Однажды в Вегасе

      — Нет. Еще раз нет. Мистер Серкис, я не буду взламывать «Лихолесье», даже за тройную цену. — Но почему, почему? — кажется, этот субчик даже заикаться начал целыми словами — до того его трясло волнение. И вроде бы не притворялся, на самом деле не понимал, почему я ворочу нос от столь выгодного предложения. — Потому, что я не совсем еще свихнулся и не собираюсь идти против Пейса, — я допил свой мохито, с сожалением отметил, что вторая порция сейчас явно будет лишней, и со вздохом приготовился слушать очередную дозу стенаний неуемного клиента. Ждать пришлось совсем недолго: мужик выглядел так, словно вот-вот взорвется от переизбытка эмоций: — Но цена, цена, мистер Бэ… — Давайте без имен, — быстро вмешался я, одарив чарующей улыбкой подошедшую официантку. — Сэйди, солнышко… выглядишь просто отпадно. Девушка скептически хмыкнула, забирая у меня пустой стакан: — Подхалим. Еще будешь? — Не влезет, — честно признался я. Серкис, обделенный вниманием аж целых пять секунд, едва ли не подпрыгивал на месте от нетерпения. — Что еще, мистер Се… — А если я расскажу вам, что скрывается в тайниках хранилища? — его глаза горели каким-то безумным огнем, так что я даже засомневался, не перепутал ли бармен безалкогольный коктейль с очень даже алкогольным. Серкис подался вперед, не обращая внимания на Сэйди. Мне же внимательный и насмешливый взгляд девушки был не по нраву, но не прогонять же человека? — Золото, — флегматично отозвался я, вылавливая оливку из недоеденного салата. — Куча денег в разных валютах. Акции. Драгоценности. — Новейшие разработки в сфере высоких технологий! — теперь глаза странного клиента вообще напоминали плошки. — То, что вам всегда нужно и важно, мистер Бэ… — С чего вы взяли, что гипотетические ценности перевесят вполне реальную угрозу загреметь за решетку? — перебил я его, пока Серкиса не вынесло окончательно. Сэйди, кажется, заинтересовалась до такой степени, что готова была присесть за столик; я словно невзначай придвинул к себе свободный стул, поставил ногу и принялся зашнуровывать ботинок. Ничего против кареглазых симпатяшек не имею, но, черт возьми, мне совершенно не нравится, когда мое имя треплют на каждом углу. Тем более, когда оно отличается от того, к которому привыкли окружающие. Серкис явно с трудом сдерживал нецензурные выражения, но взгляд был вполне красноречив. Взяв себя в руки, он отчетливо проговорил: — Вряд ли вам так часто делают подобные предложения, мистер… Мартин. Это точно, с такими психами мне, к счастью, редко доводится работать. — Меня не устраивают условия, — так же четко и вежливо отозвался я, краем глаза наблюдая за не в меру любопытной Сэйди. Ох уж это женское любопытство! — Но как же мне теперь быть? — переход от раздражения к печали был поразительно быстрым. Серкис весь как будто съежился от огорчения и посмотрел на меня, совсем как Кот из «Шрека». Ну уж нет, на такие трюки я не ведусь. — Мистер Мартин, мне порекомендовали вас, как лучшего консультанта в этой области. Если вы откажетесь, к кому же мне тогда идти? — Ну, даже не знаю… К жене? — Я не женат, — буркнул он, изучая креветку в своей тарелке с таким видом, словно она его жестоко обидела. — К друзьям? Серкис только фыркнул презрительно. Кто бы сомневался, что и друзьями его жизнь не балует, с таким-то характером. — Простите, мистер Серкис, я не возьмусь за это дело, — твердо сказал я и поднялся на ноги, поправляя пиджак. Сэйди смотрела почти-настоящим-влюбленным взглядом, Серкис — настоящим-злобным. Извини, брат, я не самоубийца. — Рекомендую вам обратиться к… Неудавшийся клиент перебил меня каким-то свистящим рычанием (даже не рискну повторить — боюсь