Возвращение украденной диадемы

Сладкая!.. Первое, что пришло Мартину в голову, когда он поцеловал Амелию, попробовав на вкус ее сочные розовые губки. Они соблазняли его с того самого момента, как он впервые увидел эту девушку. Неискушенная!.. Мартин уловил, как эти губы вздрогнули от прикосновения. Заметил, как у девушки перехватило дыхание, когда он крепче поцеловал ее. Увидел нерешительность в ее прекрасных серых глазах. И желание, которое та не сумела скрыть. Эти наблюдения подогрели его собственное влечение. Тело Мартина наполнилось страстью, когда он сильнее прижал незнакомку к себе. Чарующая!.. Не виновато ли во всем шампанское? Или большая нагрузка, которую он испытывал несколько последних недель? А может, у него просто слишком долго не было женщины в объятиях и в постели? Но в любом случае Мартин не мог припомнить столь захватывающего поцелуя. Такого возбуждающего, сладкого и невинного... Эта удивительная девушка превратила его в ненасытное чудовище. Теперь он хотел большего, намного большего! Но звон бокалов и звук голосов вокруг прорвались сквозь его затуманенное сознание, напоминая, что сейчас не время для продолжения его фантазий. Мартин поднял голову и попытался дышать спокойнее. Тяжелый жаркий бархатный костюм, парик и борода, под которыми тело невыносимо чесалось весь вечер, стали для него настоящим адом. Его маленькая фея часто моргала, а ее восхитительный изящный ротик теперь сделался ярко красным. Мартин быстро осмотрелся вокруг, заметив несколько любопытных взглядов и хитрых улыбок. Он давно уже привык к слухам о себе, хотя обычно избегал открыто давать для них повод. Что вдруг на него нашло? Собственно говоря, таинственная фея была даже не в его вкусе. Мартин любил изысканных и высоких, страстных и бесшабашных женщин. А эта малышка едва доставала до его плеча. Хокинг даже и не обратил бы на нее внимания, если б не заметил ее, одиноко стоящей у дверей. Она выглядела очень растерянно. Такое же чувство в шумной толпе часто испытывал он сам. И вот теперь вдруг выясняется, что он хочет эту девушку. Хочет чертовски сильно. Так, что ему пришлось даже отойти от нее на несколько шагов, чтобы не позволить себе обнять ее снова. Амелия откашлялась, ее щеки залил милый румянец. - Музыка кончилась. Да, музыка, может, и кончилась, а фантазии - нет. Теперь Мартин хотел не только танцевать с ней, не только целовать ее. Но конечно же не здесь, перед сотней любопытных глаз. Кто-то окликнул Мартина. Он обернулся и увидел своего преследователя - Рональда Эткинса. Тот снова направлялся к нему. Мартин сжал челюсти, поняв, что на этот раз улизнуть не удастся. Амелия тоже увидела Рональда и улыбнулась. - Долг обязывает.- с насмешкой сказала она.       Ох уж этот долг, не отпускавший Мартина никогда. Как единственный наследник династии Хокингов, он обязан был обеспечить процветание семейного бизнеса, защищать и направлять, расширять и приумножать семейное состояние. Состояние, которое могло оказаться в опасности из-за происков миловидной, но коварной молодой женщины - жены его деда. Сегодня Мартин должен был сконцентрироваться именно на ней, а не терять голову от флюидов, исходящих от загадочной девушки в костюме феи. Но как ему не хотелось отпускать ее! Ни имен, ни вопросов, ни обещаний. Эти условия заинтриговали его еще до того фантастического поцелуя. А уж теперь...       Теперь он хотел знать ее имя. Хотел знать о ней все.       Мартин вдруг понял, что она догадывается, кто он на самом деле. Хозяин бала Хокингов по традиции всегда одевался в карнавальный костюм Синей Бороды. Эту роль обычно с удовольствием играл его дед. Но сейчас Мигель лежал в больнице с переломом бедра. И попал он туда, вероятно, не без помощи своей молодой жены.       