это не лучший вариант, - честно сказал Рёта. - Ты с Аомине, да? – с отвращением в тоне произнес Касамацу, больше утверждая. – Ты хоть понимаешь, кто он и что тебе нельзя с ним водить такую дружбу? – продолжил он, не получив никаких слов от Рёты. - Капитан, - холодным и резким тоном произнес Кисэ, - мы это обсуждали, мой ответ прежний. Более я это обсуждать не хочу. К тренировке буду. Сбросив звонок, Рёта не убрал палец с кнопки отключения, отчего телефон вновь погас. Следующие несколько минут они провели в напряженной тишине, которую Аомине все же решил разрушить: - Не хочу это признавать, но отчасти могу согласиться с Касамацу, - проговорил Аомине, отпивая кофе. - В том, что я не должен с тобой общаться? – ощетинился Кисэ вместе с поднявшими голову утренними сомнениями. - Нет, - отрезал Дайки, - не в этом. Мы в командах, которые соперничают. И игнорировать это не получается. - К чему ты клонишь? – настороженно поинтересовался Кисэ, все еще находясь в состоянии «готов к отражению атаки». Отставив кружку, Аомине посмотрел на Рёту и заговорил: - Трое из четырех полуфиналистов известны. Ракузан, Сейрин, Тоуо. Четвертый – не вызывает сомнений. Вы пройдете дальше, - выждав пару секунд, пока Кисэ примет эту информацию. – А это значит, что нам опять придется выйти против друг друга. - И что в этом такого? – недовольно спросил Рёта. – Нам впервой что ли? - Впервой в нашем статусе, - твердо подметил Дайки. Откинувшись на спинку стула, Кисэ с прищуром выдал: - А тебе это мешает воспринимать меня как равного соперника? - Как соперника в принципе, - пояснил Аомине, убирая акцент с характеристики «равный». – Мы Тень и Свет, одно целое, любовники, но никак не соперники. - Что ты предлагаешь? – нервно постукивая пальцами по столу, в лоб спросил Кисэ. – Не выйти на площадку? И подвести команду? - Если мы будем в разных командах, то это будет игра только нас с тобой, - без сомнений и колебаний в голосе указал Дайки. - И? – не понимая дилеммы, выдохнул Рёта. - Не хочу я против тебя играть, - выпалил Аомине. – Я не смогу играть в полную силу, и ты на это обидишься. - Обижусь, - подтвердил Кисэ. – Поэтому у тебя есть время морально подготовиться к такой игре. - А можно просто перейти в Тоуо, - озвучил Аомине свою безумную идею, - и проблемы сами по себе пройдут. На кухне повисла гнетущая, напряженная тишина. Кисэ смотрел на Аомине сверлящим взглядом, который мрачнел от секунды к секунде. Поняв, что, возможно, выбрал не лучшее время для подобного предложения, Дайки все же не собирался отступать: - Тебя примут в Тоуо, - стал он пояснять, - Имаеши и так догадывается о том, зачем мне был нужен зал. А вот меня в Кайджо – нет. - Я не ручной песик, - цедя слова, начал Рёта, - чтобы бегать за тобой по щелчку пальцев. - Кто говорит об этом? – осознавая, что Кисэ вновь понял все по-своему, возмутился Аомине. – Я лишь не хочу создавать нам ненужные проблемы, - завелся он, злясь на непонятливость Рёты. – Переведешься в Тоуо, сможем играть как Тень и Свет, переедешь ко мне, твои фанаты не воспримут это как-то неправильно, ведь мы же старые школьные друзья, - произнес Дайки, повторяя те выводы, которые сделали фанатки Кисэ об их общении. - Решил все за меня, меня не спросив, - невесело хмыкнул Кисэ, опустив голову, отчего челка закрыла глаза. - Я не решал, я лишь предлагаю такой вариант, - пытаясь не срываться на несколько тонов выше, выдал Аомине. - Суть одна и та же, - выдохнув и вновь подняв взгляд, сказал Рёта. – Ты ждешь, что я с радостью соглашусь. - Это логично, - покивав, сказал Дайки, подтверждая, что действительно хочет этого. - Ты просто считаешь, что я опять тебе проиграю, и хочешь избежать этой ситуации, - резюмировал Рёта, явно храбрясь. - Я не считаю, что ты проиграешь, - спокойно и размеренно ответил Аомине, дабы Кисэ не принял его поспешный ответ за ложь. – Я не знаю, кто победит при честной игре… - Вот и узнаем, - перебил его Рёта. – Давай я сейчас сделаю вид, что ты не делал этого, как ты называешь, предложения, и ты об этом забудешь? Я не хочу портить сегодняшнее утро. - Давай, - согласился Дайки, всем видом показывая то, что он ничего забывать не собирается. Единственное, что Аомине хоть сколько-то успокаивало в этой ситуации, так это то, что теперь хотя бы Рёта знает об этой идее, и, возможно, когда-то он сам о ней вспомнит. ***** Забыть у Аомине, конечно, не получилось и он продолжать думать о том, что повторит свое предложение только уже при очередной удобной ситуации, потому что еще год играть против Рёты он не собирался. Однако он так же, как и Кисэ, успешно делал вид, что того разговора не было. Их тренировки пришлось совсем прекратить, потому что Касамацу рвал и метал, требуя тренироваться каждую свободную минуту. Разумеется, Кисэ юлил и под предлогом очередных съемок сбегал с них к Аомине. Один раз Рёта практически попался на обмане: сидя в кафе с Дайки, Кисэ никак не ожидал появления своих фанаток, которые не просто попросили автограф, но и сделали фотографии издалека и общим планом, где