Сюита для фортепиано и скрипки с рок-группой

Совместный лайв в Йокогаме постепенно подошел к концу. За кулисами остались выкрики зрителей, волна обожания и поддержки - были те, кто сдал билеты, узнав о смене формата концертов на акустические, но их оказалось очень мало - и все соло, все песни, шутки, оставляя след в памяти, и несколько фото на телефоне. Едва только скрывшись со сцены, Пата, Хис и Тоши куда-то исчезли, последние, что примечательно, вместе. Искры, проскальзывавшие между своенравным в жизни басистом и улыбчивым вокалистом, не заметить было сложно. Сугизо временно попрощался с удалившимися в гримёрку коллегами, оставаясь ждать и смотреть на сцену. Там лидер всё еще разговаривал с залом, со слезами на глазах. Этот концерт - как и все после выписки из клиники - стоил ударнику много сил, возможно, даже слишком много. Но этот феникс сдерживал слова, и, Ясухиро надеялся, что сдержит и эти. Выздоровеет и будет бороться. Наконец, Йошики, пошатываясь, направился прочь. За кулисами гитарист поймал вздрагивающего Хаяши, крепко, пусть и бережно, прижал к себе, закутывая в свое темное спокойствие, и уткнулся в теплые, чуть взмокшие прядки у виска носом. - Сугизо... - Мы справились, Йо-чан. Ты справился. Ты был великолепен, хотя ты знаешь, что я тебе скажу, и что говорил после операции касательно концертов, - Сугизо не давал опомниться, и говорил: - Жаль, касаться удавалось лишь мельком, и тогда, под конец. Но я не сумел удержаться, - хотя о том, как ему хотелось бросить акустику и сорваться за кулисы, где специально вызванные медики хлопотали над любовником, пока они с группой занимали зал, Сугихара таки умолчал. Йошики и так об этом знал, как, наверное, узнал о том, что лид-гитарист неровно к нему дышит раньше, чем Сугизо окончательно решил открыться. Возможно, потому и принял ухаживания несколько лет назад. - Спасибо, Ясу. И тебе, и ребятам, и стаффу… - едва слышно из-за срывающегося голоса проговорил Йошики. - Потом отблагодаришь, - не терпящим возражений тоном отозвался скрипач, увлекая лидера за собой, и придерживая за талию. – Сейчас в гостиницу, самолет только поздним утром. - Какой, впереди еще афтерпати, - напомнил Хаяши, так и оставив руку на шее Сугизо, но всё же пошёл вместе с ним. Гитарист ругнулся сквозь зубы – он успел забыть о встрече после концерта, которая украдёт еще какое-то время. - Вот же чёрт. Точно. А потом - в гостиницу, иначе я тебя на руках отнесу в машину, и так же занесу в номер у всех на виду, - пригрозил мужчина, строго посмотрев на любовника. - Хорошо, - через минуту раздумий сдался Йошики, шагая по коридору к гримёрке. Судя по взгляду, даже после изматывающего концерта у Сугизо хватило бы и сил, и упрямства выполнить сказанное. Но оставить за собой последнее слово было, как смысл жизни: - Но на руках я тоже не особо против. Стафф изредка сновал туда-сюда, хотя большее движение было именно на сцене, по сбору техники и оборудования. И пройти в отдельную гримёрку Йошики оказалось легко, и даже быстро. Сугизо привычно зашел, только у порога отпустив лидера, и так же привычно запер дверь на защёлку изнутри, оборачиваясь, чтобы увидеть уже успевшего расстегнуть пуговицы рубашки Йошики. Взгляд прошёлся по полуобнаженному телу, музыкант мысленно попытался прочесть мантру, что, впрочем, было так же бесполезно, как пытаться переспорить Хаяши, потом плюнул на это. Вместо этого он помог снять сначала перчатку, потом верхний пиджак, а следом и рубашку, открывая наклеенные на кожу чёрные ленты поддерживающих бандажей. Растёр чужие плечи, наблюдая, как любовник то и дело касается шейного корсета, и знал, насколько отчаянно тот хочет его снять, как снимал раньше, буквально сдирал с себя, несмотря на запреты врачей. - Я же предупреждал, опять себя довёл, и всё в таком же духе? – будто проследив ход мыслей Сугихары, вдруг прервал недолгое молчание Йошики, глядя на лид-гитариста в зеркало. Тот только покачал головой. - Ты и сам всё знаешь, поэтому я ничего говорить не буду. Хотя всё-таки стоило бы попытаться сделать что-то и с твоей рукой, потому что затягивать нельзя. - Я знаю. Но это слишком рискованно, если я не сумею восстановить свои навыки пианиста после операции. Я не смогу уйти в тень и не играть. Сама мысль уже убивает. Музыка – моя жизнь в прямом смысле, Сугизо, понимаешь? На этих словах Йошики развернулся и посмотрел в глаза гитариста так пронзительно, что у того внутри что-то сжалось. Столько сдерживаемой боли он не видел на лице Йошики даже когда случались приступы онемения или наоборот, когда за роялем больную руку прошивало, словно током. И, конечно же, скрипач понимал. Всё, до последнего аргумента, как музыкант. Но, как человек, которому небезразличен стоящий перед ним – не мог смириться со страданиями близкого. - Я понимаю, - Сугизо кивнул, осторожно прикасаясь кончиком указательного пальца к шейному корсету справа, там, где под ним на коже все еще алела тонкая полоска шрама, а потом подхватил чужую руку, более здоровую. – Но в случае чего мы найдём лучших специалистов. Полная реабилитация занимает около полугода, я консультировался. Не такой уж большой перерыв для того, кто играет вот уже почти полвека? - А если ничего не… - Безо всяких «если», - прервал все возражение и сомнения Сугихара. Несмотря на весь внутренний стержень, Йошики был очень хрупок в отношении самого себя. Обратная сторона монеты, резко контрастировавшая с увиденным в рабочем процессе. Если на репетициях лидер был требователен как к себе, так и к остальным в равной степени, если в делах, на бесчисленных интервью, в съёмках и фотосессиях блистал внешней уверенностью, то внутри постоянно сжигал себя сомнениями в своих силах. Поэтому Сугизо, однажды чутко уловив эту самую другую сторону, разными путями убеждал Хаяши в обратном. Как и остальные согруппники. Йошики замолчал, внимательно посмотрел на любовника, словно пытаясь заглянуть в самую душу, и что-то для себя решал с минуту. А после кивнул, выворачиваясь из объятий, чтобы, наконец, переодеться. Свою угрозу Сугизо, конечно же, так и не выполнил, хотя, посмеиваясь, напоминать о ней отпирающемуся от законного отдыха Йошики пришлось еще несколько раз за вечер. И получать в ответ хитрый лисий прищур - тоже. Но музыкант не был против. Скорее, только за.