Дракон Севера

       — Спокойно. Наверняка здесь есть какой-нибудь альтернативный способ выбраться. — Муртаг окинул комнату внимательным взглядом, удостоверившись, что смертельная опасность ему и его товарищам пока не грозит. — В случае чего можно будет просто сломать решётку.        — Скамп… — пробормотала Рене. — Если б я знала…        — Просто не стоило это трогать, — покачал головой Муртаг. Девушка в ответ скорчила страдальческую гримасу:        — Давай, добивай.        — Не собираюсь. — Муртаг хмыкнул. — Посмотрим, что можно сделать. Хотя лучше для начала просто дозваться кого-нибудь… Эй! Эй, кто-нибудь!..        — В чём дело? — раздалось со стороны входа. К решётке почти подбежал взволнованный Арнел. Осмотрев ловушку, в которую угодили ученики и каджит-рабочий, он тяжело вздохнул: — Я же говорил быть аккуратнее! Хорошо, что никто из вас не пострадал…        В коридоре позади учёного показался Толфдир.        — Что это еще за грохот? — встревожено осведомился наставник, поравнявшись с Арнелом. — Все в порядке?        Муртаг раздраженно пробарабанил пальцем по одному из прутьев решётки.        — Да, но мы не можем выбраться.        Мастер Толфдир прищурился, как показалось Муртагу — с заметной иронией.        — И как же это могло случиться? — с удивительным спокойствием спросил он. Юноша почувствовал себя неуютно под испытующим взглядом наставника. Словно он нашкодивший школяр, которого отчитывают за мелкое хулиганство. Но если он честно скажет, что амулет взяла Рене, это будет выглядеть как попытка оправдаться. В лучшем случае.        Девушка старалась смотреть в пол, нервно стискивая в руках амулет.        — Я… — неожиданно все же заговорила она. — В стене был амулет… В общем, он теперь у меня в руках.        Муртаг удивленно изогнул бровь. Рене добровольно признает свою вину! Наверно, в горах рядом издохло что-то большое. Хорошо бы тот дракон. Толфдир, напротив, сохранял абсолютное спокойствие.        — Очень интересно, — произнес старый маг все так же ровно. — Ты чувствуешь что-нибудь, Рене?        Девушка несколько секунд молчала, словно к чему-то прислушивалась. Или пыталась дать определение своим ощущениям.        — Да, — ответила она наконец. — Он… сначала просто едва ощутимо вибрировал. И покалывал пальцы. А сейчас как будто пульсирует, в такт сердцу.        Муртаг покосился на амулет, но тот выглядел совершенно обыкновенным и неподвижным. С запозданием он сообразил, что Рене, скорее, имела в виду струящуюся в амулете магию.        — Вот как? — Теперь наставник выглядел заметно встревоженным и озадаченным. — Ты хорошо себя чувствуешь? Только не надо геройствовать. Мы понятия не имеем, какие именно чары лежат на этой вещи…        — Все в порядке, наставник, — поспешила заверить его Рене. — Но что делать теперь? Мы не знаем, где здесь механизм, который уберет решётки…        В этот раз вмешался Арнел, переводивший пытливый взгляд с амулета на нишу и обратно.        — Постойте-ка! — Ученый кивком указал на нишу. — Она почти такая же, как и другие, но с подставкой… Нужно зарисовать её, на всякий случай. И дай-ка мне амулет. Нужно проверить его свойства. Сейчас я отправлю к вам кого-нибудь, чтоб принесли бумагу и уголь…        Получив амулет, Арнел быстро сотворил какое-то заклинание, кивнул сам себе, и оба старших мага почти одновременно двинулись прочь.        — Каджит думает, что господа волшебники кого-то забыли здесь, — иронично-вежливо сказал вслед им Захба, подойдя ближе к решетке. Арнел обернулся:        — А это уже воспитательный момент! Было ведь сказано соблюдать осторожность. В следующий раз вы не будете бездумно хватать что-то в древних руинах.        Шаги магов вскоре стихли. Рене некоторое время смотрела в одну точку, после чего протяжно выдохнула:        — Мы идиоты.        Муртаг хмыкнул. Себя он идиотом в этой ситуации не считал, хоть и вышло… глупо, да. Но, видимо, Рене слишком сложно было признать, что сглупила исключительно она.        — Зато у нас есть время коллективно сплотиться, так что можешь начинать.        Рене кинула на него один из этих своих убийственных взглядов.        Но долго скучать взаперти не пришлось. Не прошло и нескольких минут, как к ним подошла Брелина, принесшая писчие принадлежности.        — Я даже не знаю, что сказать, — улыбнулась эльфийка, просовывая сквозь прутья решетки все необходимое. — Как вы так умудрились?        — Как, как… — угрюмо буркнула Рене. — Я взяла с подставки амулет. Можешь смеяться.        Муртаг чуть не поперхнулся — она признала вину во второй раз? За день? Брелина мотнула головой:        — В мыслях не было. Там внизу вообще не попалось ничего интересного, кроме нескольких рельефов… Мы даже захоронений больше не обнаружили — да и не только мы, здесь только несколько дней назад обнаружили несколько могил, и все.        — Каджит думал, что это усыпальницы. — Захба недоуменно дернул ухом.        Пока ученики и друг переговаривались, Муртаг, прислонив к стене лист бумаги, приступил к делу. Качество бумаги его вообще здорово удивило — желтоватая, но на удивление гладкая, при ее изготовлении явно не обошлось без магии. Наверняка она стоила немало. В Скайриме бумага вообще не слишком-то была в ходу, все больше успехом пользовался пергамент — естественно, среди тех, кто мог себе его позволить. Хотя грамотные простолюдины, как Муртаг успевал заметить, все-таки пользовались для письма бумагой, но паршивого качества, серой, неоднородной и комковатой. Сейчас он даже не пытался себе представить, во сколько Антонию и Гудхильд обошлись все те книги, что были в их доме… По крайней мере, та, что осталась у юноши, точно стоила немало.        По такой бумаге жалко было черкать углем, но увы — ничего получше для походных условий не годилось. С пером и чернильницей здесь уж точно не разбежаться… Вроде бы, были заклинания, способные заставить перо само писать или перенести нужный рисунок, но старшие маги не рисковали к нему прибегать и предостерегли учеников: здесь, в Саартале, хватало самых разных чар, так что они могли исказить действие всякой полезной мелочи. По крайней мере, волшебные компасы здесь, по словам проведших на раскопках достаточно времени, сбивались в половине случаев.        — Здесь, судя по старым летописям, и должны быть усыпальницы, — вместо данмерки ответила Рене. — Но мы пока нашли только этот скампов амулет.        — Если я не ошибаюсь, это целый комплекс… не только могильники, хотя и они тоже, главным образом. Здесь должны быть и святилища…        — А где был сам город? — спросил неожиданно для себя Муртаг, не прерывая своего занятия. Не напутать бы… Хорошо, что рисунок в нише был довольно простым.        — Этого сейчас никто не знает. — Наверняка в этот момент Брелина пожала плечами. — Вроде бы, из Саартала много выходов… Логично предполагать, что он мог быть на скалах над катакомбами, но там не самая подходящая местность…        — Там же сплошные утесы, — удивилась Рене. — Хотя, за столько тысяч лет… И все равно. Интересно, как так вышло, что мы почти ничего не знаем об этом скамповом Саартале?        — Просто в глубине нашли нечто настолько жуткое, что все предпочли молчать, дабы никто не узнал правды, — протянул замогильным голосом Захба. Послышались тихие смешки девушек, к которым спустя секунду присоединился и сам каджит. Муртаг тоже не выдержал и усмехнулся.        — А если серьезно — я не берусь судить, но, думаю, дело просто в том, что это было слишком давно. — В несколько штрихов он дорисовал подставку, на которой прежде лежал амулет. — Мало достоверных источников, много слишком разрушительных войн. В итоге вместо исторических хроник до нас дошли только легенды — и те за века не раз переврали.        Он внимательно осмотрел свой рисунок, перевел взгляд на нишу и снова на плод своих трудов, сравнивая. Вроде бы, он ничего не пропустил. Захба с интересом заглянул через плечо Муртага и присвистнул:        — Каджит не знал, что ты умеешь так рисовать.        — Чего я только не умею…        Рене обернулась к нему, прищурившись, но что она хотела — спросить что-то или съязвить, — Муртаг так и не узнал. Вернулись Арнел и Толфдир — с амулетом. Как ни странно, никого больше наставник и ученый пока что не позвали.        — Никогда с таким не сталкивался. — Арнел выглядел заметно удивленным и воодушевленным одновременно. — Что там с копией, все готово?        — Да, вот она. — Муртаг осторожно, чтобы не размазать нарисованное, передал рисунок ученому. Тот принял его, оглядел и довольно покивал:        — Отлично. Мы проверили амулет — не нашли ничего опасного, только довольно обычные чары, направленные на повышение магического резерва… Но он не… — Он прищелкнул пальцами и переспросил Рене: — Как ты говорила? Пульсирует?        — Да, — откликнулась девушка. — Как сердце.        — Я ничего не чувствую. — Арнел поднес амулет ближе к лицу. — Но в таком случае это еще любопытней.        — Мне не дает покоя то, как он здесь лежал, — задумчиво изрек Толфдир, потирая подбородок. — Возможно, амулет имеет какую-то важность. Вопрос в том, можем ли мы его использовать? Рене, — обратился он к ученице, — попробуй взять его снова.        Та взяла свою находку, повертела в руках с задумчивым видом и кивнула:        — Снова пульсирует.        — Возможно, он синхронизировался именно с ней, раз она его взяла, — предположил Арнел. — Попробуй его надеть.        Рене крепче сжала в руках амулет.        — Кто меня потом от стен оттирать будет?        Муртагу стоило немалых трудов сдержать ехидную ухмылку. Надо же, кто вспомнил, что у действий бывают последствия!        — Как я говорил, мы проверили его. Никакой угрозы не обнаружили.        — Пульсации вы тоже не обнаружили.        Тут Арнел улыбнулся:        — Ну же, смелее, когда ты его брала, об опасности не вспоминала.        Рене как-то резко вздохнула, но спорить не стала и надела амулет на шею. Сначала ничего не происходило. Но через несколько мгновений глаза девушки удивленно округлились, и она вскинула руку к висящему на ее груди амулету.        — В чем дело? — Муртаг резко шагнул к ней, готовый, если что, сорвать злополучную находку с ее шеи. Но Рене покачала головой:        — Все в порядке… — Она даже утратила обычную язвительность. Не договорив, она рывком развернулась и подошла ближе к нише: — Стена. Она как будто… резонирует. Они с амулетом как-то связаны!        Старшие маги переглянулись. Потом Толфдир призвал смутно знакомое заклинание — одну из разновидностей магического зрения, если Муртаг не ошибался. Его эффект позволял видеть присутствие других чар и распространялся не только на заклинателя, но и на окружающих. Теперь ясно стала видна попеременно вспыхивающая и угасающая аура амулета на шее Рене… И точно так же светилась стена с нишей.        — Они как одно целое! — удивленно выдохнула Брелина.        — Вы видите то же, что и я? — У Арнела даже голос сел от волнения. — Удивительно… Я даже не могу распознать эти чары!        Толфдир еще несколько секунд заинтересованно наблюдал. Заметно было, что старый маг взволнован не меньше Арнела, но при этом его самоконтролю можно было позавидовать.        — Интересно, какой эффект будет у твоих заклятий? — Он посмотрел сначала на нишу, потом на Рене. — Попробуй проверить. Нет, не прямо сейчас, — тут же поспешно добавил Толфдир, потому что вокруг пальцев девушки уже сгустился морозный туман. — Отойди сюда, к решетке. Муртаг, ты тоже, заодно и поможешь ей. Твой друг пусть встанет за вами. Мы с Арнелом и Брелиной прикроем вас магическими щитами. По команде примените к стене атакующие заклинания. Вопросов нет?        Встав спиной к решетке, Муртаг мимоходом подумал о том, что, кажется, он временами понимает, почему среди нордов так не любят магов. Но вместе с тем энтузиазм, одолевший старших магов, невольно заражал и его и Рене, — хоть она в этом вряд ли признается. Почти завершенное огненное заклинание приятно грело пальцы.        — Так, все готовы? Хорошо, очень хорошо… А теперь, по команде… Сейчас!        Целый залп ледяных шипов и огненный шар, сорвавшись с рук заклинателей, одновременно ударили в стену. В первый миг Муртаг почувствовал, как его сердце сбилось с ритма, а в глазах потемнело. Но стоило магическим щитам закрыть экспериментаторов, как непонятная слабость отступила. Послышался громкий треск: сама стена даже не вздрогнула, зато резной камень ниши весь покрылся сетью трещин. Еще несколько секунд — и ниша осыпалась обломками, разлетавшимися в мелкий песок раньше, чем они касались пола. А в стене теперь зияла узкая стрельчатая арка.        Одновременно с этим снова проскрежетало. Раньше, чем Муртаг успел среагировать, преграждавшие путь в зал прутья снова втянулись в пол. За спиной, судя по звуку, поднялась решетка.        Еще несколько мгновений в недавнем тупике царило потрясенное молчание.        Первым отмер Толфдир.        — Когда одновременно применяете ледяное и огненное заклятья, не забывайте о магических щитах, — невозмутимо произнес наставник. — Иначе это может быть слишком опасно для вас самих.        — Это… — выдохнул Арнел. — Я даже не знаю, как это назвать! Хорошо, что мы успели зарисовать эту нишу до того, как разрушили… Но такой способ замаскировать проход… Я впервые вижу такое!        — Возможно, мы совершим открытие, друг мой, — улыбнулся Толфдир. — Но пока что стоит поставить остальных в известность об этой находке. Вы четверо, — он повернулся к ученикам и Захбе, — останьтесь пока что здесь. Но не пытайтесь смотреть, что там дальше. Мы понятия не имеем, что может быть за этой аркой. А мы пока что сообщим Фаральде и остальным. Этот грохот наверняка всех всполошил.        Они ушли; Рене сняла амулет, и теперь вяло отбивалась от заинтересовавшейся им Брелины. Захба молча разглядывал зал — там внизу уже собрались несколько участников экспедиции, привлеченных шумом.        — Все в порядке! — махнул он им рукой.        — А что же тогда гремело? — не поверил кто-то из толпы.        — Решетка упала и перекрыла коридор! — уверенно ответил каджит. — Пришлось повозиться, чтобы ее убрать.        Муртаг между тем осторожно заглянул в нишу. По ту сторону сгустился мрак, но можно было понять, что дальше скрывалось большое помещение. Лезть туда самостоятельно было бы смертельной глупостью, но вместе с открывшимся проходом вновь воспрянула тревога. И именно оттуда снова на миг донеслись отзвуки песни-зова…        Муртаг тряхнул головой. Наваждение пропало в ту же секунду, но это не усыпило волнение. Конечно, воздух в подземельях везде был затхлым и пах сыростью. Но из ниши, помимо прели, пахнуло слабым, но отдаленно знакомым запахом, тяжелым и терпким.        Юноша невольно поежился. Точно так же пахло в гробницах на Ветреном пике.        Хоть Фаральда и была альтмеркой, она, тем не менее, производила впечатление вполне приятной дамы. Во всяком случае, на Анкано она совершенно не походила — ни внешне, ни поведением. Величественная эльфийка с золотыми глазами и неизменно убранными в аккуратную сложную прическу волосами была первой из магов Коллегии, кого встретил Муртаг. Она, собственно, и отвечала прежде за отбор кандидатов, пока архимаг не поручил ей новое дело.        Услышав о находке, она немедленно пришла в галерею и лично осмотрела амулет и арку. Находка учеников серьезно ее заинтересовала, так что Фаральда приняла решение отправить на разведку дальше небольшую группу. Увы, приступить сразу к полномасштабным работам было невозможно — практически все, кто не стоял в дозорах, обследовали вскрытые этим утром помещения, в которых могло скрываться немало ценностей… Или серьезная угроза, которую лучше бы обнаружить вовремя.        Поэтому помещениях за аркой пока что нужно было бегло осмотреть и заодно убедиться, что из них на шум не вылезет что-нибудь в самый неподходящий момент. Туннель уводил глубоко — в этом сомнений не было. И лучше бы сразу выяснить, куда он вел.        