Лжец

      Гудок, затем еще один… Кажется, их было уже больше тысячи. Сого нервно постукивал пальцами по приборной панели автомобиля, всматриваясь в тёмные окна квартиры Кагуры. На часах была почти полночь, ему бы сейчас лечь и выспаться перед завтрашним тяжёлым днем, но он не мог. Окита не мог просто взять и сказать Кагуре о реальных причинах, почему ей не стоит посещать академию. Все его смс о том, чтобы она не приходила в понедельник, как и звонки, оставались без ответа.       Он даже несколько раз поднимался на этаж, прислушивался к тому, что происходило за дверью её квартиры. Там было слишком тихо. Кагура не могла так искусно прятаться. Так по крайней мере думал Сого. Она словно исчезла, не давая никаких подсказок. Соё заверила Окиту, что тоже не в курсе, где её подруга. Особых причин доверять девушке у Сого не было. Токугава могла приютить Ято и благополучно соврать об этом. У агента Окиты от происходящего кипела голова. Недосып и усталость брали своё, однако он не собирался сдаваться. Сого взял себе кофе в ближайшей забегаловке, что ещё работала, и вернулся в машину.       В четыре часа утра он наконец-то сдался. Сдался без боя, который, судя по всему, вел только он. Полусонный, вымотанный до предела, кое-как добрался до дома, в конечном итоге рухнув на кровать. Сон пришёл мгновенно. И лучше бы этого не было.       … снег искрится. Блики сливаются вместе, создавая иллюзию пожара. Нью-Йорк в огне, в самом центре этого пожара, перед самым Рождеством. Выстрел в повседневной суете лишает Окиту почвы под ногами. Боль, как жгучая жидкость, течет под кожей. Отзывается в каждом нерве. Удаётся только сглотнуть ком во рту. Показаться слабым перед всеми — Сого не мог. Не имел права. Просто так не положено.       Но ему страшно. Он человек.       Он человек.       Вся жизнь до этого момента, была сценарием к фильму. У него добрая, любящая и понимающая семья. Сам Сого — любимец фортуны. Всё что хочет — исполняется; всё о чем задумывается — достигается. Успех — это то, что прочат мальчику, который экстерном заканчивает школьную базу. И в какой момент дорожка судьбы получает новую ветку — только ей и известно. Яркий талант замечают те, о ком Сого лишь смотрел когда-то фильмы и читал комиксы. Юношеский максимализм и желание быть первым в любом начинании играют свою роль. Окита соглашается на предложение, и именно тогда жизнь круто меняется. Его подготовка занимает несколько лет — нескончаемо долгих и трудных лет. Он не видит своей семьи, не знает о них практически ничего. Вести приходят раз в полгода — в них нет ничего: живы и здоровы. Сого этого достаточно. Он и сам не замечает, как меняется его мировоззрение, как чувства отступают на второй план. Его ломают — неординарного для обычного мира, создают — системного, отвечающего всем требованиям для этого необычного мира.       И вот теперь, когда Сого в своё же первое задание получает ранение, весь его мир, выстроенный до этого на принципах своей идеальности, рушится. Алыми каплями подписывая приговор — не такой уж и идеальный.       Всё кажется таким нереальным, ведь боль съедает другие ощущения. Хотя… чужое дыхание, он чувствует как вздымается грудная клетка. Одна спасенная жизнь. Одно сердце. Одно сердце будет точно биться, только потому что Окита спас его. Предопределено ли это где-то? Каким образом?       — Кажется, вот и всё, — голос Ято выводит из транса мыслей.       Её ладошка красная от крови, а с уголка губ стекает красная капля.       — В этот раз, ты опоздал, — шепчет она, вглядываясь в его лицо. — В этот раз. В какой же жизни мы встретимся вновь?       — Нет, ты не права, — Сого возражает, ведь здесь в кафе он точно знает, что спас её. — Моё плечо… — он касается рукой того места, где должно быть ранение.       Но раны нет. И боль исчезла. Фонтан из чувств ударяет по груди, и Сого, противясь собственному желанию, всё же вдыхает. Что-то не так.       — Ты всё это время… Ты лгал. Какой же ты лжец.       — Я не могу… — Сого хочет оправдаться, но Кагура указательным пальцем призывает его помолчать, слегка надавливая на губы.       — Все ответы. Ты и сам знаешь все ответы. Просто помни, что любовь — это то чувство, которое тебе не подвластно приручить.       Её рука пахнет железом. Окита знает запах крови, словно хищник. Слово он с десяток лет провёл в охоте, раздирая плоть пойманной жертвы. Впрочем, аллегория верна. После всего пережитого Сого с уверенностью мог сказать, что страшнее человека — хищника нет. А Окита и сам человек.       — Как жаль, что ты опоздал.       Трель звонка мобильника врывается в голову, как стрела. Пронзает болью от виска до виска, раздирает когтями затылок. Кажется, он даже с похмелья себя так паршиво не чувствует, как сейчас. А ведь вроде бы он кроме кофе больше ничего не пил. Окита на ощупь находит телефон и, не смотря на экран, клацает по кнопке ответа.       — Ты нашел её? — голос Соё встревожен.       — Пока нет, — простонал Окита, заставляя себя перевернуться на спину. — Я так и не дождался её вчера или точнее сегодня… Боже, который сейчас час?       Глаза горят огнём, как будто в них насыпали песка. Так не хочется их открывать. Свет режет не хуже ножа. И все же Окита их открывает, смотря на часы — половина четвёртого вечера.       — Я всё проспал! — он забывает, что на проводе есть кто-то кроме него.       — Поздравляю. А еще поздравляю с тем, что Кагура словно исчезла. Она не берет трубку даже на меня. А ещё я была у неё дома и хозяйка заявила, что та съехала, — голос Токугавы приводит окончательно в чувства.       — Только этого не хватало. Я тогда поеду к ней на работу, — Сого садится на край кровати.       — Если есть, что следует мне знать, то расскажи. В чем такая необходимость? Вы увидитесь в понедельник на занятиях.       — Лучше, если её там не будет. Соё, есть такие вещи, о которых я не вправе говорить. И это как раз тот случай. Просто пообещай, что достучишься до неё и она не придет.       — Хорошо, — Токугава не смеет противиться. Она прекрасно понимает, с чем связана работа Сого, и если он считает опасным что-то, то это реально угроза. — Я тебя поняла.       — Спасибо.       Окита сбрасывает звонок. В этом разговоре нет особой надобности, но он не отрицает того, что ему спокойно от мысли, что если не выйдет у него, то это сделает Соё. Его не беспокоит своя собственная жизнь в этой ситуации. Даже если Кагуры не будет в академии, он не откажется от идеи спасти заложников в составе SWAT. Вернуться в тот мир, который искалечил его душу — неизменное решение. Это способ проверить себя, то насколько он стал крепче, смог ли воспитать в себе окончательную способность стойко переносить, что угодно.       Но вдруг?.. Сого, сидя на кровати, осознал, что страх перед смертью не исчез. Страх за жизнь, правда не за свою. Он столь сильно дорожил жизнью Кагуры, что, кажется, сошел с ума. Как бы то ни было, Окита собрался и направился к ней на работу в надежде найти беглянку там. Однако и тут его поиски не увенчались успехом. Уволилась без объяснения причин, так ему ответила хозяйка, разводя руками.       Игра продолжалась, но правила пока были не ясны.       Сого ничего не оставалось, кроме того как явиться на работу. В периоды подготовки подобных операций в штабе шумно и многолюдно. Штат разрастается мгновенно, подключаются специалисты разных профилей, стягивается подкрепление с других городов. Кажется, на его памяти подобного уже давно не было. Единичные случаи не требовали такого уровня подготовки спецов. Однако нынешняя ситуация… мягко говоря, вообще не фонтан.       Сого пролистал материалы дела, особенно внимательно рассматривая план здания. Он помнил о тех парах, которые были по понедельникам. Скорее всего, если Кагура всё-таки будет в академии, то момент захвата террористами здания она встретит в кафетерии. Если она не сдурит, то сможет через кухню выйти на улицу из подсобных помещений. Конечно, если это придет в её славную голову. Правда на то Окита особо не рассчитывал. В последнее время ни умом, ни сообразительностью дама его сердца не отличалась. Он вновь достал мобильный и набрал её номер. Автоответчик.       Окита устало выдохнул, сбросил звонок. Телефон брякнул о панель стола, а сам Сого, откинувшись на спинку стула, уткнулся взглядом на карту Нью-Йорка, что висела на стене. Этот город был слишком огромным, чтобы вот так просто взять и найти кого-то. Окита уже миллион раз пожалел, что не установил жучок на её мобильный. Навряд ли часы были активны… хотя. Сого открыл программу и под личным кодом запросил доступ к нужному аппарату.       — Гонконг? — он аж выпрямился, несколько раз моргнул, не веря собственным глазам. — Что?       Маячок чётко обозначил своё местоположение. Сого ещё несколько секунд пялился на экран, пытаясь понять ошибка то или нет. Могла ли Ято просто так взять и улететь? Отец заставил? Хотя факты говорили за себя: уволилась, съехала и перестала быть в зоне доступа. Запросить данные о тех, кто воспользовался рейсами до Гонконга…? В личных целях Сого не мог так поступить, да и на получение разрешения уйдёт масса времени.       Как тогда быть? Стоит ли ему волноваться?       Он набрал номер Токугавы. Длинные гудки медленно пробирались по трубке. Сое не взяла.       — Ладно, сейчас не время… Нужно сосредоточиться.       Окита свернул программы и покинул рабочее место, направляясь в кафетерий, где всегда приятно пахло свежей выпечкой и ароматным кофе. Во второй половине дня ему всегда работалось комфортнее, особенно в кафетерии, когда было меньше народу. Сейчас кофемашина одиноко стояла в углу, словно ожидала, чтобы к ней кто-то подошёл. Он запрограммировал себе американо и, облокотившись спиной на край стола, стал выжидать время. В коридоре раздавались голоса, еще где-то дальше звонил телефон, однако трубку так, похоже, никто и не взял.       Горячий кофе обжег горло. Боль взбодрила его, заставила кровь разогнаться в теле. Удар за ударом. Пульс отмерял время, которое тянулось слишком медленно. Сого было не по себе. Ему хотелось поговорить и ничего другого, кроме как набрать мать.       Окита достал мобильный и с минуту завис над номером матери. Он ощущал дрожь в пальцах, но все же набрал нужный контакт. Пара гудков и на том конце раздался приветливый голос матери. Сразу стало легче.       «Привет, дорогой! Что-то случилось?».       Окита усмехнулся и лишь потом ответил на вопрос. Нет, у него ничего не случилось, точнее матери обо всем знать не обязательно ведь. Он редко набирал её сам, чаще всего это ему требовалось в моменты душевного отчаяния и усталости. А сейчас был именно подобный случай. До операции оставалось с десяток часов, Кагура всё ещё была недоступна, и внутри него крепло предчувствие того, что она точно окажется в Академии завтра. Разговор с матерью затянулся, и Сого на несколько минут забыл обо всех ужасах своей действительности. Мама в подробностях описывала все приготовления к свадьбе Мицубы, не забывая похвалить Тоширо за оказываемую помощь в некоторых вопросах. Окита злился и попросил вообще не напоминать о женихе сестры. Правда, особого толку не было, мать всё равно души не чаяла в будущем зяте. Слово за слово, и женщина естественно поинтересовалась о его девушке. Сого замолк на мгновение, выдержав паузу. Он решал, что же сказать ей — правду или ложь?       — Сейчас мы переживаем не лучшее время, к сожалению…       — Что ты натворил? — Мама даже не усомнилась в его виновности. И сразу записала того в список самых подлых мужчин двадцать первого века.       Она конечно старалась и воспитывала его, взращивала в нём уважение ко всем без исключения… но что-то пошло не так. В какой именно момент? Возможно она была слишком увлечена собственными интересами в его подростковый период, позволив тому быть более свободным. Но на то были причины… Сого всегда был впереди остальных, довольно смышленым и самостоятельным, и у матери даже не возникало мысли о том, что подобное потом будет плохо сказываться на его отношениях с окружающими. А Окита не старался знакомить маму со своими пассиями, так как всегда чувствовал, что не время. С Кагурой же было всё иначе с самого начала. И именно сейчас из-за этого были проблемы.       — Может хоть раз ты встанешь на мою сторону? — грустно спросил он в ответ. — В этот раз я ни в чем не виноват.       — Такая милая девушка… Обидела тебя?       Он тяжело выдохнул и лишь затем ответил:       — Да, думаю это так. И всё же, — вновь смолк, думая о чем-то своём, — я готов буду пойти ей навстречу. Надеюсь, что у меня всё получится.       — Дорогой, — Сого почувствовал как напрягся голос матери, — возможно это странно прозвучит от меня, но, если нет желания быть с кем-то, то лучше не заставлять себя. Твоя работа… изматывающая и слишком опасная. С тобой должна быть рядом только та, кто сможет это выдержать, в ком ты почувствуешь опору. Если ты чувствуешь, что Кагура не та девушка, то не трать свои силы. Естественно, я всегда поддержу тебя, как и твою сестру.       — Мама…       Почему именно сейчас? Почему она говорит эти слова?! Мама! Мама, которая так настоятельно требовала от него уже наконец-то жениться и остепениться! Конечно все её слова о женитьбе и замужестве, о внуках и внучках — это лишь элемент её весёлого характера. Что Сого, что Мицуба всегда знали об этом и не воспринимали всерьёз, но охотно подыгрывали ей. И сейчас… сейчас он, возможно хотел услышать нечто иное. «Рвись. Достигай. Забирай себе и не отпускай, то что по праву твоё». Жизнь Кагуры на половину принадлежала ему. Безоговорочно. Он спасал её не раз; спасал ценой собственной жизни, без раздумий и колебаний. Так заслуживала ли этого всего эта дрянная девчонка? Его прощения? Его шагов навстречу?       — Конечно, мам. Ладно, уже поздно. Я, пожалуй, отправлюсь спать. Передай привет сестре и отцу. Целую.       — Хорошо, сынок. До скорого.       Короткие гудки. Телефон приятно греет замерзшие руки. Внутри него словно что-то погасло. Резко. Как пламя у свечи, встретившееся с сильным потоком воздуха. Возможно, это действительно накопившаяся усталость и бесконечный стресс. Он на автомате набрал номер Ято. Автоответчик.       — Черт с тобой! — он со всей силы ударил по столешнице. — Слышишь? Черт с тобой, Ято! — Бесполезная попытка выговориться в мобильный, что никак не может связать его с Кагурой.       Сого взъерошил волосы, морщась от боли в плече. Судьба нарочно издевается, подкидывая фантомные яркие ощущения давнего ранения. Как бы сложилось в его жизни, если бы пуля взяла иную траекторию?       — Нет, — он мотает головой. — Нет.       Такие мысли сейчас совершенно не к месту. Он должен сосредоточиться. Он должен. Он всегда кому-то что-то должен, но не себе. По факту, его жизнь не принадлежит ему. Всегда есть составляющая, что тянет все на себя. Его время принадлежит работе, его сердце принадлежит Кагуре. А сам он? Кому принадлежит он сам?       Скрип двери вырывает из странных мыслей. Кто-то из сослуживцев решил выпить кофе. Сого кивает в знак приветствия. Присутствие постороннего человека действует отрезвляюще. Но делить пространство с кем-то ему не хотелось. Окита выбросил пустой стаканчик с кофе и удалился к себе, погружаясь в работу. Это было единственно верным решением для него в данной ситуации. Если он не сосредоточиться, то кто-то может пострадать, а ему бы этого не хотелось. Он не сомневался в собственных силах. Не было мыслей о провале. Он выйдет с оружием в руках, отстоит честь спецподразделения. Сого сделает всё, что от него потребуют.       Время тянулось. Стрелка словно приросла к одной из цифр и не двигалась с места. Окита даже успел прикорнуть, но это не приблизило момент, когда начнется спецоперация. Солнце медленно выползало из-за горизонта, яркими отблесками от окон высоток резала по глазам всем, кто стал свидетелями его возвращения. Занятия в академии начнутся через пару часов, и тогда вся жизнь сотни людей перевернется с ног на голову. Сого хотелось просто перестрелять всех, кто желал совершить теракт, ещё до их появления в Академии. Он бы не сожалел об этом поступке. Ни минуты. Отнять жизнь — когда-то о таком Окита не задумывался, а если и видел в фильмах, как убивают считал, что он не станет так делать. Но время и жизненный опыт взяли своё, и теперь Сого считал иначе. Начальник созвал их всех в конференц-зал, чтобы оттуда следить за всем, что должно вскоре произойти. Многолюдно. Сого занял место, откинулся на спинку кресла. По экрану, что висел за трибуной шла видео трансляция с камеры, что была предусмотрительно установлена около здания академии.       Академия вот-вот откроется. Первые люди потянулись в здание. Сого одновременно хотел и не хотел смотреть на них. Он боялся, что среди мелькающих силуэтов, он увидит рыжий всполох. К Оките подсел знакомый. Это отвлекло его на пару минут. Он отвел глаза от экрана. Возможно ему не стоило этого делать.

