Когда саранча наестся

Хелен Смит ******** Хелен Смит лежала на кровати и тихонько плакала. Она не хотела, чтобы Джон слышал её всхлипов, и не хотела, чтобы он видел её слез, но как бы она ни старалась, её муж все равно знал об этом, с самой первой ночи знал, что он делает ей больно, знал, но продолжал делать. И в эту ночь от злости к Хелен он делал ей все больнее и больнее. Он кусал её так, что вместо простых отметин вскоре появятся синяки, он бил её, чтобы она не испытывала ни малейшего возбуждения, а потом жестко входил в неё, чтобы она плакала и умоляла остановиться. Все это он делал, потому что на кровати лежала его жена, мать его троих детей, а не девушка с изумрудными глазами. Когда она уйдет из его мыслей? И почему именно она первая добралась до них? Ведь многие девушки приходили к нему чуть ли не в трусах и говорили, что они в полном распоряжении Джона. Но обергруппенфюрер только смотрел на них и отсылал прочь, а ведь они считались первыми красавицами рейха. Тихий всхлип Хелен вернул мужчину из омута мыслей, и он решил, что пора идти к себе на работу, надо кое-что было сделать. Что-то, что не терпело отлагательств. И он знал, что сможет сделать это, и тогда Джулиана уйдет из его мыслей раз и навсегда. И только тогда Джон сможет жить как раньше. Он был в этом уверен. Вскочив с кровати, Джон начал быстро одеваться, он решил, что еще успеет договориться с докторами до прихода Джулианы, но если только поспешит. Хелен повернулась и посмотрела на мужа, её красные глаза говорили о том, что она не спала всю ночь, а огромные синяки на руках напоминали о супружеском долге. – Ты куда так спешишь? – нахмурившись, спросила женщина. – Мне надо сделать кое-какие дела, ты лежи, отдыхай и не забудь, что сегодня ты должна надеть что-то, что будет скрывать все твои синяки, – приказал Джон. – Да, конечно. – И вот еще что. Ты как жена самого влиятельного человека должна выглядеть великолепно несмотря ни на что, – холодно произнес обергруппенфюрер. – Когда я приду, то не должен видеть твоих красных глаз и синяков под ними. С этими словами Джон Смит вышел из комнаты. Хелен посмотрела мужу вслед, её глаза снова наполнились предательскими слезами. Почему она не может, как её муж, держать все эмоции внутри себя? Если бы она только могла, то сейчас не было бы этого неприятного разговора. Женщина встала с кровати и подошла к зеркалу, её тело все было в синяках и царапинах, а на шее была застывшая кровь рядом с укусом. Она внимательно осмотрела находку и вспомнила, откуда это. В момент вчерашней близости ей было нестерпимо больно, когда Джон кусал и бил ее, в тот момент она не смогла сдержать слез, и когда пик боли был достигнут, она позволила себе заплакать вслух, практически переходя на крик. Смит остановился и посмотрел на неё, в его глазах не было эмоций: не осуждение, не испуга, не тревоги. От этого Хелен испугалась еще больше, потому она успокоилась и перестала плакать. Джон медленно закрыл ей рот ладошкой и резко вцепился зубами в её шею, как зверь. Женщина хотела закричать от боли, но понимала, что будет только хуже. Поэтому она молча терпела это наказание, которое означало, что она позволила себе много лишнего. Боль продолжалась и становилась все сильнее и сильнее, пока она не почувствовала, что что-то теплое и жидкое потекло по её шее. В тот момент она не поняла, что это, и хотела потрогать своими пальцами, чтобы понять. Но Джон схватил её руки и не дал этого сделать. Хелен вздрогнула, и воспоминания ушли как страшный сон. Женщина услышала, как дети проснулись и начали спускаться вниз, чтобы позавтракать. Она совсем забыла, что сегодня понедельник, и им надо в школу. Хелен бросилась к гардеробной и начала выбирать наряд, который скроет