Сюита для фортепиано и скрипки с рок-группой

Он застал Йошики в студии, куда приехал немного заранее. Оказалось, что лидер и не уходил отсюда вовсе после того, как отпустил их с Патой и Хисом. Из динамика лилась знакомая – знаменитая – мелодия, тревожащая своими переборами. Сугихара, оставив вещи на кресле, обошел пульт, чтобы замереть перед самым стеклом, отделяющим его от пианиста. Лица Хаяши видно не было, только напряженная спина. Кто-то чужой не заметил бы, но за годы бок о бок лид-гитарист научился различать многое в настроении и поведении коллег, и сейчас, за роялем, Йошики был именно в напряжении. Сугизо видел это, пожалуй, даже слишком чётко: то, как, порой, особенно высоко вздымались плечи пианиста; то, как он резко поводил правым. Как изгибалась спина, а то, что мужчина запрокидывал голову назад, позволяло на несколько секунд увидеть точёный профиль, практически сразу скрывающийся за светлыми прядями волос. Не нужно было смотреть, чтобы перед мысленным взором сами собой не поднимались картины. Вот сейчас пианист наверняка поджал чётко очерчённые губы и едва заметно прищурился, когда пальцы на мгновение соскользнули с намеченной ноты, смазывая звук, а чуть позднее, возможно, улыбнулся – звучание стало совсем лёгким, почти невесомым. Всё это гитарист видел – и слышал. Хаяши вряд ли знал, что не один, и это отражалось на его игре. На эмоциях, которые, выплёскиваясь, напоминали захлёстывающее комнату с инструментами море. Долетало даже сквозь то самое стекло. И, словно бы наяву, в сознании плыли слова тихим голосом Тоши. Эта песня всегда была одной из «тех самых». Как I.V. или Forever love. И сейчас Йошики со своей болью, физической и внутренней, вместе с клавишами касался души самого Сугизо. Конечно же, тот знал, о ком написана мелодия, но даже воспоминания не могли заставить гитариста оторвать взгляд от Хаяши, который будто дышал вместе с роялем. Казалось, умолкнет инструмент – и лидер тоже исчезнет, истаяв вслед за уходящим эхом. Ладони пианиста вдруг соскочили на колени, музыка оборвалась, а плечи поникли. Йошики дышал тяжело, и то и дело рука взлетала, чтобы поправить волосы или коснуться лица. Сугизо подумал, что он закончил, и направился было к двери в ту же комнату, но, когда гитарист уже успел коснуться ручки, Хаяши заиграл снова. Так, будто мелодия не прерывалась вовсе. И это заставило гитариста остановиться, уже с закрытыми глазами дослушивая оставшееся, и чуть склонив голову к плечу. След последних аккордов, всё же, постепенно затих окончательно. Сугизо выждал еще несколько минут, а после таки открыл дверь, не переступая, впрочем, порога, а опираясь на косяк плечом. - Ты и не уходил из студии? Так и знал, - с улыбкой проговорил он, обозначая, наконец, своё присутствие. Йошики вздрогнул и обернулся. - Ты давно здесь? - Едва только зашел. Решил чуть раньше приехать. Смотрю – а ты уже здесь сидишь. Или ещё? Убедительно соврать не стоило практически ничего. И, пускай гитарист и не был до конца уверен, что лидер принял его слова за чистую монету, оно стоило хотя бы видимого спокойствия Хаяши. Но привкусом на языке осталась Without you... Она всегда была особенной.