Выбор пал на Толфдира и учеников. Дж’зарго, правда, по-прежнему оставался на сторожевом посту, и Фаральда категорически отказывалась менять гнев на милость. Его место в группе занял Захба: еще одни руки, способные и вещи таскать, и оружие держать, не были лишними. К тому же, его куда более развитые по сравнению с человеческими и эльфийскими чувства и способность видеть в темноте могли сослужить магам хорошую службу. Ну, а то, что он был куда спокойней, серьезней и ответственней совершенно недисциплинированного раздолбая Дж’зарго, сыграло свою роль.        — Не увлекайтесь — мы пошлем поисковую группу, если на третий день вы не вернетесь. Если там окажется слишком опасно, немедленно поворачивайте назад, — напоследок велела им Фаральда.        — Разумеется. — Толфдир слегка склонил голову и жестом подозвал учеников: — Итак, друзья, вперед — и не забывайте об осторожности. И приготовьтесь вспоминать заклинания для изгнания нежити на всякий случай.        Ну, что же, по крайней мере, в такой компании возможная встреча с драуграми была не настолько опасна, как для одиночки. Пока разведчики готовились, в комнате выставили дозор — на всякий случай. Муртаг почувствовал, как его сердце учащенно забилось, но не от страха. Сметь тревоги и шального любопытства будоражила кровь и пьянила не хуже хорошего вина.        Идти через арку приходилось по одному — и сама она, и проход прямо за ней оказались очень узкими. Двое в нем бы точно не разминулись. Потом коридор расширился, и Муртаг отметил, что он гораздо проще тех, что были перед аркой — скорее он походил не то на естественную пещеру с ровным полом, не то на очень грубо прорубленный туннель, в котором время и сочащаяся из трещин в потолке влага сгладили все острые углы. Путь освещали заклинаниями — факелы пока что берегли, хоть разведчики и не собирались забираться слишком далеко.        — Не думаю, что нам здесь место… — прошептал Онмунд. Вот кому уж точно здесь было не по себе. Хотя Муртаг и сам не мог бы сказать, что ему здесь нравилось, но вся эта экспедиция, несмотря на все неудобства, как-то незаметно совершенным образом его захватила.        — Трусишка. — Рене ухмыльнулась и совершенно по-детски показала парню язык. Онмунд вяло отмахнулся.        Несмотря на опасения Муртага, драугров они так и не встретили, хоть и обнаружили несколько захоронений. Но с помощью чар маги убедились, что опасной нежити в них не было — здесь лежали лишь безобидные покойники. Зато обнаружилось немало интересных предметов и рельефов, включая уже несколько раз повторившийся тот самый, с человеком в цепях и сферой.        — Как необычно, — прокомментировал Толфдир, рассматривая очередной подобный рельеф. — И очень интересно. Но всем нам стоит быть осторожнее — вряд ли печать на входе стояла просто так. К тому же, обратите внимание на то, что этот человек закован в цепи.        — Хотите сказать, что здесь может прятаться какое-нибудь заточенное зло? — переспросила с опаской Брелина. Наставник качнул головой:        — Не думаю. Уж скорее этот покойник при жизни наделал много бед и разозлил людей. Мне доводилось видеть что-то подобное в некоторых руинах или слышать об этом. Но это не значит, что здесь безопасно. Если мы еще не обнаружили пренеприятные сюрпризы — это всего лишь значит, что мы до них еще не добрались.        Тем не менее, слова наставника немного уняли волнение Муртага — того тоже уже посещали мысли о том, что где-то здесь под землей заключено что-то, чему лучше навсегда остаться в темноте подземелий. Иногда лучше не знать, какие тайны могут скрываться в очередном скрытом от излишне любопытных глаз уголке Скайрима —В его истории было слишком много крови…        В первый день группа продвинулась не слишком глубоко —отправились в туннель за аркой они уже во второй половине дня, и сейчас, судя по всему, приближался вечер, но уже решено было остановиться на привал. На свою удачу они обнаружили небольшое помещение с единственным выходом и без подозрительных дыр в стенах или полу. Кто знает, найдут ли они что-то более безопасное дальше?        — Продолжим утром, — объявил наставник. — А пока что поставим защиту и распределим дежурства.        …Заснуть прошлой ночью было сложно, но на этот раз отдохнуть было еще тяжелее. Пусть здесь почти не ощущался сквозняк, зато и расслабиться и забыть о возможной опасности не получалось. И снова — эхо на грани сна, звучавшее уже громче и отчетливей. Словно приманка, зазывающая жертву прямиком в ловушку. Вдобавок к этому Муртагу выпала самая неудобная смена — посередине, что не давало толком выспаться. Ну, хотя бы компанию ему на дежурстве составил сам Толфдир — это уже внушало спокойствие. Защитный круг должен был отогнать нежить, если она вообще здесь бродила, но смерть могла явиться и в любом другом облике.        Наутро — по крайней мере, это должно было быть утро, — группа продолжила путь. Вокруг по-прежнему царили тишина и спокойствие, даже могилы больше не встречались. Спустя примерно час пути исследователи и вовсе оказались в тупике — маленьком помещении с массивным каменным саркофагом, стоявшим вертикально у стены напротив входа. Перед ним, прямо по центру комнаты, возвышалось сооружение, больше всего похожее на кафедру. На нем сохранился изъеденный коррозией подсвечник.        — И только?! — Рене уперла руки в бока, не скрывая возмущения. — У тех, кто это строил, дурацкое чувство юмора!        — А ты вытащи еще что-нибудь из подозрительной стены, может, новый проход появится, — хмыкнул Захба. Рене фыркнула прямо на него, но его это не сильно расстроило.        — Он прав, — осадил ее Толфдир. — Вполне вероятно, что здесь мы найдем еще один тайный ход. Надень-ка снова амулет. А вы, — он обратился к остальным, — смотрите внимательнее по сторонам. Не знаю, чего нам тут ждать. Нужно быть начеку.        Рене кивнула и вытащила амулет из поясной сумки. Но раньше, чем она его надела, произошло то, чего Муртаг ждал все это время: наконец-то явил себя подвох. Воздух задрожал и словно сгустился, и окружение почти утратило все краски. Юноша огляделся, сомкнув пальцы на рукояти меча, и увидел, что остальные застыли в неподвижности, словно статуи. Все, кроме него самого и Рене.        — Что за скамп… — начала было девушка и тут же озадаченно умолкла: по другую сторону «кафедры» отблески магических светильников соткали призрачную фигуру человека… нет, скорее, эльфа в длинном одеянии с капюшоном.        — Вы оба — подождите и послушайте, — произнес он звучным голосом, эхом отразившимся от стен. — То, что вы услышите, очень важно. Знайте, что вы запустили цепь событий, которую нельзя остановить. Приговор не вынесен, поскольку вы не могли об этом знать. — Призрак взглянул куда-то сквозь них. — Приговор будет вынесен за ваши будущие дела и за то, как вы справитесь с опасностями, что вас ждут. Это предупреждение вы слышите потому, что в вас верит Орден Псиджиков. Вы, и только вы можете предотвратить катастрофу. Будьте крайне осторожны и знайте, что Орден наблюдает за вами.        Муртаг и рад был бы что-нибудь сказать — хотя бы поинтересоваться, что несет этот странный эльф, но язык словно примерз к челюсти. Призрак же, видимо, сказал все, что желал — и в окружающий мир стремительно начали возвращаться цвета. Фигура эльфа стала совсем прозрачной.        — Стой! — Муртаг метнулся вперед, протягивая к видению руку, но оно распалось на серебристые блики, быстро истаявшие в полумраке.        — Ты его тоже видел? — обернулась к юноше Рене. Тот кивнул:        — Да. И хотел бы я знать, что это было и что ему от нас нужно.        — А скамп его разберет… — пробормотала она, неосознанно взмахнула рукой с зажатым в ней амулетом, и тот протестующе задребезжал. — Он просто появился и наговорил какой-то бессвязной высокопарной чуши!        — Что вы имеете в виду? — Голос Толфдира разрушил остатки наваждения. Оглянувшись, Муртаг с облегчением отметил, что остальные больше не изображают реалистичные статуи. — Я клянусь, в тот момент… я почувствовал что-то очень странное.        