Taboo to love

Пистолетный выстрел разрывает воздух, где-то что-то бухает, взрывается со свистом и шумом. Я вдыхаю пахнущий гарью и смертью воздух. Смерть здесь повсюду, она грозит из подворотни, из лодочного сарая, со стороны пристани – из-за каждого угла. Смерть танцует и смеется. И забирает людей. Сегодня у нее будет богатый урожай. Я бегу, путаясь в подоле платья, в моей руке рука Лорны, и я тащу ее сквозь дым и смерть. Или же она тащит меня. Рука актрисы крепкая и твердая. Решительная. Как и ее хозяйка. Я рвано дышу, воздуха не хватает. И когда я пытаюсь вдохнуть поглубже, то легкие отзываются мучительной болью, кашель царапает горло. Слезятся глаза и, кажется, что я ослепла. Мы бежим, и я больше не разбираю дороги. Только ноги мои, кажется, сами знают, куда идти. В ушах похоронной музыкой звучат крики боли и ярости, отчаяния и надежды. И хочется зажать уши руками. Хочется никогда больше не слышать всего этого. Но я знаю, что буду слышать. И еще не раз. Темными бессонными ночами. И в беспокойных снах. Под моими ногами утоптанная земля, и я чувствую каждый камешек, каждую рытвину на дороге. Ноги то и дело подворачиваются, и тогда от падения меня удерживает лишь рука Лорны. Крепкая и твердая. Решительная. Как и ее хозяйка. В кармане плаща у меня пистолет, он сейчас кажется как никогда тяжелым, он больно утыкается в бок и оттягивает карман. Мелькает мысль о том, что он вовсе мне не нужен. Я все равно не смогу выстрелить вот так на бегу. Но пистолет я оставляю. Свежий холодный воздух реки ударяет в нос. Я снова пытаюсь сделать вдох. И на этот раз у меня получается. Запах рыбы и гнили. Ила и тины. Запах Темзы. Запах смерти. Я невольно морщусь. По привычке и обязанности. На самом деле я почти в восторге. Мы сделали это. Мы почти у цели. Мы почти добрались. Под ногами качающиеся доски, ведущие на корабль. А там внизу – вода реки. Мутная, темная, негостеприимная. Я оступаюсь, с трудом удерживаю равновесие. Мы на корабле. Я быстро оглядываюсь на берег. Там Джеймс и остальные. Успеют ли они? Я хотела бы перевести дух. Я хотела бы вздохнуть свободно. Но не могу. Отчаянное, сжимающее сердце беспокойство давит на меня. Панический ужас захватывает с головой. Там на берегу все еще пирует смерть. И мне ее не остановить. И не защитить человека, что мне так дорог. Я зачем-то вытаскиваю пистолет. Я знаю, что моего умения никогда не хватит на то, чтобы выстрелить с такого расстояния. Зато у Лорны такое умение есть. Она выхватывает пистолет из моей руки. Я не сопротивляюсь. Я так устала. Выстрел. Еще один. Тонкий женский вскрик. Лорна оседает рядом, и я едва успеваю подхватить ее. Каким тяжелым становится тело раненого человека. Ее плечо все в крови. Ее лицо бледнее обычного. Губы посеревшие от боли. Я быстро оттаскиваю ее за какой-то ящик. Вовремя. Снова гремит выстрел. Пуля свистит где-то рядом, вызывая у меня приступ панического ужаса. Топот ног. Крики. И вдруг палуба начинает качаться под нами. Я не сразу осознаю, что это означает. Мы отплыли. *** Мне снится Зилфа. Она прекрасна и мертва. Она улыбается своей особенной улыбкой. Она манит меня к себе. Ее рука мягкая и неожиданно сильная хватает мою руку. И тянет, тянет меня на дно. Я вскрикиваю и просыпаюсь. Волны тихо ударяют в корпус корабля, поскрипывает дерево, рядом мирно сопит Лорна. Ее лечение почему-то доверили мне. Наверное, потому что я женщина. О медицине я не имела ни малейшего понятия, но Лорна стала поправляться, а значит, я хоть что-то, но делала правильно. Я вдыхаю затхлый запах трюма, где нас разместили, и вглядываюсь во тьму. Сон оставил неприятный осадок на душе. Покойница тянет