стереть зубную эмаль), вскочил на ноги, едва не опрокинув стол (одинокая креветка соскользнула с тарелки на белоснежную скатерть) и побежал к выходу, как будто его затошнило от моего вида. У двери он обернулся и громко заявил: — Вы еще пожалеете, мистер Бэггинс! Пожалеете, что не согласились! Вот гад. — Сумасшедший какой-то, — резюмировал я, повернувшись к Сэйди и поправляя прическу: не как у Элвиса, конечно — волосы короче и светлее, но так же веет обаянием и тщательно продуманной якобы-небрежностью. — Сэйди, детка, я уже говорил, что ты выглядишь… Девушка фыркнула почти так же раздраженно, как Серкис, и уплыла прочь с обиженным видом. Жаль, что способ «а говорил ли я?» нельзя использовать каждый раз, очень жаль. Оставленный наедине с собой, я решил зайти к Эдвину — надо было кое-что перетереть насчет последнего дела. Проходя мимо колонны с зеркалом, остановился, расправляя складки строгого синего костюма. Да, работа порой заносила меня в самые разные места, но одеваться я предпочитал в деловом стиле: костюмы, рубашки, даже к галстуку привык. От первого впечатления зависит очень многое, в этом я давно убедился. Народу в зале было достаточно: «У Марко» всегда славился фирменными блюдами и качественным сервисом. А молодежная группа «День Дурина», играющая все от блюза до панк-рока, помогала в создании неповторимой атмосферы ресторана. Сегодня был день джаза, и Рина, брюнеточка с шикарными формами и кошачьим взглядом, вдохновенно исполняла песни из репертуара Фитцджеральд. Сидевшие за столиками люди слушали ее благосклонно. Я почти успел исчезнуть за кулисами, но тут случилось непоправимое. В зеркале за моей спиной появился человек в старомодном костюме, с пронзительным взглядом голубых глаз. Я застонал и закрыл глаза, надеясь, что мираж исчезнет. — Да, я так и думал, что ты будешь рад меня видеть, — иронично откликнулся Джеймс Гандольфини, известный как Гэндальф, хлопая меня по плечу. — Поговорим? — О чем? — я повернулся к нему, вскинул брови. — О том, как ты меня кинул последний раз, в особняке, полном головорезов?.. — Досадная случайность, — с бесившим меня спокойствием тут же заявил этот седовласый гад, присаживаясь за столик и подзывая Сэйди. Я опустился на стул напротив, прекрасно понимая, что Гэндальф не отвяжется так легко, как Серкис. — Или о том, как на моем счете вдруг стало не хватать некоторой очень нужной мне суммы? — Технические проблемы… Сэйди, солнышко, мне как обычно. — Трогательная встреча с громилами из какой-то там миграционной службы, которые почему-то искали тебя под моей кроватью? — Нет-нет, лучше мартини. Прости, что ты сказал? — он, наконец, соизволил посмотреть на меня с абсолютно невинным видом. Я от возмущения поперхнулся следующим обвинением и только покачал головой, признавая поражение. — Ну вот и ладненько, — повеселел он, потирая ладони и оглядывая полный зал. — Слушай, тебе не кажется, что здесь шумно? — В самый раз, — я сощурился, аплодисментами оценивая очередную песню Рины. — Так я хотя бы смогу потом сказать, что не расслышал очередную твою бредовую историю или суперпредложение. — Вот жалость, а я как раз хотел тебе кое-что показать, — притворно огорчился он. — Кое-что этакое… — Не-а, неубедительно, — я зевнул, вежливо прикрыв рот ладонью. Пройдоха внезапно разулыбался так коварно, что внутренний голос тут же включил сирену: «Ахтунг! Приключения!» Ахтунг случился секундой позже. Гэндальф с хитрой ухмылкой вытащил из кармана флешку и толкнул ко мне по столу. Сирена взвыла в полную силу: «Откажись, дурень! Не бери! Не… ох, ну дура-ак!» Гэндальф состроил жутко хитрую физиономию, подвинулся ближе и негромко проговорил: — «Огненная гора», Билли.