***
Молодой человек и девушка, прибывшие в Англию из таинственного мира, именуемого Подземьем, бродили по Кэмдентаунским катакомбам, где царила зловещая тишина, нарушаемая только шагами этих двоих. Несколько часов поиска, проведённые Тэррантом и Дженни в этом месте, были напрасны, ведь сестра шляпных дел мастера не нашлась. Двое безумцев изо всех сил старались не потерять надежду, но у них не хватало смелости словесно подбадривать друг друга. Их взгляды изредка пересекались. Чаще всего это происходило, когда им казалось, что кто-то шевелился в тени. Тогда переполненные надеждами и волнением, Шляпник и Дженнифер на секунду смотрели друг на друга, а затем понимали, что предположения их были неверными. Палло Хайтопп не находилась, Дженни не чувствовала её рядом, а кулон молодого Хайтоппа не сиял изумрудным, как глаза пропавшей, цветом. Когда горестные мысли о плохом конце уже сдавливали горло, Дженни пыталась перевести тему своих размышлений. Она думала о том, кто шёл рядом, освещая фонарём тёмные ходы катакомб. «О чём я думала, когда представляла свой дебют в настоящем мире?» — иронично смеялась фантазия над своей глупостью, — «Я хотела найти счастье, обретя тело. Но на самом деле всё пошло совершенно в другую сторону от счастья. Я почему-то надеялась получить внимание Шляпника, хотя сама прекрасно знала, что он… влюблён. Да, Дженнифер, глупо это отрицать, он всё ещё влюблён в Алису, которая, по моему мнению, его не достойна. У меня нет шансов.» Блондинка бросила неосторожный взгляд на ремесленника, как же он изменился: он шёл уверенным и твёрдым шагом вместо веселой пружинистой походки, его глаза, прежде живые и резвые, сейчас смотрели ровно прямо, немного прикрывшись веками, губы были сжаты, хотя когда-то на них сияла обоятельная улыбка. Размышления светловолосой девушки резко прервались: ощущение внутри изменилось. Тугой узел, который сжимал всё изнутри с момента исчезновения Палло, вдруг развязался сам по себе. В груди появилась лёгкость, сопровождаемая неприятным осадком. — Террант… — Дженни резко остановилась, — Террант стой! — Шляпник замер и обернулся, освещая бледное, но красивое лицо знакомой. — Боги, я почувствовала её… Сейчас легче. Она не под землёй! Она снова там, где легче. — Конкретнее, Дженни, прошу… — рыжеволосый молодой человек быстро подошёл к девушке, кто когда-то жила в голове у его сестры, почти вплотную. Это заставило её нервничать и немного заикаться. — Она… Она… Чёрт, ответ так близко, но он постоянно ускользает! Она… — Шляпник посмотрел на неё глазами, полными надежды, и взял в руки её бледную ладонь. — Она на фабрике… — почти беззвучно произнесла Дженни, но потом повторила более уверенно и громко, — На фабрике! Боги, нужно скорее идти туда! Скорее, Террант! От счастья, которое вмиг затуманило мозги, Шляпник и существо стали быстрым шагом пересекать тот проход, в котором они находились, вдоль и поперёк, но из-за этого не смогли понять, откуда пришли. Через несколько минут безумцы осознали, что благополучно заблудились. — Кажется, теперь искать нужно нас… — с нервным смешком произнёс любитель чая, с осторожностью поглядывая на Дженнифер, которая в свою очередь начинала откровенно беситься. Шляпник сжимал в руке тот кулон, что дала ему Белая Королева перед тем, как отправить в Наземье. Внезапно молодой человек заметил, что от зелёного камня отходит странная то ли вибрация, то ли тепло. Раскрыв ладонь, безумец увидел, как одна сторона камня сияет ярко-зелёным, в то время как другая сторона не изменялась. Свет указывал на один из проходов. — Джен. Погляди… — блондинка подошла к Шляпнику и посмотрела на кулон, ничего не понимая. Террант повернулся, но свет от кулона показывал всё на тот же проход в каменной стене катакомб. — Он словно компас… только указывает не на север, а на… Палло. С помощью этой штучки мы найдём выход! — О, счастье, это чудесно! — воскликнула отчаявшаяся Дженнифер, а затем они со Шляпником вместе