Муртаг переглянулся с Рене и пожал плечами:        — Появился какой-то призрак и заговорил с нами.        — Чего?! — недоверчиво уставился на него Онмунд.        — Вот как? — наставник приподнял бровь. — Боюсь, я ничего не видел. И остальные, как я понимаю, тоже.        Рене поежилась.        — Конечно. — Девушка крепче сжала амулет. — Все, кроме нас с Муртагом, стояли как статуи. И все вокруг стало бесцветным. Потом появился призрак, — добавила она осторожно. — Он сказал об опасности впереди и об Ордене Псиджиков.        Теперь на них двоих смотрели с удивлением и недоверием. Муртаг их понимал. Эта история и в самом деле звучала слишком фантастично, чтобы в нее могли поверить те, кто не видел этого своими глазами. Сам он бы точно не поверил.        — Орден Псиджиков? — уточнил Толфдир, не спеша, тем не менее, обличать учеников во лжи или высмеивать их. — Это точно? Очень странно. И опасность впереди? Ничего не понимаю. Псиджики никак не связаны с этими руинами. И их уже давно никто не видел.        Онмунд нервным движением обхватил себя за плечи и покачал головой:        — Может быть, в таком случае нам лучше вернуться?        — Я думаю, все не так плохо, — ответила ему Брелина. — Мы здесь пока что даже злокрысов не встретили.        — Вот именно! Злокрысы не будут жить там, где есть угрозы! — упрямо буркнул норд. Девушка пожала плечами.        — В любом случае, мы должны выяснить, чего можно ждать от этих руин, — заключил Толфдир. — Рене, попробуй все же надеть амулет.        В этот раз никаких призраков не появлялось — девушка просто надела амулет и несколько мгновений стояла на месте, осматриваясь.        — Вот здесь, — наконец, произнесла она, указывая на саркофаг. — Резонирует, как у той ниши.        Она подошла ближе… и тут же проворно отскочила, не сдержав испуганного вскрика. Крышка саркофага с грохотом упала на пол, а следом вывалилось иссохшее тело в проржавевших доспехах. Точнее, почти вывалилось — в последний момент драугр успел удержаться на ногах и выпрямиться.        — Ав дилон! — проскрежетал мертвец, вздымая так и не выпущенный из рук боевой топор. Большего он сделать не успел: град заклятий и арбалетный болт с серебряным наконечником превратили ходячий древний труп в просто древний труп. Рене, обойдя останки, приблизилась к саркофагу, каменное дно которого теперь не было закрыто.        — Наверно, его нужно пробить точно так же, как нишу, — предположила девушка, и в ее руке начало формироваться новое заклинание. Муртаг кивнул ей:        — Лучше попробуем все вместе.        …когда дно саркофага осыпалось черным песком, впереди открылся еще один проход.        — Вот теперь будьте особенно осторожны, — строго произнес Толфдир. — Раз появился один драугр, будут ещё.        Все это поразительно напоминало храм Холодных Родников — точнее, путешествие Муртага по его руинам. Полумрак, черные резные саркофаги и хрипящие неупокоенные мертвецы, с небывалой злобой наседавшие на живых. Сколько нежити встретилось на пути группы, юноша не считал, но окажись он здесь один, и живым из этой переделки точно не выбрался бы. К счастью, группе исследователей удавалось держать мертвецов на расстоянии и быстро с ними расправляться. Захба потом негромко ругался, выдергивая из ссохшихся тел болты с серебряными наконечниками. Муртаг его понимал — оставлять ценные боеприпасы в этих катакомбах было глупо. Сам он в основном пускал в дело меч — на его взгляд, против ходячих трупов он годился лучше, чем магия в его же исполнении.        Апогеем противостояния с мертвецами стал большой круглый зал с закрытым решеткой огромным провалом посередине и множеством стоящих вдоль стен гробов. Отбиваться от драугров, лезущих почти со всех сторон одновременно, было непросто, особенно учитывая эту проклятую яму — оступишься и ласточкой отправишься в неизведанные глубины. Мертвецы, шипящие непонятные, но явно угрожающие фразы на драконьем языке, производили действительно пугающее впечатление — но, тем не менее, все они были уничтожены.        Впрочем, восстало гораздо меньше мертвецов, чем было похоронено в этом зале. Достаточно было поднять голову, чтобы понять, что помещение представляло собой подобие огромного круглого колодца. Свод терялся где-то в темноте, а по окружности зала в несколько уровней покоились каменные гробницы, похоже, вырубленные прямо в скале. Это зрелище пугало, но вместе с тем и завораживало. Как только древние норды сумели это построить?        — В жизни не видел ничего подобного в нордских руинах, — отметил наставник, когда все было кончено. — Вы только посмотрите на эти гробы! Здесь нужен более тщательный осмотр. К тому же, нам всем не помешает перевести дух.        Сначала, разумеется, убедились в том, что способных двигаться и вредить драугров не осталось, а других опасностей пока что не было заметно. Муртаг уже всерьез думал о том, что все это — именно то, в случае чего Фаральда советовала повернуть назад. Но эту мысль он отмел: с драуграми они справились, и время в запасе еще оставалось. Тем более, что обратно по уже исследованному и расчищенному пути идти будет проще.        — Кстати, а что вообще такое этот Орден Псиджиков? — спросил он вдруг в пространство. Остальные обернулись к нему.        — Ну ты даешь! — протянула Рене с видом гения; Муртаг пожал плечами, едва удерживаясь, чтобы не стукнуть ее.        — Что есть, то есть. Так что насчет Псиджиков?        — Это группа магов, которая существовала еще до Империи, — заговорил Толфдир, не отрываясь от осмотра механизма в крышке одного из саркофагов. — Очень могущественные, очень скрытные. Их уже лет сто никто не видел. Они исчезли вместе со своим святилищем на острове Артейум. — Старый маг недоуменно повел плечами: — Понятия не имею, как они связаны с этим местом.        Он повернул какой-то малозаметный рычажок. В ответ раздался лязг: решетка, перекрывавшая второй выход из зала, поднялась.        — И зачем, интересно, один из них решил с нами поболтать? — Рене попыталась усмехнуться, но Муртаг заметил, что девушка выглядит растерянной. Сам он, наверно, понимал еще меньше, чем она. Ну конечно, куда ж ему, он же не гениальный гений.        — Не имею ни малейшего представления, — ответил ей Толфдир, — но это потрясающе! Если это правда, конечно… Остров Артейум исчез сотни лет назад, и после этого о Псиджиках не было никаких вестей. Но теперь они вдруг объявились здесь? Это интригует. Как минимум, это можно считать комплиментом. Псиджики всегда вели дела только с теми, кого считали достойными.        — Еще бы знать, почему именно мы? — почти шепнула Рене. Казалось, ей безумно нравилось быть избранной, и все такое.        Муртаг на секунду прикрыл глаза. Проклятье. Только не снова. Хватило ему уже и того, что он влип в сомнительную сделку с даэдра, а потом еще и оказался Драконорождённым! Но нет, судьба, видимо, действительно решила от души над ним посмеяться. И вот результат — очередные пророчества!. Хотя в этот раз все было понятно — это они с Рене обнаружили амулет и сняли печать. Хотя и Захба там тоже был, но с ним видение почему-то не заговорило…        Муртаг устало вздохнул. Некого обвинять. На этот раз он сам виноват.        Зал остался позади, а вместе с ним и могильники. Пара узких коридоров, одна ведущая вниз лестница — и исследователи добрались до широкого и прямого туннеля с повторяющимся на стенах одним и тем же рельефом: человек в рогатом шлеме, закованный в цепи, и большой круг над ним. Это место тоже выглядело знакомо — значит, в конце коридора должна быть каменная дверь с очень хитроумным замком…        Догадка оказалась не совсем верна: каменной двери в конце коридора не обнаружилось, но путь преградила тяжелая решетка, буквально пропитанная магией. Не стоило и думать о том, чтобы как-нибудь высадить ее. Ничего, напоминающего открывающий двери механизм, на виду не было, кроме, разве что…        Кроме шести каменных стел на круглых основаниях, украшенных изображениями животных. Муртагу уже приходилось видеть что-то подобное, пусть и не пришлось разгадывать саму загадку. И хотя бы часть его домыслов оказалась верной: стелы на удивление легко поворачивались.        