Кровь семьи Борджиа

Особняк Борджиа не изменился за то время, пока Чезаре пробыл в Ильверморни. Шагая по аллее кипарисов, Сатана с наслаждением вдыхал хвойный аромат нагретых жарким солнцем деревьев и щурился, словно довольный кот. Уверенности в собственных силах добавлял диплом о получении среднего магического образования. Прошедший год показал Чезаре многое. Увидеть разницу в преподавании, в подаче материала. Учителя Ильверморни умели интриговать. Заставлять проводить часы в библиотеке и находить нужные знания. Сатана не жалел, что выбрал именно эту школу. Не вляпываясь в неприятности и подозрительные разборки, он отдыхал душой, осознав смысл слов, сказанных ему Федерико когда-то. Без постоянной угрозы для жизни, Сатана прослыл в Ильверморни тем ещё соблазнителем нежных ведьминских сердечек. Юные ведьмы таяли от бархатного акцента Борджиа и его улыбки. Хотя, если присмотреться внимательней, то это именно Чезаре остерегался открывать открытки от поклонниц и брал их в руки только в перчатках, справедливо опасаясь подвергнуться воздействию любовного зелья. И пусть большинство зелий подобного характера на Сатану не действовали ещё со второго курса Хогвартса, рисковать не хотелось. Луна на все жалобы Борджиа лишь тихо смеялась и говорила, что и сама любит любоваться его крыльями. На это Сатана каждый раз хохотал и говорил, что Лавгуд слишком далеко заглянула в будущее, а Луна лишь загадочно улыбалась и продолжала смотреть на что-то невидимое самому Борджиа. Да, Чезаре поверил своей давней подруге, когда его голову увенчала еще одна пара рогов, которые, начинаясь где-то за заостренными ушами, причудливо извивались сначала назад, а потом уходили вперед, прикрывая шею. Вместе с учебой в Ильверморни, Сатана учился и во сне. Вернее сказать, он постепенно вспоминал. Каждую ночь новые сны. В них Чезаре видел прошлое. Словно маленькие кусочки одного гигантского пазла, они помогали ему осознать кто он и дать понимание о мотивах собственных поступков. И когда Сатана смотрел в зеркало то всё чаще видел не напуганного свалившейся свободой подростка, видевшего в жизни лишь борьбу с Тем-Кого-Нельзя-Называть, а помолодевшую копию портрета самого первого своего воплощения. Борджиа постепенно становился самим собой. - Чезаре! Звонкий голос Лукреции Чезаре мог узнать из сотен тысяч других девичьих голосов. Обернувшись, Сатана подхватил бросившуюся ему на шею сестру за талию и рассмеялся. - Я думала, что ты задержишься у Луны, - Лукреция в притворной обиде надула губы, но не смогла удержать выражение лица и вновь солнечно улыбнулась: - У меня прекрасная новость! Стефано и Федерико смогли пробудить Джоффре, Меридит и дядюшку Гаспара. Остальные, к сожалению, не смогли дождаться, но они вернутся к нам. - Несомненно, моя дорогая сестра, - хищно оскалился Чезаре, продолжая прижимать к себе Лукрецию. - Воистину, в этом мире всегда будет неизменна ваша тяга друг к другу. Раздавшийся голос показался смутно знакомым Сатане, и Чезаре обернулся, увидев невысокого, темноволосого мужчину. Внутри что-то екнуло и он, повинуясь какому-то странному порыву, воскликнул: - Джоффри, ты ли это, фратэлло? - Ты меня узнал, - рассмеялся мужчина и поинтересовался: - Мне уже стоит начать волноваться? - Пока нет, - улыбнулся Чезаре и, выпустив из объятий Лукрецию, быстро сблизился с Джоффри, чтобы обнять его. - Сколько тебе сейчас? - Джоффри придирчиво оценил внешность брата и добавил: - Раз ещё не отпустил свою неизменную бородку, то не старше двадцати. Вместо ответа Сатана снова улыбнулся, показав на мгновенье совершенно иной облик и Джоффри хмыкнул, понятливо замолчав. Значит связь с Договором уже есть. Это было отличной новостью. Джоффри довольно улыбнулся, а подскочившая к братьям Лукреция подхватила под руку Чезаре, и Борджиа дружной группой медленно направились к вилле. Семья вновь была вместе. Они были готовы ко всему. Предстояло многое сделать. Встретивший их в холле виллы Стефано вгляделся в лицо Сатаны и расплылся в веселой улыбке, которая слегка отдавала безумием. Он сразу увидел то, что