направились в ту сторону, на которую указывала волшебная вещь. Казалось, они бесконечно долго петляли по жутким подземным лабиринтам, но теперь, когда в душах этих двоих ярким цветком расцвела уверенность и надежда, каждый новый шаг давался им куда легче, чем предыдущий. И как только где-то в глубине холодного тоннеля мелькнула крошечная точка солнечного света, Террант и Дженни в едином порыве взялись за руки и помчались навстречу свободе. Трудно передать их счастье, когда после столького времени блуждания в темноте, они наконец снова вдохнули свежий воздух, не пропитанный тяжелым запахом подземелья, и ощутили ласковое прикосновение лучей дневного светила. Улыбнувшись, Террант посмотрел на небо, так похожее на вондерледское, затем на Дженни. Лицо девушки словно осветилось каким-то внутренним источником, лёгкий румянец чуть коснулся её обычно бледных щёк. Чуть прикрыв глаза, Дженни ощутила как ветер растепал её короткие светлые волосы и облегченно выдохнула, будто бы с её хрупких плеч в одну секунду свалилась тяжелая ноша. Террант всё не сводил глаз со своей юной компаньонки. Что-то в ней заставляло его чувствовать себя не таким уж одиноким. Но теперь им нужно спешить на фабрику! Там их ждёт Палло, и Шляпник молил высшие силы, чтобы с его сестрой ничего плохого не случилось. Она в безопастности, а скоро они все вместе отправятся домой. Нужно лишь покинуть этот забытый всеми богами пустырь на окраине Лондона, а именно сюда кулон Мираны вывел двух путников из тьмы подземелья. Дженни не сразу сориентировалась, эйфория начала немного отступать, приводя себе на смену страх неизвестности. Но именно в такое время лучик надежды не дал себе угаснуть. — Дженни! — знакомый голос заставил блондинку повернуться. — Мистер Вонка, — облегченно выдохнула вондерленка. Он искал их. Хозяин фабрики быстро добежал до парочки, и по его лицу Дженни сразу же поняла — случилось что-то очень нехорошее. — Как Палло? — сразу же спросил Террант, стопроцентно уверенный в том, что сестра находится на фабрике. — Она в безопастности, — голос Вонки едва заметно дрогнул. Едва услышав эту вообщем-то положительную фразу, Дженни не смогла сдержаться и всхлипнула. Поток слёз вырвался из неё, но это не было из-за облегчения или радости. Девушка почувствовала ту боль, что в этот самый момент терзает душу Палло. — Террант, — вновь продолжил Вонка, чей голос приобрёл твердость, — нам нужно решить одну проблему. Не знаю, станет ли от этого легче, но зло должно быть наказано.***
В приюте было тихо. Детей, после жалкого ужина состоящего из черствого кусочка хлеба и воды, уложили спать, заставив перед сном произнести молитву, в которой должно было обязательно упомянуто имя их благодетеля — мистера Дрейка. Только после этого маленькие обитатели приюта могли закутаться в одеяло, совершенно не защищающее от холода, и провалиться в короткий сон без сновидений. Сам Альберт не слишком жаловал молитвы, воспоминания о собственной матушке, набожной женщине, искусно умеющей избивать за неправильно сложенные руки или неверно произнесенное слово из псалтыря, никак не хотели искорениться из его головы. Мистер Дрейк медленно брёл по темным коридорам, пытаясь придать своим мыслям хоть какую-то упорядочность. Тело доктора Шнайдера остывало в подвале, а та тупая идиотка, ассистирующая в его опытах, Мэри, кажется, закопанна в двух метрах под землёй с перебитым позвоночником. Девчонка просто попалась под горячую руку Дрейка, которому нужно было неприменно на ком-то выместить злость. Он немного сожалел о смерти Шнайдера, без него в приюте будет скучно. Бедняжку застрелили за работой, можно сказать на боевом посту! Но больше всего Дрейка злило исчезновение рыжей девчонки. Чувствуя себя ребёнком, у которого отняли игрушку, пусть местами изломанную, но всё же любимую, Альберт планировал что-то зловещее. Он желал уничтожить, сжечь всё, что мешает ему получить своё. И первым делом кара настигнет Вонку. Именно он помог