Но юноша не мог быть уверен, что этот механизм открывает решетку, а не приводит в действие какую-нибудь ловушку. Поэтому Муртаг не стал дальше испытывать судьбу и счел лучшим вариантом рассказать об этой идее Толфдиру.        Наставник как раз внимательно осматривал одну из стел напротив, не касаясь ее. На обращенной к нему грани раскинул крылья стилизованный орел, косившийся на чужаков исполненным с удивительным мастерством из янтаря глазом, и пока Муртаг объяснял, никак не мог отделаться от ощущения, что Захба пойдет последним и обязательно этот янтарь сковырнет. Выслушав домыслы ученика, Толфдир неспешно кивнул, поглаживая бороду:        — Верно, подобные механизмы встречаются в древних нордских городах. Обычно им всегда сопутствуют подсказки, в каком порядке нужно разместить изображения. Но в случае ошибки может сработать ловушка. — Старый маг склонил голову набок, рассматривая изображение, и перевел взгляд на стену, украшенную рельефом. — Ничего другого, хотя бы отдаленно похожего на рычаг, я не вижу. Вот что: присмотритесь-ка к этим рельефам внимательнее, молодежь. Вполне вероятно, подсказка зашифрована в них.        — Осторожно! — вскрикнула вдруг Брелина. Захба, уже занесший ногу над такой же, как и прочие, каменной плитой, отшатнулся и воззрился на данмерку, требуя разъяснений. Эльфийка почти крадучись поравнялась с ним и простерла руку над подозрительным местом, шепча слова заклинания обнаружения. На глазах в камне проступали искрящиеся линии, образуя заключенную в круг руну.        — Ох, скамп… — выдохнул Захба. — Каджит чуть не влип по полной, да?        — Это грозовая руна, — мрачно пояснил Онмунд. — Один раз долбанет — и от тебя останется кучка пепла.        Он хотел еще что-то добавить, но Толфдир жестом перебил его:        — Все стойте там, где стоите. Брелина, ты сразу обнаружила эту руну?        — Нет. — Эльфийка отрицательно качнула головой. — Я вообще ее не обнаружила сначала. Только в последний момент что-то почувствовала…        — Понятно. Ну, что же, для начала придется еще раз все здесь осмотреть. В этот раз проверяем каждый камень.        В итоге в коридоре обнаружились еще три руны — одна грозовая и две огненных. Все они были хорошо спрятаны, но при такой тщательной проверке остаться незамеченными не могли. Последняя руна зловеще светилась огненными линиями прямо под решеткой. Обезвредив все четыре, Толфдир удовлетворенно заключил:        — А теперь вернемся к рельефам.        Снова потянулись минуты монотонной работы. Внимательно оглядывая изображение едва ли не дюйм за дюймом, Муртаг пытался понять, что же именно он упускает. Во множестве символов и сложной вязи узоров сложно было определить, какая именно деталь неслучайна и, тем более, указывает на то, как открыть дверь. Изображения зверей и птиц присутствовали тоже, но совсем не похоже, чтобы именно они служили подсказкой. Разве что… Точно. Шесть изображений вокруг фигуры в центре.        Онмунд опередил его с этим открытием буквально на мгновение, во всеуслышание заявив:        — Кажется, нашел! Здесь шесть фигур вокруг человека в центре. Только, — он смутился, — понять бы еще, с какой стороны считать…        — По-моему, это как раз понятно, — подошел к нему ближе Муртаг и, радуясь, что все-таки хоть что-то он заметил раньше соученика, указал на круг: — Скорее всего, он обозначает то, что за дверью. Ближние к нему звери — это те, что должны быть на ближних стелах.        Стоило попытаться расположить изображения в нужном порядке, как вскрылся еще один подвох в этой головоломке. Поворот одной стелы приводил в движение и часть остальных. Пришлось потратить еще немало времени, чтобы подобрать нужную комбинацию, и Муртаг в первую секунду даже не поверил, что им все-таки удалось это сделать, когда решетка поднялась вверх. Из тьмы коридора повеяло холодом и снова донеслось эхо песни-зова, еще сильнее разжегшее тревогу. Но как бы то ни было, а поворачивать назад сейчас было поздно и просто досадно — теперь, когда они, возможно, приблизились к самой ценной находке в этих подземельях.        В ведущем под уклон узком коридоре тоже обнаружилась пара рун, на этот раз, для разнообразия, морозных. Кто знает, были ли они только в этой части подземелий, или же группе исследователей просто повезло не угодить в ловушки до этого. Муртаг для себя решил, что лучше будет поосторожничать на обратном пути. Судя по разговорам, не он один.        — Придется внимательнее смотреть под ноги, когда будем возвращаться, — заметил по этому поводу Онмунд. Мастер Толфдир тонко улыбнулся в ответ на его вывод:        — Рад, что ты все же усвоил это, ученик.        — Я не про… — запальчиво начал Онмунд, но прервался. Его уши заметно покраснели.        — Не беспокойся, — усмехнулся Муртаг, в душе все это время ругавший себя за беспечность. — Мы все сели в эту лужу, и нам повезло, что мы еще живы, а не легли на первой же руне.        Остальные не спешили возражать — даже Рене, хоть Муртаг и не был уверен в том, что она это признала бы. Толфдир оглядел учеников, не задерживая взгляд ни на одном из них, и уже без улыбки сказал:        — Я рад, что вы это поняли. Теперь не забывайте об этом, мы не знаем, с чем еще столкнемся — но если будем осторожны, возможно, совершим открытие.        Это было сказано не зря: где-то у подножия уводящей еще глубже вниз узкой лестницы брезжил неяркий синеватый свет, совсем не похожий на дневной. Помня о ловушках, осторожность уже даже не удвоили, а, пожалуй, удесятерили. Хотя, вроде бы, и логично было оставить руны на такой узкой лестнице, не говоря уже о механических ловушках, но ни те, ни другие исследователям больше не попадались. Правда, по стенам, потолку и, кое-где, ступеням вился орнамент из вкраплений серебра, металла, похожего на бронзу и грубо обработанных самоцветов. Предназначение его было ясным, как день: защитные знаки. Когда-то, без сомнения, это был грозный барьер, но время оказалось беспощадно к искусству магов. Камень растрескался, увлекая с собой часть волшебной мозаики. А с ней разрушилась, утекла и магия.        Боковым зрением Муртаг увидел, как Брелина шлёпнула по руке Захбу, ковырнувшего один из камней:        — Не трогай! Хоть вплетённые в охранный рисунок чары и развеялись давным-давно, его элементы всё ещё могли сохранять остатки магии. Слишком много труда вложили когда-то в эту мозаику. И сейчас Муртага в первую очередь волновал вопрос: с какой же целью была создана настолько грозная защита? Не пропустить незваных гостей к чему-то, или… В памяти всплыл рельеф с закованным в цепи человеком. В ту же секунду эти домыслы показались сущей глупостью. В представлении Муртага неизвестный древний норд должен был наворотить дел не меньше Гальбаторикса, чтобы его похоронили вот так. Нет, скорее уж, эту часть Саартала запечатали по другой причине.        Так они и стояли на месте на узкой лестнице, не решаясь ни продолжить путь, ни вернуться.        — Странно… Похоже, защитный барьер был создан позднее, чем был построен остальной Саартал. Как и те рельефы, — сделал вывод мастер Толфдир после того, как закончил исследовать с помощью чар узоры на лестнице. — Любопытно, не правда ли?        — Но из-за чего могли навести такую защиту? — поежился Онмунд. — Или из-за кого? О Саартале говорят многое…        Да, о древнем городе и его руинах по Скайриму и в само деле блуждало множество слухов различной степени правдоподобности. Из-за этого Муртаг испытывал раздражающее его чувство неуверенности. Он просто не знал, какие из баек были вымыслом, а в каких присутствовало зерно истины. Ведь обжигался уже на этом, и не раз…        — Верно, но не всегда говорящие знают, о чем говорят, — веско произнес Толфдир. Старый волшебник выглядел привычно-невозмутимым, но чувствовалось, что и он взволнован. По нему было заметно, что он наверняка размышлял, стоит ли продолжить путь и не лучше ли будет повернуть назад.        — Что мы будем делать дальше? — спросил Онмунд очень тихо, почти шепотом. — Может, все-таки стоит вернуться?        — Не трусь, — съязвила Рене. — Ты же ведь мужчина?        Всем своим видом она демонстрировала, что не собирается отступать. Это ведь она раскрыла свойства амулета — и считала, что честь открытия принадлежит в первую очередь именно ей. А еще Рене, похоже, не знала, когда стоит остановиться, но все-таки Муртаг, не взирая на браваду бретонки, справедливо полагал, что несносная девчонка не слишком хотела рисковать.        А сам он? Вариант вернуться выглядел разумнее, но Муртаг невольно почувствовал укол разочарования от мысли, что придется вернуться. Нет, он отнюдь не торопился навстречу неизвестным опасностям, но… Скамп, они же почти два дня бродили под землей, обходили ловушки, бились с драуграми — и все просто так? По меньшей мере это было досадно. Наверняка и остальные так же разрывались между осторожностью и азартом первооткрывателей. Заминка затягивалась…        Наконец, Толфдир скомандовал:        — Идем дальше. Но предупреждаю: все мы должны быть предельно осторожны.        Путешествие наконец-то продолжилось. С каждым шагом свет впереди становился ярче, пока исследователи не вышли на некое подобие балкона, нависающего над большим залом, свод которого поддерживали несколько мощных грубых колон. Почти все пространство было открыто, и неестественно-синий свет заливал изукрашенные рельефами стены. Источником света была большая, высотой, пожалуй, с лошадь в холке, сфера, висящая прямо над центром зала, без постамента или чего-то еще, что могло бы удержать ее в воздухе. За ней виднелся большой портал на противоположной стороне зала.        — Ничего себе… — Это зрелище сумело изумить даже Толфдира, что уж говорить об учениках. — Только посмотрите. Никогда не думал, что мы найдет что-то подобное. Почему мы нашли это так глубоко в Саартале?..        — Что это за штука? — вперед сунулась Рене, оттолкнув оказавшегося на пути Захбу. Каджит в ответ раздраженно прошипел какое-то ругательство.        — Понятия не имею! — ответил Толфдир. — Но это поразительно. Нужно взглянуть на это поближе.        Муртаг все это время рассматривал зал внизу. Пустое пространство — спрятаться совершенно негде — две лестницы, ведущие на балкон. И никаких гробов или ниш, что уже приятно. Только в нескольких шагах перед сферой высился трон, на котором восседал древний мумифицированный труп. Похожие на сухие ветки руки сжимали посох. Тяжелые цепи опутывали мертвеца, надежно удерживая его на троне.        «Этот вряд ли сумеет подняться».        Они успели спуститься в зал. В какой-то момент Рене сбилась с шага, едва не налетев на Захбу, а в следующий момент и вовсе застыла, как вкопанная.        — Амулет!.. — сдавленно выдохнула она. И тут Муртаг, больше смотревший по сторонам, заметил, что сфера стала вращаться быстрее. Исходивший от нее свет набирал яркость с каждым мгновением. И от большого светового пятна к погребальному трону тянулся словно бы язык пламени, постепенно вытягивающийся в нить.        — Что с амулетом? — обернулся к ученице Толфдир, но Рене не успела ответить. Сфера вспыхнула ослепительно ярко, и одновременно с этим послышался звон лопнувших цепей. Мертвец, которого Муртаг ошибочно счел неопасным, резво поднялся с трона, и, как оказалось, в его руках было оружие — посох с навершием, вырезанным из кристалла, и острием в ладонь с другой стороны.        В отличие от прочих оживших мертвецов, с которыми Муртагу пришлось столкнуться, этот оказался молчуном, зато куда опасней своих собратьев. Сложно было понять, как эти древние кости и высохшая плоть умудрялись двигаться, да так, что драугр ничуть не уступал живым в ловкости и скорости. Это казалось немыслимым — опытный маг с учениками никак не могли одолеть одного восставшего мертвеца. Да какое там одолеть — даже поцарапать!        Драугр на удивление ловко владел посохом, и, как убедился Муртаг, парируя удар, обладал немалой силой. Только благодаря слаженным действиям исследователей никто пока что не был ранен — но ведь и противнику никто из них не смог нанести никакого вреда! Муртаг уклонился от колющего удара острием, возвратным движением целясь в незащищенные запястья нежити. Всего один удар — и…        …Его меч словно ударился о металл, а не о мумифицированную плоть. На запястьях драугра не осталось ни царапины! Пущенный Рене ледяной шип и молния от Брелины тоже не возымели никакого результата. Муртагу показалось, будто безгубый рот мертвеца кривится в ухмылке. В лицо повеяло ледяным холодом — словно из воздуха исчезало все тепло. Юноша успел заметить колючие ледяные искры вокруг навершия посоха — ему приходилось видеть такие у других магов, практикующих ледяные заклинаний. Муртаг подался назад одновременно с предупреждающим окриком Толфдира:        — Назад! Все назад!.. — и в каменном чертоге глубоко под землёй разразилась снежная буря. В считанные мгновения колдовская метель поглотила драугра и тех, кто с ним сражался, и в этой кружащейся белой мгле Муртаг не видел даже своих ног. Ледяной холод сковывал, высасывал силы — и, как вскоре с тревогой заметил юноша, вовсе не в переносном смысле. Что-то темное мелькнуло в метели, заставив его попятиться — посох драугра не задел его только чудом. Муртаг в ответ мелькнул в проступивший ненадолго темный силуэт сгусток пламени. Метель на пару секунд ослабла, но этого оказалось достаточно, чтобы увидеть, что и остальные держатся подальше от драугра и поближе к стенам, чтобы не потерять ориентации в пространстве. Еще бы не задеть никого из своих…        Слева послышался крик Рене, и Муртаг бросился на звук, попутно накладывая на себя чары огненного плаща. В его исполнении они были слишком слабы, чтобы нанести серьезный вред, но по крайней мере колдовской огонь немного разгонял снежную бурю.        — Прочь от меня, ты.! — снова послышался крик Рене. Муртаг не стал гадать, атаковал ли её драугр, или она перепутала с ним кого-то из своих. Вот появился ее темный силуэт… И чуть дальше еще один, более размытый — но морозное свечение посоха пробивалось и сквозь метель. Муртаг метнул в посох драугра еще один сгусток пламени и, пользуясь случаем, схватил Рене за локоть и дернул в сторону.        — Это я! — предупредил он, стараясь перекричать бурю. Метель снова немного ослабла, и юноша успел заметить словно синеватую светящуюся нить, тянущуюся от драугра куда-то дальше…        «К сфере!»        — Сфера! — прокричал Муртаг во весь голос. — Он с ней связан!        Он еще не знал, есть в его догадках хоть что-то полезное, но несколькими мгновениями позже до него сквозь бурю донесся голос Толфдира:        — Отвлеките его внимание!        Сияние сферы пробивалось даже сквозь бурю, во многом являясь ориентиром. Если она как-то связана с неуязвимостью мертвеца — может быть, удар по сфере сможет хоть как-то его ослабить? Муртагу удалось блокировать очередной выпад посоха, но насколько же силен был этот древний ходячий труп! Столкновение оружия отозвалось болью в руках. Но сверкнула яркая вспышка — и буря заметно ослабла. Теперь стала хорошо видна сфера, замедлившая вращение, и Толфдир, с рук которого срывались молнии, бьющие в неё.        — Онмунд! Брелина! Помогите мне, быстрее! — Видно было, что даже опытному и много повидавшего на своем веку магу приходилось непросто. — Остальные — отвлеките его внимание!        Драугр довольно резво развернулся к старому волшебнику, но подскочивший сбоку Захба вцепился обоими руками в посох и рванул на себя. Драугр отмахнулся от каджита, словно от надоедливого насекомого, но в тот же момент подоспевший Муртаг снова рубанул мертвеца по руке. И пусть у него снова не вышло ее отсечь, клинок оставил глубокую рану. Это небольшая победа вселила в юношу уверенность: коль вышло, наконец, поранить эту тварь, то и изрубить ее на куски тоже можно! Позади драугра сферу осыпали молниями уже три мага, и нить связи между ней и нежитью таяла, становясь все меньше и незаметнее. Половина ледяных шипов, выпущенных Рене, пронзили проржавевшую кольчугу и ссохшееся тело нежити, и, пусть такие раны не были опасны для драугра, его проворство заметно от этого пострадало.       