было вполне понятно, кто был спутником Рёты. Тотчас эта информация с фотографиями и подробным указанием места и времени оказалась на очередном форуме, где ее и нашел Морияма. Радовало лишь то, что его желание познакомиться с красивыми девушками пересиливало чувство справедливости, и договорившись о том, что Кисэ возьмет его с собой на ближайшие пробы, где познакомит того, с кем тот пожелает, Морияма пообещал не рассказывать правду капитану и тренеру. Несмотря на небезопасность такого вранья, Рёта продолжал пропускать тренировки. Чаще всего они гуляли, ходили в кафе или кино, реже – играли в баскетбол, и всего лишь пару раз приходили в квартиру Дайки, чтобы заняться сексом. Не то чтобы Кисэ был против или не хотел, но то на это не хватало сил, то времени. В такие моменты Рёта мысленно думал, что было бы действительно неплохо переехать к Аомине, но вслух такого не озвучивал. Он понимал, что если сдаст позиции по одному пункту, то Дайки настоит и на втором, а лишать себя действительно полноценных игр с Аомине он не хотел. В очередной раз уйти с тренировки не получилось, потому что тренер пришел на нее в не самом радостном расположении духа. Написав Аомине, что тому все же придется подождать его где-то полтора часа, Кисэ ушел переодеваться, даже мысли не допуская, что Дайки откажется. Тренировка прошла скомкано, потому что тренер и капитан все не могли определиться с тактикой ведения игры, в результате чего все больше морально вымотались, чем физически. Быстро помывшись, Рёта взял телефон и открыл сообщение Аомине, где тот писал, что ушел в кинотеатр за билетами, ждет его уже там. Высушив волосы, Кисэ на ходу попрощался с остальными и периодически переходя на бег поспешил к Аомине. - А почему не места для поцелуев? – посмеиваясь, тихо спросил Кисэ садясь на сидение практически в центре зала. - Отдал их тем, кто будет использовать их по назначению, а не думать о фанатах с камерами, - буркнул Дайки, вальяжно растекаясь в кресле. Билеты Аомине предсказуемо взял на боевик. Хоть Кисэ и не был фанатом такого, но один раз он вполне мог посмотреть эту сказку про нереальных мужиков с суперменскими способностями. Правда финал фильма они толком и не посмотрели, потому что сначала они отвлеклись на настойчиво вибрирующий телефон Аомине, где на дисплее высвечивалось «Бакагами», а затем и на ряд его сообщений, в которых он просил о встрече и желательно сейчас. Пожав плечами, Кисэ шепнул Дайки, что они вполне могут после фильма пойти в БургерКинг, расположенный в квартале отсюда. Не пылая желанием встречаться с Кагами, Дайки сдался только под уговорами Рёты, который, не унимаясь, твердил, что Кагамиччи просто так не будет срочно требовать встречи. Отправив тому смс, Аомине буркнул про то, что если ему нужна еще пара кроссовок, то он его там же прибьет, и стал досматривать последние сцены фильма. Кагами появился в БургерКинге через полчаса после своих смс. Удивленно посмотрев на Рёту, пившего молочный коктейль, он обратился к Аомине: - Я рассчитывал, что мы поговорим… - У меня нет от Кисэ секретов, - перебив, пояснил Аомине, закидывая в рот несколько картофелей фри. - Ну хорошо, - все еще сконфуженно отозвался Кагами, присаживаясь напротив Аомине. – Я хочу поговорить о Куроко, - решившись, начал он, даже не заметив, как напряглась спина Кисэ и как ощетинился Дайки. – Я знаю, что вы были не просто друзьями, - совсем понизив тон, произнес Кагами. – Ну, думаю, вы понимаете, о чем я говорю, - сказал он, бросив беглый взгляд на Аомине и Кисэ, дабы увидеть подтверждение своих слов и не вдаваться в пояснения. – И я не знаю, что делать, - выдохнув, произнес он. – На днях я увидел у него документы из Тоуо, где указан список предметов, по которым нужно сдать разницу, чтобы перевестись в Тоуо. Я не стал спрашивать у него, потому что знаю, что он мне ничего не скажет, а вот ты, - сказал Кагами, посмотрев Аомине в глаза, - юлить не станешь. Переведя взгляд на Кисэ и убедившись, что пока тот в терпимом состоянии, Дайки прочистил горло и сказал: - Он хочет ко мне вернуться. Я отказал. Он заручился поддержкой Момои, и теперь они давят на то, что нам нужно вернуть игру Тени и Света. Он приходил в школу, они вели речь о переводе, но я ему сказал, что это его дело, но в баскетбол он у нас в принципе играть не будет, не говоря уже о том, чтобы вернуть нашу пару. - В чем причина? – невнятно спросил Кагами, чувствуя крайнюю степень замешательства. – Что можешь ему дать ты, что не могу дать я? Пожав плечами, Аомине хмыкнул и сказал: - Понятия не имею, для меня его желание было неожиданностью. - Что мне делать? – растерянно спросил Кагами. - Я не психолог, чтобы решать ваши личные проблемы, - выдал Дайки. – Тебе лучше знать, почему он решил попытаться вернуть меня. - Кисэ? – обратился к нему Кагами, надеясь хотя бы на его совет. Закусив губу, Рёта взглянул на Аомине и, переведя взгляд на Кагами, ответил: - Ты слишком мягкий в отношениях и слишком самостоятельный в игре. Этим ты отличаешься от того Аомине, которого Курокоччи