Камилла

Неуверенность и неизвестность

      Мягкое кресло для двоих не было тесным. Келли чувствовала себя защищенной, ей было очень уютно, сидеть рядом с Дэном. Разрушив невидимую стену, что они выстроили между собой за последние месяцы, Келли полностью доверилась Дэну. Он был первым, перед кем она не скрывала своих слез, с кем была просто женщиной, слабой, расстроенной, не прячущей свою боль и обиду. Она его любила, именной той любовью, которой боялась, от которой бежала и скрывалась, и должно было что-то произойти, чтобы она смогла окончательно поверить в свое чувство.       Время давно перевалило за полночь, они по прежнему сидели, обнимаясь, не в силах оторваться друг от друга. Келли то плакала, то смеялась, то слова лились из нее сплошным потоком, то замолкала надолго, заново переживая происшедшее. Выговорившись, она испытала ни с чем не сравнимое облегчение, словно камень, который столько лет давивший на нее, и не дающий полностью распрямится, рассыпался в прах, освободив ее душу и тело.       Положив голову Дэну на грудь, Келли замерла в ожидании, проклятый липкий страх снова начал наполнять ее, а если она ошиблась и ее жизнь, ее прошлое абсолютно не интересны Дэну, и все, что она рассказала ему безразлично. И самое страшное, что ее любовь оставит его равнодушным, а жалость Келли не нужна. Ей вдруг стало плохо, и Келли попыталась освободиться из объятий. Только у нее ничего не получилось, Дэн просто еще крепче прижал ее к себе.       — Я тебя никуда не отпущу, — голос его звучал глухо, он говорил, почти уткнувшись в ее макушку, — никуда и никогда, и никто больше не посмеет тебя обидеть. Келли…— Дэн замолк, — как я боялся, если бы ты знала. Сколько времени думал имеет ли смысл говорить обо всем этом. Страх, что я могу сделать тебе больно, убивал меня. Я люблю тебя, и лишь одна мысль о том, что если я расскажу о том, что узнал, разведет нас навсегда, вынуждала меня молчать и мучиться.       Признание Дэна, словно с теплая волна, накрыло Келли с головой. Женщина расслабилась, и больше не пыталась вырывать из рук, ее обнимавших. Она лишь хотела узнать, как и от кого он мог узнать о ее девочке.       — Я должна, хочу знать, — Келли попыталась выпрямиться, — пусти, — она хотела разжать руки Дэна, — я не сбегу, просто у меня затекло все тело, — и, получив временную свободу, она сменила положение, так, чтобы могла видеть лицо Дэна.— Как ты узнал о моем ребенке?       Но Дэн прикрыл глаза и молчал, он не мог избавиться от сомнений, стоит или нет рассказывать Келли всю правду.       — Не молчи, я была с тобой откровенна и если нам суждено быть вместе между нами не должно быть никаких тайн, — Келли не нравилось это молчание, она чувствовала, что Дэн колеблется, — прошу, я переживу все, ведь теперь я не та девочка.       — Нет, Келли ты все та же, — он взял в руки лицо женщины, слегка касаясь большими пальцами ее щек, — просто ты надела маску и прячешься под ней, но ты права.       Больше никаких тайн и как бы мне не хотелось я все расскажу.       Очень аккуратно, чтобы не потревожить Келли, Дэн поднялся с кресла и пошел к дверям, но словно о чем-то вспомнил, вернулся обратно и оперевшись руками на подлокотник кресла, опустив глаза, недолго постоял в этой странной позе и спросил:       — Келли, ты уверена, что хочешь узнать, то до чего я докопался и, что произошло этим летом?       Рука женщины легла поверх руки Дэна, пальцы нервно подрагивала, Келли погладила тыльную сторону ладони, молодого человека, словно хотела успокоить себя и своего друга такой невинной лаской.             — Я не уверена, но не хочу недосказанности, и наверно будет лучше, если выяснив все, мы сумеем оставить эту историю в прошлом, — Келли говорила так, словно пыталась убедить себя в правильности своего решения, у нее пересохло во рту, вдруг стало неуютно, с трудом сглотнув, она выдохнула, — не мучай меня, объясни, пожалуйста.       — Хорошо, пару минут, ты можешь подождать, — Дэн вышел из гостиной. Келли не могла сидеть спокойно, соскочила с кресла и сделала несколько кругов по комнате.       — Иди сюда, — его слова прозвучали, словно удар грома, заставив Келли подскочить, она не заметила, как за несколько минут успела погрузиться в свои мысли, полностью отключившись от реальности.       