Но сейчас Мартин не мог думать о семейных проблемах. Вернее, не хотел о них думать рядом с незнакомкой, нежный жасминовый аромат которой просто сводил его с ума. Он напоминал ему о поцелуе - таком сладком и восхитительно нежном поцелуе.       Мартин прикрыл глаза. Долг в нем боролся с желанием. Сейчас мужчина хотел только одного - увести фею подальше отсюда и забыть на время обо всех проблемах, заботах и обязанностях, которые были связаны с именем Мартина Хокинга. Рональд снова его окликнул. Мартин открыл глаза и увидел приближающегося к нему коренастого мужчину. Он подавил вздох разочарования. - Полагаю, черт побери, мне все-таки придется на время сыграть роль гостеприимного хозяина. Амелия кивнула. - Спасибо за танец. Ее слова были слишком похожи на прощание. Мартин взял ее руки в свои, поглаживая большими пальцами по перчаткам. - Встретимся в полночь. Прямо здесь, напротив оркестра. Он хотел видеть ее, застать момент, когда она снимет маску. Ему не терпелось разглядеть лицо своей загадочной гостьи. Амелия облизнула губы. Нерешительность в ее глазах подсказала Мартину, что девушка собирается отказаться. Он не мог ей такого позволить. - Никаких имен, - поспешно заверил Хокинг, удивленный такой пугливостью, - никаких вопросов. - И никаких обещаний, - негромко добавила девушка. - В полночь, - повторил он, нежно сжимая ее пальцы. Потом повернулся и быстро пошел прочь. Для него полночь наступит еще так не скоро! Амелия стояла в растерянности. Она планировала свою ночную экскурсию в особняк Хокингов до мельчайших подробностей, запоминая каждую деталь чертежа, каждую комнату, каждую лестницу, каждый коридор. Только одного она никак не планировала - встречи с Мартином Хокингом. Направляясь к выходу, Амелия ощутила на себе его проницательный взгляд и, изменив своим первоначальным намерениям, свернула в дамскую комнату, вместо того чтобы подняться по главной лестнице на третий этаж. Выйдя из туалета, она заметила еще одну лестницу, которая вела на второй этаж. Вспомнив план дома, Амелия поняла, что ей придется пройти через библиотеку, кабинет и картинную галерею. Среди этих комнат надо будет отыскать еще одну лестницу, ведущую наверх. Но когда девушка проделала весьма сложный путь, дверь к запасному лестничному пролету оказалась запертой. Вероятно, в этой части особняка еще не закончился ремонт. Амелия стояла в темном коридоре, пытаясь не паниковать. Но кто бы знал, что творилось сейчас в ее душе! Нежные объятия и поцелуи отнюдь не способствовали успеху задуманного ею мероприятия. Девушка мечтательно провела пальцами по своим припухшим губам. "Встретимся в полночь"... Эти слова все еще звучали в ее ушах, и ей на секунду пришлось прислониться к стене, чтобы собраться с мыслями. Что было бы, если б она не притворялась, а оказалась здесь настоящей гостьей? Что, если б они действительно оказались двумя незнакомцами, танцующими на балу? Что, если б она согласилась встретиться с Мартином в полночь... Амелия с силой тряхнула головой, отгоняя от себя посторонние мысли. Она не могла позволить себе витать в облаках, как бы чертовски соблазнительно это не было. Она пришла сюда спасать своего деда. Вцепившись пальцами в сумочку, девушка огляделась вокруг и пошла вперед по коридору. Теперь ее старый план потерпел крах. И чем упорнее Амелия искала нужную дверь, тем сильнее нервничала. Когда же ей показалось, что выход найден, и она с надеждой дернула на себя медную ручку, то оказалась внутри огромного бельевого чулана. - Ладно, передохни, - пробормотала девушка самой себе, вдыхая запах накрахмаленного и аккуратно разложенного по полкам постельного белья. Закрыв глаза, она снова мысленно представила планы этажей. Если сейчас она оказалась в чулане второго этажа, то теперь ей нужно через два коридора повернуть налево, а