хочет вернуть. - Я не хочу становиться вторым Аомине, - произнес Кагами. - Тогда ты должен дать ему что-то новое, что ему понравится больше, - абстрактно пояснил Кисэ. Задумавшись на несколько минут, которые Аомине и Кисэ тоже провели в тишине, Кагами пытался понять все сказанное и происходящее, не забывая воспринимать слова Рёты как слова Дайки, ведь у того «нет секретов». Через некоторое время он осторожно, словно прощупывая почву, заговорил: - Его не устраивает секс со мной? Без толики радости Аомине хмыкнул и протяжно сказал: - А ты догадливее, чем я думал. - Почему ты сразу не сказал? – вспылил Кагами. Изогнув бровь в насмешливом удивлении, Дайки уточнил: - И как, по-твоему, я должен был это сделать? – подавшись вперед, дабы их точно не услышали посторонние, он спросил: - Сказать, что ты слабее меня и трахаешь его хуже? Через сколько секунд ты бы бросился на меня с кулаками? Сжимая и разжимая кулаки, Кагами пытался взять себя в руки. - Это он так сказал? - Да, - легко ответил Аомине, чувствуя, словно камень падает с души: пусть уж теперь Кагами с этим разбирается, это все же его проблема. - Я понял, - напряженно кивнул Кагами, поднимаясь из-за стола, - спасибо за информацию. Проводив Кагами взглядом до самого выхода, Аомине обратился к Кисэ: - Давай не здесь. Пошли ко мне и поговорим. Кивнув, Кисэ сложил весь мусор на поднос и направился его выбрасывать. До квартиры шли молча, впрочем, прекрасно понимая, что начать этот разговор раньше у них нет возможности. Но стоило двери за ними закрыться, как Рёта спросил: - Почему ты мне не рассказал о том, что он хочет перевестись? – проговорил он, разуваясь и проходя в комнату. – У тебя же нет секретов от меня, - поддел его Кисэ. - Я просто забыл об этом, - ответил Аомине, заходя следом. – Не придал значения. - Твой бывший, который хочет к тебе вернуться, желает перевестись в твою школу, и ты не счел это важным? – насмешливо спросил Рёта, садясь на диван. - Да не нужен он мне, как ты не поймешь? – ответил Дайки, садясь на противоположный край дивана лицом к Кисэ. - Это из-за того, что я твоя Тень? Только из-за этой теории? – выдал Рёта, повернув голову и смотря Аомине в глаза. - Не передергивай, - резко указал Дайки, бросив на Кисэ недовольный взгляд. - Я люблю баскетбол, но не настолько, чтобы подчинять ему всю свою жизнь. Для теории Тени нам не нужно было становиться любовниками, мы могли остаться друзьями. - Могли, - согласился Кисэ, – но мы молоды, гормоны кипят, хочется секса и близости. - Говоришь, как дед, - с усмешкой фыркнул Аомине. - Как опасающийся человек, - поправил его Рёта. - Слушай, - выдохнул Дайки, в привычной ленивой манере растягивая слова, - в Японии запрещены гомосексуальные браки, поэтому я не могу сделать тебе предложение. У тебя нет матки, и я не могу заделать тебе ребенка. У меня нет никаких традиционных способов доказать тебе, что я серьезен в намерениях, - разведя руками, сказал Аомине. – Единственное, что я могу сделать, это объявить о нас. Пусть Куроко знает правду. Это его явно охладит, и ты перестанешь сомневаться. - Нет, - без сомнений отказал Кисэ, - официально мы должны быть друзьями. Не забывай, слухи о моей ориентации разрушат мою карьеру. - Ах, ну да, - недовольно хмыкнул Аомине. - Ты знал на что шел, - резко выдал Кисэ. - Ты тоже знал, что у меня был Куроко, и что он хочет меня вернуть, - в тон ему ответил Дайки. - Для тебя это не новость. Но я сделал осознанный выбор, в тот день я пришел к тебе, а не остался с ним. В чем тогда проблема? - Ни в чем? – предложил вариант Кисэ, вздыхая. – Просто пока не очень уверен в устойчивости нашей пары. - Другими словами, не уверен во мне, - перефразировал Аомине. - В себе, - поправил его Рёта, опуская взгляд на свои ладони и рассматривая ногти, - что достоин и не надоем. - Глупости не говори, - посмотрев на Кисэ, как на сумасшедшего, сказал Аомине. - Как такой как ты, - произнес он, проходясь взглядом по Рёте, - может считать, что проиграет Куроко? - Но ты был с ним, - резонно отметил тот, посмотрев на Дайки сквозь завесу светлых волос. - У нас с ним был секс, с тобой у меня отношения. Видишь разницу? – риторически спросил Аомине и тут же ответил: - Она, по-моему, очевидна, - не услышав, реакцию Кисэ, Дайки продолжил: - Перейди в мою школу, переезжай ко мне, для твоих фанатов и окружающих мы останемся друзьями, Куроко же все поймет правильно. - Я виделся с ним недавно, - сдержанно признался Кисэ. - А? – не сразу осознав услышанное, выдал Аомине. - Он любит тебя, - сдавленно проговорил Рёта, смотря на Дайки с нотами боли во взгляде. - И поэтому ты даешь задний ход, - наконец начиная понимать ситуацию, сделал вывод Аомине. - Мне кажется, что я как любовник влезаю в семейную пару и разрушаю ее, - скривившись, проговорил Кисэ. - Ну и фантазия у тебя, - рассмеялся Дайки, придвигаясь к Рёте и обнимая его. - Но у него к тебе чувства, - продолжил Кисэ. - А у тебя их ко мне нет? – хлестко спросил Аомине. – Может, дело в этом? – положив ладонь на щеку Рёты, заставляя того