рыжей сбежать, так что кондитеру придётся жестоко поплатиться за свой поступок! На губах Дрейка застыла ухмылка. Что-то, а уж делать больно он умел. Вонка ещё будет умолять прикратить мучения, но Альберт будет неприклонен. А девушку придётся заставить смотреть, она должна усвоить урок — каждый, кто посмеет разлучить их, умрёт. От приятных мыслей Дрейка отвлёк странный шум на улице. Сделав несколько шагов, мужчина посмотрел в окно и яростно вцепился ногтями в деревянную раму, оставив глубокие следы. Железные ворота, строго охранявшие приют, были настеж открыты. Несмотря на ночь, там, снаружи, было очень светло — люди в полицейской форме освещали себе путь фонарями. «Это… этого не может быть!» — кровь мгновенно прилила к лицу Дрейка, — «Они не могут!..» Среди полицейских он заметил своего злейшего врага. Вонка! Он здесь! Задыхаясь от гнева и наполняющего всё его существо страха, Альберт быстро пересёк коридор и остановился у металлической винтовой лестницы. Посмотрев вниз, мужчина замер — незваные гости были уже внутри приюта. Ощутив ужас, какой только может испытывать лишь загнанный в капкан зверь, Дрейк было начал метаться, он снова забежал в коридор, затем снова возвратился к лестнице. Разбуженные и встревоженные непонятным шумом дети испуганно таращились из полуоткрытых дверей, выходить им по ночам не разрешалось — за этим следовали жестокие побои. Почувствовав на себе взгляды сотни маленьких глаз, воспаленное воображение Дрейка рисовало жуткие картины. Ему вдруг показалось, что на него взирают жуткие демоны, о которых множество раз рассказывала ему в детстве мать, те самые, что готовы забрать его душу в ад за грехи. — Прочь… — прошептал Дрейк, отступив назад, и вдруг почувствовал, как кто-то касается его плеча. — Господин, — тихо произнесла одна из работниц приюта, лица которой нельзя было различить в темноте, — что происходит? Мы все напуганы и… — А мне откуда знать?! — выкрикнул Альберт и оттолкнул её. Он уже слышал чей-то тяжелый топот и грубый мужской голос, назвавший его имя. Ринувшись к лестнице, Альберт сломя голову помчался наверх, желая скрыться от преследователей. Быть может ему удастся? Кто знает, до этого же везло! Споткнувшись о ступень, Дрейк ухватился за поручень и, переводя дух, чуть повернул голову на внезапно возникший из неоткуда яркий свет. Позади стоял Вонка, собственной персоной, а фонарь на Альберта направлял какой-то странно одетый рыжий парень. Кого-то этот незнакомец Дрейку мимолетно напоминал, но вот кого… — Добрый вечер, джентльмены! — ехидным голосом произнёс Альберт. — Добрый вечер и какого чёрта вы тут делаете? Его ноги подкашивались, но он обернулся, чтобы смотреть этим двоим в лицо. — Ты мерзавец, — с отвращением проговорил Вилли. — Да! — кивнул мужчина, — Я мерзавец и не скрываю этого! Я хочу снести твою фабрику, разравнять с землёй, чтобы и памяти о ней не осталось! А что, мне когда-то нравилась твоя жизнь и твоё дело, я даже хотел быть похожим на тебя, но ты слишком чокнутый! Нормальному человеку ни за что не стать тобой, какими способностями или образованием он не обладал! И тогда я решил, что раз мне не удастся пострить дело наподобие твоего, то разрушу всё то, что сделал ты! Зрачки Дрейка безумно сверкали при свете фонаря, отражая его душевную тьму. Ему внезапно стало хорошо, словно после долгого молчания он снова обрёл дар речи. — Но всё это не приносило мне радости, — продолжал мужчина, поглядывая то на Вонку, то на рыжего парня, — приют, нефть, перекупка заложенных домов и ворованных вещей, ничего не могло наполнить меня жизнью. Ты всё рос, а я лишь деградировал, находясь под маской мнимого благополучия. Ты получал лавры, а я лишь проклятия и грязные слова за спиной. Но кое-что мне досталось раньше, чем тебе, верно? — Дрейк оскалился и захохотал, — Я ведь был первым у твоей красотки, а не ты! Лицо Терранта исказилось от ярости. Он рванулся к мерзавцу, желая лишь уничтожить его, но в руках у Альберта