***
Квартира Димы представляла из себя сплошной кавардак. Повсюду валялись вещи, шкафы и полочки открыты настежь. Посреди всего этого хаоса лежал огромных размеров чемодан, заботливо купленный Юликом для Димы, потому что старый навряд ли смог бы вместить в себя всё. Парни который час ходили по квартире, перебирая Димины вещи и одежду. Юлик спрашивал друга, что ему нужно, что отправить родителям, а что выкинуть. Вскоре к ним присоединился и Юра, тоже решивший помочь со сборами. Дима давно хотел познакомить его с Юликом. - Ого, - в шоке произнес Юлик, - Так ты что, правда знаком с Хованским? - Я же тебе тысячу раз говорил… К счастью Димы, парни тут же нашли общий язык. Оказывается, Онешко и сам частенько смотрел Ютуб и разбирался абсолютно во всех блогерах. - В последнее время смотрю видео Кузьмы, угараю постоянно. - Без проблем, чувак, как-нибудь встретимся, обязательно познакомлю. Если этот дед соизволит поднять трубку, блять, все утро дозвониться до него не могу, а видео выпускать пора! - Вы сделали коллаб? - Да, но бля, это невозможно, каждый раз думаю “Это в последний раз”, а потом то ему, то мне какая-нибудь охуенная идея придет в голову и сразу снимаем. Любимый ёбаный дед… Работа явно пошла быстрее. Через час-второй чемодан уже полностью был собран. Диме оставалось лишь в день отъезда закинуть в свою походную сумку средства гигиены и домашнюю одежду. Юлик, вытирая пот со лба, присел на большой чемодан, потому что закрывать его было довольно проблематично. - Чуваки, ну раз мы все сделали, может, сходим куда-нибудь, отпразднуем наш отъезд? - А че, я за любой кипиш, - тут же согласился Хованский. Остаток вечера друзья провели в небольшом уютном кафе неподалеку, угощаясь заслуженной пиццей и вином. - Ну-с… - Хованский поднял бокал, - Предлагаю тост. Дим, я хочу выпить за твою новую жизнь. Ты очень сильный человек и крутой чувак. Хоть мы знакомы недавно, но я прям к тебе привязался. Не хотелось бы прощаться, ну а что делать! Желаю, чтобы там твоя жизнь была намного лучше! Обычно люди говорят, не забывай меня, думай обо мне и все такое… Так вот я скажу тебе. Хуйня. Если ты там будешь бескрайне счастлив и найдешь себе четких друзей, забудь меня нахуй. Хуже нет, чем находится вдалеке от того, кто дорог. Ну если я, конечно, дорог, - Хованский засмеялся. Дима кивком обозначил, что все, что говорит Юра касательно него самого - чистая правда. Как с языка снял. Ларин и сам чувствовал, как было классно и непринужденно проводить время с Юрой. За все время их общения сложилось ощущение, что знают парни друг друга лет сто. – Так вот, чувак… С новой жизнью тебя! Забудешь – не осудим. Вернешься – примем! - Хорошо сказано… - подметил Юлик, отпивая из бокала.***
Объявляется посадка на рейс “Авиафлот”, следующий по маршруту Санкт-Петербург – Флоренция. Пассажиров просьба пройти к выходу номер восемь. Юлик стоял, проверяя посадочные талоны, в то время как Дима ненадолго отвел Юру в сторону. - Вот, - Дима взял Юрину ладонь в свою и вложил ключи. - Это от студии. Там для тебя есть кое-что, хочу, чтобы ты забрал это себе. - Хорошо. – Юра улыбнулся в ответ, принимая ключи и бережно складывая в карман куртки. - Все равно переживаю немного. - Да успокойся, чувак, все будет нормально! Не каждому такой шанс в жизни выпадает. - А ты чем будешь заниматься? - Я? Да как обычно, снимать видео, бухать, в общем делать типичные дела петербуржской интеллигенции! - Смотри в больницу со своим пивом не загреми, интеллигент! – подшутил Дима. - Привези мне лучше итальянского винишка. - Если застану твою печень в лучшем состоянии. Хованский усмехнулся. У парня довольно неплохое чувство юмора. Их разговор прервал Юлик, тянущий за собой чемодан и направляющийся в сторону Димы, чтобы отвести к выходу. - Дим, ну мы идем? Без нас сейчас улетят. - Да. – Дима повернулся к Хованскому, - Пока, чувак, не пропадай. - Обязательно, на связи. Парни на прощание обнялись. Юра провожал взглядом друзей, и уже почти что у самого выхода Ларин услышал: “Покажи им, кто мастер, чувак!”***
И снова будничная суета. На следующий день Дима написал Юре короткую смс, что добрались они удачно, но в ближайшее время писать он не сможет, так как решались “мелкие бытовые проблемы”. Хованский погрузился в работу над роликами. Работа ждала, деньги из ниоткуда не падали. Снова планы, договоренности, оборудование, помещения, люди… И как назло погода в Петербурге вновь испортилась. Всю неделю лил дождь, было сыро, промозгло и мерзко. А Юре приходилось перемещаться постоянно по городу. Съемки с Кузьмой всегда проходили неоднозначно. Было довольно смешно и весело, но, как минимум, без небольших споров никогда не обходилось. Но, в целом, стоило признать, их совместные ролики всегда заходили аудитории. -… С вами были Кузьма Гридин, Юра Хованский, подписывайтесь на канал, ставьте лайки, жмите на колокольчик, всем пока! - На мой канал подпишитесь, - начал