You were never in any danger

Его планы обратились пеплом в минуты смерти жены и детей. Все цели трансформировались лишь в одну – убить всех ублюдков, кто причастен к их смерти, убрать всю грязь, пачкавшую Нью-Йорк. Все эмоции стали лишь одной яростью. Всё, что было ранее в его сердце, скрылось среди пороха и крови. Он мертв внутри, физически держит живым не сердце и мозг, а жажда мести. Машина убийств. Каратель. Смерть для преступников. Простая схема без примесей исключений и слабостей. Должна быть такой… Она не вписывалась ни в какую из частей схемы. Просто девушка, что помогла ему вспомнить о том, кем он был. Крохотный огонёк в его темноте. Эмоции к ней ничем не объяснялись, потому что анализ, обдумывание, делает всё реальнее. К черту такую реальность! В его новом, кровавом мире не было этому места. Всё было просто: плохие люди – мишени, другие – отодвигаются в сторону. Её он тоже отодвинул. Использовал, как приманку и оттолкнул. С этим тоже всё просто, если бы она не была Карен Пейдж. Эту девушку не стереть, как след карандаша. От неё можно лишь закрыться на время, парализовать ненужные эмоции. Не навсегда. Упрямая девушка сумела отколоть щель в его «броне». Недопустимая ошибка, которую он думал, больше не совершит. Самонадеянная мысль. Фрэнк хладнокровно заделал щель, убрал вглубь проснувшиеся эмоции. Всё должно было сработать. И сработало, но… С Карен Пейдж всегда есть «но». Она всегда находит путь в дебрях его темноты. Хоть на миллисекунды, но заставляет замедлить шаг. - Сделаешь это, и с меня хватит. Всё! Ты умрёшь для меня. Ты слышишь меня? - своим криком, она отчаянно пыталась пробить «кусок» его брони или сорвать её насовсем. Не выйдет. Не сегодня. - Я уже мёртв - очередное напоминание кем он стал. Кем должен был остаться. Цель достигнута, но пока физически он жив, останавливаться нельзя. В Нью-Йорке масса ублюдков, которым не место даже в тюрьме. Только в аду, куда попадёт и он, чтобы им не было покоя нигде. А пока, у него есть арсенал оружия и бронежилет. И отражение цели. Она никуда не ушла. Было бы проще, если бы её не было, когда он вышел из лачуги. Вызвала бы скорую, полицию. Убралась бы насовсем из руин его жизни. Но нет. Даже разочаровавшись в нём, Карен Пейдж не могла исчезнуть насовсем. Нужно пройти мимо неё, поставить окончательную точку, убрать ненужную «деталь» из «схемы». Но инстинкт требовал убедиться, что с ней всё будет хорошо. Проклятые эмоции оживившие кусок ненужной мышцы в груди. Рука потянулась к ней и она отшатнулась, вспомнив, что ничего не изменилось с прошедших минут. - Убирайся, Фрэнк! – её слова смешивались с рыданиями. Она сломалась, будто это он ей всадил пулю в голову. Возможно, так и было на самом деле. - Стой. Не двигайся, - его левая рука обхватила правое плечо девушки, а правая освободила её левое плечо от лишней ткани. - Просто оставь меня в… - она зашипела от боли, когда он стиснул её обездвиженную руку. - Замри, - резкий поворот, щелчок, вскрик и рука встала на место. – Тебе нужно уходить, - он помог ей вдеть руку в рукава. – Иди. Ему хотелось стереть кровь со лба Карен, обработать рану, но ничего необходимого не было. Единственная помощь – убраться из её жизни. Удаляясь всё дальше, он продолжал слышать беспомощный всхлип. Будто он тоже сломал её «броню», прорвал скрытые эмоции. Причинил боль. Нет. Он не мог этого сделать. Не имел такой власти. «Люди, которые тебя ранят, те, что по правде тебя ранят, это те, кто близки настолько, что могут это сделать. Люди, которые забираются внутрь и…рвут тебя на части, заставляя себя чувствовать так, будто ты уже не оправишься». Но он не был таким человеком для неё. Так же, как и она не была для него. Фрэнк продолжил идти, прочь из леса, заставляя себя не чувствовать саднящую боль в месте, что должно было давно атрофироваться. Живой мертвец не имеет чувств. У живого мертвеца нет слабостей. Но её отчаянные слова твердо засели в памяти, надрезая уже открытую «рану».