всё от чужих глаз. В голове повторялась лишь одна фраза её мужа: «Ты как жена самого влиятельного человека должна выглядеть великолепно несмотря ни на что». Джулиана ****** После теста на гражданство, который она сдала с легкостью, девушка спешила в главный штаб рейха, чтобы пройти медицинский осмотр. Она понимала, зачем её сейчас будут осматривать, Джулиана не была глупой. Для Германии в данный момент важно восстановить арийскую расу. А значит любая девушка должна в этом участвовать. Если она не сможет рожать, то делать ей здесь нечего. И Джулиана в какой-то степени молилась, чтобы ей сказали эти заветные слова, и тогда, по её мнению, сопротивление отпустит её, ведь она не виновата, что её организм не сможет производить на свет маленьких карапузов и, следовательно, не сможет достать фильм. Но с другой стороны девушка боялась это услышать, потому что в глубине души она надеялась, что когда-нибудь встретит человека и захочет с ним прожить всю свою жизнь, и тогда от их большой любви появится на свет мальчик или девочка. Но это казалось таким нереальным, таким фантастичным, что Джулиана сама посмеялась над своей мыслью. Войдя в здание, где расположился главный штаб рейха, девушка сразу направилась к лифту. Только она поднялась на восьмой этаж, как ей уже был дан приказ следовать за офицером. Пройдя по длинным коридорам Джулиана, начинала понимать, куда её ведут, и от этой догадки, сама не замечая, девушка начала дрожать. Войдя в кабинет обергруппенфюрера Смита, девушка растерялась. В кабинете были врачи и сам Джон Смит. Джулиана нервно сглотнула, она не понимала, что происходит. Неужели здесь будет проходить обследование? Это же бред, какой-то! Причем здесь обергруппенфюрер? Зачем он здесь? Тысячи вопросов промелькнуло в голове девушки. Может, они сейчас уйдут? Или Джон Смит решил проконтролировать появилась ли Джулиана? Врачи начали вставать со стульев и один за другим уходить из кабинета, последний продолжал о чем-то увлечено беседовать с обергруппенфюрером. Джулиана облегченно вздохнула, сейчас он подойдет к двери и скажет идти за ним. Но желаниям девушки не суждено было сбыться. Когда дверь закрылась за Джулианой, она поняла, что все-таки осмотр будет здесь. Причем при человеке, который вызывает у неё ужас и страх. – Проходите ближе, не стойте там, – сказал мужчина в белом халате и начал доставать инструменты из сумки. Девушка, сама не осознавая, что делает, быстро развернулась, открыла дверь и бегом побежала к лестнице. Ум её отчетливо осознавал, что лифт сейчас враг, потому что слишком медленный, а она не хотела, чтобы её догнали, тем более лестницей практически никто не пользовался. 6 этаж Джулиана слышит, как кто-то за ней бежит. 4 этаж Девушку резко схватили за плащ, но она скидывает его и старается еще быстрее бежать по лестнице. 2 этаж Еще немного, и она на свободе. 1 этаж Джулиану резко хватают за руку и швыряют к стене. Девушка поняла, что она проиграла, её побег не удался, а значит обергруппенфюрер Смит неизвестно что с ней сделает за эту выходку. Но этого Джулиана не могла позволить. Она еще сможет выиграть, сможет убежать, надо лишь только попытаться. Она старалась посильней толкнуть неизвестного, укусить, ущипнуть, да что угодно, лишь бы вырваться из этой железной хватки. Но в ответ на её действия мужчина лишь сильнее прижался к ней всем телом, не давая двигаться и не позволяя совершить новый побег. Она почувствовала, как её запястья замкнулись за спиной, и только тогда девушка приняла тот факт, что проиграла. Джулиана подумала, что может быть не все потеряно, и решила посмотреть на этого человека. Может, удастся его уговорить? Когда она подняла голову, слезы брызнули из её напуганных глаз. Её держал Джон