Разбитое зеркало

Василий Степанович закрыл толстый том сказок и отложил его на краешек стола. Признаться честно – он устал, поскольку привык засыпать часов около девяти вечера, а часы недавно пробили два ночи. Читать сказки он тоже отвык, а учитывая, что вчера Яло притащила в авоське чуть ли не половину библиотеки (и как силенок хватило?), продолжать ему это благородное занятие до самого рассвета. А самым печальным было то, что нужная сказка до сих пор и не нашлась. Волшебные зеркала встречались в достаточно часто, реже – разговаривали. В книги герои тоже попадали, разными способами. Тени оживали, но никогда все три явления не встречались одновременно. - Будем искать, - пробормотал старый доктор, и открыл следующий переплет. Яло спала, свернувшись с ногами в кресле, - до полуночи она участвовала в поисках. Юноша из зазеркалья окликнул во сне сестру. Василий Степанович покачал головой. Несмотря на все чудеса современной медицины его пациенту было скверно, и по большей части Локос дремал, не просыпаясь до конца, но и не погружаясь в здоровый сон. Врач поднялся и вышел на кухню. Поставил чайник на конфорку, сыпанул в заварник сухого чая. - Остается, пожалуй, только разговор с зеркалом, - сообщил он своему кривому отражению в никелированном чайнике. Тот согласно свистнул. Василий Степанович насыпал в кружку сахара и задумался. В курсе ли Алевтина Филипповна особенностей своего зеркала? Если в курсе – то насколько? Сама ходила по ту сторону стекла? Разговаривает и получает ответы? Может быть, она и попросила волшебный предмет повлиять на Олю? Хотя в то, что бабушка непослушной пятиклассницы может отправить ее в смертельно-опасную эпоху доктор поверить не мог, поскольку знал эту бабушку много лет. Возможно, зеркало само приняло решение проучить капризную девчонку, слушая изо дня в день сетования старушки. Почему именно эта книга? Почему именно эта страница? Василий Степанович оглянулся в дверь комнаты, убедился, что его гость и гостья спят, и полез на антресоли. Там, в потемневшей коробке лежал немецкий люгер, единственный трофей, доставшийся доктору на войне. О нем не знал никто, кроме командира. Тогда, в последний день перед расставанием – Василий Костогрыз жил в Москве, а Володя Рыбников в Магадане, - Василий Степанович попытался отдать пистолет увешанному медалями товарищу: мол, тебе будет больше по чину. На что, собственно, Володя и ответил: - Не возьму. Тебе, может быть, когда-то пригодится. Вот и пригодится… По крайней мере, немецкий агрегат надежнее двухствольного мушкетерского пистоля. Вопрос только, можно ли из него убить тень. - Но это мы проверим, если выдастся случай, - тихо сказал врач, осматривая внимательно свое оружие, и пряча его в карман пиджака. – А сожрать ни девчат, ни парня я все равно не дам, как ни старайся. До утра он успел пролистать все оставшиеся книги и ничего не нашел. Около половины восьмого постучалась Оля – краснея и извиняясь, вручила хозяину ключи и тарелку с бабушкиными пирожками и убежала в школу. Яло повела носом, энергично потянулась, а уже потом открыла глаза. - Доброе утро, Василий Степанович. - Доброе утро, Яло. Завтракать будешь? Могу предложить яичницу с сосисками. Кроме того, нас угостили свежим печевом. - Печево – это хо-орошо, - зевнула девочка. – Я умоюсь, можно? - Нужно, девочка моя. - Я бы тоже предпочел умыться после дамы. Доброго утра всем присутствующим. - Здравствуй, Локос! – весело вскрикнула Яло. – Тебе лучше? - Вроде бы, - улыбнулся юноша и попытался сесть, но Василий Степанович строго покачал головой. - Утро, конечно, относительно доброе, но оно не отменяет осмотра врача, молодой человек. Будьте добры, обойдитесь пока без чрезмерной самодеятельности. Локос очень выразительно возвел очи к потолку, все еще улыбаясь. Осмотр показал, что температура снизилась до нормальной, почерневшая кисть начинает немного терять свою угрожающую окраску и вроде бы состояние юноши нормализуется, но интуиция говорила доктору, что радоваться, возможно, еще рано. Завтрак он приготовил на троих, но вставать молодому человеку запретил, а чтобы тот не слишком скучал, выдал ему на прочтение «Трех мушкетеров», и учебник истории для вечерней школы, о чем тот попросил отдельно. Затем Василий Степанович приоделся для визита и отправился выяснять, дома ли Алевтина Филипповна, а когда таковой дома не обнаружилось, быстро кликнул Яло. Открывало дверь отражение – самому ему было мучительно-стыдно пробираться в чужую квартиру. Переступив порог, Василий Степанович взглянул в зеркало – там растянулся по потолку угрожающий силуэт. Доктор вздохнул и подошел к огромной раме. - Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи… - Ты ль на свете всех седее, всех добрее и мудрее? – со смешком ответило Зеркало, и по спине вопрошающего побежали мурашки. - Что за зверь из тени рыщет, и добычу себе ищет в зазеркальной глубине? - Призывая на помощь весь небольшой стихотворный дар, спросил Василий Степанович. – Расскажи подробно мне. - Пожалуйста, Волшебное зеркало! – взмолилась Яло. Зеркало вздохнуло. - Это создание, - начало оно, - пришло по вашему следу, Яло. Оно само родом из зеркала, но не такого, как я. Оно из черного зеркала, в которое человеку лучше не смотреться. Видишь ли… за зеленым стеклом