Шанс всё изменить

      Лео не помнил, когда потерял сознание снова, но приходил в себя весьма мучительно. Он чувствовал, как его в какой-то момент рывком подняли на ноги, слышал, как громко был озвучен приказ встать, но голова, по которой будто бульдозер проехал, была против. Раф в восторг не пришёл, поднимая с пола синеглазого рывком.       — Что произошло? Раф? — Леонардо почти сразу опёрся на держащие его руки. Младший брат, несмотря на сокращение имени, стерпел, позволяя лидеру отряда футов придти в себя. Просто помутнение рассудка, со временем это обязательно пройдёт. И главное, чего тот наелся то или напился, что аж так ведёт – неясно.       — Это я у тебя спросить должен, Лео, — фыркнул Рафаэль, усадив того на кровать. Леонардо почему-то промолчал, сверля взглядом стену. Кажется, сознание он потерял, даже глаз не закрывая. И ещё эти голоса в голове... Чёрт, голова уже не просто болела, в ней что-то сместилось только так. Будто контакты отошли от процессора и лопнули под чьей-то умелой рукой. А новые уже не могли подойти из-за испорченного донельзя кабеля приёма.       — Мне просто нужно... отдохнуть, — словно утверждение пробормотал Хамато, падая затылком на подушку. Последнее, что запомнилось перед закрытием глаз – лёгкая, такая неуловимая и невесомая улыбка на вечно серьёзном лице. Имена смешивались со смехом и тащили в небытие под звонкое «Лео», «Бесстрашный», «Любимец отца» и истошный собственный крик «Раф, что ты натворил!?».       Лео, Лео, Лео... Голос со временем тает, переносят в прошлое. Лео словно смотрит фильм про себя же. На его лице голубая повязка и более лёгкая защита на локтях, коленях, а мечи сложены за спиной в те же ножны. Это место кажется смутно родным, оно пахнет чем-то успокаивающим и... канализацией.       — Вы только посмотрите на него, он опять за своё! — это голос Рафа. Рафаэль плавно заходит в додзё, демонстративно сложив руки на груди. На нём нет лезвий или шрамов, но есть саи из крепкой стали за поясом. И красная маска на глазах, того же яркого и вызывающего цвета, что и всегда. — Хорош, Бесстрашный. Успокойся, остынь. Ты что, до смерти себя загонять хочешь? Парни беспокоятся, хватит уже давать им повод на это беспокойство.       — Слышал одну цитату, Раф? Тренируйся с теми, кто сильней; люби того, кого нельзя; не сдавайся там, где сдаются другие. И победишь там, где победить нельзя! — снова удар в пустоту перед собой, смешанный с сальто. Это поведение, манера речи и отношение... Здесь нет расставленных статусов по типу «командир» и «подчинённый». Они словно родные братья, у которых одна кровь, один дом.       — Кого ты побеждать собрался в утро субботы? Лео, не майся, брось всё это и расслабься. Твой боевой дух и тело в форме, а там новая серия вышла, погнали смотреть.       — Ты уверен, что ради какого-то диска я всё брошу? — приподняв надбровную дугу, вопрошает Бесстрашный, опустив руки. Если это прозвище, то оно звучит слишком странно, Рафаэль никогда так его не называл, он был уверен в этом до недавнего момента.       — Чувак, Майки и Донни ждут. Завязывай, нам нужен лидер! — и Рафаэль улыбается. На этом лице улыбка не в качестве ухмылки, а в качестве просьбы и радости. Она порождает странное чувство под кожей и это чувство только усиливается. Майки и Донни. Они раньше ещё и жили все вместе, в четвером. Лео был лидером, не Раф? Невозможно, это всё лишь игра воображения, Дон что-то ввёл ему тогда, отвлекая взглядом. Майки говорил об этом после восстания из мёртвых, неужели и вправду всё было так? Выходит, кто-то намеренно промыл ему мозг. Или же сейчас это делает.       — Семья превыше тренировки и ты это знаешь, засранец. Идём. — Лео легко соглашается, позволяя зеленоглазому дружески обнять себя за плечо и повести в зал. Это прикосновение ощущается всем телом, пусть на самом деле всё, что он видит сейчас со стороны, лишь дурной сон. Братья исчезают за дверьми, будто так и должно быть, а глаза непроизвольно моргают.       А мгла всё шепчет. Его имя, имя какой-то Эйприл, Донателло, возглас Рафа «Кейси, ты придурок?». И от этих имён, этих фраз исходит нечто такое, что понять невозможно, можно только ощутить. Это улыбка, это печаль, это... обрывки прошлого, которые решили сами прыгнуть в руки обладателю, маня за собой, придавливая своим грузом к земле всю его веру и гордость. Вот только в них легко было запутаться, что Лео и сделал, уже не зная, куда идти, чтобы всё понять. Поэтому шёл вперёд, падая в провалы, но поднимаясь.       Всё происходит быстро, лидер не успевает преградить путь, отчего прямо на его глазах Раф убивает. И убивает Микеланджело, будто это враг, а не его брат. На этот раз пластон не защищает, саи пробивает насквозь, а из раны по сверкающей стали быстро бегут струйки алой крови. Майки в порыве шока не успел даже ничего сообразить, не ощутив всей острой боли поначалу Пусть сейчас Лео и наблюдал за собой и всем со стороны, его сердце словно пропустило ударов пять, когда с особой жестокостью Рафаэль повернул лезвие и выдернул его.       — Майки!       — Раф!       Удивлённые возгласы сливаются чуть ли не в один. Умник тут же бросается к младшему, он делает это спонтанно, забыв про существование Рафа. Прямо под то же оружие, но бесполезно. Пульс не прощупывается, гения выдаёт его выражение лица, на котором застывает немой испуг. Леонардо очнулся в тот самый момент, когда Рафаэль замахнулся и на Дона, ни секунды ни сомневаясь. Тот был в растерянности, так что кареглазый не отреагировал бы на угрозу, видя истекающего кровью младшего. Звук стали о сталь разносится в самый последний момент.       — Я не позволю! — почти что шипит Лео, но его взгляд не горит яростью, он спокоен как затишье перед бурей. И даже грустен, на краю глаз выступают еле заметные слезинки. С рычанием катана отправляет клинок в полёт через всё логово и занимает место перед чужими глазами, заставляя противника сделать шаг назад, а свободную руку ниндзя опускает на панцирь плачущего Ди. В прочем, после этого простого жеста он всё же заставил себя подняться, но дрожь в теле была такая, что Леонардо не позволил ему даже близко подойти к Рафу, оттолкнув к себе за спину, как мать собака своего единственного щенка. — Слышишь, не позволю тебе даже прикоснуться к нему. Где наш Раф и кто ты такой?       — Ты что, не узнаёшь меня? Я Раф, всегда им был. Но, давай же, Лео, я знаю, что для тебя значит семья, убей меня в ответ, простить же ты не сможешь. Я – убийца. Так?       Слова режут изнутри. Если в прошлом видении они грели душу, то сейчас рука начинает дрожать, вместе с ней и оружие. Лидер молчит, но катаны не отпускает, хотя бы ради Дони он должен бороться. Вот кого он будет побеждать в утро субботы – собственного брата.       — Уходи! Сейчас же!       И снова тьма, чей-то старший, грубый голос человека уже преклонного возраста – «Сын мой». Хочется просто очнуться, разорвать этот круг, если отсюда нет выхода. Хочется понять, что же это – ложь или правда. И что вообще творится с ним. Далее картинка размывается, он находится в темнице, где видит Рафаэля и Венеру, уже более привычных для восприятия. А сам находится за решёткой. Голубая повязка, катаны, это тот же вид из предыдущих флэшбеков, только теперь он сам находится в своём теле. И понимает, что был другим, не тем, кем есть сейчас.       — Я понимаю, что он тебе важен. Но, пойми, он уже возненавидел тебя и скорее умрёт, чем примкнёт к нам. Ты убил вашего брата, пощадив остальных. Не надо было так делать, Раф, милый, на твоей стороне был эффект неожиданности, — заговаривала Венера, опираясь на решётку, будто знала, что Лео ничего опасного не сможет ей сделать. Сейчас, в этот момент, та казалась стервой и уже не той силой, нейтральной, которой казалась все сознательные моменты новой жизни.       — Мне плевать! Я не готов убить второго брата также хладнокровно как Солнце существующей когда-то команды, даже если буду делать это ради тебя, прелесть. Он нужен нам, просто отдай сюда препарат.       — Но Рафаэль! — голос срывается, переходит в повышенный тон. — Его лидерский дух сразу заявит о себе, стоит ему вступить в бой и есть риск...       — Он будет лидером, Вен! Но лидером отряда, а не клана в целом. Этого хватит. — перебивают не сомневаюсь ни секунды.       — Назови хоть одну причину, которая стоит этого риска, господин.       — Леонардо – сильный духом, телом воин и достойный противник врагам. Нам нужны помощники и ведущие, разве не так? Одной тебе будет сложно, ведь требуется поддержка, роботы сами собой не будут управлять, это лишь программа.       — Я поняла ход ваших мыслей. Однако, будьте готовы к тому, что сделаете брата наркоманом. Или мы можем пустить в ход червя кренгов и... — девушка немного промолчала, прежде чем ответить, но её новую идею тут же перебили. Раф без спроса выхватил у неё из руки откуда-то взявшийся шприц с чем-то красным.       — Нет. Червь уязвим, мне не нужны осечки. Пока не пройдёт действие этой штуки, вы должны придумать что-то действительное, я знаю, что Крэнги на это способны.       — Пф, вы даже не любовники, чтобы оно того стоило. А как быть с Донателло? — Вен сложила руки на груди, глянув в сторону Лео за решёткой. Он молчал. Просто молчал, хотя, даже по мнению находившегося наблюдателя в этом положении, должен был что-то сказать, а не просто молча смотреть.       — Где мне давать слабину, решать не тебе. Дона оставь впокое, пригодится. Докладывай футам, я займусь этим.       — Всё ещё держитесь за прошлое, это заметно, иначе бы двоих лишних здесь не было. Что ж, постарайтесь в будущем не дать волю своим чувствам, иначе убьёте себя сами. Потеряете то, к чему так долго шли.       — За меня не волнуйся, прошлое сгорело в том пожаре. Работай, — Раф проводил взглядом девушку, переключившись на лидера. И только сейчас Лео заговорил, сложил руки на груди и, тяжело вздохнув, подавил грусть. Он не контролировал свои действия, словно копируя их из этих моментов, будучи связанным с ними.       — Раф, мы ведь вместе убили Шреддера, зачем ты решил занять его место? Как же честь и всё то, чему нас учил Сплинтер? Скажи, зачем, Раф? Ты убил Майки... если бы не я, убил бы Дона. Как после всего этого мне смотреть тебе в глаза и называть братом? — лидер сменил взгляд на строгий, кажется, в голосе даже промелькнула злость.       — Тебе больше не придётся звать меня братом, Лео, — Рафаэль усмехнулся и на этом всё закончилось. Последнее, что увидел мутант в чёрной повязке, было то, что Раф ввёл ему препарат. Странно, что он сам ему это позволил, не стал отбиваться или даже пытаться отговорить.       