тычить в себя пальцами Юра, - на деда нахер не надо, он скучный и пердит. - Проверял? – усмехнулся Никита. - Еще бы! – во весь голос заржал Хованский – Всё, всем пока! Гридин отключил камеру. - Ну, в принципе все, смонтирую к завтрашнему дню и выложу. - Окей, без проблем. Я пойду, пожалуй, а то не высыпаюсь в последнее время, - Юра уже направлялся в прихожую. Натягивая куртку, он ощутил, как что-то брякнуло в кармане. Засунув руку, Юра почувствовал связку чего-то тонкого и металлического. Черт, Димины ключи, он забыл зайти в студию. Почему бы не сделать этого сейчас, тем более, Хованский находился как раз неподалёку. Пока Юра был у Кузьмы, моросящий дождь превратился в ливень, стоящий непроглядной стеной. Хованский старался как можно быстрее передвигаться, ища настилы и козырьки зданий, чтобы укрыться от дождя. Наконец, Юра нашел нужное здание и вошел. Дойдя до нужной двери, Хованский остановился возле неё и вспомнил, как несколько недель назад стоял здесь. С плохой вестью. С переломным моментом. А ведь, получается, и сам Юра причастен к тому, как круто изменилась Димина жизнь. Повертев ключом в скважине, блогер наконец отворил дверь. Хованский вошел и тихо прикрыл её за собой, будто стараясь не нарушать тишины в помещении. Непривычно было видеть студию Димы пустой. Все картины художник забрал с собой, остались лишь голые стены. Хованский подошел к тому самому огромному панорамному окну, напротив которого когда-то рисовал Дима. Пейзаж за окном резко поменялся. На смену яркому городу, освещенному лучами солнца, пришел мрачный серый мегаполис со своими огромными темными, давящими душу зданиями, над которыми нависли свинцовые тучи. Отчего-то Юре стало неимоверно грустно, он даже заскучал по Диме, которого сейчас очень не хватало в этой комнате. Сейчас она не казалась Хованскому такой уютной без художника. Ах, да. Где-то должно быть это Что-то для Юры. Парню не пришлось долго искать. Стоило ему обернуться, он тут же увидел большой прямоугольный сверток, прислоненный к стене. По коричневой бумаге то и дело бегали тени от капель дождя. А сбоку приклеена записка, помеченная “Юре”. Хованский, развернув её, начал читать набранный на компьютере текст. “Привет, Юр! Прежде чем ты развернешь то, что стоит перед тобой, я хочу тебе кое-что рассказать и объяснить. Ты не подумай, что я сумасшедший или неадекватный. После того, как я попал в аварию, мне снились одни и те же серые сны. Либо это была сама авария, либо я просто бродил среди людей. И все они были безликими. Просто ходячие тела. Я в снах даже родителей и близких не видел. Но, когда мы с тобой начали общаться, в моих снах среди безликой толпы стал появляться Человек. Не такой, как все они, я чувствовал это. Поначалу я не мог разглядеть его лица, но со временем оно стало будто проявляться. Когда мы с тобой вернулись с прогулки у Невы, в ту же ночь мне снился сон. Я спешил куда-то. Но я знал, что это важно. Я бежал на ту самую улицу, к Неве. Опершись о парапет, там стоял тот самый Человек. Он сказал мне, что ждет меня уже долго. Я был к нему очень близко. И четко видел его лицо. Он всматривался в волны реки и, казалось, думал о чем-то важном. Я подумал, что это ты. Голос был твой. Когда я проснулся, я тут же поехал в студию и почти всю неделю мучил Юлика с помощью мне. Просил его не говорить тебе о картине. Да и ему не признавался, кого рисую. Я пытался написать портрет побыстрее, чтобы не забыть черты лица. Так вот, Юр, я никогда не знал, как выглядели мои друзья и знакомые, с которыми я начал общаться, когда ослеп. Я до сих пор не могу представить, как выглядит Ксюша. А тут мне показалось, что я увидел тебя. И вот, мне интересно узнать твоё мнение. Похож ли тот человек, которого я видел, на тебя? Хоть чуть-чуть? Дай мне знать, очень интересно! Пока Дима” Хованский развернул из бумаги картину. Ощущения, подобно морским волнам. Сначала Юру тут же накрыл озноб. В момент его сменил жар, а затем стаи мурашек пробежали по телу. Удивление на грани с шоком. Если Дима писал правду, то Хованский сейчас готов был уверовать во все что угодно – мистику, высшие силы, Санта Клауса, леприконов, Бога… Юра, конечно, надеялся увидеть какие-то схожие черты лица. Но не точную копию себя.***
Наконец, Юлик и Дима прошли все круги ада и спали уже в своей, а не в съемной, квартире. Было слишком много бумажной волокиты, решались проблемы с жильем, и, к счастью, все закончилось благополучно. Ларин мирно спал в своей комнате, легкий ветер из окна обдувал его лицо, художник впервые за несколько дней смог спокойно и сладко спать. Внезапно телефон на прикроватной тумбочке завибрировал, оповещая о новом сообщении. Жужжание разбудило Диму, и он, сам не зная, зачем, все же потянулся к смартфону. Сообщение. От. Юра. - Чувак, я… Я не знаю, кто ты, экстрасенс там, ясновидящий, но бляяя… Я просто в шоке. Дим… - Послышался вздох, - На том портрете… Это я.