меня к себе. Не счесть ли это дурным знаком? Я качаю головой и решительно откидываю тонкое одеяло, ежусь от холода и встаю. Сонным голосом Боу спрашивает меня, куда это я направляюсь, я говорю ей какую-то успокаивающую чушь и поднимаюсь на палубу. Здесь воздух свежее, качает меньше, чем в трюме. Но меня почему-то начинает тошнить. Какое-то время я стою, держась рукой за одну из мачт, а потом направляюсь к борту корабля. И бесстрашно перегибаюсь через него. Внизу темный и страшный океан, пенятся волны, мерцают отраженные звезды и Луна, пахнет терпко и свежо. Я тяну руку, желая коснуться ледяной воды. - Ты так упадешь, - хриплый голос Джеймса заставляет меня вздрогнуть и почти отскочить от борта корабля. Я мрачно смотрю на мужчину, что нарушил мое уединение своей в высшей степени разумной репликой. Но такой неуместной сейчас. Потом я вздыхаю и снова опираюсь о борт, но больше уже не свешиваюсь вниз. Я просто смотрю вдаль, где океан и небо сливаются в единое целое. Мне не хочется сейчас говорить с Делейни. Мне не хочется сейчас говорить с кем бы то ни было. Джеймс молчит, но само его присутствие уже вносит беспорядок в мои мысли, заставляет меня сосредоточиться на нем, на том, что он так близко, что можно было бы коснуться его рукой. И мне так отчаянно этого хочется. Я молчу. Я вдыхаю свежий ночной воздух. - В мои планы не входит доставить тебя в Новый Орлеан, - внезапно произносит Делейни, - но как только мы достигнем Азорских островов, я организую твое путешествие домой. Секунду я молчу, прежде чем до меня доходит смысл его слов. Он отсылает меня. Я помогла ему и больше не нужна. Но дело даже не в этом. Я начинаю тихонько смеяться и поворачиваюсь к нему. На лице Джеймса что-то близкое к растерянности, он хмурится и смотрит прямо на меня. Я аккуратно беру его за руку, сама не зная, зачем. Просто сейчас мне хочется взять его за руку. И я позволяю себе эту вольность. Мне приятно держать его ладонь, крепкую и горячую. Я смотрю на нее, вижу мельчайшие линии на его ладони и начинаю водить по ним пальцем. - Ты думаешь, что мне так просто будет вернуться? – с улыбкой говорю я, - меня обвинят в измене Родине и казнят. Или же оставят в живых, но меня вряд ли уже примут в высшем свете. А партнеры отца постараются прервать с ним всяческие контакты. Повисает тишина, я улыбаюсь, нервно и зло, и продолжаю водить пальцем по ладони Джеймса. А он молчит и не спешит вырывать руку. - Но ты же, - он со свистом втягивает воздух, - ты же сказала мне… Я отпускаю его руку. Смотрю в его лицо и больше не улыбаюсь. Его глаза смотрят серьезно и тревожно. Пристально. Пытаясь понять. - Ты разозлил меня, - пожимаю я плечами и отвожу взгляд, не в силах смотреть ему в глаза, - я не хотела, чтобы ты думал о том, что я помогала тебе, ради собственной выгоды. Он молчит. Я слышу, как бьются волны о дно корабля. Я слышу, как поскрипывает старое дерево. Я слышу, как хлопают на ветру паруса. - Мне нужно, чтобы ты добилась встречи со своими нанимателями, - наконец, произносит Джеймс, - чтобы ты передала им мое послание. Я качаю головой. Вряд ли он понимает, насколько это может быть опасно. Или же…Я снова смотрю на него, на мужчину, которого так страстно люблю до сих пор. Джеймс Делейни. Мое проклятье. Или же ему все равно. Но самое смешное, что и мне все равно. Я пойду и в огонь, и в воду, в пучину океана, и в жерло вулкана, к представителям Англии или США. И все ради него. Хочется выругаться. Хочется ударить себя за слабость и глупость. Я снова улыбаюсь. - Ты вовеки не расплатишься за это со мной, Джеймс Делейни, - произношу я. - Я и так твой должник, - пожимает плечами он.