затем - направо. Там будет лестница для прислуги. Амелия торопливо шла вперед и гадала, как поступит Мартин, когда поймет, что она не явится на встречу с ним. Разозлится? Разочаруется? Если даже и так, то в одном она не сомневалась. В том, что это продлится недолго. Ее место быстро займет другая. Думать об этом было не очень приятно. Амелия после поцелуя Мартина все еще ощущала на губах вкус шампанского, а на коже его ласковые прикосновения. Такое внезапное проявление нежности совсем не вязалось с его репутацией холодного жестокого человека. Девушка последний раз свернула за угол и с облегчением вздохнула. Прямо перед собой она увидела злополучную лестницу. Автоматически считая ступеньки, она могла только надеяться, что не столкнется здесь с кем-нибудь из прислуги. Оказавшись на третьем этаже, Амелия постаралась успокоиться. Длинный темный коридор освещался единственным маленьким светильником. Она могла его выключить, но не посмела рисковать. Вдруг это привлечет чье-нибудь внимание...       Без пяти минут двенадцать... Мартин стоял в одиночестве среди шумных танцующих гостей и пил уже пятый бокал шампанского. Он все время нетерпеливо посматривал на часы, удивляясь, почему стрелки стали ползти вдруг так медленно.       К нему поочередно подходили разные люди - знакомые и не очень. Ото всех них, как правило, поступала лишь просьба сделать финансовые пожертвования в тот или иной фонд. У Мартина Хокинга сложилась устойчивая репутация, и это сделало его мишенью для всех, кто искал богатого спонсора. Большинство деловых людей были уверены, что он раздает свои средства, чтобы избавиться от огромных налогов. Мартин же, в свою очередь, не считал нужным опровергать подобные заблуждения. Скажи он правду, его могли бы счесть за сумасшедшего. В действительности Хокингу-младшему просто не нужны были деньги в таком количестве, которым он располагал. Он жертвовал их на детей-сирот, на больницы, анонимно перечислял огромные суммы в приюты и на обустройство города. Но как ни старался он действовать без огласки, информация о его щедрости все же просочилась в прессу.       Мартину доставляло удовольствие помогать тем, кто в этом нуждался. Чувствуя его расположенность, даже незнакомые люди подходили к нему на балу, надеясь получить финансовую поддержку. Однако назойливых просителей быстро оттеснили близкие друзья Мартина, далекие от меркантильных устремлений. Заметив то, как их приятель увивался вокруг девушки в костюме феи и даже позволял себе во время танца целовать ее, они требовали теперь от него откровенного рассказа обо всем, что происходило. Тот отмахивался от назойливых вопросов. Во-первых, он не привык обсуждать ни с кем свою личную жизнь, а во-вторых, и сам не знал ответа. Да уж, что и говорить! Не одного Мартина Хокинга заинтриговала эта гостья. Никто из окружающих не сумел распознать ее истинного лица, скрывающегося под красивой маской. Это обстоятельство с каждой секундой все больше подогревало интерес Мартина, делая предстоящую встречу еще более таинственной и желанной.       Без четырех минут двенадцать... Даже Моника заинтересовалась странной гостьей. А ведь молодая жена деда обычно мало внимания уделяла подробностям светской жизни, которую вел бесшабашный родственник. Вдобавок мадам явно питала к нему антипатию и знала, что молодой Хокинг отвечает ей тем же. Вернее, если быть точным, Мартин не просто питал антипатию к этой женщине, он ей ни в чем не доверял. Взгляд Хокинга медленно скользил по залу, пока вновь не напоролся на миссис Монику Хокинг, надо признать, великолепно выглядевшую в искусно сшитом костюме английской королевы. Бывшая фотомодель, она была высокой и стройной, с длинными рыжими кудрявыми волосами, которые превосходно гармонировали с ее маскарадным