Пожар, эта жидкость, попавшая в тело... Что всё это значит? Откуда, чёрт подери, всё это? Только куча вопросов включая цвет повязки, окутывает, но ответов на них не видно как собственных ушей. И не слышно, к слову, тоже. — Леон! Леон, мы засекли одного из них, поднимайся! — из всего бедлама вырывает голос Венеры. Леонардо буквально распахнул глаза и замер, всего лишь на пару мгновений испытав жгучую боль в шее. Девушка спокойно убрала с его плеча руку, недоверчиво сощурив глаза. Рафаэля уже не было, ушёл. Вен надолго взгляда не задерживала, хмыкнула, сразу же схватив со стены катаны. Она явно не знала, что в тот момент, когда катана была кинута Лео, он отчётливо слышал смех Рафа. Это была шутка про футботов, нечто вроде «Минус один фут – равно салют». Но не слова брата, а именно смех. Рука ниндзя сама среагировала рефлексом и резким движением ладонь сомкнулась на чёрно-красной рукоятке. Лидер сел, массируя висок, после чего с уверенностью поднялся, отправив лезвие в ножны на панцире. — Я в норме, Вен, говори адрес. Не беспокойся, перерезать нескольким псам и их хозяевам глотки я сумею. — Лео жмурится и мотает головой, сбрасывая чужой смех с барабанных перепонок.       Слишком много Рафаэля, интересно, почему? Неужели и впрямь любовники? Но сейчас ему не до этого, нужно поймать ту организацию, которая ставит под угрозу его собственную. И вот снова... глаза цвета морской волны смотрят серьёзно, Венера ничего не говорит по поводу состояния напарника и это нормально. Даже если бы Леонардо упал перед ней в обморок, она бы просто ушла ловить псов сама. — Соберись, воин, ты пример для подражания, помни об этом. Каспер заметил крупного пса в районе южного авеню. Поторопись, иначе упустишь своих любимчиков доберманов. — Понял тебя. Я принесу парочку трофеев к твоим ногам, если захочешь, — поправив повязку на глазах, Лео скрылся за дверью, ловко перепрыгнув лестничные перила, по дороге выхватил у Вен свою вторую катану. В след ему черепашка улыбнулась, но вне взгляда осталась её усмешка.       Отдав команду ожидающих его футам у входа, Лео выдвинулся по адресу, забыв про головную боль. Та немного отступила, но никуда не делась. Да ещё и шея переодически побаливала после того, как он встретился глазами с Венерой.       Тем временем фут, занимающийся слежкой, заметил весьма интересную сцену. Пёс сорвал с мусорного бака объявление, внезапно свернув со своего курса в совершенно противоположную сторону. И бежал оборотень по переулкам, следуя в ужасно неблагополучный район. Что это было за объявление, понять фут не сумел, но крышу тоже сменил, по пути докладывая своей главнокомандующей о смене маршрута. — Передай Леону, Рафаэль велел эту миссию отдать ему, — невозмутимо отозвались на том конце. Пёс же юркнул в переулок, но шага не сменил, двигаясь хромой рысью. Видимо, у него болела одна из лап или сама по себе была такая походка. — Слушаю, — послышалось в рации спустя пару секунд. — Леонардо, объект развернулся. Теперь движется на юг, — повторил мужчина, перепрыгнув на следующую крышу, по пути передавая точное название района. Оборотень дёрнул ухом и повёл мордой, но лишь крепче стиснул челюсти, продолжив свой путь со знанием того, что плюнули. — Понял. Отбой, Кас. Это приказ. — Выполняю, Леонардо, — глухо ответил Каспер, сливаясь с темнотой. Он просто отступил, исполняя приказ вышестоящего. Издалека шпион ещё успел взглянуть в сторону собаки, чей крупный тёмный силуэт быстро исчез в кустах центрального парка, через которые лежал путь.       Леонардо срезал путь к нужному району, чудом заметив того самого пса, за которым до этого следил Каспер. Соваться в логово врага, не зная, сколько там врагов, было бы глупо, поэтому для начала это следовало выяснить. Пёс едва нырнул в крупное и заброшенное строение, служившее некогда автомастерской, как остановился, встав по струнке смирно. Район уже говорил о своём неблагополучии, здания были небольшими и из многих квартир доносилась то ругань, то пьяные маты, а то и вовсе слышались звуки битой посуды.       