***
Когда очнулась, то Кефера в лаборатории уже не было. Это немного разочаровало меня. Осирис сказал, что Золотой Фараон ушёл проведать Гора и созвать Совет. Учёный даже не стал ругать меня за мой «побег», а вот Ибони устроила мне настоящую взбучку… И я как «послушная девочка» только головой кивала, показывая, что «искренне» раскаиваюсь. Правда, и у меня терпение порой заканчивается. — Мало того, что сбежала от нас, так ещё и приключений сумела себе найти на одно место! И всё это за один только час! За час! Лея, ты хоть понимаешь, что с тобой могло случиться?! А если бы?.. Даже думать об этом не хочу! — Иби, не ори так, — попросила я подругу. — Голова раскалывается… — Не орать?! А что прикажешь с тобой делать, если по-другому ты не понимаешь! — Ибони, пожалуйста, — сказала я со слезами на глазах. — Лей, ты чего? — Жрица присела рядом со мной на койку в лаборатории Осириса. — Прости, я не хотела. Я схватилась за волосы и уперлась лбом в колени. Голова ужасно болела, как и рука с браслетом. Я не знала, что мне делать, как быть. Слёзы всё не заканчивались. Я так запуталась! Тахира, Сила Баланса, состязание, Тоби, Кефер — всё перемешалось и превратилось в ужасную кашу! — Лея, прошу успокойся, — говорила подруга, гладя меня по голове. — Я не знала, что ты так отреагируешь. Слышишь меня? — Доигралась, Ибони? Я подняла голову и увидела Лейлу. Она выглядела очень уставшей. Её волосы были спутаны, на руках появились ссадины и синяки. Наверняка, ей сильно досталось в бою. — Иби не виновата, — сказала я, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. — Сама себя накрутила. — Конечно, — усмехнулась Лейла. — Сама значит? — я кивнула. — А из-за чего? Тут я растерялась. Посмотрев на девочек, мне захотелось рассказать им обо всё, что накопилось внутри. Ведь для чего ещё нужны настоящие подруги? Помолчав минуту, я собралась с мыслями и поведала Лейле и Ибони и о найденной могиле матери, и о своём выборе, и о пророчестве, и о многом другом. Когда я закончила, с души, будто камень свалился. Стало легче. — Ну ты даёшь… — Ибони была в шоке от услышанного. Лейла ничего не говорила, но было видно, что она задумалась над чем-то. — Силой Баланса может обладать лишь Жрица или её потомок, — рассуждала подруга. — Если Тахира, и правда, твоя мать, Лея, то ты вполне могла стать избранницей Изис. — Ты знаешь, как расшифровывается последняя часть пророчества? — Перерождение, — ответила Лейла. — Что? — переспросила я. — Ничего особенного, — вмешалась в разговор Ибони. — Забудь. — Она должна знать, Иби, — прошипела Лейла, зло посмотрев на подругу. — Будет лучше, если мы расскажем ей обо всём, а не кто-либо другой. — Это слишком рискованно! Мы точно не знаем, является ли мать Леи той самой Тахирой. Под описание она, конечно, подходит, но нельзя сказать наверняка. — О чём вы говорите? — спросила я, выделяя каждое слово. — Что за перерождение? — Сейчас объясню, — сказал Лейла, сев на стул. — Изис не сразу стала Верховной Жрицей. Раньше главными в Храме были Хатор и Нефтида, но одно событие изменило всё. — Какое? — Это случилось во время самой страшной битвы между Ра и Апофисом. Тогда никто не надеялся на благополучный исход. Жрицы сражались за Бога Солнца, который был так ослеплён своей ненавистью к врагу, что не понимал, к чему может привести столкновение двух противоположных энергий. Божественные сущности Ра и Апофиса освободились из своих телесных оболочек и направились друг другу. Все уже мысленно попрощались с жизнями, зная, что столкновение Тьмы и Света приведёт к огромной катастрофе. Но Изис решила предотвратить беду. Она встала между Ра и Апофисом и приняла весь удар на себя. — Изис погибла? — Не совсем. Часть сил Солнца и Тьмы впитались в неё, смешавшись. Эта энергия и спасла её от смерти. И сколько не бились Великие