костюмом. У Мартина не было бесспорных доказательств того, что именно она подстроила деду несчастный случай на лестнице. Пока не было. Но когда-нибудь эта авантюристка должна сорваться и совершить ошибку. Это ведь был далеко не первый несчастный случай, который обрушился на мистера Хокинга-старшего за последние шесть месяцев. Причем неприятности начались сразу после того, как он изменил свое завещание в пользу жены. Через пару месяцев после падения с лестницы Мигель Хокинг улетел в кювет из-за сломанных тормозов. Каждый подобный случай мог оказаться фатальным, и это сразу сделало бы Монику Хокинг очень богатой. Миссис Хокинг едва исполнилось тридцать пять лет, и она была шестой женой семидесятилетнего деда Мартина. Из-за огромного количества браков Мигель шутливо называл себя Синей Бородой. Только он не убивал своих жен, а просто разводился с ними, когда те надоедали ему. По крайней мере, так он всем говорил сам. Хотя, сказать по правде, его бывшие супруги просто сбегали от него через несколько месяцев после начала семейной жизни. Они предпочитали унести с собой сто тысяч фунтов, причитающихся по условиям брачного контракта, а не терпеть капризы своенравного, эксцентричного, хотя и очень богатого старика. Необычность каждого брачного договора заключалась в том, что получить эти деньги бывшая жена могла лишь в том случае, если пробудет в браке с Мигелем Хокингом не более года. Если же брак длился дольше условленного срока, то при разводе жена не получала ничего. На фоне непостоянства и алчного расчета предыдущих жен, верность Моники так сильно впечатлила Мигеля, что он решил изменить свое завещание, оставляя ей внушительную часть имущества Хокингов. Намного большую, чем жалкие сто тысяч. Но было ли ее поведение продиктовано настоящей преданностью Мигелю, или просто Моника оказалась жаднее, чем все его другие жены? Именно это намеревался выяснить Мартин, прежде чем свершится непоправимое.       Без трех минут двенадцать... Он осушил бокал, снова подумав, что состояние Хокингов таит в себе проклятие. У него было больше денег, чем представлялось возможным потратить за всю жизнь. И неограниченные возможности для увеличения капитала. Но, так же как и его деда, его уже поразила бацилла недоверия и подозрительности, не позволяющая увериться до конца в том, что женщина, которую он выберет, полюбит его самого, а не толстый бумажник. Но это не означало, что Мартин полностью отказался от встреч с женщинами. Ему определенно нравилось их общество, особенно в постели, но при условии, что партнерши четко осознают, что секс не равноценен признанию в любви и не ведет прямиком к алтарю. Он всегда ясно давал это понять, прежде чем завязывал какие-либо новые отношения. Хотя большинство его знакомых верили, что смогут рано или поздно заарканить Хокинга. Пока ему удавалось доказывать им всем обратное.       Без двух минут двенадцать... Его вспотевшая голова и лицо чесались так, что хотелось кричать. Танец с феей тоже сделал свое дело - возбужденное тело до сих пор не могло успокоиться и горело под плотным тяжелым костюмом. Он вспомнил ее серые бездонные глаза, таинственные как омут. И они грозили потопить его в своей пучине. Он снова хотел танцевать с ней. Медленно танцевать наедине. Мартин обвел взглядом огромный зал, но нигде не заметил черного плаща с капюшоном. Какого цвета были ее волосы? Какие секреты таились за ее улыбкой?       Без одной минуты двенадцать... Мартин отошел от стены и направился к оркестру, с трудом пробираясь сквозь оживленную толпу гостей. Он хотел первым увидеть свою незнакомку, когда все снимут маски. Ему не терпелось узнать девушку, которая отказалась от приглашения пойти с ним в замок. Пусть он и шутил, когда предлагал это, но отказ раззадорил его. Может, она действительно не знала, кто он? Или для нее не имели значения деньги, и его богатство не впечатляло фею? Хотелось бы Мартину Хокингу верить в подобные сказки.       