Лео затих, но это не помешало доберману почуять его запах. Если футботы ещё могли не источать запаха, будучи машинами из крепкого метала, то вот Леонардо был живым и, вполне естественно, что тот чем-то да пах. Не заставляя себя ждать, пёс выпустил из пасти объявление, вскинув морду, как если бы сильно завыл. Это было что-то новенькое, беззвучный вой, которого не услышал не весь Нью-Йорк, не футклановцы, зато услышали те, кто хотел. Лео чертыхнулся, уже собираясь просто избавиться от пса, когда на этот вой откликнулись трое крупных доберманов, даже крупнее, чем тот, что привёл их сюда. На двух были тяжёлые ошейники, третий почему-то без него, как бездомный, лишь с одним глазом. Рычание стало уже слышно и на него откликнулись ещё трое таких же псов, поголовно без ошейников. Свора поочереди вынырнула из пролома, который образовался в завесе мастерской, куда загоняли машины, поднимая его.       Псы молча петляли на месте, меняясь взшлядами с футами на крыше, призывая спуститься без слов. Мутант понимал, что лучше разобраться с собаками на земле, поэтому спустился с помощью пожарной лестницы, отправив сначала вперёд роботов. Чего Лео никак не ожидал, так это того, что крупные собаки молниеносно увернутся от всех выстрелов, набрасываясь на роботов почти одновременно. Лазеры их не брали даже в близи, а прежде, чем футы это понимали, уже прогибались под зубами и когтями. Лапы псов были также сильны, как и челюсти, они с лёгкостью откусывали роботам головы, будто это было попье-моше. Мутанты или оборотни, сложный вопрос. На Лео кинулся одноглазый пёс, но лидер успел среагировать на угрозу, подставляя блок из катан, которые нанесли псу урон. Брызнула кровь, но мечи тот просто раскусил, как съедобную кость. А чего ещё ожидать, если его собратья с лёгкостью роботов убивают?       «Чёрт!» – голубоглазый чудом увернулся от повторной атаки. Стекающую по морде кровь доберман решил напрочь игнорировать и не давал передыху, двигаясь быстро, но не так молниеносно, как другие или как тогда Дон. Ещё Лео успел заметить, что кто-то из псов был менее силён, за раз ему не удавалось раскусить голову, зато лапами тот давил так, что оставались следы на корпусе.       «Что за..?!?» – Лео упустил тот момент, когда из целого отряда футов, остался он и всего две модели, которых быстро убрали, те успели лишь поставить некоторым раны и отбросить в стороны. В дыму завесы он ненадолго укрылся, отбившись от владельца одного глаза, запустив в стену автомастерской, но на спину почти мгновенно прыгнул другой пёс, который пригвоздил к асфальту, прокусив плечо до крови, так что рука непроизвольно расслабилась, выпустив остатки катаны. Весил он если не тону, то ровно столько, сколько мутант бы не смог сбросить с панциря. Откусывать ему голову пёс явно не собирался, вытащил с пояса рацию для связи с помощью пасти, откинув в сторону, где с ней уже безжалостно разобрались.       Оставшиеся подоспели сразу, не заставив себя ждать и раненый встал на лапы, отряхнувшись. Слюна при оскале смешивалась с кровью и вид у пса был таким, будто тот убил человека, а не просто поранился о мечи. Единственный глаз угрожающе блестел янтарём и был полон злобы.       — Ты! — сквозь собачий рык отчётливо слышалось местоимение. Открывая пасть, громадный пёс обнажил широкую рану от катан на нёбе. Если бы этот оборотень или мутант мог чувствовать боль, хотя может он и чувствует, это без сомнения была бы боль на уровне потери сознания от болевого шока. Смыкаясь кольцом вокруг добычи, собаки явно не собирались договариваться, злобно сверкая глазами и рыча. Лео пересилил себя, попытался перевернуться и врезать собаке здоровой рукой, но пёс быстро сообразил, вцепившись в чужое запястье с рычанием.       