Захба, ловкий, как пустынная змея, отвлекал его, жаля кинжалом и спешно уходя в сторону, что позволяло Мурагу уже всерьез рубить мертвеца мечом. Йорлунд не подвел: на клинке не осталось ни единой зарубки, а вот руки драугра держались только на подрубленных костях. Еще удар! Кисть правой руки мертвеца упала на пол, но тот, не чувствовавший боли, подхватил посох левой. Захба ударил драугра кинжалом в бок и снова отскочил. Этим воспользовалась Рене, тут же обрушившая на мертвеца еще один шквал ледяных шипов. Драугр пошатнулся и неуклюже повалился на каменные плиты пола. Он по-прежнему не чувствовал боли, но почти разорванное на части тело не могло больше ни сражаться, ни, тем более, стоять. Рука с посохом оказалась отделена от тела и лежала в стороне, неподвижная и вряд ли уже способная кому-то навредить. Сфера прекратила бешено крутиться и теперь висела над полом, практически неподвижная.        — Скамп… — Рене опустила руки и выдохнула, но тут же подбоченилась и вскинула подбородок. — Ну и кто из нас сильнейший?        Ей никто не ответил — даже Захба. Муртаг и вовсе считал, что пытаться умерить самолюбие Рене — бесполезная трата времени. Пусть, раз ей так хочется, она считает победу над драугром своей заслугой. Он же собирался осмотреться и убедиться, что здесь нет никаких других ловушек. А еще попытаться понять, что же они такое нашли.        Солнце уже поднялось достаточно высоко, когда в дверь дома неподалеку от рыночной площади постучал высокий и широкоплечий мужчина в плаще с капюшоном. В этот час Триггви и ее племянник Андреас, послушник из храма Кинарет, как раз наводили порядок после завтрака. С позволения хозяина дома старуха привечала иногда в доме своего родственника — и парень под присмотром, и ей самой веселее. Только неладно что-то было с Андреасом в последнее время — он стал даже беспокойней, чем обычно. Триггви еще не успела выяснить, в чем причина, но оставлять это так не собиралась.        Вот и сейчас он резко вскинулся на стук. Триггви направилась было к дверям, но юноша придержал тетку за руку и покачал головой. А затем он едва слышно зашептал заклинание — одно из тех, что использовали жрецы, Триггви это знала. Глаза племянника округлились от ужаса.        — Не открывай и не впускай его, — тихо сообщил он. — Дом под защитой, ее наводили наши жрецы — сама знаешь. И нас с той стороны не слышно, пока сами не ответим. Но это все только до тех пор, пока никто не впустит недоброго гостя.        — С чего же ты взял, что гость недобрый? — усомнилась Триггви. В дверь слова постучали — неизвестный не отличался терпением. Андреас дернулся от этого звука и покачал головой:        — Вижу. Много на нем крови, и явился он со злыми намерениями. Но пока ему не откроют, он в дом не войдет.        — Хозяева! — послышался с той стороны голос, глубокий, но какой-то неправильный, словно ледяная корка на воде трескалась, вздымая острые края. — Есть кто дома?        — Есть-то есть, — ответила подошедшая к двери Триггви, — да только тебе на что?        — Я по делу, почтенная госпожа. Скажи мне, это ли дом тана Муртага?        Триггви не знала, кто стоит по ту сторону и с какими целями он ищет хозяина, но чувствовала: прав Андреас, от такого гостя ничего хорошего не дождаться.        — Может, и его дом, только тебе-то какое к нему дело? — С каждой секундой незнакомец все меньше и меньше нравился старухе. Его бы отсюда спровадить, да поскорее… И правда, с чего привязался — как бы не разбойник какой.        — Это только его и мое дело, — отрезал тот вроде бы вежливо, да только Триггви показалось, будто из-за двери повеяло могильным холодом. Подошедший Андреас поджал губы.        — Ошибаешься, почтенный. Он нам друг, и мы хотим знать, с чего чужаки в его дом стучатся, — обычно парень был тихим да скромным, а тут — враз растерял робость. — Так что за дело тебя привело?        — Поговорить собирался да вправить мозги, — ответил незнакомец уклончиво. Триггви и Андреас переглянулись. Ишь, поговорить собирался. Ложь этого чужака становилась очевидной не только для Андреаса с его заклинаниями, но и для самой старухи.        — Раз он тебя вспоминать и разговаривать с тобой не рвался, значит, и мы тебе не помощники, — припечатала она. — Не похож ты на честного человека, так что иди-ка ты своей дорогой, а не то людей кликну, вот им и будешь объяснять!        На несколько мгновений воцарилась тишина. Потом незнакомец сказал гораздо холоднее:        — Жаль. Что ж, в таком случае, недоброго вам дня — и надейтесь, что наши пути больше не пересекутся.        Ни Триггви, ни Андреас не ответили ему. Потом, спустя еще несколько секунд, парень обернулся к тетке.        — Уходит. Я его уже видел — как он в город въехал вместе с Назимом. Я сперва подумал, что это разбойник, а потом взглянул по-особому, и понял, что дело еще хуже. Даже не вампир, а что-то еще более жуткое.        — А Данике ты про это рассказал? — тут же спросила Триггви, чувствуя запоздалый страх. У нее не было причин не доверять племяннику, и сказанные им вести сильно ее встревожили. Андреас кивнул ей в ответ:        — Да, и жрецам Аркея тоже сообщили. Жаль, что не выйдет предупредить Муртага. И не знаю, сказала ли госпожа Даника ярлу.        Он был прав — Триггви понятия не имела, где сейчас странствовал хозяин и где будет через месяц-другой, так что предупредить его не выйдет. Оставалось только уповать на богов — и на удачу.        Никто из исследователей, включая мастера Толфдира, понятия не имел, что за сферу они нашли, и для чего та предназначалась, но все сошлись во мнении, что это важная находка, о которой следует немедленно поставить в известность вышестоящих.        Ловушек в зале больше не оказалось, даже рун, зато за залом маленькая и неприметная дверь вела к самой настоящей сокровищнице. Толфдиру даже удалось вовремя остановить своих подопечных раньше, чем Рене или Захба успели влезть прежде всех и что-то прихватить. Старый маг лично проверил все, и после этого даже позволил ученикам взять кое-какую мелочевку на память — учитывая открытие, которое они совершили, это было справедливо.        Муртаг удовольствовался парой мелочей, которые успели подвернуться ему раньше, чем до них добрались бы загребущие руки Рене. Фибула для плаща и вовсе скорее сама нашла его, чем наоборот: буквально упала ему в руку, когда он пытался сдвинуть в сторону прислоненный к стене древний, но словно не поврежденный безжалостным ходом времени щит. Круглый и гладкий красный авантюрин играл в свете магических огней, словно внутри плясало пламя. Камень словно обнимал миниатюрный серебряный дракон, выполненный с потрясающей искусностью. Как сообщил Толфдир, проверявший все находки лично, на этой вещице лежали чары, защищающие от холода, и тем полезней выглядела вещица в промёрзшем насквозь Винтерхолде и его окрестностях.        А вот другая находка… На ней не лежало никаких чар кроме тех, что защищали её от времени. Это была заколка, украшенная цветком с серебряными лепестками и сердцевиной из авантюрина, но не красного, а тепло-коричневого, в глубине которого переливались золотистые искорки. Эта вещь стала бы прекрасным подарком — особенно после того, как Муртаг научится как следует зачаровывать предметы. Она прекрасно смотрелась бы в блестящих тёмных волосах.        