Ты мой альфа, я твой омега.

Наша жизнь постепенно налаживалась, входя в колею. Больше не случалось никаких важных происшествий, как-то особенно повлиявших на нас. Тем не менее это были и самые хлопотные дни в моей жизни. Обычно Церемонию Связи готовят старейшины клана, а будущие супруги остаются в стороне от данных забот вплоть до назначенной даты. Мы же были совершенно отрезаны от наших семей, поэтому все заботы были взвалены исключительно на наши плечи. Флавиан настаивал на том, чтобы наша Церемония состоялась по всем правилам, с соблюдением всех обычаев и традиций, ибо, как он говорил: — Если что-то пойдет не так, если вскроются поддельные документы, или объявятся родственники — никто не посмеет разорвать нашу связь при соблюдении всех протоколов. Вот и затянулась подготовка на долгие месяцы. Сначала записи в регистрационных книгах, затем обязательный срок на раздумывание — почти пять месяцев, обязательный комплект брачной одежды, сотни разнообразных принадлежностей, и пренепременно Традиционная Маска на омеге. Но не это самое страшное: суть всего процесса состояла в том, что меня должен был передать в руки мужа глава моего клана, то есть отец или, на худой конец, кто-то из кровных родственников — альф. В этом и была основная загвоздка. — Мы можем попросить Рейна, — однажды сказал Флавиан. — В конце концов, он твой прямой родственник, и ваше родство очевидно. Я лишь пожал плечами, не зная, что ответить. Рейн, конечно, был неплохой человек и даже более — я чувствовал к нему симпатию, вот только я не ощущал к нему родственных чувств. Однако выбора у нас не было — не обращаться же за помощью к Агносию, что само по себе — абсурд. В итоге Флавиан позвонил Рейну, объяснил все как есть и попросил альфу принять участие в Церемонии, конечно, за приличное вознаграждение. Как ни странно, Рейн с радостью согласился и даже отказался от предложенной награды, сказав, что давно хотел увидеться с нами, а особенно со мной и, наконец, поговорить. Его приезд был назначен на начало лета, когда теплая погода придет в этот зимний суровый край, раскрасив местную флору яркими красками. Что касается меня — я пребывал в некой эйфории от предстоящих событий. Но все же старался не забывать и о порученной работе. Флавиан стал мне незаменимым помощником. Я перенимал его опыт и умения, к тому же альфа не позволял мне забросить наши утренние тренировки. Помимо физических нагрузок, Бандит обучал меня стрельбе из огнестрельного оружия и правилам рукопашного боя. В последнем я достиг достаточно высоких результатов — быть может, сказались гены. Благодаря физической подготовке и навыкам самообороны я стал намного уверенней в себе. Теперь Флавиан без опаски наблюдал за мной, когда мы отправлялись на очередные сходки, или когда гангстеры приходили к нам в дом. Что касается управления округом — на самом деле все было не так страшно и ужасно, как мне думалось вначале. Банд в городе было немного, и каждая была обязана ставить меня в известность о предстоящей вылазке или ограблении, или еще черт знает о чём. Я внимательно изучал их предложения, давал на них добро, тогда мне полагалась львиная доля заработанного, либо давал категорический запрет на планируемое действие. По сути, я являлся тем регулировщиком добра и зла, который следит за балансом течения преступной жизни. Это может показаться смешным, но моя работа больше походила на работу обычного менеджера, который высчитывал математический коэффициент преступности в городе и не позволял его превышать, но и ниже нормы его опускать было нельзя. Так я давал разрешение на торговлю наркотиками, пусть это мне совсем не нравилось, однако я уговаривал себя тем, что выбор всегда остается за покупателем. И следил, чтобы дилеры не смели насильно подсаживать на наркоту молодежь. Или я давал добро «грабануть» некоего крупного бизнесмена, чьи дела и так шли хорошо, но при этом «крышевал» более мелких бизнесменов, только-только открывших свое дело, которые так же пересылали мне процент с прибыли. Любые убийства в городе проходили строго с моего указания. Но я не был способен на подписание смертного приговора, поэтому при возникновении таких конфликтов я просто сдавал жандармам предполагаемую жертву, тем самым убивая двух зайцев: спасая несчастного и устраняя его с намеченного пути. Кстати о жандармах, они — это вообще отдельный разговор. Каждый месяц начальник жандармерии, капитан Ленц, лично посещал мой дом и приносил мне анкеты предполагаемых преступников. Жизни представленных людей зависели не от решения суда, а от конкретно моего решения: если я сочту неуместным вынесенный властями вердикт — его тут же изменят. Каждое такое дело я разбирал тщательнейшим образом, стараясь вершить правосудие в рамках хотя бы своей власти и морали. Я без сожаления отдавал в руки жандармов непонятливых гангстеров, возомнивших о себе невесть что и вершивших беспредел, или устраивал показательные суды всякого рода извращенцам, насиловавшим детей, а иногда спасал от жестокой расправы жителей