тем самым поднять лицо и смотреть ему в глаза. - А не в Куроко? - Я влюбился с первого взгляда, - легко признался Кисэ, ни в мимике, ни в жестах не выдавая колебания или сомнения. - Тогда вообще не вижу проблемы, - пожав плечами, выдал Аомине. - Взаимностью я отвечаю тебе, а не ему. Решив прекратить этот бессмысленный диалог, Аомине подался вперед, накрывая губы Кисэ своими и сразу же углубляя поцелуй. ***** Победа Кайджо и их выход в полуфинал были лишь делом времени. Это, похоже, понимали и их соперники, потому что назвать их игру выдающейся ни у кого язык не повернулся. Пришедший на игру Аомине поспешил к ним в раздевалку с поздравлениями, где сразу же был вовлечен светловолосым вихрем во всеобщее веселье, в процессе которого его успели пригласить присоединиться к их торжеству. Краем глаза заметив недовольное лицо Касамацу, Аомине хмыкнул и с радостью согласился: все же оставлять Рёту с ним совершенно не хотелось. Отмечали они по привычке в ближайшем к стадиону кафе, поэтому их празднование проходило по стандартному сценарию, за исключением того, что Морияма теперь доставал Аомине, требуя того сходить с ним в клуб: ведь такой парень явно привлечёт девушек, но пообщавшись с тем, они переключатся на Морияму. Кисэ хохотал в голос над этой сценой и тем, как Дайки безуспешно пытался отмахнуться от этих навязчивых идей, даже не замечая, как мрачнел Касамацу, неотрывно наблюдая за ним и Аомине. Расходиться они начали только через четыре часа. Дайки предлагал Кисэ пойти к нему или проводить того до дома, но Рёта отказался, сказав, что ему по пути с Кобори и Касамацу. Нехотя Аомине согласился, про себя успокаиваясь напоминаниями слов Рёты, что он не его собачка. До дома Кобори они шли, весело переговариваясь, а вот, оставшись наедине с Касамацу, Кисэ наконец-то почувствовал его напряженность. Решив, что это связано с Аомине, он решил не поднимать эту темы, дабы опять не ругаться. Однако у Юкио были совершенно другие планы. Доведя Кисэ до его дома, он без предшествующих словесных реверансов начал: - Наша следующая игра с Тоуо, - хмуро проговорил он, ссутулившись и затолкав руки в карманы брюк. – Выбирай. Я не позволю тебе слить игру из-за того, что ты под него ложишься, - хлестко выдал он, так и не посмотрев на Рёту. Замерев, Кисэ стоял и смотрел на Касамацу, не веря, что он мог это произнести. Эти слова были хуже пощечины: мало того, что Юкио с таким призрением и унижением отозвался о них с Аомине, так еще и усомнился в его игре. - Это ревность, капитан? – пытаясь совладать с собой, спросил Кисэ. – Готов втоптать меня в грязь только из-за того, что я не с тобой? - Ты совершил ошибку, - напряженно проговорил Касамацу, продолжая злиться. – Он тебя не любит, а использует. Обойдя Юкио, Рёта встал перед ним и спросил: - А кто меня любит? Ты? Касамацу вскинул на него хмурый взгляд и смотрел, с силой сцепив зубы. Смотрел и молчал. - Ну вот, - хмыкнул Кисэ, делая шаг к дому, - ты даже сказать мне этого не можешь. - А он говорил? – поняв то, какую ошибку допустил, Касамацу перешел в нападение. - Нет, не говорил, - не став врать, ответил Кисэ, разворачиваясь к Юкио. - Так ка… - Но он сделал тот выбор, - не дав тому закончить мысль, с нажимом в голосе вклинился Рёта, - который для меня значил куда больше, чем озвученное признание, - вновь направляясь к дому, он на ходу сказал: - На тренировки больше ходить не буду, приду на игру. Не слушая возмущения Юкио, Кисэ зашел в дом и закрыл за собой дверь, которая только что отрезала старую жизнь от новой. ***** - Что с тобой? – спросил Аомине, за напускным легкомыслием скрывая сильную взволнованность. – Ты всю неделю сам не свой, - продолжил он, кладя руку Кисэ на плечи, пока они шли к стадиону, где должна была состояться игра Кайджо и Тоуо. – Я же даже смирился с этой игрой и согласился играть в полную силу. Что опять не так? - Все так, - вяло отозвался Рёта. - Ты не заболел? – сказал Дайки, касаясь ладонью лба Кисэ. – Да вроде нет температуры. - Я здоров, - вымотанным тоном произнес Рёта, обхватывая рукой Аомине по талии и кладя голову тому на плечо: идти так было неудобно, но зато служило сильной моральной поддержкой. - Тогда что? – явно теряя терпение, выдал Аомине. - Ты оказался прав, - вздохнул Кисэ, поднимая голову из-за уже занывшей шеи. – Касамацу имел на меня вполне личные виды, правда, похоже, нужен я ему как трофей или приз. На полку поставит, когда получит, и забудет. Ведь он даже в любви не смог признаться, зато открыто говорил, что мы с тобой не пара и ты меня не любишь. - Ты из-за этого? Из-за его слов о нас? – растерянно уточнил Аомине, смотря на Рёту с удивлением. - Нет, конечно, - улыбнулся тот. – Но согласись, играть с ним и вообще быть в одном пространстве, теперь крайне затруднительно. Пока все это витало в воздухе без словесной формы – все было проще, намного проще. - Ну хочешь, я его сегодня по паркету раскатаю? – с хищным оскалом предложил Аомине, предвкушая пусть не равный, но веселый бой. - Как рыцарь, сразишься с соперником? – рассмеялся