блеснул небольшой перочинный нож. — Не так быстро! — нервно произнёс он, держа своё оружие на вытянутой руке, — Если из нас кто-то умрёт, то это буду точно не я! Поднявшись на одну ступень, будто это расстояние внезапно превратилось в непреодолимую преграду, Дрейк что есть сил уцепился за железные перила. Его взгляд пылал безумием, но он осознал, что находится в западне. — Сдаться для тебя сейчас — лучшее решение, — как можно спокойнее произнёс Вилли, — выбора у тебя нет. — Нет… нет… нет… — Альберт покрутил головой, — нет! Сдаться значит умереть! А я не умру никогда! Тут Дрейк разразился беспричинным смехом, заставляющим кровь застывать в жилах. — Умрёте вы, а не я! — с этим криком Альберт кинулся на Терранта, размахивая ножом. Лезвие блеснуло совсем рядом с горлом Шляпника, успевший вовремя Вонка бросился на Дрейка, но Альберт успел ударить ножом рыжего безумца, прежде чем его оттолкнули к перилам. Не успев опомниться, кондитер почувствовал на своей шее мёртвую хватку. Пальцы Альберта были холодны как лёд, кажется, именно это называют объятиями смерти. Попытавшись сделать хотя бы секундный глоток воздуха, Вилли, собрав остатки сил, постарался вырваться. Сознание уже начало покидать его тело, но он сумел ударить Дрейка коленом в живот. На мгновение руки, сжимающие его горло, разжались, и Вонка с силой толкнул противника, ожидая повторного нападения. Но раздался жуткий крик — Альберт качнулся и, не удержав равновесие, перелетел через перила. Приглушенный звук падающего тела не давал шансов на иной исход. С Дрейком покончено. Прижимая руку к ключице, Террант подошёл к Вонке и положил руку на плечо. — Он умер? Вилли кивнул и посмотрел вниз, где на полу лежало истекающее кровью тело, вокруг которого начинали собираться полицейские. — Тебе нужно думать не о нём, а о себе. Кровь из раны нарисовало на пиджаке Терранта уродливое огромное пятно, но Шляпник вовсе не замечал этого.***
Она сидела в четырёх стенах, смотря в пустоту, дыша неслышно, не издавая звуков, чтобы вдруг не напомнить случайно о своём существовании кому-либо. Первый раз в жизни Палло Хайтопп мечтала умереть или провалиться сквозь землю, но только не в Страну Чудес, а ещё ниже, если бы это было возможно. Сумасшедшая сидела на кровати в новом нежно-фиалковом платье, любезно принесённым Дженни. Она не думала о том, как вернуться домой, что сказать родителям или даже Терранту, каким-то чудом нашедшему её. В голове каруселью носились мысли и воспоминания о предыдущих событиях, о Дрейке, о приюте... Вся эта отвратительная масса сидела в животе, а моментами подкатывала к горлу до тошноты. Первые часы Палло прятала заплаканное лицо в ладони или ткань постели, затем начинала выходить из состояния депрессии, заменяя её на нервные жесты: она постоянно трогала свои волосы, сжимала пальцами предплечья, к середине дня начала расхаживать по комнате из угла в угол, одними губами повторяя слова, которыми её осквернял Альберт Дрейк. При вспоминании этого имени, внутри зарождалось отвратительное чувство. Палло уже не обращала внимания на боль, сковавшую нижнюю половину тела. В комнате, где проводила свои минуты дочь Заника Хайтоппа, было окно, через которое вышеупомянутая девушка созерцала пейзаж города, встретившего её и Дженнифер после их падения под лёд. Теперь солнце уходило за горизонт, сутки, проведённые Палло в пустой комнате, близились к своему концу. Она не знала, что делать теперь: идти ли обратно в Страну Чудес, где её ждут семья и друзья, если только они не предпочтут насмешки вместо любезностей. Ведь только настоящая Хайтопп могла из-за глупого спора грандиозно повернуть свою жизнь раз и навсегда. Только она из-за желания всем и всегда помочь могла угодить в когти врагу, лишиться девственности без своего согласия и загнать в непонятную ситуацию брата, лучшую подругу и доброжелательного незнакомца. "Кстати о нём." - Палло остановилась и замерла, смотря в пустоту и накручивая на палец