Соло, укравших в магазине мелочевку или ставших по глупости жертвами Фемиды. Но капитан Ленц был не единственным правительственным лицом, посещавшим мой дом и водившим со мной дружбу, так частым гостем стал и Господин Майер — законный мэр города Соло, член клана Светлых. Благодаря этой дружбе мне открылась тайна раболепства королевского клана перед «Паучьей сетью»: бандиты помогали правительству подавлять всякие возмущения, возникающие среди народа, давили любую оппозицию на корню, тем самым не допуская к власти никого, кроме клана Светлых. Взамен члены корпорации получали полную свободу действий, беззаконно наживая огромные состояния за счет многочисленного населения своей страны. Таким образом формировалась целая пирамида. В ее основании находятся мелкие шестерки, занимающиеся самыми грязными делами и подчиняющиеся главарям Банд — они-то и являются, по сути, истинными добытчиками денег. Именно они и занимаются непосредственным рэкетом, торговлей оружием и наркотиками, организацией проституции, похищением людей с последующим получением выкупа и многим-многим другим. Главари организуют их деятельность, согласуя свои действия с наместниками, и выплачивают оговоренный процент с прибыли. Например, в нашем округе этот процент варьируется от семидесяти до девяноста процентов. Далее следуют наместники, кем я и являюсь. Я, как уже говорилось, регулирую работу банд города. Кроме этого «отмываю» полученные от моих подчиненных деньги — я легальный хозяин нескольких довольно крупных торговых центров, через кассы которых пропускаю полученные деньги. Далее все просто: отсылаю Господину Нейси подробнейшие отчеты о проделанной работе и шестьдесят пять процентов «чистых» денег. Трое боссов — Господа Нейси, Ноэль и Реймонд — власть имущие члены корпорации, предпоследняя ступень криминальной пирамиды, получают большую часть прибыли. И, наконец, вершина пирамиды — Господин Сайлент — глава организации «Паучья сеть» и клана Тишины. Человек скрытный, жестокий, но, как бы ни абсурдно это звучало, справедливый. Хотя его справедливость относительна, так как он живет по установленным законам мафии, придерживаясь специфических традиций. Еще одна его особенность в том, что на протяжении всей своей жизни он проживает в браке с одним единственным омегой, хотя при его-то положении и статусе полагается многочисленный гарем. Вот, пожалуй, и все устройство нашей страны, сотканной из сомнительных и непрозрачных государственных законов и обмотанной клейкой паутиной бандитской организации. И в этой системе мне и моим друзьям приходилось жить, подстраиваясь под ее традиции и принципы. Я не был уверен, насколько хорошо справляюсь, но ребята мне очень помогали, да и Нейси не слал особых недовольств. Флавиана это особенно радовало, он говорил, что если бы Господину что-то не понравилось — мы бы уже давно были разнесены им в пух и прах, а раз молчит, значит и мы делаем все как нужно. Так прошел первый месяц весны. А потом начались дожди. Температура поднялась выше нуля, но по-прежнему было мокро и неуютно, ветер порывами сдувал все на своем ходу. Я все ждал, когда же погода устаканится, став дружелюбней к своим обитателям. У ребят дела также складывались весьма неплохо. Мило все время возился с малышом. Он даже записался на какие-то там курсы для омега-папочек и теперь с большим рвением посещал каждое занятие. Крис сильно подрос за последнее время. Выглядел он достаточно здоровым и резвым ребенком. Много ползал по комнатам, так что Мило едва догонял его, а недавно даже сделал свой первый шаг. Умилению беты не было предела. Бабочка переехал в пригород Соло, где снял небольшую комнатку, заставил ее компьютерами и занимался своей привычной работой: взламыванием сайтов, вычислением кодов и паролей, мелкой кражей со счетов банковских клиентов. Время от времени Мило навещал его вместе с Крисом, и, по словам беты, Бабочка чувствовал себя весьма сносно. Но мне больше понравилось то, что парень снова занялся любимым им делом — коллекционированием, Мило очень помог ему в этом. Они даже собирались открыть какой-то парк бабочек, став его главными управленцами и разделив права и обязанности. Я всячески помогал в их начинании, выделив заброшенное здание на краю города. Ребята теперь реконструировали его, создавая новую достопримечательность старого провинциального городишки. Берт радовался весне, как маленький. Выбегая на улицу без шапки и радостно прыгая по лужам. Терра, всегда застенчивый и скромный, сначала прятался от нас по углам, будто запуганный зверек. Особенно он дичился толстяка, который вызывал в пареньке все самые страшные глубинные страхи. Стоило Берту войти в комнату и радостно гаркнуть, как Терра мгновенно забивался под стол или за спинку дивана, с опаской поглядывая на огромного альфу, словно на кровожадного монстра. Это весьма расстраивало самого «монстрика», и он активно прикармливал к себе звереныша, оставляя подле его тайников всякие тортики и булочки, которые Терра с удовольствием ел, как только Берт уходил подальше.