Боги над этой загадкой, так и не смогли объяснить подобное явление. Но факт остаётся фактом. Изис стала обладательницей Силы Баланса, которую она вправе была передать другой Жрице или же потомку одной из нас. — Она передала силу Тахире? — Нет, — сказала Иби. — Никто не знает, кому она доверила Силу Баланса после своей смерти. — А какую роль во всём этом играет перерождение? — Сила Баланса должна раскрыться в новом хозяине, а для этого нужно, чтобы его душа ненадолго отделилась от тела. Этот процесс мы и называем перерождением. Кстати запустить его может только Жрица или кто-то из её детей. Я сглотнула и обдумала слова Лейлы. Сомнений не оставалось насчёт того, что в пророчестве говорится о перерождении. Но как сделать так, чтобы оно сбылось. Ни одна из моих подруг не согласится убить меня, потому что не захочет рисковать. Тогда кто?.. — Вы поможете мне? — спросила я у Жриц. — В чём, Лея?! — воскликнула Ибони. — Ты хоть… Лейла жестом остановила подругу. Жрица Луны вгляделась в моё лицо и спросила: — Ты уверена, что готова пойти на такое? — Да, — не задумываясь, ответила я. — Мне нужно знать, в чём заключается моя роль в этом мире, зачем я здесь, почему Око Ра выбрало меня. Я должна понять это. — Тогда, можешь рассчитывать на мою помощь, — сказала Лейла, повернувшись к Ибони. — А ты? Жрица Солнца смотрела на нас как на умалишённых, но потом махнула рукой, говоря этим что-то на подобии: «Из этого не выйдет ничего хорошего, но я с вами». — Спасибо, девочки, — поблагодарила я их. — Только учти, Лея, что мы тебя и пальцем не тронем, — сказала Иби. — Я не желаю, чтобы моя подруга погибла от моей же руки. — Об этом не волнуйся. Есть человек, который прям жаждет меня убить, что облегчает нам задачу. — О ком ты? — удивлённо спросила Лейла. — О Тёмном Фараоне, сыне первой Верховной Жрицы.***
Не представляете, как могут надоесть бесполезные перебранки, особенно если обсуждают тебя. Сейчас решают, кто будет участвовать в соревновании. Хотя нет, я не так сказала. Двух представителей уже выбрали. От Золотого Города пойдёт сам фараон, Жрицы выбрали Лейлу. А что касается третьего участника, то тут члены Правящего Совета решили «подумать». На это собрание прибыла даже Хатор, которая была обеспокоена ситуацией в Золотом Городе. Я стояла рядом с Ибони в зале и наблюдала за тем, как весь Совет бурно спорит с Верховной Жрицей Храма. — Лея — единственный кандидат! — говорила Хатор. — Или у вас есть ещё союзники? — Это слишком опасно, — сказала Исида. — Лея ещё очень слаба. Моего мнения уже даже не слушают… Если в начале я ещё пыталась высказаться, то потом поняла, что делать это бесполезно. — Мне кажется, что она вполне здорова, — возразила Верховная Жрица, указав на меня. — Вчера Лея уже тренировалась с Лейлой и показала не самые плохие результаты. — Тренировка это одно, а поле боя совершенно другое, — вмешался Сет. — Она не выдержит и пяти минут. А вот это уже было обидно! Да, я не часто сражалась с воинами Эксатона, но намекать на то, что я какая-то слабачка — просто наглость! — Может быть вы все перестанете говорить так, будто меня здесь нет?! — громко спросила я. Советники замолчали. Меня немного поразила такая быстрая реакция на мои слова, но потом я окончательно осмелела и продолжила говорить. — Цель Эксатона заключается не в том, чтобы победить в состязании, а в том, чтобы избавиться от меня. Если я не появлюсь на арене, то он найдёт способ отменить соревнования. Все задумались над моими словами. До собрания Рамзес рассказал Кеферу всё, что ранее и мне, поэтому сейчас все уже знали о плане Тёмного Фараона. Кефер по моей просьбе отправил на Землю несколько солдат охранять мою семью. Мне так было спокойнее. — Возможно, она права, — сказала Маат. — Лея знает о замыслах Эксатона, и в этом её преимущество. Я