The little things give you away

К концу дня она буквально валилась с ног. Она даже не верила, что наконец-то они с Томасом дома. День был чертовски сложным. Хотя… Сложным был не только этот день. Плюс, алкоголь еще немного отзывался легким головокружением, а веки наливались свинцом. Сын тоже вымотался. Положив скейт где-то в коридоре, он устало рухнул на диван в гостиной. — Ты голоден? — снимая обувь и наконец, позволив ногам расслабиться, спрашивает она из коридора, видя лишь торчащие с дивана ноги. — Нет. — лишь донеслось из гостиной, когда она уже зашла на кухню. — Ты же сегодня не ел толком ничего! — возмутилась она, открывая холодильник и уже просматривая, чем бы заставить поужинать сына. — Я так устал, что даже есть не хочется. — проворчал он, и в следом послышались голоса из телевизора. По-царски развалившись на полдивана, мальчишка листал каналы в поисках чего-то интересного. Хлоя пожала плечами. Если честно, она и сама была настолько вымотана, что ни голода, ни жажды не ощущалось. Хотелось просто лечь и не двигаться. — Как хочешь. — сдалась она, закрывая холодильник. — Если что, есть по ночам — вредно! — напомнила она, на чугунных ногах двигаясь в сторону ванны. — Я до утра вполне продержусь. — тут же отозвалось чадо. — Вчера ты тоже так говорил, мистер. — воскликнула она, открывая холодную воду. — Но я слышала, как ты среди ночи гремел холодильником. В ответ ничего не донеслось. Видимо, разоблачение застало врасплох. Хлоя слегка улыбнулась сама себе, смотря в отражение. Если бы не Томас, то она бы вообще, наверное, навсегда перестала улыбаться. Дороже его она никого никогда не видела. И она готова на все, чтобы он по-прежнему был рядом и радовал ее. Радовал тем, что он просто с ней. После горячего душа сон одолел еще сильнее. Тело совсем не слушалось, а глаза отказывались смотреть. Мозг требовал покоя. Кое-как выбравшись из ванной, Хлоя неторопливо направилась в гостиную. Телевизор тараторил с неимоверной для нее громкостью. Она хотела уже сказать сыну, чтобы тот сбавил громкость, но передумала. На диване, свернувшись клубочком, мирно посапывал ее мальчик. С пультом в руках, он так и не дождался своих мультиков, которые всегда с нетерпением караулил по вечерам. Она лишь широко улыбнулась. На душе стало необыкновенно тепло. Присев с краю, она осторожно отобрала пульт, выключив назойливый телевизор. Она сидела и просто смотрела. Его тонкие губы были плотно сжатыми, а веки периодически подрагивали. Он тихо сопел, иногда сбываясь с дыхания. Быть может, ему сейчас снится что-то очень важное. Длинные пальцы были неплотно сжаты в кулак. Она вздохнула, слегка зарывшись в его мягкие волосы. Осторожно, чтобы не разбудить, она, едва касаясь, погладила мальчишку по спине. Она чувствовала его тепло, и, кажется, это тепло отогревало ее изнутри. Он казался уже совсем взрослым. Черты лица уже не были мягкими и детскими. Он становился взрослее. Пухлые щеки исчезли. Теперь были точеные скулы и лишь милые ямочки на щеках, когда он улыбался. С каждым днем он все больше мужал. Все больше напоминал ей самые теплые обрывки памяти. Напоминал, как важны для нее все эти воспоминания. В нем все сохранилось все самое лучшее. Хлоя совсем бесшумно прошла в спальню. Достав плед, она аккуратно укрыла Томаса, погасив в доме свет. Время было к полуночи. Присев на свою кровать она смотрела в окно. Луна отбрасывала свои блики прямо в комнату, наполняя ее синеватым светом. В голову шел караван мыслей. Всплывали какие-то образы, картины. Нескончаемым потоком это все транслировалось в ее голове. Вспоминался Майк. Его сын. Такие милые. Счастливые. Вспоминался весь сегодняшний день, вечер. Тоска кольнула где-то под сердцем. «Его больше нет!» — в который раз она ловит себя на этой мысли. Закусила губу, делая вдох как можно больше, закрыв глаза. Но она знала, что это все равно не поможет. В носу защипало, а глаза снова начали заполняться солеными, полными горечи слезами. Тело машинально вздрогнуло, пытаясь привести мысли в норму, но бесполезно. Она встала с кровати, подходя вплотную к окну. Видно весь двор. Как будто днем. Она любила такие светлые, лунные ночи. Любила гулять под лунным светом. Любила курить на крыше. Когда тихо, небо ясное и ночное солнце озаряет все своим холодным светом. Тогда, наплывает вдохновение, и ты хочешь творить. Она и не заметила, как на подоконник упала слеза. Вытирая мокрые дорожки, она снова пытается договориться с собой и взять себя в руки. Поднимает глаза к звездам. И молчит. И каждый раз надеется хоть на мгновение почувствовать его. Почувствовать рядом. Почувствовать, что он смотрит на нее. Чувствует ее тоску. Как много нужно было сказать. Как много времени ушло. Хотя, казалось, совсем недавно был тот самый день, когда он переступил порог их дома… (Финикс. Аризона. 