Мозаика

— Взорвала, — переспросил начальник тихо и медленно, то ли пытаясь всю ситуацию вообще как-то осознать, то ли желая донести до подчиненной всю глубину своего гнева. Впрочем, та была не дурочкой и прекрасно понимала все, — полевой госпиталь. На учениях. Нитроглицерином!!! Как?!  — Он был в каплях!  — Зачем?!  — Не сошлись характерами с другим офицером, — буркнула девушка, по-прежнему глядя в пол.  — Валечка, ты же очень умная девушка! Из хорошей семьи, с большими перспективами. Могла найти любую работу, но пришла к нам. Пришла сознательно, зная все трудности и ограничения. Не на волне романтики, не для понта, ты все детство провела по гарнизонам и прекрасно знаешь, что такое силовые структуры, — голос новоиспеченного генерал-майора (кажется, это не повышение, а подстава) звучал так трепетно, что далеко не робкая Валентина предпочитала пятиться к двери, — тут всем похер на твой характер! Похер на твою индивидуальность! У тебя был приказ и программа учений! Так какого?!  — Виновата, товарищ генерал-майор. Готова понести заслуженное наказание.  — Готова? Неси! Значит так, твой непосредственный начальник экс капитан второго ранга и ныне майор ФСБ Малой сегодня получает новое назначение и отбывает в Мурманск, на межведомственную базу КТЦ Северный рубеж. Ты едешь с ним! В Мурманске была?  — Жила два года с отцом, седьмой и восьмой класс. Товарищ генерал-майор, а туда же вроде Шумова назначали?  — Не прижился. Поэтому ты и едешь в Мурманск. И Малой. Да и я заодно. Прощай обещанный семейный отпуск.  — Извините.  — Да, Самойлова, ты тут ни при чем. Свободна. Собирай теплые вещи. Валя пожала плечами и вышла из кабинета. Поскольку из близких людей у нее имелись только генерал и майор Малой, то назначение протеста не вызвало. За начальником в огонь и в воду, без вопросов. Генерал-майор, увы, был скован несколько больше, ему вечером предстоял разговор с семьей, возможно нелегкий. В Питере объявили недельный пока карантин по гриппу, что автоматически лишило жену необходимости ходить на работу, а детей освободило от школы. Ему самому перепало четыре дня отгулов после очередной блестяще проведенной операции и семья хотела провести эти дни вместе, но вот возникли служебные проблемы. А он только две недели назад получил новое звание и должность, дела своего предшественника разгрести не успел. Даже не знает, кто на этом рубеже работает, но назначенный предшественником майор Шумов уже сорок три рапорта прислал о неэффективности действий. Правда без имен и конкретных фактов, что сводило ценность докладов к нулю. И вот теперь надо смотреть на месте, ему даже предоставили военный борт и забронировали люкс в местной гостинице. А хотелось к своим.  — Вернулся? — Ира с приветливой улыбкой выглянула из кухни, на которой, видимо, решила провести свободный день, — Саш, что такой мрачный?  — Ир, есть разговор. О твоей сестре.  — О Кате? А что не так? Она мне уже недели две не звонила. Проходи, ужин готов. У нас сегодня пироги в ассортименте и новый салат. Близнецы у соседей, у Яниного Славика день Рождения.  — Мне не нравится ее Славик.  — Она уже тоже не в восторге. Спокойно, сегодня расстанутся. Максимум, завтра. Так что с Катей?  — Катя трезвонила мне две недели, требовала организовать перевод ее мужу в Питер. Насколько я навел справки, он очень неплохой следователь, так что документы я приготовил и запрос послал. Но столкнулся с невнятным противодействием тамошних кадров. Кто-то нарочно потерял документы. И кажется мне, что Катин супруг переводиться не жаждет. Короче, мне надо лететь в Мурманск. Наши выходные отменяются.  — А с тобой можно? — улыбнулась Ира, — никогда не была в Мурманске.  — Это не лучшее место для отпуска, Ира.  — И что? С тобой же! И близнецам будет интересно. К тому же там здорово ходить на лыжах. Сашка, я так давно не каталась по-настоящему! Без цивильной трассы, наперегонки с достойным противником.  — Ирка, я плохой лыжник.  — Ты? Не верю!  — Правда, плохой! Ну не моя специальность, я водолаз. *** Острый взгляд Маргариты Степановны Кошкиной будто преследовал Хованцева всюду на базе, хотя Багира вне работы не говорила ни слова. Просто не одобряла, Сармат спинным мозгом это чуял и только по давней привычке морду держал кирпичом. Он и сам все понимал, просто… Просто позволил себе минутку слабости, поверил в возможность если и не сойтись заново с Таней, то хотя бы разойтись мирно, без скандалов. А жена решила «бороться» за семью, только почему-то с Даной. Сначала от его имени ответила на смску, потом еще умудрилась позвонить едва очнувшейся Вике в больницу. Кстати, до сих пор интересно как? Его неделями не пускали, дозвонившийся с учений Лекарь тоже информации получить не смог, а звонок оскорбленной жены адресата достиг. Вика после того разговора впала в кому вновь, показатели были куда хуже. Врачи говорили, что Дана просто не хочет жить. Исправить ситуацию не выходило, в палату не пускали.