* * *

      Час. Второй. Сон отступил окончательно, предоставив права для выброса адреналина. Каждый новостной канал вещал с места событий. О захвате академии уже известно около двух часов и их команда наконец-то выдвинулась в путь. Успокаивало лишь то, что не поступало информации о потерях среди гражданских. Обмундирование сидит, как влитое. Сого бросил беглый взгляд на себя в отражении стеклянных дверей штаба — он вернулся. Зверь, взращённый в условиях жестокости и смертельной опасности. Он здесь и готов вырваться наружу. Окита едва заметно улыбнулся. Пора.       Автомобиль тяжело катит по дороге. Многотонная машина в полной броне доставляет их прямиком к зданию академии. Периметр оцеплен. Сотни репортеров, камеры. Шумно. Они останавливаются. Время свинцовыми каплями капает под кожей. Сого шумно сглотнув, окидывает взглядом знакомые здания и саму Академию. В голове четкий план. Он знает и помнит едва ли не каждый метр, и расположение захватчиков. Кажется, что всё под их контролем.       Переговоры. Это происходит всегда в подобных случаях. Требования захватчиков — неизменны. Отпустить всех политзаключенных ближнего Востока. Кажется эта война развязанная уже больше двадцати лет назад никогда не кончится. Сого прекрасно понимает, что это политика. И пока это выгодно одной из сторон — это будет продолжаться. Не хочется лишь одного — плата за подобные действия — чужие жизни. Жизни, тех, кто в этой игре точно не заинтересован. К сожалению, исправить этого ни Сого, ни кто либо другой, не в состоянии на данный момент.       Переговоры затягиваются. Становится душно в машине. Окита сдерживает эмоции, сжимая и разжимая кулак. Он уже несколько часов как перестал звонить и искать Кагуру. Единственное, что он мог в этой ситуации — положиться на судьбу и своё везение. Если Кагура внутри, то он должен её спасти. Если она действительно улетела в Гонконг, то это даже к лучшему. Окита облизывает пересохшие губы, просит бутылку воды у сослуживцев.       Едва он делает глоток как поступает команда: «Занять боевые позиции». Обратного пути нет — они подчиняются приказу. Получают новые данные, вроде всё идёт как и предполагалось. В тяжелой амуниции, с оружием наперевес… Они выдвигаются бесшумно, несмотря на все обстоятельства. Первая штурмовая группа уже подошла к запасному выходу. Атаковать необходимо молниеносно и со всех направлений. Сого выдыхает. На доли секунды закрывает глаза. Удар. Ещё удар. Он спокоен. Он справится. Его группа заняла позицию. Он далеко от камер и лишних глаз. Место их прорыва — запасной выход с академии рядом с пищевым блоком. Он не смеет даже подумать, что ворвавшись в здание, Сого встретит среди заложников Кагуру. Ято скорее всего должна быть там, так как в это время она предпочитает выпить кофе перед лекциями по международному праву.

* * *

      Капля пота прокатилась по шее, но Окита не обратил внимания. Сердце пропустило удары, рука занемела от напряжения. Они уже час ждут сигнала к штурму. Город шумит за спиной, в висках шумит кровь. Слишком много посторонних звуков. Сого сглотнул вязкий ком во рту. Выдохнул.       Он по-прежнему не знал где Кагура. Что с ней?       Он не простит себе ошибку. Не простит, если с ней что-то случится, даже, несмотря на то, что его явно отвергли.       Впереди стоящий член группы дал знак «приготовиться». Вся академия в его голове. Коридоры, пролеты, классы — он помнит всё от и до. Знает каждый угол, знает приблизительное расположение каждого захватчика и всё же… Адреналин бурлит в крови.       — Пошли.       Сого на автомате делает шаг, сжимая оружие в руках. Пути к отступлению нет. Сейчас необходимо думать только об операции, но он с надеждой всматривается в коридор, каждый раз когда их группа сворачивает за угол. Раздается автоматная очередь. Первое столкновение произошло раньше запланированного. Бетонная пыль и крошка облаком висят в воздухе застилая обзор. Оружие брякает в его руках. Сого спускает крючок предохранителя. Игра началась. Один из захватчиков кричит, но Сого не различает слов. Гул в ушах вырос во сто крат и лишь голос командующего, развивающегося через динамик рации вводит Окиту в чувства. За свою свободу или за чужую… Это не важно сейчас!       — Действуем!       Вновь барабанная дробь из выстрелов. Чужие крики рушат стены. Так кажется, из-за того, что неумелый захватчик палит по стене, за которой скрывалась группа Сого. Окита падает на пол. Его задача — ликвидировать. Всего пара секунд для наводки прицела. Сослуживец отбивает очередь в ответ. Сого захватывает цель в прицеле. Выдох. Дыхание ровное. Короткий нажим на спусковой крючок. Выстрел.       Кровь алым веером окропляет пол. Точное попадание в голову.       Женский вой раздается на весь коридор. Сого поднимается, переводит плечами. Всего около минуты, а плечи у него затекли от напряжения. Это всего лишь один из десятка. Окита морально вымотан. Они двигаются бесшумно отрядом из четырёх человек. Сого идет последним. В глубине академии раздается грохот. Еще одна команда по освобождению заложников проникла внутрь и скорее всего встретила сопротивление.       Это чудовищно.       О войне Окита знал не понаслышке. В войне нет ничего хорошего или плохого. Нет ни победителей, ни проигравших. Есть только покалеченные ужасами и жестокостью души и тела. Но долг — никто не отменял. Сого моргнул несколько раз, пряча видения обратно в глубину сознания. Сейчас нет времени на переживания и нет времени на поиск ответов на вечные вопросы.       Метр за метром. Помещение за помещением. Зачистка — опасный, но отработанный метод. Тренировки — это то, чем в основном живут бойцы этого подразделения. Сого многих узнал, когда они встретились на подготовительных совещаниях. Были среди коллег и новобранцы. Жизнь, как оказалось шла своим чередом, и просто Окита этого не замечал. Он, верно, застыл в каком-то моменте времени, забыв сменить батарейку в своих часах. И только сейчас он смог в полной мере осознать, что прошло слишком много времени и, что у него есть за что бороться и переживать.       