мысленно уже праздновала победу. Если удалось убедить Верховного Судью, то остальные члены Совета тоже согласятся со мной. А дальше всё пойдёт как по маслу, если не возникнут неожиданные форс-мажоры. — Но это огромный риск, — напомнила всем Исида, повернувшись к Золотому фараону. — Последнее слово за тобой, Кефер. Сын Ра обвёл усталым взглядом всех собравшихся в зале, а потом посмотрел мне прямо в глаза. Сложно было сказать, о чём думает Кефер. Сейчас он напоминал того пленника в зеркале, который спокойно смотрел на брата-победителя, без намёка на ненависть, ярость, зависть, уныние или другие эмоции. Я не отрывала взгляда от Золотого фараона, ожидая его решения. Наконец, он заговорил. — Лея не будет участвовать в состязании. И в связи с недавними событиями к ней будет приставлена охрана. Это всё. Собрание окончено. Члены Правящего Совета встали со своих мест и направились к выходу. Кефер подозвал к себе Гора с Осирисом, которого попросили прийти на случай, если мне снова станет плохо. Я поспешила выйти из зала. Ибони и Лейла последовали за мной. Когда мы остались одни, то я, не скрывая своего негодования, ударила ногой стену. Благодаря Кеферу весь мой план провалился в тартарары! Ещё эта тупая охрана! — Лея, остынь, — сказала Лейла. — Всё не так уж плохо. — Серьёзно?! Я шагу не смогу сделать без ведома Золотого фараона! Наверное, он ещё Осириса подговорит подлить мне что-нибудь на время состязаний! — Ну, насчёт этого не беспокойся. Я подобного не допущу, — заверила меня Ибони. — Сейчас необходимо успокоиться и придумать новый план, — Лейла начала ходить взад и вперёд по коридору, массируя виски. — У нас очень мало времени. Состязание — единственная наша возможность осуществить задуманное перед тем, как все узнают о том, что Око Ра перестало тебя слушаться. — Поэтому я сейчас же иду к Кеферу и говорю ему всё, что о нём думаю. — Не время делать опрометчивые поступки, — предупредила Лейла. — Возможно, но это единственное, о чём я мечтаю уже давно. Подруги не стали меня останавливать. Я вернулась в Зал Совета, но там уже никого не было. Спросив у стражи, куда ушёл Золотой фараон, я направилась по коридорам пирамиды. Вскоре в конце одного из них, я увидела Кефера, разговаривающего с Рамзесом. Когда они заметили меня, то сразу замолчали. Разведчик, бросивший пару слов про подготовку к первому раунду состязаний, ушёл восвояси, оставив нас с Золотым фараоном наедине. — Третий участник — Рамзес? — спросила я, начав разговор. — Да, официально он не является воином моей армии, поэтому его участие фактически не нарушит условия Эксатона, — объяснил Кефер. — Надеюсь, что всё получится. — Ты мог бы позволить мне участвовать. Было бы меньше проблем. — Если ты пришла, чтобы убедить меня изменить решение, то зря тратишь время. Я не допущу твоего участия в состязаниях. Гор будет сопровождать тебя везде, куда бы ты не пошла. У твоей комнаты уже выставлена стража. — Зачем столько волнений и суеты?! Я могу сама за себя постоять! Мне не нужны няньки и телохранители! — Я не хочу снова подвергать твою жизнь опасности! Смерть Последнего Фараона Земли для Эксатона — такая же победа, как и наш проигрыш в состязании. Мы не можем так рисковать. — Мы? — усмехнулась я. — Только ты против моего участия в соревнованиях. Совет был готов согласиться со мной, а ты… — Воспользовался свои правом, Лея, — продолжил за меня Кефер. — И поверь, не зря. Я скрестила руки на груди и закусила губы. В голове остались лишь неприличные слова, которыми не бросаются при фараоне, поэтому мне оставалось только молчать, разглядывая стены коридора. — Лея, — Кефер аккуратно взял меня за плечи, — я не хочу ругаться и ссориться с тобой. — Но почему-то всегда это и делаешь! — я скинула его руки со своих плеч. — Объясни мне только одно. Почему ты постоянно