Смит, и его спокойное выражение лица очень сильно пугало девушку. Джулиана не понимала, что он собирается делать, а его глаза не давали никакой подсказки, и от этого у неё внутри поселился животный страх. Девушка начала метаться, старалась вырвать свои руки, лишь бы убежать, лишь бы скрыться от этого страшного человека, который так умело контролировал свои эмоций, что даже взгляд не способен показать, что сейчас творится у него на душе. Джулиана плакала, кричала, молила о помощи, сама не зная кого, хотя отчетливо понимала, что здесь ей никто не поможет. Она смотрела на обергруппенфюрера с ужасом и страхом, который не хотел уходить. Постепенно девушка начала успокаиваться, она уже не кричала, не просила о помощи, она просто смотрела на Джона Смита, и слезы лились из её глаз. После этого мужчина резко потянул её за собой наверх по лестнице. Девушка послушно шла за ним. Из-за железной хватки Джона начала неметь рука Джулианы. Она попыталась хоть немного разжать пальцы, чтобы не было так больно, но на ее попытки освободиться обергруппенфюрер еще сильнее начинал сжимать руку. Как только они зашли в лифт, Джон отпустил Джулиану и нажал кнопку восьмого этажа. Девушка с ужасом смотрела на обергруппенфюрера и ждала, что он предпримет, она не знала, что он с ней сделает, но отчетливо понимала, что эта выходка даром ей не пройдет. Подойдя к кабинету, мужчина подтолкнул девушку вперед, а сам зашел следом. Джулиана удивилась тому, что там еще сидел врач, который в самом начале встречи предложил ей пройти. – Роберт, я прошу вас оставить нас ненадолго. Я позову, когда вы понадобитесь. – Конечно, обергруппенфюрер Смит, мне стоит забрать мои вещи? – Думаю, нет. Скоро осмотр начнется. Врач поспешил выйти. Видимо, он тоже чувствовал, что ничем хорошим эта беседа не закончится. Джон подошел к столу, набрал номер, и через минуту в кабинет вошел офицер. Он внимательно посмотрел на Джулиану, как будто она представляла угрозу для обергруппенфюрера. – Закройте дверь на ключ, и пока я вам не позвоню, вы не посмеете её открыть. Только мой голос. Выполняйте. Джулиана не могла поверить в сказанное, но когда услышала звук закрывающейся двери, осознала, что теперь ей не выбраться и не убежать отсюда. Мозг начал лихорадочно соображать, и поэтому девушка старалась держаться за диваном, чтобы хоть какая-то преграда была между ними. – Позвольте узнать, почему вы позволили себе развернуться и убежать в начале осмотра, мисс Крейн? – прошипел мужчина, и потихоньку начал двигаться в сторону девушки. – Я не могу ответить на этот вопрос, обергруппенфюрер, – дрожащим голосом произнесла Джулиана. – И что мне прикажете с вами делать? Джон приближался все ближе и ближе к девушке, а она от страх не могла пошевелиться. Все внутри сжалось, а внутренний голос кричал: «Двигайся, не стой. Неизвестно, что он с тобой сделает, если поймает.» Но Джулиана продолжала стоять. Джон Смит подошел к девушке. И внимательно посмотрел на неё своими карими глазами, которые ничего не выражали. – На будущее, мисс Крейн, я не даю людям второй шанс, но вам решил дать его. Третьего не будет. Мисс Крейн?... Вы меня слышите? Джулиана уже не видела и не слышала обергруппенфюрера, он был расплывчатым пятном, которое постепенно превращалось в черное. А дальше только темнота и тишина. Джон Смит ******** – Я считаю, что это произошло из-за сильного страха. Девушка просто переволновалась и всё, обергруппенфюрер Смит. В данной ситуаций нет ничего страшного. Скоро она должна очнуться. Джон смотрел на бледное лицо девушки, его глаза как обычно не показывали ни единой эмоций, но несмотря на внешнее спокойствие, он переживал за Джулиану. Когда её глаза закрылись, мужчина быстро среагировал и подхватил девушку