***

Весна подходила к концу, а вместе с ней оживала природа, готовясь к теплым летним денькам. Как только закончился последний весенний ливень, и солнце, наконец, явило свой светлый лик, в наш дом с почетным визитом прибыл сам Господин Нейси. То еще было зрелище, Господин и его свита прибыли с таким размахом, с каким сам король и клан Светлейших постыдились бы выступать: целый кортеж шикарных машин, телохранителей — как саранчи в жаркое засушливое лето, и все, как на подбор, огромные, мощные альфы в черных строгих костюмах, обвешанные оружием. Нейси не хватало только короны и длинного шлейфа позади себя для полного антуража. Вид у него был — «падайте ниц, холопы!». По правую руку от Господина шел громадина Рейн, одетый весьма скромно, по сравнению с омегой, и ведший себя гораздо спокойнее, скромнее и тише. Появление такого персонажа в нашем доме стало не только великим событием для Соло, но и волнительным для нас — его мы совсем не ждали. И я больше всего боялся, что Нейси счел мою работу не столь успешной, как я думал. К счастью, вся охрана Господина разместилась на улице, патрулируя каждый миллиметр садового участка. Сам Нейси по-хозяйски разместился в приемной зале на диванчике, осмотрев нас с Флавианом, вздернул подбородком и усмехнулся: — Ну что ж, сладкая парочка, поздравляю! Рейн счастливо улыбнулся нам и пожал руку Флавиану, а после похлопал меня по плечу. Меня же не оставлял покоя всего один вопрос: «Господин Нейси приехал к нам на свадьбу?» Конечно, мы приглашали Рейна, но с чего вдруг сам Господин снизошел до нас — загадка! — Может, не хотел расставаться с Рейном? — предположил Флавиан, когда мы, наконец, остались одни. — Они ведь связаны как-никак. Кроме того, Господин Нейси тебе тоже косвенным родственником приходится — вот я и пригласил его. Кто ж знал, что он примет мое жалкое приглашение. — Как? — я ошарашено округлил глаза. — Ну, он обычно не разъезжает по таким поводам, — пожал плечами альфа. — Нет, я не об этом, — отмахнулся я. — Каким образом Господин мне в родственники приписался, — я сказал это совсем тихо, на ухо альфе. — Ах, да! — Флавиан хлопнул себе по лбу рукой. — Совсем забыл, что ты не в курсе. Дело в том, что Рейн и Нейси связаны законным браком на Церемонии Связи. А ведь Рейн тебе прямой родич, значит и Господин Нейси, получается, что тоже. Я прибывал в состоянии легкого шока: — Нейси и Рейн? — переспросил я. — Господин Нейси! — поправил Флавиан. — Да не бери в голову — просто брак по расчету, ничего большего. Нейси он был нужен, традиция такая. Его, как свободного омегу, никогда бы за границу не выпустили, да и вообще, свободные омеги сильно в правах ущемлены. Поэтому Господину, как кислород, нужен был альфа в мужья, чтоб обойти некоторые законы. Вот он и остановил свой выбор на преданном Рейне. А что? Все счастливы!