печешься обо мне как о ребёнке?! Почему пытаешься контролировать каждый мой шаг?! Зачем тебе это? Он промолчал, а потом просто взял и отвернулся, продолжив путь по коридору. Я была возмущена этим поступком. Его явно не учили хорошим манерам! Я обогнала его и встала посередине коридора, вытянув руки в стороны. Кефер взглянул на меня сверху вниз и улыбнулся. Только сейчас я заметила, что ниже его как минимум на голову. Конечно, для такого великана я не преграда, но отступление не входило в мои планы. — Я не услышала объяснений. И если сейчас же не… Что ты делаешь? Я опешила, когда Золотой Фараон притянул меня к себе, обхватив за талию. Сердце забилось с невероятной скоростью, щёки предательски покраснели от смущения, а по спине пробежались мурашки. Рука Кефера переместилась на шею. По всему телу будто электрический ток прошёлся. Я не оттолкнула Золотого фараона, не возмутилась, не накричала на него. Даже прикосновения Кайла, бывшего жениха, не вызывали и десятой доли чувств, которые я испытывала сейчас, ощущая тёплую руку на своей талии. Уже бесполезно было бы отрицать, что Кефер мне небезразличен. Люблю ли я его? Не знаю… Но дружбой это назвать точно нельзя. Кефер наклонился ближе к моему лицу. Я чувствовала, что он сильно напряжен. Мне даже показалось, что его руки немного дрожали. — Я лишь отвечаю на твои вопросы, — сказал Золотой фараон. Миг, и его губы соприкоснулись с моими. В нос ударил запах песка, чернил и мускуса. Его запах… Мозг отключился полностью, давая волю чувствам и сердцу, которое так и норовило выпрыгнуть из груди. Кефер запустил руку в мои волосы и неуверенно углубил поцелуй, требуя ответа. И тут меня будто холодной водой окатило. Это всё неправильно… Затея с перерождением может закончиться крахом. И если сейчас я отвечу на чувства фараона взаимностью, то нам обоим от этого будет только больнее. Собрав всю волю в кулак, я разорвала поцелуй. Господи, как я хотела этого не делать, забыться в его объятиях и побыть простой девушкой, а не возможной избранницей Изис, обязанной спасти этот мир от тех катастроф, которые показала мне мать. Так хотелось открыться дорогому человеку, впустить его в свою жизнь и почувствовать угасшее чувство любви в сердце. Но пока это невозможно… — Кефер, — сказала я, готовясь в очередной раз наврать в три короба, — прости, но… — Не продолжай, — он отстранился. — Я всё понял. Сглотнув подступивший к горлу ком, я всё же продолжила говорить. — Я уважаю тебя как сильного правителя и командира, — Кефер горько улыбнулся. — Но испытываю к тебе лишь дружеские чувства. Думаю, что большего между нами быть и не может. Собственные слова причиняли боль. Сердце разрывалось на части, а разум ликовал. — Спасибо за честность, Лея. Его слова «благодарности» пробудили во мне совесть, которая грызла изнутри и приговаривала: «Ага, как же! Честную нашёл! Анубис искреннее, чем эта дура! Потом расхлёбывать придётся последствия честности этой курицы, если она выживет». Мне стало так стыдно перед Кефером, что я покраснела как рак и опустила голову, чтобы Золотой фараон не увидел этого. К счастью, он просто ушёл, сказав, чтобы я зашла к Осирису. И снова я осталась одна в пустом коридоре. Только теперь на моих губах горел поцелуй правителя Золотого Города, а по щеке катилась одинокая слезинка. Что ж я натворила?..***