Кисэ. - Ну, - протянул Аомине, склоняясь к уху Рёты, - он мне не соперник. Я скорее дракон, который сожжет рыцаря и не даст ему забрать принцессу. - Тогда уж принца, - с искрой во взгляде поправил его Кисэ. - Пусть принц, - согласился Аомине, - так даже лучше. Дойдя до спортивной арены, они разошлись в разные стороны. И если Аомине направился в раздевалку, то Кисэ пошел на трибуны, садясь на крайнее к проходу место. - Где тебя носит? – рявкнул в трубку Касамацу. - Я здесь, как и сказал, - ответил Кисэ, наблюдая за последними подготовками организаторов к выходу играков на разогрев. - Что-то я не вижу тебя в раздевалке, - выдал Юкио, еще сильнее злясь. - А я и не буду играть, - спокойно сказал Рёта, - я пришел как болельщик. Я довел вас до полуфинала, остальное сами. - Что? – опешил Касамацу. – Ты с ума сошел? Я как твой капитан приказываю тебе прийти в раздевалку. - Я сегодня забрал документы из школы, - проговорил Кисэ. – Ты больше не можешь мне указывать. Сбросив звонок, Рёта глубоко выдохнул: он, конечно, предполагал, что это будет нелегко, но не думал, что настолько. Сжав пальцы в кулаки, Кисэ попытался таким образом скрыть их дрожь от окружающих. Не прошло и десяти минут как рядом с ним на корточки присел Аомине, уже одетый в форму команды. - Что за черт, Кисэ? Твой полоумный капитан только что ворвался в раздевалку, перепугал Сакурая до икоты и обвинял меня в том, что я заставил тебя отказаться от игры. - Я не буду сегодня играть, - спокойно пояснил Рёта. - Ты шутишь? – недоуменно спросил Дайки. – Несмешная шутка. - Я не шучу, - серьезно подтвердил тот. – Я сегодня забрал документы из Кайджо, - замолчав на пару секунд, он добавил: - И уже отнес их в Тоуо, где меня приняли с разрешением досдать предметную разницу в следующем году. - Почему? – тихо спросил Аомине. – Это же твоя команда… - Она не моя, - вздохнул Рёта, на нервах разминая одни пальцы другими. – Это команда Касамацу. И если я в нее не вписался, если у меня не сложилось с ним, то я не хочу в ней быть. - Он в следующем году выпускается, - подметил Аомине, - его больше не будет рядом. - Это ничего не изменит, ему уже пообещали место помощника тренера на полставки, он согласился, - пояснил свое решение Кисэ, а затем переключился: - А вообще, у меня ощущение, что ты не рад. - Я рад, - понизив тон, с плотоядной усмешкой проговорил Аомине, а затем приподнялся, дабы дотянуться до уха Рёты и прошептал: - Зацеловал бы сейчас от счастья, а лучше затрахал бы, но ведь нельзя. - Верно, - кивнул Кисэ, чувствуя, как щеки обдало краской смущения. – Иди, разминка начинается, - сказал Рёта, махнув головой в сторону площадки. - Не пойду, - проговорил Аомине, поднимаясь и садясь рядом с Кисэ. – Уровняем их шансы, - произнес он, взглядом находя Имаеши и жестами показывая тому, что они не играют. – А тебе пойдет черный цвет, - вибрирующим явно от представших в его голове фантазий отметил Дайки. - Конечно, пойдет, - насмешливо согласился Рёта, - на мне все великолепно смотрится. - Самодовольный паршивец, - протянул Аомине, обхватывая плечи Кисэ и прижимая того к своему боку, только тогда замечая, каким ненавидящим взглядом за ними наблюдал Касамацу. ***** Окружающими поступок Аомине и Кисэ был воспринят достаточно безразлично, потому что большинство самостоятельно сделали вывод о том, что они просто решили не впутывать в игру Поколение чудес и дали возможность командам самостоятельно померяться силами. И только команда Кайджо, а после игры и команда Тоуо знали правду. Конечно, Рёта понимал, что все равно был причастен к проигрышу Кайджо, потому что деморализировал их победный настрой, но он не сожалел о своем поступке, все нужно делать в правильно время: ушел бы раньше, чувствовал бы себя предателем, позже – извел бы самого себя. Переживания Рёты о том, что он не сможет объяснится перед игроками Кайджо оказались напрасными. Никто из них даже не поинтересовался причинами ухода и не позвонил ему. Испытывая от этого разочарование, Кисэ оправдывал их тем, что буквально через пару дней состоялась их игра с Ракузаном, который не оставил им и шанса на победу и выход в финал. Однако то, что происходило дальше отвлекло и Кисэ от переезда, немого недоумения родителей, новой школы, более близкого знакомства с командой Тоуо, где Имаеши рассматривал его хитрым и довольным взглядом, Вакамацу пытался вразумить, что Аомине редкостный засранец, а Сакурай довольно неумело пытался подружиться. В общем, от всего, что имело хоть какое-то значение. На все последующие матчи с Сейрин и Тоуо Ракузан не вывел основной состав команды, отправляя на растерзание тех, кто числился во втором составе. Поступок Акаши, сидевшего на трибунах каждую из этих игр, никто понять не мог. Болельщики строили уйму версий, но Аомине не сомневался, что среди них нет правильной. Дайки стал осознавать, что это лишь один из ходов игры, задуманной Акаши и, видимо, начатой с того момента, когда он ткнул Аомине носом в его ошибку. Попросив Имаеши отвлечь Кисэ после игры Ракузан и