будет вечное лето, розовое – мечта в чистом виде, а вот черное стекло… даже не знаю, как сказать… - Делает отраженный мир злым и страшным? – предложил Василий Степанович. - Пожалуй, что так. И когда черное зеркало разбивают, его осколки превращаются в чудовищ. - Как в «Снежной королеве», - пробормотала Яло. – Только там осколки трольего зеркала превращали в чудовищ людей… - Так, да не совсем, - снова вздохнул волшебный предмет. – Звери черного зеркала не просто разлетелись по миру и остановились в ком-то или чем-то. Они охотятся. Вот потому я и не хотела второй раз пропускать Олю в книгу, где разбили черное зеркало! Яло вдруг прищурилась. - А почему ты в первый раз пропустило ко мне Олю? Ты ведь много лет с ней просто не разговаривало! - Оля вела себя очень плохо и огорчало бабушку, - повело рамой, словно плечами Зеркало. – А мне захотелось помочь своей хозяйке… - А почему именно эта книга? – не унималась Яло. – Чтоб ты знало, мы натворили там таких дел, что чуть не погубили целое королевство! - Оля рассказывала бабушке, что вы его спасли, - осторожно ответило волшебное стекло. - Это мы так думали, пока не попали туда второй раз. А на самом деле после нашего ухода началась гражданская война, и все стало очень плохо. И черное зеркало, наверное, разбили именно из-за этого! - Вам вообще не следовало идти туда второй раз, - проворчало Зеркало. – Особенно тебе! Победили Нушрока, и ладно… - А чем тебе-то помешал Нушрок? – тут же насторожилась девочка. - А что в нем хорошего? - А что в нем совсем уж плохого? Министр как министр, тот же кардинал Ришелье, только сказочный! А Ришелье знаешь сколько хорошего для Франции сделал?! - А знаешь, сколько этот министр прямых зеркал разбил, таких, как я?! – сорвалось на крик Зеркало. – И еще разбил бы столько же, если бы не я! - Ага! Так это ты помогло Ольке уронить его с башни! - Да! Я! А тебя нечистый понес искать Гурда, и ты спасла этого Локоса, а если бы зеркальный зверь его сожрал, он бы ушел обратно в книгу и все было бы, как обычно! Яло замерла перед Зеркалом с широко распахнутыми глазами. - То есть ты хочешь… ты хочешь… убить Локоса? Зеркало явно растерялось. - Убить? Нет, убить я его не хочу, но… - Но что? – холодно и жестко, как-то совсем не по-детски уточнило отражение. - Но буду радо, когда все вернется на круги своя. Оля по эту сторону, ты – по ту, а ваш гость – в своей книжке. - Тогда расскажи, как убить эту тварь. - Хищным оружием, - буркнуло зеркало. - А это как? - Не знаю. - Не знаешь? А по-моему не признаешься! - И что, если так? – звенящий голос переливался насмешкой. – Разобьешь меня? - Зачем? – хихикнула Яло. – Я просто приду вместе с Олей к бабушке и расскажу, как ты ее воспитывало. Без прикрас. И как ее руками хотело убить человека. Если бы зеркало могло побледнеть, оно бы это сделало, - подумалось Василию Степановичу. Оно даже замутилось, словно по стеклу на миг пробежала дрожь. - Я не знаю! – с отчаяньем крикнул артефакт. – Я действительно не знаю! - Хорошо, - вмешался доктор, пока конфликт не набрал обороты. – А что вам известно о повадках этого существа? Оно охотится на людей и притворяется обычной тенью… Может ли оно, например, летать? Боится ли света? - Может переходить из тени в тень, - хмуро отчиталось Зеркало. – Было тут, появилось там, но не сквозь стену. Летать… не может, вроде бы. Света не боится, огня тоже, чем больше теней, тем ему лучше. Единственное, чего не может – двигаться в полной темноте, но там и люди не особенно ориентируются. - Это важный момент, - кивнул Василий Степанович. – Как относится к воде? - Никак. Ему все равно. - Хорошо. Еще что-нибудь? - Постарается добить того, к кому уже прикоснулось. - Понятно. Еще? - Все. - Благодарю вас. Но если что-нибудь еще придет на память, уж поделитесь, будьте добры. - Поделюсь, - вздохнуло Зеркало. – Только будьте с ним поосторожнее. - Мы будем очень осторожны, - пообещал доктор. – А теперь мы временно совершим отступление, дабы не попасться хозяйке. До свидания, уважаемое Зеркало. Пойдем-ка, Яло… В молчании они вышли на площадку и поднялись вверх на половину этажа. - Позволишь старику перекур? - Конечно, - отражение присело на перила. – Я не очень расшумелась? - Ну… было немного, - согласился он. - Я с самого начала думала, как в башне Оля справилась с Нушроком, - поежившись, заговорила девочка. – Она, конечно, сильная, а там была еще и очень смелой, но все равно. И еще мне было непонятно… как она и… смогла убить. Вот так же, как он. Понимаете? - Понимаю, - кивнул Василий Степанович. Убить «вот так» он и сам когда-то не сумел. - И когда оно проговорилось, я обиделась за Олю. Она когда попала к герцогу, очень мучилась от этого. Что погубила Нушрока. Что помощь осажденным не придет. Понимаете? - Понимаю, Яло. - Вот. Поэтому я кричала. Извините. Жаль, что Зеркало все равно не сказало ничего полезного. - Ну почему же… кое-что и очень полезное оно все-таки сказало. Хотя, не спорю, с ним стоит быть осторожнее. - Чем нам поможет темнота? И что такое хищное оружие? - В темноте от зверя можно спрятаться, - пояснил Василий Степанович, и подражая Шерлоку Холмсу, выпустил в окно колечко дыма, - А хищное оружие… дорогой мой Ватсон, кажется я знаю, что это значит. Это оружие боевое, пролившее много крови.