Лидер напрягается, готовясь вырваться и ударить, когда вдруг на раненного набросился его же собрат, сбивая с лап прежде, чем тот успел нанести черепахе какие-либо раны на лице. От неожиданности пёс взвизгнул, но всё же сцепился с напавшим на него. Лео прекрасно слышал, как громко те рычат, катаются по асфальту и наносят новые раны друг другу. Прижавший его к зкмле пёс внезапно отпустил прокушеное до крови запястье, вскинув морду по направлению к драке. Лео оставалось только пожать плечами, скинуть с себя «танк» он не смог бы, тут уж и Рафаэль бессилен. Когда звуки битвы стихли, победитель зашёл сбоку, рыча хрипче, чем остальные. На этот рык ответили сразу, но с панциря пёс соскальзнул, когда с другого бока на панцирь положил две сильные лапы другой доберман. Они ещё рычали друг другу в морды, судя по звуку, но последующий лай поставил точку. В этом лае так отчётливо властно различался «Мой!», что уже невозможно было сказать, что послышалось.       Словно вожак, доберман заставил всех отойти и затихнуть, по крайне мере, те поступили именно так. Лео не видел обращения и даже не почувствовал его, но понял всё без этого, когда на шею надели тонкую металлическую цепочку с каким-то кулоном. Она не жгла и вообще почти ничего не весила, обычное украшение, которое люди дарят друг другу в качестве знака любви. — Если жить хочешь – не снимай, — прозвучало над ухом, после чего незнакомец отошёл, оставляя Леонардо волю действий.       Воин тут же поднялся, осмотревшись. Псы смотрели настороженно, парочка не опускала широких оскалов, раненый уже скрылся, а спасителем оказался мужчина в пальто. Всё-таки оборотни... Прекрасно, Лео уже не удивится, если через секунду объявятся вампиры для единства семьи. Хотя, глаза Донателло. Они тогда были чисто красными. Может, он один из этих, или и есть потерянный вампир. Лучший выход сейчас оставался один – отступать, иначе обломки футов пополняться уже остатками его панциря и плоти. Ниндзя потёр больное запястье наполовину анимевшей другой рукой, рассмотрев кулон. На нём не было гравировки, всего лишь сапфир на тонкой серебрянной цепочке, удивительно, что её смог взять в руки оборотень. Скорее всего, перед ним просто мутанты, умеющие менять облик, сказки же не оживают в один прекрасный момент. И лазер на них не подействовал почему-то. — Вы с роботами хотели напасть на мою стаю... Зачем? — парень немного наклонил голову к плечу, пока что ничего не объясняя. Из-за того, что псы окружили кольцом, Лео не мог просто развернуться и уйти, к тому же, они могут взять и напасть со спины. — Вы убили девушку и съели человека, по вашему, это не веская причина? Ваши выходки угрожают моему клану. И кто вы, чёрт возьми? — Леон нахмурился, встретившись глазами с собеседником. Сжав в руке кулон, Лео хотел просто сорвать его с цепочкой вместе, если должных объяснений не будет, на что мужчина вздохнул. — Если ты сорвёшь кулон, моя стая убьёт тебя. Так что не делай этого, если дорога жизнь, — просто оповестил незнакомец, поправив чёлку. — Шедоу хотел видеть тебя, Лео, именно поэтому ты ещё жив. Идём, он позаботится, чтобы клан фут ничего не заподозрил.       Парень махнул рукой, свернув в ближайший проулок. Оставив разломанных футботов, псы потянулись следом. Один подтолкнул черепаху рычанием, вынуждая идти. Одноглазый пёс слизнул кровь с морды, но больше рычать или нападать не стал, забирая с собой уцелевшую голову футбота. Этот Шедоу. Леонардо уже сомневался в том, что Тень действительно Дон, а не его клон, созданный по ошибке в коде. Или же тот вампир, что звучит несколько абсурдно с нескольких сторон сразу.