Сейрин, после которой стало ясно, что в финале столкнутся Тоуо и Сейрин, Аомине сделал вид, что пошел в туалет, на самом деле же спеша нагнать Акаши. - Что ты задумал? – оскалившись, спросил Аомине, преградив тому дорогу. – Зачем ты сталкиваешь нас лбами? Просто для веселья? Ты же знаешь всю правду, - сказал Дайки, давая понять, что эта игра будет иметь не столько спортивную драму, сколько личностную: столкновение бывших и нынешних. - Если ты думаешь, что моей целью был просто матч между вами, то ты меня недооцениваешь, - ответил Акаши, цепко смотря на Дайки. – Но вам с Рётой не о чем волноваться. Вы сделали все правильно, осталась только формальность – победить Сейрин, - произнес он, обходя Аомине и продолжая путь к выходу. - А если мы этого не сделаем? – вдогонку спросил Аомине, разворачиваясь следом за Акаши. Остановившись, тот слегка повернул голову и проговорил: - Это будет досадно, но не критично. Побочная цель не будет реализована. Наблюдая за тем, как уходит Акаши, Аомине не мог понять, что чувствует после его слов: успокоение от того, что не они с Рётой находятся под ударом Акаши, или беспокойство из-за того, что они вообще задействованы в его планах. Раздосадовано рыкнув от бессилия, Дайки развернулся и направился обратно к команде, твердо решив, что посвящать Кисэ в эту ситуацию он не будет. Финальный матч между Тоуо и Сейрин, как показалось Кисэ и Аомине, наступил слишком быстро. Возможно, они совсем потеряли счет времени, наслаждаясь отдельной от родителей жизнью и совместными тренировками, шлифующими их мастерство Света и Тени, а, может, его и в принципе было слишком мало. За всем этим они напрочь забыли, что о переводе Кисэ в Тоуо знали лишь единицы, поэтому не сразу поняли причину прокатившейся по стадиону волны возбужденного шепота. - Не ожидал, - произнес Куроко, появившийся словно ниоткуда, рядом с командой Тоуо. Мельком взглянув на Кисэ, который хоть и принял его выбор, но все же испытывал неловкость перед Куроко, считая, что увел у того его парня, Аомине, как обычно, навалился на Кисэ, вольготно закинув руку тому на плечи, и с хищно-азартной усмешкой выдал: - Вот и узнаем, чья пара Света и Тени круче, - найдя взглядом Кагами, который был буквально в паре метров позади Тецуя, он с нахальными нотами риторически спросил: - Ну что, Бакагами, готов сегодня сиять или спички уже промокли от слез? Рассмеявшись, Аомине поперхнулся воздухом, когда Кисэ пихнул его локтем в живот. Цокнув, Дайки отошел от Рёты и, направляясь на площадку для разминки, бросил: - Не трать время на пустую болтовню. Я не хочу играть с вялыми, не разогретыми игроками. Тебя, Кисэ, это тоже касается. - Курокоччи… - начал Рёта, но тот не стал его слышать: - Он прав, нужно разминаться, - сказал Тецуя, разворачиваясь и выбегая на их половину площадки. Вздохнув, Кисэ подумал, что могло быть и хуже, и направился к новой команде, с которой на удивление быстро смог сыграться. Начало игры знаменовалось агрессивной игрой Тоуо, центром которой стала новая пара Света и Тени, тех, кто двигался удивительно согласовано: либо идеально повторяя действия друг друга, либо самым естественным образом продолжая действия друг друга. Последний прием Кисэ откровенно подсмотрел у Мидоримы и Такао, правда трансформировав его под их пару: тот, кто вел мяч к корзине, мог в любой момент бросить его, разворачиваясь в сторону преследующих его соперников, тем самым становясь их преградой, в то время как второй подхватывал мяч с брошенной позиции и продолжал его вести. Таким образом, никто из игроков не успел среагировать и, следовательно, предотвратить прорыв. Сразу же вырвавшись вперед, Тоуо продолжало агрессивно удерживать преимущество, втроем удерживая Кагами, пока Аомине и Кисэ обходили команду Сейрин. Разумеется, все понимали, что в режиме Света и Тени Аомине и Кисэ не могли играть вечно, потому что физически Рёта еще не мог осилить слишком долгое идеальное копирование, но загвостка была в том, что теперь Сейрин не знали время, доступное Кисэ для повторения Аомине и всех остальных участников Поколения чудес. В этом и был их козырь: периодически Свет и Тень уходили на задний план, давая себе отдых, и, когда Хьюга верил, что Рёта выдохся и давал команду о наступлении, Кисэ вновь перехватывал мяч в стиле Аомине. Кроша и убивая боевой дух Сейрин такой игрой, Тоуо по полной программе использовали время, доступное для такой игры: разрыв между командами уже к окончанию второй четверти составлял больше тридцати очков. - Кисэ, - обратился тренер во время перерыва, - что с твоим временем? - На исходе, - за него ответил Аомине, отпивая воды из бутылки, принесенной все еще обиженной Момои, считавшей, что ее Дайчан должен был в первую очередь поставить в известность об их тренировках с Рётой. - Я вообще-то сам умею разговаривать, - без особой злости огрызнулся Кисэ. - Но ты не признаешься в этом, - пожав плечами, пояснил Аомине, - это же финал. Поджав губы, Рёта отвел взгляд, признавая тем самым правоту Аомине. - Ки-чану, нужно перестать