отличало каждого Борджиа. Пробудившаяся память всегда была заметна в глазах, и при взгляде на племянника Стефано отчетливо увидел деда. Хотя, по сути, это и так был один и тот же человек. - С воссоединением, Чезаре! Вижу, за этот год ты многому научился. И многое вспомнил. Готов к веселью? - Конечно, - улыбнулся Чезаре и, прислушавшись, поинтересовался: - А где Меридит, Гаспар и Федерико? - Лукреция, милая! Почему ты ничего не рассказала своему брату? - Стефано погрозил девушке пальцем. - Меридит сейчас гостит у Аддамсов, Гаспар поехал к Нура, а Федерико вызвался навестить Бессмертных. Прикрыв глаза, Сатана довольно усмехнулся. Так даже проще. Есть множество плюсов в том, чтобы знать друг друга больше четырех столетий. И всё же, стоило признать вслух: - Я и сам планировал это предложить, - заметил Чезаре, прежде чем продолжить идти в сторону столовой. - Никто не желает пообедать? Кстати, если я не ошибаюсь, скоро будет бал Европейского магического домена, который проводится каждые пять лет. Нас ведь пригласили? - Несмотря на то, что мы игнорировали приглашения на протяжении последних двадцати пяти лет, да. Лукреция посмотрела на брата и хитро поинтересовалась: - Неужели ты хочешь посетить это прекрасное событие? Облик Чезаре словно потек и спустя несколько мгновений рядом с магами стояло жуткое в своей нечеловеческой красоте существо. Одновременно завораживающее и вызывающее страх. Пугающее и чарующее. В этом эффекте Сатана был схож с сидами. Уже видевший Чезаре Стефано не мог не отметить, что обличье племянника претерпело изменения. А ведь это у него ещё не прорезались крылья! Стефано помнил, как выглядел его дед. Помнил, какими мягкими и теплыми могли быть огромные крылья Сатаны. И будь он проклят вновь, если станет утверждать, что не хочет прикоснуться к ним ещё раз! Посмотрев на свою руку, Сатана мысленно вздохнул. Проблема с той частью, что являлась его вторым обличьем, никуда не пропала и в этой жизни. При любом удобном случае он продолжал принимать демонический облик. Иногда Борджиа просыпался в подобном виде. Иногда это происходило спонтанно. Чаще всего тогда, когда Сатана чувствовал себя в безопасности. Поэтому его изменения видела лишь Луна. Она спокойно реагировала на изменения, происходящие с её другом и часто засыпала, уложив голову на колени Борджиа. Поразительная разница с тем случаем, когда он спонтанно изменился во время секса с ведьмочкой, которая некоторое время была его неофициальной девушкой. Визжала девица так, что Сатана еле удержал себя от того, чтобы не перекусить ей горло, лишь бы замолчала. Подобных случаев стоило избегать и Борджиа больше не связывал себя продолжительными отношениями. К тому же в демоноподобном облике он становился гораздо агрессивнее, жестче и кровожаднее. Словно вся оскверненная энергия Веры, что изменила его тело и сделала своим сосудом, старалась изменить не только внешний вид, придав облик того, кем нарекла, но и внутреннее содержимое. Облизнув губы раздвоенным языком, Чезаре негромко прошипел: - Ес-стес-сственно, - Сатана оглядел свою Семью и растянул губы в жутком оскале: - Мы с-славно повес-сселимс-ся! На лицах Борджиа появились одинаковые улыбки. Им было весело. Кровь семьи бурлила в их жилах, отзываясь на слова Чезаре. По залу пронесся громкий хохот магов, но человеческого в нем было мало. Холодный смех Стефано буквально вымораживал внутренности, в то время, как смех Лукреции заставлял сердца мужчин биться сильнее, вызывая похоть. Негромкое хихиканье Джоффри, звучало еле слышно, но явственно отдавало безумной гнильцой, пугая до дрожи. Лишь Сатана молча смотрел на свою семью, широко улыбаясь оскаленной пастью. Он опасался смеяться в том облике, который приняло его тело. Не хотел напугать родных. Его семья. Такие странные, неправильные, ненормальные... Да, дядя Вернон, Вы были абсолютно правы! Чезаре издал глухой смешок и выразительно посмотрел на веселящихся родственичков. - Мы обедать будем или ос-сставите меня голодать? - Данназьонне! - резко оборвал смех Стефано. - Мы совершенно забыли про обед!