Наконец часы пробили полночь! Он с надеждой оглядел зал, его сердце беспокойно колотилось... С потолка посыпались разноцветные кружочки конфетти. Парочки, стоящие кругом, обнимались. Слышались хлопки вылетающих из шампанского пробок. Мартин снял с лица свою маску, но нигде так и не увидел фею. Неужели она все-таки убежала?       Полночь. Первый низкий раскатистый удар часов разнесся по дому. Амелия замерла. Ее пальцы застыли на ручке двери, ведущей в комнату, где был спрятан сейф. Мартин сейчас, наверное, стоит напротив оркестра и ищет ее глазами. Как долго он прождет свою фею? Через мгновение раздался второй удар часов. И Амелия встрепенулась. Ей нельзя было терять ни секунды. Она наклонилась к замку, чтобы вскрыть его отмычкой. Этому трюку научил ее дед. К тому моменту, когда прозвучал третий удар, девушка проскользнула в комнату, осторожно прикрыв за собой дверь. Она заперла ее изнутри и сделала шаг вперед. Подошвы ее кожаных сапожек утонули в пушистом персидском ковре. Раздался четвертый удар. В воздухе чувствовался аромат сандалового дерева, внутри комнаты стояла кромешная тьма. Ни единый лучик света не пробивался из окна. Как ни странно, но темнота успокоила Амелию. По дому прокатился звук пятого удара. Девушка пошарила по дну сумочки в поисках миниатюрного карманного фонарика, который приобрела сегодня днем. Наконец она нашла его и нажала на кнопку. Звук шестого удара слился с ее стоном, потому что свет так и не появился. Что-то произошло с новым фонариком или с батарейками. На седьмом ударе девушка ощупала стену в поисках выключателя, нашла его и включила. Свет горел во время восьмого, девятого и десятого ударов. У окна Амелия заметила мраморный столик и кресло в виде трона. В центре комнаты стояла огромный белый шатер. Интересно, что это такое? Но у девушки не было времени для дальнейшего осмотра. На одиннадцатом ударе часов она выключила люстру, опасаясь, что проходящие по коридору люди заметят полосу света под дверью и заподозрят неладное. Амелии была невыносима мысль о том, что ее могут поймать. Вот и последний, двенадцатый удар. И полная тишина... Амелия снова стала просчитывать в голове свои действия. Если она попадется, то вся ее жизнь пойдет прахом. Причем будет потеряна не только работа. Из-за унизительной огласки она утратит уважение друзей, коллег по службе. И навсегда лишится Мартина. Может быть, это звучит глупо, потому что они так и не познакомились официально. Сегодня их всего на несколько минут объединил танец и поцелуй. Но какой превосходный поцелуй! Амелия не хотелось представлять выражение лица Мартина, если он обнаружит, что его маленькая фея взломала семейный сейф Хокингов. Лучшее, что она могла сейчас сделать, это пошевеливаться, чтобы успеть скрыться до того, как закончится вечеринка. Сжимая бархатную сумочку, девушка начала осторожно пробираться вдоль стены, ощупывая пальцами трещинки на уровне плеча. По рассказам деда, сейф был спрятан в стене - где-то между окном и дверью. Его выдавал вертикальный промежуток в шве деревянных панелей, который несведущему человеку можно было обнаружить только прикосновением пальцев. По просьбе Амелии дед со всеми подробностями описал ей своей поход за диадемой. Если честно, она сейчас чувствовала себя немного виноватой перед ним. Тем более что Хуан так гордился своим успехом. Дед очень хотел сделать ее счастливой и считал бриллиантовую диадему законным наследством своей внучки. Но Амелия не могла оставить драгоценность у себя. Совесть не позволяла ей сделать это. А бедный старик был просто ослеплен сотворенной местью, к тому же внушив себе мысль, что диадема сможет изменить будущее любимой девочки. Так же он когда-то надеялся, что она спасет больную бабушку.       