Они поднялись по лестнице на четвертый этаж. Крайнее и самое дальнее крыло академии. Здесь, если верить информатору никого не должно было быть, и всё же, долг обязывал их проверить этаж. В груди у Сого кольнуло, предчувствие чего-то нехорошего крепко уселось на ребра, стискивая давлением. Здесь что-то было не так. Рука поднята вверх. Знак. Сого как и все остальные замер.       Свет блеснул в конце коридора. Он понял, что не ошибся. Пред ними появились двое — террорист и заложник. Нож возле горла. Пожалуй в этом случае Окита позволил бы этому ножу пройтись по коже, заставляя проступить кровь. Лейтенант, который когда-то не хило подпортил жизнь Кагуре, сейчас и сам был на волоске от смерти. Странно, что такой скользкий тип попался в руки террористу. Ему бы первым сбежать с поля боя.       — Оружие на пол!!! — голос у мужчины хрипит. Явно выдохся.       Сого узнает в нем одного из курсантов академии, что был завербован одним из последних. Судьба у парня незавидная; он из той прослойки населения, которых зовут выходцами из неблагополучных районов. Курсант тщательно скрывал своё происхождение, отмалчивался, лишний раз не говорил о себе. Хотел бороться со злом в рядах полиции, а теперь… испортил всю свою жизнь, поверив в идеалы захватчиков. Жаль. Но Окита не станет жалеть того, кто этот выбор сделал сам.       Они опускают оружие на пол, поднимая руки. Казалось бы сейчас курсант сделает выстрел.       Звонкий удар металла о голову. Сого даже подавился от неожиданности. Ему на секунду показалось, что металлическую ножку от стула держит огонь. Курсант ничком падает на пол. Успевая случайно задеть по горлу лейтенанта. Кровь капает на пол. Рана поверхностная. Срочной помощи не требуется, значит им можно выдвигаться вперед.       Всего доля секунды проходит до того, как они все подхватывают оружие и берут на прицел нового участника событий. И тут у Окиты сердце пропускает удар. Огонь. Чумазая, вся в крови, явно не в своей, раз стоит на своих ногах. Кагура. С ножкой от стула и бешенными глазами.       — Гражданская! Не стрелять! — У Сого вырывается моментально.       Короткие переговоры по рации. Окита судорожно соображает что же теперь ему делать. Раненого выводят подоспевшая ещё одна группа. Сквозь шлем не видно, того, что это Сого. Он делает шаг навстречу, а Кагура пятится назад.       — Брось на пол! Руки вверх, чтобы я видел, что ничего нет.       Кагура подчиняется, на лице не возникает ни единой эмоции. Она его не узнала, даже по голосу. Сейчас не та ситуация. Верно.       Сколько прошло времени с момента штурма — Сого сложно сказать. Возможно уже несколько часов. Но судя по тому, что он не слышит больше автоматных очередей, то операция прошла успешно. Сейчас его задача — вывести Ято на улицу. Довести до машины скорой помощи и передать медикам. Он не думает о её ранениях, точнее он не хочет верить, что она пострадала. Рация шипит на груди, раздается голос, сообщает о том, что одно крыло академии заминировано бомбой с таймером. Этого не было в информации, которой делился посредник. Холод и страх скользят вдоль позвоночника. Стоило только найти Кагуру, как тут же появилась опасность её потерять.       — Четвертый этаж, проход два-два-восемь. Необходим тент. — он говорит это, зажав рацию.       Кагура по-прежнему стоит с поднятыми руками. Она явно понимает ситуацию, но не знает всех действий, которые последуют за его словами. Сого приближается ещё на пару шагов. За спиной у Кагуры остаётся окно. Вот через него Сого и выпроводит Ято на улицу.       — Что… — Кагура не успевает задать вопрос, как военный, которого она так и не признала за Сого, выбивает окно с одного удара.       Он смотрит вниз, видя, что тент уже растягивают. Пора.       — Придётся прыгнуть. Времени на вывод тебя из здания нет.       — Я… Прыгнуть?       Боялась ли Кагура высоты? Он не знал ответа на этот вопрос. При всей своей осведомленности о её жизни, Сого мало знал её с человеческой точки зрения. Тем более он не мог предугадать иногда ход мыслей в этой рыжей голове.       — Это всего лишь четвёртый этаж. Склон был круче.       — Чего?       — Давай уже, двигай. — Сого толкает её в плечо. — Тебя ждут внизу!       — Но я… — она не изменяет себе. Действует ему на нервы и делает всё не так как ему необходимо. Вот к чему её вопросы и рассуждения?       — Кагура!       Она вздрагивает, услышав своё имя от того, кто не должен был его знать. Нахмурилась. Недоверие терзает её сердце. А у Сого нет времени. Он не может с точностью сказать, что заложенные взрывное устройство найдут и обезвредят до того как оно сдетонирует. Ято нужно покинуть академию и никаких других вариантов.       Он хватает её под руку, тащит к окну. Он просто перебросит её тело и всего. Силком вытолкает. Она же будет сопротивляться. Кагура делает как он и предполагал, вырывается, но хватка у Сого сильна. Он в ответе за её жизнь вновь. И вновь он подарит ей эту жизнь.       — Дура! Сколько ещё… ты…!       Он понимает, что время утекает как песок сквозь пальцы. Единственное, что он может сейчас сделать это -… Он поднимает щиток шлема, в этот же момент, силой надавливает на плечи Кагуры. Она пятится назад, смотря в его глаза. Она его узнала. Эффект неожиданности играет Сого на руку и когда Кагура упирается в подоконник, Оките хватает сил её вытолкать на улицу. Он не смотрит как она летит вниз, с ней определённо все будет хорошо. Ему тоже следует убраться подальше от сюда. Разминированием займутся люди, что знают в этом деле больше его. Он несётся вниз по лестницам. Коридоры пусты. Все покинули территорию академии. На улице спешно отгоняют толпу как можно дальше. Заявленная мощность бомбы в эквиваленте не сулит ничего хорошего. Остаётся уповать лишь на спецов. Около двадцать минут проходит с момента объявления об устройстве. Сого нервничает. Смотрит на часы, на одном из зданий расположенных рядом с академией. Время безжалостно в такие моменты. Он зажмуривается, в попытках прогнать усталость. И тут по рации раздаётся голос, сообщает о том, что бомба обезврежена, операция окончена. Окита позволяет себе улыбнуться. Пару минут ему хватит. Он рвётся через толпу, выискивает глазами рыжую макушку. Она стоит у машины скорой помощи и кто-то из медперсонала перевязывает её запястье.       — Кагура, ты в порядке? — Сого обходится без прелюдий.       Она одаривает его грозным взглядом, таким, на которой сейчас способна. Не передать словами какие эмоции она испытала, пока летела с четвёртого этажа. В яростном потоке Кагура помнила только его лицо. Этот гад вновь её обманул! Курсант! Чего не коснись — все ложь. Полицейский! Нет же! Её злости не было предела. Особенно после того, как узнала о личных делах Сого с другой девушкой. Ей стоило ему врезать хорошенько, от души, так сказать. Возможно ей бы полегчало.       — А как ты думаешь?       — Думаю, что — да. Ты крайне дружелюбна.       — А тебя вытолкни с четвёртого этажа, и не таким будешь. Кстати, клёвый прикид. — Каждое слово отдавало желочью. — Так ты у нас не просто полицейский, верно?       — Я тебе все объясню, если позволишь.       — Думаешь, что хотя бы какое-то логичное объяснение всему произошедшему есть?       — Есть. Вполне разумное, только стоит меня выслушать.       — Может ты уже отвяжешься от меня?       — Думаю, что ты этого не хочешь.       — Давай думать за себя я буду сама. Не плохо справлялась до этого дня.       — Вполне логично. И все же Кагура, — он хочет подойти ближе, возможно даже взять за руку, но Ято машет головой. Он остаётся стоять. — Я рад, что ты цела. Почему ты выключила телефон?       — Как думаешь? Все что произошло в нашу последнюю встречу… это ужасно! Думаешь у меня есть хотя бы какие-то силы говорить с тобой? А сегодняшний день… Сущий ад. И ты обо всем этом, судя по всему знал. Знал за ранее и молчал. Как ты думаешь, хочу ли я говорить с тобой?!       Сого хотел ответить, но его потребовали к вышестоящему руководству.       — Прости, но я должен идти. Давай найдем время все обсудить.       — Иди к черту! — донеслось ему в спину.       Из-за Кагуры у него разболелась голова, и он с трудом отрапортовал обо всем, что произошло тогда в академии. Разбор ситуации затянулся до самой ночи. Естественно, что Кагура не ждала его возле академии, не ждала о себе знать и на мобильный. Её телефон продолжал оставаться выключенным, а у Окиты не было сил искать её для разговора. Он еле держался на ногах, усталость развивалась под кожей, напитав каждую мышцу в теле. Душ и кровать. Он заснул без сновидений, голова целиком отключилась, позволяя всему организму отдохнуть. Главное, что Кагура осталась жива — это Сого устраивало.       Работа не позволила встретиться и на следующий день. Прошла почти неделя, а Сого не мог вырваться и отвлечься. Он пытался связаться с Сое, узнать про Ято у неё, но подруга лишь передала, что у той все хорошо. Что-то пошло не так. Окита чувствовал, что все больше отдаляется от Кагуры. Он не мог заставить себя полюбить — он это прекрасно осознавал, но в то же время Сого не мог принять того факта, что в нем не заинтересованы. Это было неприятно. Очнуться от забвения и работы он смог ближе к Рождеству, когда Нью-Йорк вновь горел огнями праздника.       Страшные события осени отступили, люди готовились праздновать Рождество. Академия к сожалению не продолжила занятия и весь ученический состав был отправлен в академический отпуск. Из всех бумаг он смог выудить информацию о том, что Кагура не забрала документы, она ждала возобновления занятий, а значит оставалась в городе. И вот одним вечером Окита решился набрать Сое вновь. Их разговор затянулся, и то лишь потому, что Токугаве нужна была помощь вновь по делу брата Кагуры. Сого понимал, что, не выполни её просьбу, о своей и заикаться не стоит. Он уговорил Сое довериться и привести Кагуру через пару дней а Центральный парк. Токугава согласилась.

* * *

      Кагура медленно брела за подругой, уныло рассматривая заснеженную территорию Центрального парка. Зачем Сое вытащила ее из тёплой квартиры в этот холод и снег, для Кагуры оставалось загадкой. На все вопросы подруга отвечала как-то неоднозначно, что вызывало у Ято подозрения, но из-за кислого настроя думать о чем-то сложном совершенно не хотелось. Сое шла немного впереди, словно они и не были вместе. Кагура, засмотревшись на яркие фонари, что включились, когда чуть стемнело, потеряла Токугаву из виду среди таких же прохожих, как и они.       На её плечи опустились несколько снежинок. Всё же в этот вечер пошёл снег, хотя осадков не обещали. По своей глупости Кагура не надела сегодня шапку, так что пришлось натянуть на голову капюшон и спрятаться от снега. Она нахмурилась и побрела искать подругу, которая ушла вперед по аллее. К концу аллеи, где уже начиналась небольшая площадь, стало подозрительно мало людей. Поэтому Ято без особого труда смогла отыскать Сое, которая стояла с телефоном в руках.       Кагура прибавила шаг. Порыв ветра неожиданно сорвал с неё капюшон, вплелся в волосы, пробираясь холодными потоками по голове. Свет от фонарей вокруг погас, а вместо них на деревьях зажглась цветная иллюминация. Все вокруг Кагуры замерли, как и она сама. Лишь во взгляде напротив читалось ясное понимание происходящего. Сое улыбнулась, прикусила губу и отошла в сторону. Над территорией разлилась тёплая мелодия синтезатора. Рядом кто-то ахнул, Кагура вздрогнула, когда к музыке прибавился мужской голос.       