локон рыжих кудряшек. - "Он вытащил меня из того подвала, буквально спас от смерти. Кто знает, что мог сделать этот садист в медицинском халате? Я обязана мистеру Вонке жизнью, так почему это дошло до меня только сейчас? Почему я до сих пор мотаюсь без дела вместо того, чтобы отблагодарить его? Потому что мне стыдно. Стыдно посмотреть ему в глаза, ведь это из-за меня, наверное, он попал в эту ужасную ситуацию. Да и не только он... И Террант, и Дженни оказались жертвами моей глупости и любопытства." Скрипнув дверью, в коридоре появилась фигура бледной девушки с рыжими вьющимися волосами чуть длиннее подбородка. Она выглядела растерянной и неуверенной в себе, своих силах, словах, мыслях. Руки тряслись, шаги были неустойчивыми, в горле у Палло пересохло, но она заставила себя идти, словно по битому стеклу, вдоль по коридору, вдоль стены. Она больше всего сейчас надеялась не встретить никого лишнего, кто мог бы помешать ей совершить этот сложный поступок - встретиться с мистером Вонкой один на один, выразить свою благодарность словами, какими - Палло ещё не знала, посмотреть ему в глаза. Никогда ещё ей не было так сложно встретиться с человеком. Однако она не знала, куда идти, но, благо, ей помог найти фабриканта один более менее приветливый молодой человек карликового роста, не говоривший на её языке Палло, но, кажется, прекрасно её понявший. Подёргав нежно-сиреневую ткань юбки Палло, он повёл девушку за собой по коридору.***
И вот Палло стоит перед дверью, ведущей в покои хозяина фабрики. Волнение подступило к горлу, в голове сразу стали образовываться вопросы: "что сейчас делает Вилли Вонка?", "может, я не вовремя?", "что я ему скажу?", "а может его там нет?". Но, как говорится, не проверишь - не узнаешь. С этой мыслью Палло соскребла остатки смелости со стенок своего внутреннего мира и, подняв руку... замерла. Не хватило той храбрости, чтобы постучать. Она закрыла глаза руками, покусывая губы, и стала жалеть, что Дженни ушла из головы Палло, ведь не случившись бы этого, фантазия жёстко сказала бы: "Соберись, Хайтопп, ты должна". Нафантазировав голос подруги, Палло постучала, от страха искренне надеясь, что ей не ответят, что ничей голос не раздастся за дверью. Но он раздался. Невероятно уставший, тихий, серьёзный мужской голос, принадлежавший самому знаменитому и эксцентричному шоколадному мастеру мира. Вилли Вонка спросил, кого ещё принёс к нему этот сумасшедший день. Внутри у Палло всё упало, обрушилось. Она поняла, что потеряла все силы говорить, что сейчас готова просто убежать, вновь пуская слёзы. - Митер Вонка, это я, Палло... - немного хрипящим голосом сказала девушка из Страны Чудес, выжав из себя слова. Сейчас её собственный голос казался ей невероятно противным. - Я не помешала вам? Я... просто хотела что-то сказать. - Конечно, заходи... - послышался ответ, однако в этом голосе, по мнению Палло, звучало желание спокойного одиночества. Войти в комнату было уже не так сложно, как казалось Палло. Лишний страх всегда нагружал её, но действительность оказывалась совершенно иной. Приоткрыв дверь, девушка осторожно появилась в апартаментах кондитера. Сам Вильям сидел на кровати, повесив голову от усталости. Шляпа покоилась на прикроватной тумбочке, а трость стояла около стены. Хозяин этих вещей выглядел, соответствуя пережитым им событиям. Всю гордость и достоинство он выжал из себя при встрече с Дрейком, а теперь ему хотелось просто спрятаться от всего мира и расслабиться в полном одиночестве. Держать спину прямой, подбородок приподнятым, а лицо без единого намёка на слабость было не так-то просто. Теперь он надеялся, что всё закончилось, хотя бы на сегодня, но его посетила Палло, та девушка, из-за которой он поначалу впадал в ярость и негодовал, а теперь убил нескольких людей. Когда Палло вошла, Вилли поспешно поднял голову и посмотрел на неё, стараясь не показывать свою усталость и желание отдохнуть, но лицо его через секунду с жалостью