на руки, положил на диван и быстрым шагом направился к столу, чтобы позвать доктора. Джон понимал, что это его вина, он до сих пор вспоминал напуганные до смерти глаза Джулианы, которые так и молили оставить ее в покое. В тот момент, когда она кричала и плакала, ему хотелось обнять и успокоить её сказать, что все хорошо, что он не злится за этот побег, но Джон так этого и не сделал. Может быть, все тогда пошло бы по-другому, если бы он поступил, так как хотел? Он много раз себя ругал за это бездействие, но потерянного времени не вернешь. Мужчина надеялся в глубине души на ответные чувства, но несмотря на свое влечение к девушке, Джон был реалистом. Сегодня он окончательно убедился, что она боится его, ни больше ни меньше. И Джон злился в этот момент на девушку. В то же время он сам себе признавался, что ему понравилось держать Джулиану, понравилось прижиматься к ней. Чувствовать её своим телом, но также Джон осознавал, что жаждет большего. Он хотел, чтобы она принадлежала ему, и только ему. Но как это сделать? Ведь она боится его, боится его бездушных глаз. А может просто взять её силой? Джон предполагал, что просто хочет Джулиану и ничего больше, так почему бы не воспользоваться шансом? Девушка начала шевелиться. На её лице не было испуга или страха, скорее безмятежность и спокойствие. Джон смотрел Джулиану и не мог оторвать свой взгляд, он так давно хотел увидеть все эти эмоции, что не мог поверить в происходящее. Ведь девушка всегда была напугана, и кроме страха в глазах ничего не было. Огромная радость сменилась горьким разочарованием, Джон понимал, что если бы Джулиана осознавала, где она находится, то не была бы такой умиротворенной. Наверное, она подумала, что все произошедшее ранее было плохим сном, и что сейчас она лежит у себя в кровати. Стоит только открыть глаза, и будет новый день. Будто прочитав мысли обергруппенфюрера, Джулиана открыла глаза, и всё чем так наслаждался мужчина, исчезло, будто этого и не было. – Я считаю, что девушку нужно более тщательно осмотреть, – посмотрев на доктора, сказал Джон, – не забудете передать это остальным коллегам. – Конечно, обергруппенфюрер Смит, как скажете. А вы не будете присутствовать на осмотре? – удивленно поинтересовался Роберт. – Я бы рад, но моя супругу ждет меня дома. Прошу извинить. – Тон его как всегда не требовал возражений, и поэтому доктор лишь кивнул в знак согласия. Мужчина вышел из кабинета и направился к лифту. Да что же с ним такое? Почему Джон опять не захотел причинять боль ей? Он не понимал, почему дал слабину перед этой девушкой, и из-за этого ненавидел себя в данный момент. Столько стараний, столько споров и дискуссий с докторами, и всё зря. Ведь он так долго упрашивал этого наглого и лицемерного Роберта, чтобы они провели обследование Джулианы у него в кабинете, для того чтобы потом в конце медицинского осмотра Джон смог изнасиловать её. Но он опять не позволил себе причинить ей вред. Почему? Двери лифта открылись. «Еще не поздно передумать, ведь можно вернуться», – подумал обергруппенфюрер. Почему он задумывается об этом? Ведь он же избивает Хелен во время сексуальных связей, то есть получается, что он фактически насилует свою супругу, так почему он не может сделать то же самое с девушкой? Может, если Джон воспользуется Джулианой, то она уйдет из его головы и покинет его мысли? Но как бы мужчина не пытался себя убедить вернуться, он понимал, что не сможет надругаться над девушкой. Ему не хотелось бы бить её и насиловать, скорее наоборот. Джон хотел, чтобы Джулиана не боялась его, и не смотрела на него со страхом в глазах, но пока эти мысли казались фантастичными и нереальными. Поэтому мужчина выкинул подобное из головы и уверенно зашел в кабину.