Лучи закатного солнца слепят глаза, мешая мне разглядеть вершину Тёмной пирамиды. Именно туда я направляюсь. После того, как стало ясно, что Кефер от своего решения не отступит, я решила действовать самостоятельно. Было, конечно, сложно отвязаться от Гора, который следовал за мной по пятам. Но благодаря актёрскому мастерству Лейлы и Ибони, я смогла незаметно проскользнуть мимо стражи в свою комнату, оставить там записку и покинуть город, воспользовавшись Камнем Пространства. Тёмный фараон знает о том, что я приду. Перед тем, как сбежать из пирамиды, мы с Лейлой нарочно обсудили наш план перед дверьми камеры Анубиса. Лейла сказала, что он умеет общаться со своим фараоном на расстоянии, как и Жрицы между собой. Не сомневаюсь, что он передаст своему боссу всё, что услышал. Но если сейчас я лечу над пустыней, приближаясь к Тёмной пирамиде, то мои мысли далеко отсюда, в Золотом Городе. Я волнуюсь за девочек. Что с ними будет, если Совет узнает, что они помогали мне? Надеюсь, Хатор вступится за своих учениц. Я приземлилась в нескольких метрах от Тёмной пирамиды. Меня уже ждали. Эксатон стоял около входа в свои владения, внимательно следя за моими действиями. Я дезактивировала броню, но браслет снимать не стала. Око Ра не должно попасть в руки Тёмного фараона. — Не ожидал от тебя такой самоотверженности, — с насмешкой сказал Эксатон. — Мой брат, наверняка, гордится таким воином в своей армии. Стоило мне услышать о Кефере, всё внутри перевернулось. Я промотала в голове все свои воспоминания, связанные с ним: наша первая встреча, спасение от скорпиона, моё пребывание в Золотом Городе, шахты… наш первый поцелуй. Если бы только всё сложилось по-другому… — Я пришла не для того, чтобы обсуждать твоего брата. — Что верно, то верно, — согласился Эксатон, доставая свой меч. — Последнее желание? — Сделай всё быстро, — сказала я. — Как тебе угодно. Я зажмурилась и представила Тронный зал в Храме Двух Светил. Не прошло и секунды, как меня пронзила дикая боль. Я дотронулась до груди и наткнулась на рукоять меча. По рукам текла кровь, в глазах помутнело. Я упала на остывший от палящего солнца песок, из последних сил сжав Камень Пространства в руке. Наконец, всё закончится…***
Египтус. Золотой Город. Лаборатория Осириса. — Сколько она должна проспать? — спросил у учёного Кефер, рассматривая рабочий стол Осириса. — Около дня, может быть больше. — Хорошо, — пробормотал Золотой фараон. — Вы уверены, что Лея выпила всё? — Она сделала это при мне. Снотворное должно было уже подействовать. Как только учёный договорил, в лабораторию влетел Гор. — Она пропала, Кефер! Я всю пирамиду обыскал, Последнего Фараона нигде нет! Золотой Фараон выбежал из лаборатории, жестом говоря Гору следовать за ним. Тревога и страх накрыли Кефер с головой. Если девушка пропала, то это может означать только одно: Лея сбежала из города. Но почему? — Куда ты только смотрел?! — упрекал Золотой фараон своего друга. — Один из лучших воинов моей армии не смог уследить за девушкой, которая еле на ногах держалась! — Здесь ты неправ, — возразил Гор. — Лея выглядела бодрее обычного. Мне кажется, что снотворное на неё не подействовало, или она его вообще не выпила. — Даже если так! Я попросил тебя глаз с неё не спускать, а что в конечном итоге?! Гор не стал отвечать, видя, что фараон не расположен к выслушиванию оправданий. Уже во второй раз советник подвёл Кефера. Так и доверие друга не долго потерять… — Созови Совет и приведи на собрание Жриц, — сказал Золотой Фараон, повернувшись к Гору. — Думаю, без их участия не обошлось. Советник поклонился и направился к Залу Совета. А Кефер продолжил путь к комнате Леи. Вскоре он подошёл к нужной двери и увидел спящих стражников, на одежде которых блестели розовые пылинки. Фараон сразу догадался чьих рук это дело. Вопросов стало ещё больше. Кефер вошёл в комнату. Внутри царил безупречный порядок: кровать не тронута, стол абсолютно чист, дверцы шкафа плотно закрыты. Но кое-что бросалось в глаза. На одной из прикроватных тумбочек лежал кусок пергамента, который быстро оказался в руках Золотого фараона. На бумаге было написано несколько корявеньких иероглифов. Когда Кефер прочитал их, то сжал записку в кулаке и ударил им по стене. Всего несколько слов, а сколько боли! Зачем Лея так поступила?! Что её сподвигло на это? Почему Жрицы помогли ей в этом? Они же её подруги! Она не могла… не могла позволить Эксатону добиться своего! Лея никогда бы не сдалась так легко! Золотой Фараон бросил жалкую бумажку в угол комнаты и выбежал в коридор. На полу осталась лежать записка с ненавистными Кеферу словами: «Я не хочу жить в страхе за свою жизнь, поэтому отдам её. Прощайте. Лея Уолкер».***