Взяв Келли за руку, Дэн повел взволнованную женщину за собой. Подойдя ко входу спальню, он притормозил и поймав настороженный взгляд Келли, тяжело вздохнул и неожиданно севшим голосом, почти неслышно проговорил:       — Я не знаю, как ты к этому отнесешься, но мне кажется…— он замолчал, — господи, Келли, я не знаю плохо это или хорошо, — в его голосе звучало отчаянье, но прошу прости меня, прости…— Дэн отошел в сторону, давая возможность Келли войти в спальню. На широкой кровати, покрытой шоколадного цвета пледом, были разложены фотографии. Много. Они сплошным ковром устилали постель.        Келли замерла в дверях, ей показалось, что сердце перестало биться, в ушах шумело, она неотрывно смотрела на разноцветные глянцевые прямоугольники. Какую тайну хранили эти фотографии Кто был изображен на них? Волнение охватившее Келли, было так велико, что каждый шаг давался с трудом, она вдруг поняла, что не хочет ничего знать, и желание развернуться и выбежать из спальни было так велико, что ей с трудом удалось его подавить.       Подойдя в плотную к кровати, Келли уставилась на стену, мысленно спрашивая себя, что лучше посмотреть и все узнать или уйти, оставив, все как есть. Сколько времени она простояла, рассматривая узоры на обоях, Келли не знала, но выбор так или иначе надо было делать. Прикусив нижнюю губу, женщина глубоко вздохнула, словно готовилась нырнуть глубоко в воду, закрыла на мгновение глаза и широко их раскрыла, опустив взгляд.        В первый момент Келли ничего не поняла. Перед ней лежали ее собственные фотографии, но буквально через несколько секунд, до нее дошло, что это другой человек, девушка, просто очень похожая на не нее. Глаза Келли перебегали с одного снимка на другой, все фото были разложены в хронологическом порядке. Ребенок в кроватке, маленькая девочка с бантами, подросток на коньках и юная девушка в обнимку с Дэном.       Эти фотографии Келли рассматривала особенно пристально и почувствовала, что ноги перестают ее держать, и она медленно опустилась на пол. Она ничего не понимала, но догадка страшная догадка заставила ее вздрогнуть. Сердце сжало ледяными пальцами, перед глазами все поплыло.       — Не может быть, такого просто не может быть, — Келли повторяла слова снова и снова, — он не мог так поступить со мной, не мог, — непонятно откуда вдруг взявшиеся силы, заставили ее вскочить на ноги, и она стала нервно перебирать фотографии, хватая одну за другой и бросая их на пол.— Нет! — последнее слово Келли выкрикнула, упала на колени, уткнулась головой в постель и замерла. Ощущение было таким, словно чьи-то грязные и грубые руки погрузились ей в душу и медленно с каждой секундой сжимая все сильнее и больнее рвали ее в клочья. Слез не было, то что она испытывала до мелочей напоминало, те чувства, что чуть не убили ее в день, как теперь оказалось, мнимой смерти ее дочери.       Келли не сопротивлялась, когда Дэн поднял ее на руки и унес из спальни, она просто была не состоянии двигаться, думать, столь велико было потрясение. Пройти снова через ложь и предательство и понять насколько безнравственным, подлым и хладнокровным мерзавцем был человек, которого она любила, доверяла и несмотря на все несчастья и беды, что перенесла из-за него, она пыталась найти оправдания его поступкам.       Дэн тоскливо смотрел на Келли, безмолвно, лежащую на диване, такой он ее не видел ни разу, казалось, что все жизненные силы покинули ее, безразличный пустой взгляд был неподвижен, под глазами залегли синие круги и только губы слегка подрагивали. Дэн уже сто раз обругал себя за то, что решился на этот тяжелый, несущий одни неприятности разговор. И что ему делать сейчас, как поступить, чтобы вывести Келли из безжизненного состояния.       — Келл, Келли, — он присел рядом с ней на краешек дивана и очень бережно, кончиками пальцев коснулся ее щек, отвел прядь волос с лица и наклонившись поцеловал в лоб.       Келли вздрогнула, несколько раз моргнула и посмотрела на Дэна пока еще отсутствующим взглядом, но где-то в глубине его мелькнуло узнавание. Разлепив губы, Келли прошептала       — Дэн, скажи мне, что все это не правда. Мне все приснилось, Алек не мог поступить со мной таким ужасным образом, забрав мою дочь.       Он отрицательно качнул головой и рискуя быть отвергнутым, приподнял Келли привлек к себе, обнимая. Дэну было больно и неприятно от того, что в первую очередь Келли подумала о том неизвестном ему мужчине, а не об отнятом у нее ребенке.       — Правда, Келл, и зовут ее Камилла, — он замер, ожидая реакции Келли, ее слов и каких-то действий, но та только вздохнула, покорившись его объятиям.       В комнате было очень тихо, и они молчали, страшась не нарушить тишину, словно искали в ней защиту от неприятностей. Первые самые острые и ранящие ощущения, сменились желанием разобраться во всем, и Келли заговорила первой. Она пыталась подобрать слова, чтобы выразить то, чего ей хочется, но все сводилось к одному, вернее двум вопросам. Где Дэн встретил Камиллу? И как узнал, что она ее дочь?       Новотны всегда мог понимать Келли без слов и в этот раз, он угадав ее мысли и желания, неловко повернулся и достал из заднего кармана джинсов сложенный вчетверо листок бумаги. Развернул его — это была компьютерная распечатка, анализа ДНК. Келли взяла ее в руки, долго рассматривала, после чего откинувшись на спинку дивана, закрыла глаза.       — А теперь с самого начала, по порядку и как можно подробней, — ее голос был тихим, немного дрожащим, но действие оказал на Дэна такое, словно Келли приказывала, и ему не оставалось ничего другого, как подчиниться.       За окном начало светать, когда Дэн закончил свой такой странный и неожиданный рассказ, неоднозначную историю жизни Камиллы. Все это время Келли сидела молча, не проронив ни слова, глотая слезы, чувства переполнявшие ее были настолько разнородными и противоречивыми, что загнали женщину в тупик. Келли не знала радоваться ей или огорчаться. Ребенок, ее дочь, которую она долгие восемнадцать лет считала умершей, чудесным образом воскресла. Та крошечная девочка, которую Келли пришлось так мало держать на своих руках, выросла у чужих людей, превратившись в красивую девушку. Келли встала с дивана и ничего не говоря, подошла к окну. Ей нужно было подумать. Прошло восемнадцать лет, многое из прошлого забылось, но что-то постоянно напоминало о себе.        Дети. Келли всегда немного настороженно относилась к ним. Тот давний приговор врачей заставил ее пересмотреть свою жизнь, она смирилась с тем, что ей никогда не стать матерью и строила свой мир, опираясь на эту аксиому. Хорошее образование, успешная карьера, уважение и доброжелательное отношение со стороны коллег. Она все это получила, но почему-то именно сейчас, глядя на пустую предрассветную улицу, Келли ощутила свою ущербность.        Она чувствовала спиной взгляд Дэна, понимала, что он обеспокоен ее поведением и молчанием, но не могла посмотреть ему в лицо. Все было слишком просто и понятно. Они не должны быть вместе. У них ничего не получится. Она не та женщина, с которой Дэн мог бы построить семью. Келли знала о его желание покончить с вольной жизнью, и наверняка в эти его планы входила и такая неотъемлемая составляющая семейной жизни, как дети. Его родители вряд ли обрадуются, если он в качестве жены приведет бесплодную женщину. Келли удивлялась своим мыслям, она только что узнала, такую ошеломляющую новость, а думает совсем о другом. Она не могла ничего поделать с собой, девушка, изображенная на фотографиях, для нее была чужой, да она была потрясена открывшейся правдой. За короткое время, словно кружась в бешеном вихре боли и отчаянья, пережила всю свою жизнь, так грубо измененную много лет назад предательством, подлостью и ненавистью. Камень, что упал ей в душу, всколыхнул все, что было на дне, но сейчас вся эта муть, вся чернота опускалась на место.        Прошлое оставалось в глубине, а настоящее было здесь рядом, а будущего у нее нет. Вернее оно есть, но присутствие в нем мужчины, которого она любила, было исключено. И осознание этого факта, убивало и волновало Келли на много больше, нежели вновь обретенная дочь. Да и не была, Камилла ее дочерью. Кровные узы, может и значат что-то, но это слишком слабая и ненадежная связь, по сравнению с теми днями и ночами, что мать проводит у кроватки своего ребенка, пусть даже рожденного не ею, радостями и обидами, смехом и слезами, первой улыбкой, первыми шагами всем тем, что называется воспитанием, и во что любящая свое дитя мать вкладывает душу. Этого Келли не удалось пережить и почувствовать. Она не была матерью в истинном смысле этого слова и никогда уже ею не станет.       — Келли, — руки Дэна легли женщине на плечи, и почувствовав тепло его тела, она подалась назад, прижимаясь к нему спиной, — Келл, тебе плохо, ты молчишь почти час. Звук родного и любимого голоса оказался последней каплей в чаше ее переживаний. Келли стоило огромных усилий просто отрицательно кивнуть головой и выдавить из себя пару слов:       — Не совсем, но это скоро пройдет, — слезы подступили к горлу, и Келли поняла, если она сейчас не освободится из рук Дэна, а он скажет хотя бы одно ласковое слово, рыдания ей не сдержать. А она не хотела быть слабой, не имела права быть такой в это время, придется отступить назад, найти силы и объяснить почему им не стоит делать следующие шаги навстречу. Друзья, пусть все останется по прежнему, о том единении, что было между ними, той душевной близости придется забыть.       Келли повела плечами, давая знать Дэну, что хочет свободы, почувствовала, как сжались пальцы у нее на плечах, и неожиданно она чуть не потеряла равновесие, потому что Дэн отступил назад, выпуская ее из своих рук. Гнетущая тишина, снова повисла в воздухе и они оба чувствовали, чем дольше будут молчать, тем глубже и шире делается пропасть, что вновь пролегла между ними. Ощущение того, что Келли стремительно удаляется от него, заставило Дэена заговорить первым:       —Келли, не молчи, скажи что-нибудь, — желание схватить ее в охапку, прижать к себе было невыносимым, но он слишком хорошо изучил Келли, ее прямая спина, расправленные плечи значили одно — «я сама, со мной все прекрасно, не трогайте меня».       — Что я могу сказать, — Келли пожала плечами, и закинув волосы за спину, медленно повернулась лицом к Дэну, — со мной все в порядке, — она слегка прищурилась и глядя прямо в глаза добавила, — тебя волнует мое отношение к Камилле?       Дэн молча кивнул, слова, что рвались с языка, были слишком грубыми, он злился на Келли и в тоже время боялся ее обидеть.       Она наклонила голову, взлохмаченная грива волос закрыла ей лицо, Келли старалась наиболее понятно сформулировать свои мысли. Потерла пальцами виски, но так и не поднимая опущенного взгляда, сказала абсолютно ровным, лишенным каких-либо интонаций голосом:       — Да, мне больно, неприятно, в какой-то степени противно, потому что человек которого я любила, оказался еще более отвратительным, чем я думала. Ну, а Камилла?       — Келли повернула голову в сторону, закрыла глаза, ничего. В душе была абсолютная пустота, — совершенно чужой мне человек. Пусть она моя биологическая дочь, но в данной ситуации это не играет никакой роли. У нее есть мать, которая вырастила ее, и я думаю, любит ее и зачем разрушать еще две жизни. Достаточно одной, что кончилась восемнадцать лет назад, — все же Келли было тяжело сдерживать свои чувства, голос ее заметно дрогнул, и ей пришлось использовать все свое мужество и силу воли, чтобы не впасть в истерику. Слова, что говорила она были полной и абсолютной правдой. Она не хотела больше ничего знать о Камилле, не хотела с ней встречаться и не хотела ничего, что напоминало бы о ее прошлом.       — Тебя не волнует и тебе все равно, что твоя дочь жива? — Дэн был ошарашен, он никак не ожидал такой реакции от Келли, она никогда не была равнодушной и жестокой. Но может она была права, потеряв дочь много лет назад, сложно воспылать материнским чувствам по отношению к совершенно незнакомой девушке, которую только что видела, да и то на фотографии.       — Дэн, — голос Келли прерывистый, неожиданно низкий, заставил его вздрогнуть.— Во всей этой истории есть вторая сторона, окажись на моем месте другая женщина, с другими жизненными ценностями, другим характером, она возможно бросилась бы доказывать свои права, но мне этого не надо, даже зная, свое настоящее положение, я не буду предпринимать никаких шагов. Просто мое внутреннее я, против. Меня вполне устраивает моя настоящая жизнь и я не хочу ничего менять.       — Ты кого хочешь обмануть, меня или себя, — Дэн все сильнее злился на Келли, не веря ни одному ее слову.— Мне начинает казаться, что ты не женщина, а механическая игрушка. Не верю, ни одному твоему слову, — он с трудом сдерживал себя, стараясь не кричать.       — Дэн, успокойся и пойми, наконец, — Келли пришлось повысить голос, — в том страшном году, я чуть не умерла от горя. Мне пришлось приложить много сил, чтобы перевернуть страницу своей жизни, оставив все позади, измениться и стать другим человеком, я добилась этого и все, что у меня есть сейчас, меня вполне устраивает, я не хочу никаких перемен.       — И если я правильно тебя понимаю, — он подошел к Келли вплотную, взял ее лицо в руки и глядя женщине в глаза, очень тихо сказал: — и в этой твоей прекрасной и устроенной жизни нет места для меня.       Как ей хотелось просто обнять его, прижаться и снова почувствовать себя слабой, но защищенной, поцеловать, а главное сказать, что ей нужен очень, очень, как никто другой, но Келли сцепив зубы, борясь со своими желаниями, лишь утвердительно кивнула головой и попыталась убрать его руки от своего лица.             — Келл, а все что ты говорила, сегодня ночью, что это было. И где правда? — Дэн отпустил Келли, впервые он испытал желание ударить, ударить женщину, и с помощью грубой силы выбить из нее правду, но он лишь отступил назад и сжав кулаки, сунул руки в карманы. — Говорила, — усвоенная с годами манера закрываться от окружающих, выстраивать невидимую стену помогала Келли и в этот раз. Отгородившись, спрятавшись в привычную для нее оболочку, став снова сильной и независимой, Келли смогла вполне спокойно и убедительно разговаривать с Дэном. — Я была слишком расстроена, в чем сама и виновата.       В таких ситуациях слова часто ничего не значат.— Келли слегка наклонила голову и даже улыбнулась. — Забудь. Так будет лучше для нас двоих. Я не та женщина, что нужна тебе.       — Почему ты решаешь за меня?! —  взвился Дэн и сделал шаг в сторону Келли, заставив теперь ее отступить назад, — я так не считаю. И вообще, почему мы говорим о нас, а не о…— он замолчал       — Она тебе нравится, — Келли не рискнула произнести имя, она просто почувствовала, как перехватило горло, а сердце сменило ритм и с ужасом пришло понимание, что она ревнует Дэна к этой таинственной Камилле, что оказалась ее дочерью.— Нет, ты влюблен в нее.       Слова Келли вышибли у Дэна почву из-под ног, да Камилла нравилась ему, но всегда все время их знакомства, он относился к ней как к дочери, дочери женщины которую любит, просто невольно сравнивая их и представляя, какой Келли могла быть в юности.       — Камилла ребенок, а я не…— он не успел договорит, как Келли неожиданно грубо, срывающимся голосом прервала его:       — Да не Алек, ты бы так не поступил, не обманул, не предал, — Келли почти кричала, погрузив руки в волосы она сжала голову и крутнувшись на пятках с размаху села на диван.— Все хватит, достаточно, оставь меня!       — Мне уйти? — Дэн пошел к выходу, говорить с Келли убеждать ее, что она не права, ему казалось бессмысленным, переубедить ее было очень сложно. Они никогда, за редким исключением, не спорили. Железный характер Келли значил слишком много и в работе, она всегда была главной. Та Келли, что открылась ему сегодня ночью, снова исчезла, Дэн не желал с этим смиряться, но сделать ничего не мог, Келли снова ускользала от него. Даже такая взбешенная она была рядом, но снова не с ним. Они оба были слишком возбуждены, слишком расстроены открывшимися тайнами, измучены бессонной ночью и лучшим было на время расстаться и обдумать все поодиночке.       — Нет! — Келли соскочила с дивана, — это твой дом, уйти должна я, — она почти бегом выскочила в холл и лихорадочно, стала одеваться.       — Келли, подожди, — Дэн осторожно взял ее за руку, — давай вызовем такси, тебе лучше не садиться за руль.       — Я в порядке, — Келли вырвала свою руку, схватила сумочку и быстро вышла на лестничную площадку.       — Келли! Пожалуйста, — Дэн пытался ее задержать, сумев ухватиться за ремешок сумки.       Келли остановилась и медленно повернулась к нему, внутренний голос подсказывал ей, что делать этого не стоит, но она не послушалась. Их взгляды встретились. Бессмысленно врать себе, и обманывать человека, что может читать тебя, как раскрытую книгу. Келли не смогла скрыть чувств, что переполняли ее и, как в зеркале отражались в глазах. Им хватило мгновений, чтобы понять друг друга. Взгляды разошлись, а Келли и Дэн стояли напротив друг друга, не совершая никаких действий.       — Келли, — первым решился Дэн.       — Нет, не сейчас, уже слишком поздно, вернее рано, — она легонько дернула сумочку, рука Дэна разжалась, отпуская ручку. — Позже.— Келли повернулась и пошла к лифту       — Будь осторожней, прошу, — эти слова были последними, что Келли услышала, прежде чем, закрылась дверь, и лифт заскользил вниз.