Ничто не могло убедить его в обратном. Амелия не стала даже пытаться. Если дед когда-нибудь и спросит о диадеме, она скажет, что положила ее на хранение в банк. И это будет сущей правдой. Сейф Хокингов - единственно безопасное место для этой штучки, потому что поможет уберечь Хуан Смита от тюрьмы.       Задумавшись, девушка забыла о мраморном столике, стоящем у нее на пути, и ударилась об него коленом. Настольная лампа при этом угрожающе закачалась. Амелия вовремя поймала ее, не дав упасть. Ей не хватало только осколков на ковре. В ее планы не входило, чтобы Хокинги догадались о том, что кто-то чужой побывал в их доме. В этом случае полиция опять заподозрила бы Хуан Смита. И пусть дед заверял ее, что не оставил никаких отпечатков, Амелия сильно сомневалась в этом, учитывая уровень, на который поднялся сейчас отдел розыска. Осторожно водрузив лампу на место, девушка нетерпеливо вздохнула. Комната оказалась слишком большая, и ей совсем не хотелось врезаться во что-нибудь еще раз. Несмотря на риск, она призналась себе, что все же лучше будет включить свет. Пробежав пальцами по гладкой подставке, Амелия нашла выключатель и щелкнула им. Мягкий ровный свет залил помещение, и появилась возможность подробней разглядеть его убранство.       То, что вначале она приняла за огромный шатер, оказалось круглой кроватью с балдахином, который скрывал под собой все, кроме резной спинки из сандалового дерева. В углу красовался огромный камин. По обе стороны от него из массивных напольных ваз тянулись вверх комнатные деревья. Потолок был выкрашен в нежный, небесно-голубой цвет. Стены же наоборот стилизованы под грубо отесанный камень. Эта комната оказалась одной из самых странных спален, которые Амелия когда-либо видела в своей жизни.       Снова повернувшись к стене, она провела рукой дальше, и ее пальцы вдруг нащупали шероховатое место в промежутке деревянных брусков. Амелия сильнее надавила на один из них. Открылась секретная панель, за которой тут же показался сейф. Она положила сумочку на пол и сделала глубокий вдох, приготовившись отсоединить сигнализацию. Это было самой ответственной частью всего замысла. Если случайно зацепить провода... Ох! Лучше не представлять последствия такой промашки! - Все будет отлично, - подбодрила себя Амелия, стараясь думать только о хорошем. Секунду спустя она выдохнула с облегчением.       Порядок! Сигнализация отключена. Теперь ей оставалось лишь открыть сейф, положить обратно диадему и незаметно покинуть особняк. Вечеринка скорее всего еще будет в полном разгаре, так что никто ничего не заметит. Ждет ли ее Мартин? Или нашел себе кого-нибудь еще?       Амелия начала вращать диск с цифрами, мысленно благодаря деда за то, что тот вспомнил комбинацию кода. Вскрывать сейфы его научил один из самых отвратительных посетителей ломбарда. Хуану не пришлось воспользоваться своими знаниями, когда воровал диадему во второй раз. Амелию он тоже обучил этому мастерству, но сегодня она должна была лишь подставить известные цифры, потому что времени было в обрез. - Семьдесят восемь, - пробормотала девушка себе под нос. Затем повернула диск назад. - Двадцать четыре... Пока все шло нормально. Но когда в коридоре вдруг раздался звук тяжелых шагов, Амелия замерла. Все ее тело напряглось. Шаги затихли у самой двери. Амелия быстро захлопнула панель. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Но звук вставляемого в замок ключа заставил ее действовать. Девушка огляделась по сторонам, ища место, где можно было бы спрятаться. Поворот замка напомнил ей, что времени на раздумья не так уж много. Дверь распахнулась, и кто-то собрался войти в комнату.