К иллюминации добавился прожектор, который осветил импровизированную сцену, на которой проходил самый настоящий концерт. Кагура сама едва ли верила своим глазам. На сцене стоял Чарли Пут и, словно смотря в её глаза, упорно доносил строчки своей песни. Сомнений у Ято не осталось. Всё это могло быть работой только одного человека. Только лишь он один мог ради неё все это затеять. Только вот самой Кагуре от этого не было легче. Душевное смятение до сих пор не отпускало её. Чувства боролись с разумом, и было совершенно невозможно определиться с тем, какое всё же принять решение.       В кармане завибрировал телефон оповещением об СМС.       «Прошу, встань ближе к центру». Отправитель неизвестен.       Конечно, отправитель неизвестен, ведь его номер Ято давно занесла в черный список. И сколько не для того, чтобы он не позвонил, сколько для того, чтобы у неё не было соблазна ему набрать. А мысли были, но здравый смысл всякий раз побеждал. Сого не заслуживал того, чтобы его прощали.       Кагура всмотрелась в лица вокруг, но его она не видела. Идти и делать так как просят совершенно не хотелось. Да и не в её это стиле. Тем более, когда просил он.       — Я знал, что ты не пойдешь, — голос раздался позади неё и на плечи легли чужие руки.       В этот миг показалось, что Сого не был рядом с ней тысячу лет, а не пару недель. Предательское сердце взволнованно дрогнуло в груди. Оно желало быть рядом, а вот разум в миллионный раз напомнил, почему Кагура отстранилась от него.       Ненавидит, но любит до сумасшествия. Ято гналась за ним слишком долго. За его образом и за ним самим. Успех всей её затеи… Кто бы мог подумать, что она сможет отыскать его, что судьба столкнет их вновь. Это было чудо, Кагура прекрасно это осознавала, но у всего есть определённый критерий разумности. Сого же при всем его образе агента ФБР был слишком…во всём… Кагура всеми силами пыталась не сдаться самой себе.       — Позволь мне всё объяснить, Кагура.       Мурашки. Параллельными линиями. Хочется согласиться с его словами. Она чуть не качает утвердительно головой, но взгляд цепляется за силуэт Сое. Подруга улыбается и Ято осознает, что ей не вырваться из этой глупой ситуации.       — Будь терпелива со мной, — Окита вторит словам песни.       Он пытается обнять ее со спины, но Кагура отталкивает его. Все те редкие прохожие, что по удачным стечениям обстоятельств оказались сегодня в парке, устремили взгляды на них.       — Зачем всё это? — Кагура наконец-то решается повернуться к нему лицом.       Безупречен. Как всегда.       Хоть убей.       Рядом с ним, на невысоком постаменте, лежит букет роз. Пожалуй, это теперь самые не любимые её цветы.       — Нам есть о чем поговорить. Но хотелось, чтобы ты точно согласилась меня выслушать.       — А без всего этого, — Ято обвела рукой, — было никак, да? Впрочем, на тебя это похоже.       — Просто пойми…       — Сого, что я должна понять? Что ты все время врал? Что? Скажи мне!       — Есть причины.       — Никакие причины это не оправдывают.       — Государственная безопасность, к примеру?       — Да хоть распоряжение самого президента! Так отношения не строятся. Ни с кем. А ты ведь строишь со всеми разом, — Кагура разозлилась, вспомнив тот момент, когда видела его с другой. И стало легче ему давать отпор.       — О чем ты?       Его обескураженный вид ей понравился. Отыгрывает дурака на все десять из десяти.       Бесит.       — Я видела тебя с девушкой у клиники.       — Что?       — Хватит притворяться! Черт! Я знаю… — она закусила губу, пытаясь сдержать слезы. — О другой. Успешная работа. Ждёте кого? Тогда я не пойму, что ты от меня-то хочешь?       — Боже, — Сого прикрыл глаза рукой, — всё не так.       — А что тут не так? Я ухожу.       Кагура развернулась, но Окита перехватил её за руку.       — Постой, пожалуйста, нам нужно поговорить. То что ты видела… Определённо это выглядит однозначно, но все же. Да. Это была моя девушка, — Кагура дернулась, но Окита лишь крепче сжал её руку, — бывшая. Были подозрения, что она беременна. Кагура, я никогда бы с тобой так не поступил. Я знаю, что чувствую к тебе. С ней нам нужно было лишь всё уладить.       — Уладил?       — Конечно. Меня с ней больше ничего не связывает. С самого начала наших с тобой…       — Как и со мной. Отпусти же! — перебила она его.       Кагура вырвалась, утерла мокрые глаза. Не сдержалась.       — То что произошло в академии… Как ты мог? Ты скажешь, что ничего не знал? Тоже?! Что могло случиться в тот день! Уму непостижимо!       — Я пытался до тебя дозвониться! Искал! Как ты не понимаешь?!       — К чему не прикоснись… всё ложь. Полицейский — ложь. Каждая встреча — ложь. Даже мои первые воспоминания о тебе… Ложь.       — Это обстоятельства.       — Лжец! В этом весь ты.       — Черт, ну прости меня! Слышишь?! Я ради тебя готов бросить всё.       Он упал на колени. Ято пошатнулась. Взгляды жгли её спину совместно с чувством вины. Виновата. Виновата. Это ты во всем виновата. Не поняла. Не распознала ложь. Поддалась глупым чувствам.       — Оставь всё, и меня, в том числе.       Пока были силы, Кагура сказала обо всем и пошла прочь, оставив его стоящим на коленях. Она не посмотрела на Соё, когда прошла рядом. Слезы застилали глаза. В груди зияла дыра. Последний удар нанесла она себе сама.       Токугава же металась взглядом, то к Сого, то к Кагуре. Не зная к кому подойти в первую очередь. Она видела, как тот поднялся с колен, отряхнул снег.       — Я…       — Иди к ней. Думаю, что теперь всё точно кончено. Спасибо за твою помощь.       Его голос. Сое ощутила весь спектр эмоций, что он отразил. Это действительно был финал.       — Я поговорю с ней!       — Не стоит. Будем считать, что это всего лишь дурной сон. Я пойду, — усталая улыбка тронула его губы.       И он действительно ушёл, оставив букет. И только лишь музыка лилась над парком, воспевая любовь. Какая уж там любовь, когда разбиты были два сердца. Одно - обстоятельствами, другое - неопытностью.