стало смотреть на юную мисс Хайтопп. Это явление было объяснимо. Палло Хайтопп в действительности выглядела очень жалко: бледная, как будто не была на солнце месяц, глаза опухшие, видимо из-за огромного количества пролитых слёз, губы дрожащие, руки трясущиеся - вот её внешность на тот момент. Вильям встал, чтобы поприветствовать Палло и спросить, как она сейчас себя чувствует, но внешний вид девушки сам всё рассказал кондитеру. Он предложил ей сесть рядом, увидев, что сумасшедшая находится в весьма неустойчивом положении. Палло села в нескольких десятках сантиметров от Вилли Вонки, смотря на него и не моргая. Слова полностью исчезли из головы. Всё, что Хайтопп хотела сказать кондитеру, просто исчезло, как по волшебству. Палло начала занимать внешность фабриканта. Бледное лицо, ярко-выраженные скулы и умные глаза, которые она точно где-то видела ранее. Определённо видела. Его портрет мелькал в памяти ещё до знакомства Палло с кондитером. Но где? Ответ был очень близко, совсем рядом, казалось, только руку нужно было протянуть. Он ускользал от Палло, дразня, приоткрывая завесу секрета, позволяя увидеть малую часть, снова прятался. - Ты что-то хотела сказать... - напомнил Вилли, приподняв брови, и заставил этой самой фразой выйти Палло из размышлений. Девушка моргнула, понимая, что в данный момент пялится на очень красивого мужчину, не сводит с него взгляд, смотрит прямо в глаза. Зачем? Откуда ей знать? Вилли Вонка словно гипнотизировал её, заставляя неметь. Мысли, одна за другой стали возвращаться в голову, слова образовываться на губах, Палло быстро отвела взгляд, напрягая мышление. - Я хотела сказать... Я... Спасибо! - она словно только сейчас вспомнила, какие слова нужны для выражения благодарности. Интонация прозвучала далеко не та, которой хотела Палло, голос тоже казался другим. Это всё снова придало волнения, но нужно было продолжать, - Просто спасибо... у меня самой не хватило бы ни сил, ни смелости, чтобы выбраться оттуда. Мне очень стыдно за то, что я заставила вас быть участником этой странной ситуации. Простите. Зря я вообще это начала, зря вышла в тот день из дома. Я не знаю, как вас отблагодарить. Палло прятала глаза, опуская их вниз, чтобы не смотреть больше на Вилли Вонку, чтобы не попасть снова под его гипнотический взгляд. Однако девушка из Страны Чудес чувствовала, как он созерцал её. Тем временем Вилли улыбался, несильно, только уголками губ, но улыбался. Тишина стала напрягать, неловкое молчание не создавало расслабленной атмосферы, а наоборот, заставляло Палло жалеть обо всём, что она натворила за последние несколько суток. - Называй меня Вилли. - тёплый голос влился в тишину,не разбивая её и не разрывая. - Что? - Палло подняла глаза, ведь ей послышалось, что фабрикант сказал... - По имени. Пожалуйста. Это всё, о чём я тебя прошу. - Вильям был совершенно спокоен, он мягко смотрел на Палло, наблюдая за её растерянностью. Это было для него забавно. Почему он попросил её об этом? Ответ прост. Фабриканту и знаменитости слишком надоела формальность, он устал от того, что все к нему обращаются «Мистер Вонка». На фабрике он «Мистер Вонка», на улице - «Мистер Вонка», в суде - «Мистер Вонка». И нет ни одного человека, который мог бы назвать его по имени. Так вот сейчас Мистер Вонка решил, что это должна быть Палло Хайтопп, несуразная девушка, непонятно откуда взявшаяся, упавшая на его голову, как снег в июле. Ей стало легче. На лице Палло засияла улыбка. Сама она не любила формальности и подобные отношения, поэтому рыжеволосая с радостью согласилась на подобное разрешение ситуации. А что теперь? Нужно уходить? Или ещё что-то сказать? Или просто улыбаться и ждать, пока он что-то скажет? - Откуда ж ты свалилась на мою голову, Палло? - с улыбкой спросил Вилли Вонка, изучая лицо собеседницы. Она сейчас была очень близко. Очень. Так близко, что кондитер ощущал её аромат: чай, цветы и краски. - Из Страны Чудес... - тихо прошептала шляпникова