***
«Опя-я-ять», — думал Стайлз, заходя в это настолько знакомое здание. Длинные коридоры, синие шкафчики, растянувшиеся во всю их длину, многочисленные однообразные двери и тишина. Сейчас все отсиживают свои задницы на уроках, в то время как он шатается без дела по пустынным коридорам, в надежде ещё чуть-чуть почувствовать себя свободным от школьной давки. Хотя бы до перемены. «А может, приехать завтра? Стоп, нет, Стайлз, нет», — оборвал он свои мысли. Нужно догонять программу — он хоть и учился в Нью-Йорке сам, да-да сам, по учебникам, прямо учил страницу за страницей, но с непривычки отстал. Да и Скотту он обещал прийти сегодня, — они могли бы увидеться дома, но… Чёрт возьми, он так соскучился! Хотелось убедиться, что его нерадивый друг жив и здоров. Но в то же время в груди неприятно билось странное волнение. Вдруг он узнает? Вдруг не поймёт? Ведь Стайлз ехал, чтобы уберечь отца, — и уберёг в каком-то смысле, — но удар всё же не обошёл стороной и пришёлся по нему. Он боялся, что когда друзья узнают — а они обязательно узнают, — то отвергнут его. Ведь как простить того, кто сам себя ещё не простил? А вот и долгожданный звонок. Скотт слышал взволнованное сердцебиение своего друга и спешил сквозь толпу разношёрстных школьников к нему. На самом деле, они хотели встретиться все вместе: Лидия, Айзек, Скотт и Элли. Но когда твой товарищ так близко, буквально за несколько метров от тебя, и ты по нему просто немыслимо соскучился, то это всё теряет смысл. И, кажется, так думал не только он. Лидия уже стояла в обнимку со Стайлзом, выдавливая из его лёгких воздух, а тот улыбался, как полнейший идиот, но, признаться, это выглядело безумно мило. Когда подруга всё-таки отлипла от Стилински, откуда не возьмись появились Айзек и Эллисон, и втроём, вместе с Макколом, обняли так крепко, что это больше было похоже на попытку удушения. Отойдя от Стайлза, Скотт оглядел друга. Он вроде совсем не изменился: те же тёмные взлохмаченные волосы, сверкающие озорным блеском глаза, яркая улыбка, но в одежде всё было иначе: вместо клетчатой, такой привычной рубашки, была чёрная кожаная куртка поверх простой белой футболки, бежевые брюки и, вместо кед, обыкновенные чёрные кроссовки. Может, так на него повлиял Нью-Йорк? Но это сейчас, конечно, не важно. Маккол подозрительно посмотрел на Стайлза. Помимо одежды что-то явно изменилось, но он не мог понять, что же, хотя сказал бы с уверенностью, что что-то явно было не так, — но вот только что? — Ты пахнешь по-другому, — втянув воздух носом, сказал Скотт. Айзек нахмурился и сделал то же самое, после чего, пуще прежнего нахмурившись, утвердительно кивнул. Вздрогнув и задумавшись, Стайлз выдал первое, более-менее разумное объяснение, пришедшее в голову: — Наверное, Нью-Йорк. Ну, там выхлопные газы, другие люди… Друзья отчётливо видели, что Стилински что-то недоговаривает, но спрашивать не стали, захочет — сам расскажет. И Стайлз, поняв, что лишних вопросов поступать не будет, облегчённо вздохнул и подтолкнул Скотта в сторону кабинета экономики.***
Он надеялся встретиться с тренером. Ну, может, Финсток его иногда конкретно бесил, доводя до ручки, но он, как ни странно, соскучился. Серьёзно. Даже самого Стайлза это немного пугало. Но ещё ему нужно было срочно поговорить с тренером по поводу ухода из команды. И, конечно, даже в этом ему не повезло: тренер заболел, хотя, скорей всего, просто не захотел идти в школу, чтобы не видеть своих вечно бегающих по полю засранцев, которые на прошлой неделе проиграли Дэвинфорду. Он, наверно, с радостью их хорошенько натаскал бы по тому же полю, но явно было очень лень, и этим всё объяснялось. И теперь его заменяла какая-то новая училка, которая, как надеялись Стайлз и Скотт, не являлась чем-то убийственным. И, наверное, она знала про все его пропуски и решила, что за это нужно расплачиваться. Именно поэтому она спрашивала его всегда, когда была такая возможность, явно этим наслаждаясь, и ждала, когда же он оплошает, но не тут то было, не на того напали, так сказать. Стайлз неплохо так подучил экономику и хорошая оценка ему обеспечена. Хотя Стилински не чувствовал себя так хорошо, как казалось бы. Все на него смотрели. Вот прям пялились, как будто он экзотическая рыба в аквариуме. И его это напрягало. Девушки, да и не только они, буквально раздевали его взглядом. И он знал, что так будет. Это началось ещё в Нью-Йорке. Когда-то он мечтал о популярности, чтобы на него смотрели как на Джексона, ну, или как на Дерека. Но сейчас, когда он её получил, чувство напряжения его почти никогда не покидало. И Скотт, и не только он, это заметили. Заметили, что Стилински стали замечать, даже не так, а прям замечать. Его и до этого знали многие, как сына шерифа, да и просто весёлого и отзывчивого парня. Но такие взгляды на него кидали редко. Взгляды, полные откровенного обожания. Так же все заметили то, из-за чего это всё появилось, — в Стайлзе появилось какое-то странное, по-настоящему манящее очарование. Такое, отчего сразу натягивалась улыбка на всё лицо. Оно и до этого у него было, но сейчас как будто полностью раскрылось. Но почему это произошло — никто не понял. Может, и здесь повлиял Нью-Йорк?***
— Ты идёшь сегодня на тренировку? — спросил Скотт у друга после уроков. — Она разве сегодня есть? Тренер же «заболел», — изображая кавычки в воздухе, ответил Стайлз. — Да, но мы проиграли на прошлой неделе, поэтому я сообщил всем, что ничего не отменяется. Нам надо усердно тренироваться. — Господи, Скотт. Ну дай ты людям отдохнуть. Я уверен, когда тренер наболеется, он вам устроит таку-у-ую хорошую тренировку, — гаденько ухмыльнулся Стилински. — Ну да, может быть. Подожди, нам? Ты же в курсе, что запасные тоже тренируются, да? — Да, но, во-первых, проиграли вы, а не я, — довольно улыбнулся парниша, — а во-вторых, я ухожу из команды. — В смысле? — нахмурился Скотт. — В смысле, что я беру свои вещи из шкафчика и забираю их домой. А на игры прихожу не как запасной, а как зритель, — начал объяснять, словно пятилетнему ребёнку, Стайлз. — Нет, в смысле — почему? — Ну, Скотт, сам подумай. Я всё время в запасе, да и не тянет меня к лакроссу, как, например, тебя. Не моё это. Я решился взяться за учёбу, — вскинув кулак в воздух, гордо улыбнулся Стайлз, не говоря всей правды. — Ты? — Эй, я, вообще-то, определённо умней тебя, — подмигнул оборотню Стилински, направляясь к выходу.