копировать Аомине, - вмешалась Момои, будучи не в силах оставаться в стороне. – Я вижу, что игра Света и Тени отнимает у тебя меньше сил, чем прошлое идеальное копирование, и запас у тебя еще есть. Но он небольшой и лучше его оставить на последние минуты четвертой четверти. Всякое может случиться, - расплывчато закончила она, с грустью смотря на скамейку команды Сейрин, где один был мрачнее другого, а Куроко и вовсе исчез. Перейдя в оборонительную позицию, отодвинув Кисэ и Аомине к кольцу, Тоуо ожидали нападения от Сейрин, но столкнулись лишь с активной игрой Кагами, пока остальные выступали лишь связующими в процессе передачи меча. Растеряв весь свой собранный настрой, игроки Тоуо недоуменно переглядывались, видя, что им некого останавливать, ведь с Кагами, оставленного без поддержки Куроко, так и не вернувшегося к началу четверти, без проблем справляется один Аомине. Оставив Аомине и Кисэ ближе к кольцу, Имаеши разрешил Вакамацу и Сакураю перейти в нападение. На защиту кольца Сейрин бросили больше сил, но этого все равно оказалось мало. Моральный дух команды упал, прицел Хьюги был сбит, орлиный глаз не помогал пройти к кольцу, а Рико не могла дать ни одного совета. Закончив третью четверть со счетом «94 : 45» в пользу Тоуо, Сейрин уже были готовы признать поражение. Возвращение Куроко к четвертой четверти, стало надеждой для Сейрин, потому что он попросил Рико выпустить его и дать возможность попробовать одну вещь. Понимая, что терять им все равно нечего, она согласилась, даже не задавшись вопросом о том, что задумал Куроко. А Тецуя пошел на хитрость. Играя около Кисэ, Куроко откровенно изматывал его, не давая делать проходы, давать пасы, отчего Аомине постоянно приходилось вмешиваться, отвлекаться и оставлять корзину без постоянной опеки, чем и стали пользоваться игроки команды Сейрин. Пропустив, как считал Дайки, унизительное количество мячей, он раздраженно цыкнул и, найдя взглядом Рёту, кивнул в сторону корзины Сейрин, намекая на то, что тактику пора менять. Кивнув в ответ, Кисэ перебежал ближе к Аомине, ожидая того, что тот начнет делать. - Не копируй, - шепнул Аомине, плавно перемещаясь за спиной Рёты, - просто обманывай. - Почему? – обернувшись на Дайки, спросил Кисэ, не прекращая краем глаза контролировать местонахождение мяча. - Я, конечно, могу на руках дотащить тебя до нашего дома, - выдал Аомине, пасуя прилетевший от Сакурая мяч Вакамацу, - но тогда можешь забыть об обещанном массаже перед сном. Я же помру на пороге квартиры. Улыбнувшись мысли, что Аомине не меняется, и даже заботу о ком-то выворачивает в нечто иное, Рёта все же послушался его, понимая, что лишние жертвы сейчас ни к чему, ему вполне достаточно отвлекать Сейрин на свое возможное копирование. Правда в запале игры она совершенно не заметили, что их разговор не был приватным: Куроко был неподалеку и так же, как и Кисэ, прекрасно понял запрятанные под маской грубияна чувства. Те, которые Аомине никогда не проявлял к нему. Тактика Куроко больше не действовала, потому что теперь сам Кисэ отвлекал на себя игроков Сейрин, да и после нескольких провальных пасов, когда мяч просто выкатился из пальцев Тецуя, игроки перестали давать ему передачи. - Да что с тобой такое? – грозно рявкнул Кагами, пробегая мимо Куроко, одновременно злясь на бессилие в игре и с ужасом осознавая, как отдаляется от него Куроко, ведь отвечать ему явно никто не собирался. Окончание игры застало всех в тот момент, когда брошенный Кисэ мяч уже летел в корзину. Вздрогнув от резкого звука, все буквально на мгновение отвлеклись на судью, а затем продолжили провожать взглядом фирменный бросок Мидоримы. Металлическая сетка звякнула, знаменуя засчитанный трехочковый, и зал взорвался овациями победителям, набравшим сто двенадцать очков против шестидесяти трех. Сразу же ушедший на скамейку Куроко накрыл голову полотенцем, уперевшись локтями в колени. Не среагировав на просьбу Рико выйти на построение, Куроко продолжал думать о том, что не верит в увиденное и услышанное. Ведь это действительно был конец. Аомине однозначно показал, что сам заинтересован в паре с Кисэ, а не с ним… - А ведь все могло быть по-другому, - протянул подошедший к Куроко Акаши. – Вы могли бы и выиграть, если бы ты прекратил цепляться за свою ложь. - О чем ты? – спросил подошедший Кагами, который понимал, что Куроко сейчас не в состоянии вступать в дискуссию с Акаши. - О том, что Куроко затянул свой спектакль и переиграл самого себя, - ответил тот, смотря уже на Кагами, хотя вокруг них остановились уже все участники двух команд, наблюдая за происходящим. – В свое время Куроко вовремя воспользовался ситуацией, истолковав не выходившую у Аомине из головы теорию Света и Тени по-своему. Аомине тогда нуждался в азарте и в каком-либо действии, движении, поэтому я закрыл глаза на неверно истолкованную теорию. Для Куроко это был единственный способ быть в команде. Да вот только со временем он сам поверил в то, что является Тенью Аомине. Последствия этого некоторые из присутствующих