сестра, в зелёных глазах которой появилась надежда, надежда в то, что фабрикант ей поверит, поймёт. Она искала в его лице хоть какой-то намёк, что он не сомневается в правдивости её слов, не считает её умалишённой девушкой из клиники для душевнобольных. Однако, на бледном и красивом лице магната Палло смогла различить только ухмылку. "Не верит..." - Из Страны Чудес... Ясно. - Вонка задумался, подпирая подбородок рукой в кожаной перчатке, пока Палло в который раз его рассматривала, словно Вилли - какой-то редкий зверёк, а не человек. Это явление его тоже немного забавляло. Сейчас в нём проснулось какое-то необыкновенное желание. Он хотел спросить, но дело было в том, что вопрос, созревший в голове кондитера, был не совем корректным. Однако, Вилли решил, что, возможно, девушка спокойно воспримет сказанное им, и спросил: - Палло... Не пойми неправильно, но... хм.. - "Говорить или нет?" - Ты сумасшедшая? Вилли Вонка никак не ожидал, что на его вопрос о психическом состоянии Палло отреагирует хихиканием. Она начала улыбаться, пряча лицо под спавшими на него рыжими пушистыми локонами. - Да... А ты? - Палло смотрела на него с детской радостью в глазах, покусывая разбитую губу. Она перестала быть такой бледной, как заметил Вильям. Но её ответный вопрос поставил шоколадника в тупик. Он раньше не задумывался об этом, ведь был уверен, что мозги у него в порядке. Улыбка слетела с его лица, он понял, что растерян и не может найти ответа. Тем временем Палло смотрела на Вонку с искренним любопытством, ожидая от него хоть пары слов. Напряжение куда-то совсем улетучилось, ей стало спокойно и тепло рядом с магнатом, которого она теперь могла со спокойной совестью называть "Вилли". Необычайно сильно шляпнице начало нравится это имя, словно в нём хранился какой-то секрет необычайной сладости и теплоты. Повторять это имя хотелось бесконечно, чем и занималась у себя в голове Палло Хайтопп. - Я... Я не знаю... - неуверенно сказал Вилли, всё ещё думая над вопросом, который задала ему юная рыжеволосая девушка с безумием и детской радостью в глазах. Он поправил воротник рубашки, пытаясь вдохнуть побольше кислорода. В комнате было немного душновато, а фабрикант понял, что нехорошо чувствует себя. Может, он заболевает? Отчего же ещё может не хватать воздуха, становиться жарко, появляться неприятная дрожь? - Я знаю, как это проверить... - тихо сказала Палло, пытаясь отогнать от головы навязчивую и совершенно сумасшедшую идею. Безумная мысль не давала покоя девушке, она сжимала тонкие пальцы похолодевших рук, заставляя себя замолчать и ничего не делать, но "поехавшая крыша" и другие странности настояли. Девушка собрала восстановившуюся смелость, наклонилась поближе к Вилли и коснулась губами его бледной щеки. Поцелуй был лёгкий, как порхание крыльев бабочки, однако он задел мягкие каштановые волосы Вилли Вонки, как и его чувства. Кондитер, мягко говоря, был в шоке. Округлившимися глазами он смотрел в пустоту, пытаясь обработать только что полученные ощущения. Он почувствовал, как в голове глухо раздаются удары пульса. Медленно и осторожно магнат посмотрел на Палло, которая прикрыла губы пальцами и опустила глаза вниз. Приоткрыв веки, девушка из Страны Чудес так же посмотрела на Вилли, а затем улыбнулась, пожимая плечиками. - Что ты чувствуешь, Вилли? - мягко спросила шляпникова сестра, заглядывая в глаза мужчине, которому она подарила свой поцелуй. Ей было по-настоящему интересно, как он отреагирует, однако ноги и руки Палло сковывала дрожь, ладони стали холодными. - Я... Я не знаю... - прошептал Вилли, смотря на неё, и понял, что прошёл проверку - он действительно начал сходить с ума. Это было ему предельно ясно. - Я тоже... - почти одними губами подтвердила девушка, чувствуя, как к горлу подходит нереальное чувство. Воздух стал очень душным, атмосфера поплыла. Эти двое словно находились в нирване. Они смотрели друг на друга, как загипнотизированные. Одно мгновение - её руки на его запястьях. Второе мгновение - она чувствует его аромат, задыхаясь от слишком большой дозы наслаждения. Третье мгновение - губы робко, но сладко касаются друг друга. Дрожь бегает по телам, становится жарко. Пальцы Палло на щеке кондитера, они проникают в волосы. Глаза прикрыты, они плохо видят друг друга, но прекрасно чувствуют. Руки Вильяма обхватили талию сумасшедшей девушки, которая вдыхает его аромат: дорогой парфюм, бархат, кофе и шоколад. Рыжие кудри, невероятно мягкие, касаются теперь его лица. Тепло атаковало их со всех сторон, заставляя прижиматься ближе друг к другу, чтобы точно уж его почувствовать. Бретельки платья сползли по плечикам Палло и вовсе упали. Откидываясь назад, Хайтопп почувствовала под спиной удобную поверхность кровати, которая моментально расслабила девушку, а на шее - поцелуи. Вилли покрывал беспорядочными касаниями губ бледную кожу шляпницы на шее и плечах. Палло приподняла его лицо и заставила посмотреть на себя. - Не делай мне больно... - тихо сказала сумасшедшая, намекая на то, что случилось с ней несколько дней назад. Это заставило Вонку замереть. Он сел, убирая с лица упавшие волосы и замер. Совесть начала тормошить изнутри в самый неподходящий момент. Он понимал, что, возможно, совершает огромную ошибку, понимал, что Палло ещё слаба, что после того, что сделал с ней Дрейк... "Нет, так не пойдёт, надо останавливаться." - строго сказал сам себе Вильям в голове. Но останавливаться не было сил, сдерживаться не получалось. - Просто скажи мне сейчас "да". Пожалуйста. - попросил Палло кондитер, запустив себе в волосы пальцы. - Просто скажи "да"... - Да. - коротко ответила Палло, прикрывая глаза. Будь Дженни у неё в голове - ни за что бы не позволила сказать эти две буквы, в которых хранится столько смысла. Но сейчас Палло полностью несла ответственность за свои поступки и сама решала. Поэтому так и ответила. Слов больше не последовало. Пиджак, платье, жилет, рубашка, брюки и обувь остались на полу. Жарко. Очень жарко. Горячими телами Вилли Вонка и Палло Хайтопп, оба совершенно обезумевшие, касались друг друга. Наклонившись ближе, фабрикант снова целовал перси девушки, заставляя ту дрожать от незнакомого ранее ощущения. Отогнув нижнее бельё Палло, он буквально проник внутрь девушки. С разбитых губ Хайтопп сорвался стон, одновременно выражающий и боль, и наслаждение. Вонка очень боялся сделать ей больно, поэтому замер, взволнованно смотря на Палло. Она медленно опустила и подняла веки, показывая, что всё в порядке. Вилли медленно стал двигаться внутри неё, доставляя наслаждение им обоим. Палло почувствовала влагу в промежности и безумие, накрывшее её с головой. Она искренне не хотела, чтобы кондитер останавливался. Она не думала сейчас о доме, о брате, о подруге, о Дрейке... Только о Вилли. Только он теперь существует. Сила и темп, с которыми двигался Вильям, каждую минуту увеличивались, каштановые пряди волос, обычно прибывавших в идеальной укладке, падали на лицо. Палло пыталась сдерживать свои стоны, дабы показать, что ей не так больно, как на самом деле, но это было неимоверно сложно. С болью вместе переплеталось наслаждение, каждое движение Вонки доставляло ей удовольствие. Он же не думал ни о чём. Только страсть. Он перестал думать о последствиях, когда вошёл в ритм бьющихся сердец. Перестал думать о том, откуда Палло взялась, почему такая странная, кто её родители. Разве это важно, когда страсть накрывает с головой? Совершенно не важно. Минимум слов. Но та самая страсть никогда не захватила бы Вилли в свой плен, если бы не зародилась симпатия ещё давно, когда только-только они встретились. Чувство сидело глубоко внутри Вильяма, жаждав своего часа, и он настал. Из спальни Вильяма Вонки, которая находилась довольно далеко от остальных жилых комнат, раздавались сладкие и тихие стоны. Мужской и женский голоса переплетались, создавая симфонию невероятных ощущений. И замолкнет эта музыка ещё не скоро.