Египтус. Золотой Город. Зал Совета. — И как вы собираетесь объясняться, девушки? — спросила Хатор у Лейлы и Ибони, которые стояли посередине зала перед членами Правящего Совета. Жрицы молчали. Они пообещали Лее не говорить никому о её видении и перерождении. Девушки сами сильно волновались, не зная, что выйдет из их плана. — Мне кажется, они и не думают что-либо нам рассказывать, — сказала Исида. — Они не выдадут подругу. — И что тогда нам с ними делать? — спросил Бес. — Можно испробовать на них один из приборов Осириса, который заставит их рассказать нам правду, — предложил Сет. Ибони побледнела, а Лейла возмущённо взглянула на советника и протянула руку к поясу, где обычно находился меч. Но оружие у неё отобрали, поэтому Жрица Луны схватилась за пустоту. — Я не позволю этого! — воскликнула Хатор. — Пусть они и не признаются в содеянном, но я не допущу того, чтобы моих учениц пытали и лазили у них в голове! Кефер за всё собрание не произнёс и слова. Он не рассказал советникам о записке. Не нужно было сеять панику. Хотя кого он обманывает?! Лея не отступила бы от своего решения. Она знала, на что идёт, поэтому и оттолкнула его тогда, в коридоре. Лея никогда не умела врать, поэтому Кеферу было несложно распознать её ложь. Он долго думал над тем, почему она солгала, но так и не смог найти путного объяснения. А оказывается всё было настолько просто… — Кефер, — обратилась к нему Маат, — мы должны решить, что делать с Жрицами. Золотой фараон не смог ничего сказать, так как в зал влетел искрящийся красный шар. Он подлетел к Хатор, а потом плавно приземлился около неё. Всё помещение заполнил красный дым, который сконцентрировался в центре зала, через несколько секунд превратившись в голограмму Птаха. — Что случилось? — спросила Верховная Жрица у мужчины. — Вам лучше увидеть это самой, — ответил Птах. Перед хранителем Небесной Библиотеки появилась голограмма девушки, которая лежала на полу, залитым кровью. Из её спины торчал серебряный хопеш с Печатью Эксатона на лезвии. Все оцепенели, когда рассмотрели на руке девушки Браслет Ра. Кефер сжал кулаки и прикрыл глаза. Лучше сдаться брату, чем смотреть на бездыханное тело той, что полюбил. Слишком поздно пришло осознание… Хатор ахнула, а потом заметила на левой руке Леи герб Жриц в районе предплечья. Верховная Жрица посмотрела на Лейлу и сказала, телепатически связавшись с ней: «Объяснишь всё в Храме, а сейчас жди сигнала. Нам нельзя оставаться в Золотом Городе после вашего грандиозного фиаско». «Без сестры я не уйду, — сказала Лейла. — Совет может заподозрить её в сговоре с нами» Хатор кивнула и ещё раз взглянула на изображение Последнего Фараона, чтобы быть уверенной в своих предположениях. Знак на руке девушки стал заметнее. Тем временем советники начали отходить от состояния шока. И первым, что взбрело им в головы, была мысль о предательстве и вероломстве Жриц. Надо ведь обвинить хоть кого-то в случившемся. — Стража, схватите их! — приказал солдатам Сет. Хатор подняла руки вверх. Голограммы пропали, превратившись в густой едкий дым. Весь зал заполнил запах гари, кашель и возмущённые возгласы. Когда дым рассеялся, то Жриц уже нигде не было. Они просто испарились, оставив Золотого фараона и его Правящий Совет в недоумении. Как они могут защитить Египтус от Эксатона, если сами погрязли во внутренних распрях и интригах? Неужели принять помощь Жриц было ошибкой?