знают, - хмыкнул Акаши, прикрыв глаза. – И ты тоже, - сказал он, переведя взгляд на Кагами. – Но одновременно с этим Аомине стал задумываться о том, что он и не нуждается в такой Тени. Свет ушел, - подытожил Акаши этот период. – И то, что Куроко ушел в другую школу, хотя он обещал Момои, что пойдет в ее и Аомине школу, было лишь попыткой показать Дайки, что без него тому будет плохо играться. Итог этой части истории знают все, - произнес Акаши, смотря на напряженную до предела спину Куроко. – Потребность в Тени у Аомине так и не появилась. И тут ты начал действовать, Тецуя? – то ли спрашивая, то ли утверждая, проговорил Сейджуро, слегка склоняясь к Куроко. – Да вот только к тому моменту Аомине уже знал правду, он знал, кто на самом деле его тень. - Это ты? – глухо спросил Куроко, не меняя позы. – Это ты ему подсказал? - Нет, догадался он сам, - ответил Акаши, вновь выпрямляясь. – Я лишь намекнул ему, что проблема не в самой теории, а в действующих лицах. - Зачем? – дрогнувшим голосом спросил Тецуя. - Потому что ты погряз в своей лжи, - хлестко выдал Акаши, высокомерно-злым взглядом буравя затылок Куроко, - и мог не дать их паре сложиться. Я не мог этого допустить, они должны играть вместе, сейчас они к этому готовы, - помолчав пару секунд, Акаши продолжил, но уже вполне миролюбивым тоном: - Теории Дополнения бывают разные. У Аомине и Кисэ это действительно теория Света и Тени. А у вас с Кагами это теория Земля-Воздух. Твердый он, эфемерный ты. Ты его опора, он – полет. Но ты этого не понял, не принял его, не открылся ему, не смог составить правильную пару, пытаясь на Кагами натянуть роль Света. Если бы ты это осознал, то, возможно, сейчас бы вы выиграли. Безмолвно просив несколько секунд, Куроко так же молча поднялся и, не сняв полотенца, направился к выходу. - Только тебе теперь решать, - заговорил Акаши, смотря вслед Куроко, но обращаясь к Кагами, - захочешь ты строить с ним новую пару или согласишься на поступившее тебе предложением, - закончил он, неторопливо переведя на Кагами взгляд, с котором блеснул намек на большую, нежели положено, осведомленность. Решив не комментировать эти слова, хотя и видел взгляд Рико, направленный на него, Тайга лишь кивнул и последовал в том же направлении, в котором ушел Куроко. ***** - Как думаешь, зачем Акашиччи это всё нужно? – разморено спросил Кисэ, наслаждаясь обещанным массажем от сидящего на его заднице Аомине. - Я думаю, у него на нас свои виды, - ответил Дайки, с нажимом разминая плечи Рёты. - Позже возродить команду Поколения чудес? – лениво произнес Кисэ. - Ага, - подтвердил Аомине, переходя на лопатки. - Ну да, - протянул Кисэ, морщась на болезненных моментах, - если бы мы сейчас окончательно разошлись, то команды бы не получилось. - Да и вместе мы сильнее, - подметил Аомине, растирая плечи и верхнюю часть спины. - Думаешь Кагами простит Куроко? – несмотря на то, что его клонило в сон, проговорил Кисэ, явно демонстрируя желание поболтать. - Да мне-то откуда знать? – в излюбленной манере «Что за бред?» отозвался Аомине, спускаясь к талии и уже присматриваясь к светлым ягодицам, слегка виднеющимся над резинкой приспущенных трусов. - А я думаю, простит, - высказался Кисэ. - Ну и идиот, - хмыкнул Аомине. - Я же тебя простил, - напомнил Рёта. - Не сравнивай, - серьезным тоном возразил Аомине. – Я не предавал тебя, когда мы были вместе. - Не спорю, - сказал Кисэ. – Но что-то схожее есть. Но не успел Аомине и слово озвучить в свою защиту, как по комнате разнеслась трель его телефона. Встав с Кисэ, Дайки дошел до телефона и, увидев на экране «Бакагами», ответил на вызов, сразу включая громкую связь - Чего тебе? – с нахальной усмешкой спросил Аомине, не стушевавшись даже под неодобряющим взглядом Кисэ, севшего на постели. - Я хотел лишь сказать вам - не расслабляйтесь, - с уверенной дерзостью выдал Кагами. - Мы сравним, чье дополнение сильнее, на следующих соревнованиях. - Вот как? – понизив голос до вибрирующего тона, протянул Аомине с предвкушением, а затем ухмыльнулся и ответил: - Не переживай. Не расслабимся, - сказал он, сразу же отключая телефон, оставляя за собой последнее слово. - Почему мне кажется, что Акаши и это предвидел? – настороженно выдал Кисэ, следуя взглядом за подходящим к постели Дайки. - Потому что это Акаши, - отозвался Аомине, присаживаясь рядом с Кисэ. – Мы все для него фигурки для игры в сёги. Он явно создает нам испытание, чтобы мы с тобой стали сильнее и более сплочённые, он же всегда так говорил: не борясь – не получаешь силу. - Знаешь, - выдохнул Рёта, откидываясь назад и падая спиной на подушки, - в таком варианте я ему даже противиться не буду. Хмыкнув, Аомине склонился к обнаженной груди Рёты и, обдав его сосок горячим дыханием, выдал: - Я тоже, - сказал Дайки, прежде чем втянуть в рот вмиг затвердевший сосок Кисэ. Отдавшись воли чувств и желаний, они так и не услышали, как на телефон Рёты пришло сообщение с неопределяемого номера: «Не думай, что я тебе это когда-либо прощу. Ведь ты знал о моих чувствах». The end.