* * *

      Острее всего одиночество ощущается среди миллиона и порой это одиночество съедает заживо. Раз и чувство опустошенности поглощает с головой. Родные стены, привычный вид из окна… кажутся словно незнакомыми и при этом тебя тошнит от их вида. Весь мир словно становится чужим и неприятным, пропитанным обманом и сожалениями.       Раннее утро он встречает возле окна, почти не сомкнув глаз за эту ночь. На мобильном уже села батарейка, но Сого не спешит оживить свой гаджет… ведь он ничего уже не ждет. Ни смс, ни звонков… Ничего. Ему кажется, что он сделал все возможное, всё что было в его силах, но в итоге — остался ни с чем.       Через пять часов у него самолёт до Лос-Анджелеса. Настроения не было совсем, но не приехать на свадьбу к своей сестре — Окита так не поступит. Он знает, что Мицуба действительно счастлива с придурком Хиджикатой… И как бы он не ненавидел того, все же доверить жизнь своей сестры Тоширо, Сого мог. За окном едва светает, еще даже не видно солнца. Странно, но ему холодно…впервые за столь долгие годы проживания в этой квартире. Мелкая дрожь пробегает вдоль позвоночника. Сого устало прислоняется к окну, прикрывая глаза. Чувствуется дикая усталость. Хочется спать, но он прекрасно знает, что едва закроет глаза и вернётся в свой личный кошмар. Нет… лучше просто переждать время, позволить себе забыть. В самолёте всё равно будет время выспаться. Целых шесть часов наедине со своими терзаниями и воспоминаниями.       Он открывает глаза и первые лучи утреннего солнца касаются его лица. Новый день наконец-то окончательно заявил о себе. День, в котором он окончательно остался один.

* * *

      Вечер медленно перетекал в ночь. Уютная и тёплая кровать, абсолютно новый вид из окна… даже воздух вокруг, ощущался иначе. Соседние дома тонули в сумерках, разбавленных светом из окон, где кипела жизнь. В комнате Кагуры же было темно и спокойно. Желания вливаться в вечернюю суету у нее не было; даже разобрать сумки и распаковать еду, что доставил курьер два часа назад. Пицца явно остыла… Как и сама Ято.       Она просто смотрела в окно, что теперь находилось возле самой кровати. Нью-Йорк действительно нравился ей; она с уверенностью могла сказать, что этот город подарил ей массу эмоций. Но… взгляд на мобильный прервал приятные мысли. Возможно это было машинально; возможно она просто привыкла, что есть кто-то, кто вечно не дает покоя, всячески пытаясь напомнить о своем существовании. Однако телефон молчал. Молчал уже сутки. На часах было одиннадцать вечера. Она повернулась на бок, поджимая ноги, едва ли не сворачиваясь калачиком. Как бы не хотелось, но рука сама дрогнула над значком Инстаграма. Кагура не знала, что точно хотела увидеть, но всё же в ленте историй отыскал аккаунт сестры Сого. Сердце дрогнуло оттого что рядом с ником висела надпись «LIVE». Сосчитав до трёх, Кагура щелкнула на иконку с фотографией Мицубы.       Всё как она и говорила: пляж, закатное солнце и гости в светло-фиолетовом и рыжих тонах. Счастливая и улыбающаяся Мицуба весело рассказывала про арендованное место для своей свадьбы, скорее всего делая рекламу с кем они заключили контракт. За спиной у неё мелькали люди, в которых Ято боялась увидеть Сого, и всё же продолжала просто смотреть. Камера описывала круг, вслед руке новоиспечённой жены Тоширо, пока не застыла на картине побережья, где лениво катилось за линию горизонта солнце, и в этом всём терялась мужская фигура.       Кагура закусила губу. Единственный из гостей, кто, похоже был в белой рубашке. В груди стрельнуло от его образа.       — Пожалуй, нам нужно немного прерваться, сейчас есть дела гораздо важнее, — Мицуба переключилась на фронтальную камеру. — До скорого! — Она грустно улыбнулась, отчего Ято почувствовала свою вину.       Трансляция окончилась и Кагура резко заблокировала свой телефон. Ей было страшно увидеть в историях что-то ещё. Что-то, что ранит её сердце ещё сильнее, чем простой одинокий силуэт на фоне догорающего заката.

* * *

      — Океан лечит, не правда ли? — Мицуба легонько каснулась плеч брата.       Сого смотрел на океан, растворяясь в лучах. В руках у него был бокал с шампанским.       — Не думаю, что мои раны надо лечить.       — Разбитое сердце всегда требует лечения.       — Если оно было бы разбито вдребезги, то да. А так…       Его телефон пиликнул, оповещаяя об смс. Сого прочёл его и улыбнулся, но сестре ничего не сказал. Она же не стала лезть с расспросами, позволяя приятной тишине витать между ними. Спустя несколько минут Сого, допив бокал, зашвырнул его в океан, словно вместе с ним он выбросил тяжёлый груз, что тянул в последнее время. Мицуба улыбнулась, ощущая впервые за вечер, приподнявшееся настроение у брата. А то смотреть на его кислую физиономию во время церемонии у неё не было сил, а сделать замечание не было возможности.       — Ты прервала эфир из-за меня? — Сого первым нарушил молчание.       — Откуда ты знаешь?       — Не трудно догадаться. Не упускай красивые кадры, закат сегодня невероятный. Давай включай, передадим всем привет.- услышать такое от брата она точно не могла. Ей наверное послышалось.       — Ты серьёзно?       — Меня больше ничего не ограничивает, так что, да, — он улыбнулся, и Мицуба не задумываясь на секунду достала смартфон.       — Ты уверен? — её палец застыл над надписью «выйти в эфир».       — Более чем, сестра. Не записывай меня в страдальцев, я ещё своё отвоюю и получу. Она наверняка смотрит эфир.       — Возможно. Посты с фотографиями со свадьбы она точно отлайкала. Хорошо, будь по-твоему.       Трансляция чуть меньше, чем за минуту собрала тысячи зрителей. Сого было неважно смотрит ли Кагура на него в данный момент, она всё равно услышит его слова, увидит его вместе с сестрой.       — Ну привет! Как дела? Мы же сыграем в одну замечательную игру — правда или ложь?