1993 год); Учебу Хлоя сегодня проспала. Да и она не особо переживала, успевает она на занятия или нет. Плевать она хотела на все это. Потянувшись, она зевнула, все еще не желая вставать с постели. Там, на первом этаже уже был какой-то гам с утра пораньше. Не то чтобы именно он разбудил Дайзингер, просто ей было интересно, что же там такого интересного происходит, да еще и без нее! Нехотя встав с кровати, она надела свои тапки и прямо в пижамных коротких шортах и растянутой майке поплелась на первый этаж. Судя по всему, отец что-то потерял. Вдобавок ко всему, он жутко торопился. Именно поэтому он всю дорогу ворчал, переворачивая весь дом на уши. Хлоя лишь без особого энтузиазма оглядела всех присутствующих. Мачеха и старший сводный брат Брэд допивали кофе. Старший из Беннингтонов торопился на учебу. В отличии от некоторых… — Хлоя! — воскликнул отец, когда заметил появившуюся сонную дочь. — А ты разве не должна быть собрана? Ты вообще собираешься пойти на занятия? — он с подозрением взглянул в глаза дочери. — Пап! — тут же хмыкнула она. — У меня голова болит. Я не могу в таком состоянии ехать в колледж. — Госпожа Дайзингер, Вы — наглая притворщица. — лишь вздохнул отец, отчего Хлоя нахмурила брови. — Ну правда! — надула она губы. В ответ ничего не последовало. — Думай как знаешь, Хлоя. — лишь покачал он головой, все-таки отыскав ключи от машины в одной из тумбочек. — Тебе уже шестнадцать лет, пора бы начать думать по-взрослому. — холодно бросил он, удалившись во двор, разогревать машину. Брат отправился следом. Обычно, они уезжают все вместе: Хлоя, и ее сводные брат с сестрой, но сегодня, судя по всему, система дала сбой. Пробурчав себе под нос какой-то комментарий по поводу всей ситуации, девушка направилась в зал. Плюхнувшись на диван, она включила небольшой телевизор, посвящая в экран все свое внимание. Безразлично переключая и без того малое количество каналов, ей довольно быстро стало скучно. Она даже немного раскаялась в том, что зря не поехала в колледж. Делать особо было нечего. От отчаянья, Хлоя решила покопаться в семейной библиотеке и убить время хотя бы за какой-нибудь книгой. Наконец, ей под руку попался один из любимых детективов отца. Закутавшись в теплый плед, она полностью погрузилась в чтение. В доме на несколько минут стало тихо. Через время на кухне было слышно, как Сьюзен что-то готовит. Хлоя наслаждалась минутами спокойствия и умиротворения. Она любила тишину. Именно в ней она погружалась в себя чтобы найти ответы на вопросы, которые ее тревожат. Но несмотря на то, как сильно бы она не любила это одиночество, слишком долго находиться в себе ей категорически не стоит. Иногда, поиск ответов может увести гораздо дальше, в неведомые дебри. Будучи еще подростком, ей сложно будет найти выход оттуда, если ее занесет куда-то слишком далеко. Страница за страницей плавно мелькали перед глазами. И с каждой новой она все меньше читала строчки и все больше видела что-то между строк. Переворачивая суть книги с ног на голову, пытаясь найти там себя, она снова теряла грань реальности и спроектированной у себя в голове книги. Но в мир ее криминально-романтических грез старенького детектива был жестоко порушен свирелью звонка. Кто-то несколько раз уверенно позвонил в дверь. Хлоя, закатив глаза, хлопнула книжкой, спуская босые ноги на прохладный, хоть и деревянный пол. — Я открою! — сказала Сьюзен. Девушка лишь пожала плечами, снова взбираясь на диван с ногами, укрываясь пледом. Пожалев о том, что не оставила закладки, она теперь искала ту страницу, на которой остановилась. — Честер?! — Сьюзи изменилась в голосе. Хлоя не вдавалась в детали, так как особо интереса у нее данный гость не вызывал. Мало ли у ни с отцом знакомых?! — Боже мой! Не может быть! — Привет… — ответил мачехе совсем молодой, но уже достаточно охрипший для заядлого курильщика, голос. Он был тихий. Какой-то чересчур тихий. Скорее даже подавленный. — К тебе можно? — все еще колеблясь в нужности вопроса, спросил тот. Дайзингер читала одну и ту же строчку уже по шестому кругу, пытаясь все-таки расслышать разговор. Последовало непонятное молчание. А затем Сьюзен шумно вздохнула.