Кровь семьи Борджиа

Он смотрел на узорчатый потолок комнаты, медленно приходя в себя. За открытым окном сиял рассвет и пели птицы. Так знакомо и этим странно. Последним, что он помнил, были слова ожившей статуи: "Будь достоин". Достоин? Его имя... Он получил его. Чезаре прикрыл рукой лицо, давя счастливый смех. - Чезаре Борджиа, - он причмокнул, словно пробуя свое имя на вкус, и потом неожиданно добавил: - Сатана. Это было странно. Чезаре не понимал, почему добавил именно это слово. Статуя так назвала его, и это прозвучало сродни титулу Мальчика-Который-Выжил. Но, похоже, титул Сатаны не обязывал его положить свою жизнь на алтарь общего блага. Чезаре принял решение расспросить Федерико или Стефано о Семерых Проклятых Семьях. Он получил имя и надеялся, что не влип снова в какую-то исключительность. Ещё раз осмотрев комнату, Чезаре отметил, что кроме большой кровати, на которой он лежал, в комнате из мебели был лишь прикроватный столик. Сев, Борджиа обнаружил, что вся верхняя одежда на нем отсутствует. Скинув с себя одеяло, он негромко фыркнул, смотря на свое отражение в большом зеркале напротив кровати. Зеркальная стена. Это показалось Чезаре оригинальной идеей. А вот зеркало на потолке его не удивило. Он видел нечто похожее в одной из комнат дома на площади Гриммо. - Доброе утро, - в комнату вошла красивая девушка, чьи светлые локоны красиво завивались в высоком хвосте, спускаясь до талии. - Ты уже очнулся? Чезаре, завороженный красотой незнакомки, словно в ледяную воду нырнул, когда увидел цвет её глаз. Перед ним, похоже, была его сестра, но, к его стыду, имени её он не знал. Поэтому Чезаре лишь улыбнулся и, не испытывая смущения, встал с кровати, подойдя к девушке. Смотря ей в глаза сверху вниз, он ответил: - Да, чувствую себя превосходно. Дорогая сестра, может быть ты подскажешь мне, куда делась вся моя одежда? - Мое имя Лукреция, - она старалась не смотреть на тело возвышавшегося над ней брата, но взгляд с его лица упрямо сползал вниз. - Дядюшка Стефано так и не сказал нам с отцом, как тебя нарекло Воплощение Семьи. Расскажешь? - Предлагаешь сделать это в таком виде? - Нет, конечно нет! - порозовела Лукреция. - Бэдри, негодник! - Хозяйка что-то хотела от Бэдри? Появившийся домовик с обожанием уставился на свою госпожу, но Лукреция не поддалась жалости: - Почему одежда моего брата ещё не готова?! Бедный домовой эльф вздрогнул и, заметив Чезаре, побледнел, что смотрелось довольно забавно на его мордашке. Дернув себя за длинные уши, Бэдри упал на колени и принялся биться головой об пол. Вспомнив верного Добби, Чезаре воскликнул: - Прекрати, Бэдри! - видя, что домовик затих, он добавил: - Принеси мою одежду. - Да-да-да, Бэдри всё сделает! - пропав буквально на несколько секунд, домовик появился вновь со стопкой аккуратно сложенной одежды, которую уложил на угол кровати. - Возьмите, прошу. Не сердитесь на глупого Бэдри. Бэдри накажет себя! - Не стоит, - махнул рукой Чезаре и принялся рассматривать принесенные вещи. - А это точно мои? - Да, это вещи хозяина, - закивал головой домовик. - Хозяин Федерико зовет верного Бэдри. Бэдри просит прощения. С неожиданно громким хлопком домовик исчез, оставив Чезаре стоять с черной, шелковой рубашкой в руках. Вещи были не его, в этом Борджиа был уверен. Но и дальше ходить перед Лукрецией в одном нижнем белье он был не намерен. Поэтому быстро надел принесенное и, улыбнувшись сестре, поинтересовался: - Надеюсь, я не пропустил завтрак? - Отец и дядя уже поели, а я решила дождаться тебя, брат. Идем! Лукреция рассмеялась и веселым, солнечным лучом выскользнула из комнаты. Чезаре сделал было шаг вслед за ней, но неожиданно замер, озадаченный своим поведением. Что-то изменилось, но вот что именно, он понять пока не мог. Получается, та статуя в зале с лисьими огнями была Воплощением Семьи? Что это вообще значит? Он никогда не слышал ничего подобного. И это Воплощение дало ему имя? Не только имя, вспомнил он. Еще судьбу и суть. Но если с судьбой было ещё хоть что-то понятно, то значение понятия "суть" вводило его в ступор. Может ли быть, что Сатана... - Так ты идешь? - вырвал его из размышлений звонкий голос Лукреции. - Да! Что бы ни было начертано в его Книге жизни, он примет свою судьбу с достоинством. У него, наконец-то, появилась семья. Отец, дядя и... сестра, что сейчас весело смеется, ведя его за собой в обеденный зал. - Чезаре Борджиа, - произнес он, и Лукреция с недоумением на лице обернулась на него. - Воплощение Семьи назвало меня Чезаре Борджиа. Я Сатана Семи Проклятых Семей. - Господи! - воскликнула девушка, прижав ко рту ладошку. - Это... просто потрясающе! Мой брат сам Сатана! Лукреция счастливо рассмеялась, вглядываясь в черты лица брата. Ей было приятно находиться рядом с воплощением семейной гордости. То, что именно её брат стал следующим Сатаной, давало ей большие преимущества. Теперь уж заносчивая Теора Медичи и слова в Салемском Университете ей не скажет. Имя её брата будет говорить само за себя, даже если те не будут знать всей правды. Она им и не нужна. Хватит лишь имени, чтобы проклятые Медичи заткнулись и подавились собственными, отравленными монетами. - Тебя это так восхищает? Чем? - спросил Чезаре, на что Лукреция честно ответила: - Ты стал новым Сатаной, а значит семья Борджиа полностью очистилась от всех цепей. Мы свободны, Чезаре! Наконец-то! - Но что это значит? Я мало понимаю, что дает этот статус... - Это не совсем статус, но подробности тебе расскажет дядя, - Лукреция улыбнулась и покраснела, когда её живот издал негромкое урчание. - Пошли быстрее завтракать, пока голод окончательно не убил во мне леди. Чезаре лишь рассмеялся на подобные переживания, но, когда Лукреция продолжила идти вперед, он задумался. Не совсем статус, очищение ото всех цепей... Последнее ему нравилось. Свобода. Интересно, что сестра имела в виду?