Пусть дорога домой с каждым прожитым в Тамриэле днём выглядела всё отдалённей и призрачней, Муртаг не мог выбросить из головы образ Насуады. Подобных ей женщин он не встречал больше никогда и нигде, и вряд ли еще встретит однажды. Не только красивая, но и остроумная, и образованная. Одновременно прекрасная и утонченная, но отважная и решительная. Муртаг не заблуждался — это не нежная дева, а дева-клинок, дева из стали и огня. Он не строил иллюзий и понимал, что вряд ли его с ней что-то могло связать — да и зачем ей сын предателя и убийцы? Но за короткое их знакомство Насуада каким-то образом заняла так много места в его душе.        В стороне послышалась тихая ругань Рене, страшно разочарованной, что ей не удастся набить полные карманы. Увы — Толфдир приглядывал за подопечными и при помощи магии.        Сейчас Муртага куда больше привлекли резные знаки на стенах, под высеченными в камне рельефами, изображающими, по-видимому, историю Саартала, а может быть, и нет. Но угловатые значки звали к себе, шептали, как тогда, на Ветреном пике, как несколько ночей назад, и Муртаг удивлялся, как он так долго не замечал этого зова. И снова он понял, сумел прочитать на этот раз два слова. «Слен», которое означало плоть. И «Фо», от которого веяло морозом. Он повторил их несколько раз — про себя и тихим шепотом, но слова остались просто словами. Впрочем, и первым словом он сумел воспользоваться далеко не сразу…        — А теперь нам пора возвращаться, — объявил громко Толфдир. — Мы долго в пути, у нас кончаются припасы, и Фаральда отправит кого-то на поиски, если мы не вернемся вовремя. После привала идем назад. И, я надеюсь, все помнят о рунах?        Фартхен Дур напоминал не то кипящий над огнем котелок, не то растревоженный муравейник. Все куда-то спешили, что-то обсуждали, что-то несли. Иными словами подготовка к переезду шла полным ходом. Это случилось бы неминуемо — внутрь горы слишком тяжело было доставлять продовольствие, но последние новости о драконах заставляли Насуаду и Совет Старейшин помедлить с решением — в итоге задержка длилась вот уже несколько месяцев, но с каждым днём становилось всё очевидней, что надежно защищённый, в том числе, и от драконов город придётся покинуть, чтобы перебраться к союзникам в Сурде. Король Оррин готов был принять Варденов, но вместе с тем подтвердились и слухи о драконах. Судя по рассказам очевидцев, они не были прекрасными, они не были мудрыми, и всё, что они делали — несли смерть всем, кто имел несчастье оказаться на их пути.        Эрагону не хотелось в это верить. Но с другой стороны он чувствовал и некую долю радости — неужели драконов в самом деле уцелело больше трёх? Но почему они вели себя, совсем как те кровожадные драконы на фресках гномов? Что их прогневало? Впрочем, может быть, это Гальбаторикс каким-то образом подчинил их себе и заставил творить зло.        Задумавшись, он едва не врезался в высокого мужчину в золотисто-алых одеяниях с капюшоном. Только благодаря обретенной эльфийской скорости реакции юноша успел вовремя остановиться. Незнакомец обернулся, и Эрагон увидел, что эльф, но с золотистого цвета кожей и яркими янтарными глазами. Впрочем, что-то, а внешность этого эльфа не удивляла — вероятно, он сам создал ее именно такой. Всадник сотворил приветственный жест.        — Атра эстерни оно тельдуин.        — Атра дю эваринья оно варда, Губитель Шейдов, — ответил на приветствие эльф. — Я Куаранир, и я искал тебя.        Эрагона удивили его слова. Они с Сапфирой и Ориком всего пару дней как вернулись в Фартхен Дур, да и не было, вроде как, среди варденов эльфов, кроме Арьи. Но эльф есть эльф, и одно это уже рождало некое доверие к Куараниру. Тем более, что говорил тот на Древнем языке.        — Чем я могу помочь тебе, Куаранир-элда?        — Послушай то, что я тебе скажу. — Лицо эльфа стало очень серьезным на этих словах. — Иногда память людей оказывается дольше, чем наша, несмотря на краткий срок жизни. Твой народ не зря почитает сказителей: в их сказаниях и песнях зачастую кроется древняя мудрость.        Как же трудно порой было понять эльфов! Не сразу разберешь, где в его словах подсказка, где — угроза, а где похвала.        — Ты же слышал уже про драконов? — продолжил между тем Куаранир.        — Да, но только чья злая воля движет ими и заставляет нести смерть?        — Ничья. — Резкий ответ напомнил удар хлыста. — Ничья, кроме их собственной.        Глаза Эрагона округлились от изумления. Эльф на Древнем языке говорит, что драконы — зло? Он искренне считает их порождениями зла? На всякий случай он поспешно возвел мысленные барьеры, однако Куаранир и не пытался их атаковать.        — Но как такое может быть?        — Потому что это не те драконы, которых ты знаешь, Губитель Шейдов.        «Послушай, что он скажет, маленький брат», — вдруг услышал Эрагон голос Сапфиры. Дракониха до того не вмешивалась в их с эльфом беседу, а разговоров о нежданно-негаданно появившихся драконах почему-то избегала. И теперь она советовала слушать Куаранира, хотя оба они встретили его впервые?        — Боюсь, я не понимаю тебя, Куаранир-элда.        — Те драконы, что свирепствуют повсюду — это древние драконы. Изначальные. Они наделены такой силой, которая не снилась ни эльфам, ни даже Гальбаториксу. Тысячи лет они ждали пробуждения. Они не станут договариваться со смертными — изначальные слишком горды для этого, — эльф покачал головой. — Мое время истекает… Спроси сказителя об именах, что ты слышал во сне, ибо такие сны не снятся просто так.        — Откуда…        — Неважно, — перебил Куаранир и продолжил: — Сейчас грань тонка, как никогда. Спроси Мудрейшую о близнеце и двух лунах, но не приходи к ней в грозу. Прощай, Губитель Шейдов, и да хранит тебя Ауриэль.        Эрагон не успел ни переспросить его, ни даже подумать об этом. На несколько мгновений мир словно остановился, и само время замерло — а когда наваждение прошло, Куаранира рядом уже не было. Озадаченный Эрагон заозирался по сторонам.        «Он просто взял и исчез! — сообщила дракониха. — Только что был тут, и пропал».        «Я так и не понял, что он имел в виду. И что теперь с этим делать».        «Поговори с Бромом, — ответила Сапфира после недолгой паузы. — Уж вряд ли в этом совете есть что-то опасное. И с Анжелой, хотя вряд ли она скажет что-то более понятное, чем этот эльф».        Эрагон согласился с ней — в конце концов, эти советы не выглядели сложными и уж тем более не тянули на ловушку. Настораживали две вещи: откуда этот эльф узнал о его снах и что за странное прощание он произнес?        «… Надеюсь, ты не потеряешь это письмо среди перевезенного добра, я уж знаю, какое это хлопотное дело — переезд».        Да, хлопотное это дело, особенно когда рядом талморцы, а члены якобы распущенного ордена рассеяны по Тамриэлю. И еще хлопотнее — когда на фоне гражданской войны в Скайриме объявились драконы.        Йорлунд Серая Грива запечатал довольно длинное письмо и ненадолго погрузился в свои мысли. Несмотря на все предосторожности, он не мог не чувствовать тревогу каждый раз, отправляя послания своим товарищам. И пусть они для несведущих выглядели обычными письмами друзьям или родственникам, Йорлунд опасался, что однажды кто-то поймёт, о чем в них говорится в самом деле, и хуже всего получится, если об этом прознают талморцы. Впрочем, даже ближайшие родичи не знали, кому он шлёт послания и о чём пишет, хотя, узнай Вигнар, кому было адресовано последнее письмо, он бы пришёл в ярость. Но это вряд ли случится — они всегда умели скрываться даже от близких, и, вероятно, именно это спасло их жизни и не позволило уничтожить орден полностью. Несмотря на все усилия талморцев, им не удалось уничтожить орден Клинков — они лишь рассеялись по Тамриэлю и ушли в тень, притом, что большинство его членов оставались на виду, а кто-то и под самым носом у ненавистных врагов.        Йорлунд уже сообщал грандмастеру ордена о том парне, Муртаге, оказавшемся Драконорождённым, в чем сомнений уже не было. Если так, то Клинкам стоило за ним присмотреть… Но сейчас Йорлунд писал об ином, и это дело носило личный характер — но никто не мог помочь в нём больше, чем товарищи по ордену. Старый Клинок мог только надеяться, что для его сына Торальда ещё не стало слишком поздно.