***

Остаток вечера мы ходили на цырлах перед Господином, всячески удовлетворяя его потребности. Мило с ребенком сразу же сбежал из дому, сняв комнатушку где-то в центре города. Берт вел себя тише воды, ниже травы. Терра вообще из комнаты носа не казал. Только Доминик и Иво остались по-прежнему безучастны, не отдавая предпочтение кому-либо, они одинаково хорошо и расторопно обслуживали как наши потребности, так и желания Господина и его свиты. Для Нейси была приготовлена лучшая комната в нашем доме и обставлена по малейшим прихотям Господина. Тем не менее омега вел себя крайне развязно, разгуливая по дому. Спасибо на том, что Господин в последнее время завязал с курением, что было так на него не похоже — раньше-то он дымил как паровоз. Возможно, из-за резкого отказа от никотина, или просто омега мало двигался из-за недавнего ранения, только его сильно раздало — он достаточно располнел. Но, несмотря на явные излишки веса, он остался таким же ловким и подвижным, что еще больше удивляло. Правда, его желание скрыть появившийся жирок на брюшке выглядело весьма забавно. Животик, как ни пытался его скрыть Господин, все-таки предательски кидался в глаза. Рейн крутился подле него юлой и, казалось, светился от радости. Теперь он не просто тенью следовал за своим Господином, но и всячески ублажал все его капризы. Нейси же с нескрываемым нахальством пользовался его добротой, не давая последнему и минуты на отдых. Впрочем, не могу сказать, что сам Нейси ощущал себя вполне счастливым. Его отчего-то дико раздражали все попытки Рейна угодить его светлейшей персоне. Самого альфу он звал не иначе как «тупица». Так в нашем домашнем обиходе стали нормой дикие крики с утра пораньше: — Тупица, где тебя черти носят?! И прихвати мой завтрак, даже не смей принести мне холодный кофе, и записи не забудь, и отчеты по кварталу с лицензией, и запросы жандармов на выдачу подозреваемых, и… И еще куча всякого, что просто нереально упомнить за раз. Но Рейн каким-то, ведомым только ему, способом упоминал все и несся на всех парусах к обожаемому Господину. Вот только сам омега ему был ни капельки не благодарен. Тишина в доме наступала только тогда, когда Нейси погружался в свои отчеты и записи, игнорируя всех присутствующих. В эти часы Рейн, будто верный пес, садился подле своего хозяина и разве что хвостом не вилял. Что было причиной такого поведения Рейна, я не знал. И как мне советовал Флавиан, не лез к ним, стараясь жить несколько отстраненно. Я не считал Рейна мазохистом. Я знаю, что он далек от таких практик. Но что заставляет его так унижаться перед омегой, который едва ли достает до его груди? Конечно, очень многие боятся Нейси, очень многие считают его помешавшимся психом, готовым без колебания перегрызть горло противнику. Одни смотрят на Нейси со страхом и трепетом. Другие видят в служении главе района прямую выгоду, наживаясь на тех крохах, кинутых им с барского плеча. Некоторые, как, например, Флавиан, относятся с уважением и почтением. Но в глазах Рейна нет страха, нет того раболепства, присущего всем слугам и охранникам. В его глазах нежность, даже когда Нейси истошно орет на него, альфа лишь нежно улыбается ему, как ребенку, отчего Господин густо краснеет и, махнув на него рукой со словами «невозможный идиот!», просто уходит. Но не тут-то было, Рейн, как привязанный, следует за ним, чем еще больше раздражает Нейси. И снова череда криков и скандалов, и снова замкнутый круг. И все-таки однажды я стал случайным свидетелем одной весьма странной картины. Было раннее утро, и мне сильно приспичило в туалет. Конечно, терпел я до последнего, не желая выбираться из теплого плена одеяла и объятий Флавиана, но против природы не попрешь. Так вот, я прошел на первый этаж и, облегчив свое состояние, возвращался к себе в покои. К несчастью, в смежной комнатке у лестницы мелькнула фигурка Нейси, который быстро и как можно бесшумней крался в темноте. Вот чего только не увидишь в нашем бренном мире! Сам Господин — и тихо ходит. Обычно, несмотря на свой маленький рост, он ступал, будто стадо слонов, а теперь нет, тихо так, словно мышь. Я сразу понял, что он не желает быть замеченным. Я желал того же, поэтому просто спрятался за занавеской, ожидая, пока светлейший пройдет, и я смогу спокойно вернуться в объятия Флавиана. Но, видно, не судьба. — Господин Нейси! — Рейн, как обычно, светился от счастья. — Если что-то нужно, я принесу. Отдыхайте. Нейси зыркнул на Рейна своим уничтожающим взглядом, и я приготовился выслушать очередную порцию оскорблений. — Что ты за мной шатаешься, продыху не даешь! — зло зашипел Нейси. А Рейн лишь счастливо улыбнулся, пританцовывая от холода. — Я курить хочу! — Нейси разочарованно отвел глаза в сторону. — Сгоняй кабанчиком, раз неймется, за моими любимыми. — Я тебе этого не разрешал! — серьезно ответил Рейн. А я аж крякнул от удивления и сразу закрыл рот рукой, боясь, что выдам себя. Но никто не обратил на меня внимание — уж слишком они были увлечены друг другом. — С какой стати мне требуется твое разрешение, идиот?! — омега все еще оскорблял Рейна, но в его голосе уже не чувствовалось той угрозы. — Я — Глава Округа! Мне никто не смеет указывать, тем более ты! — Никто не смеет Вам указывать, — согласился Рейн, его лицо было таким серьезным и спокойным, а голос уверенным и ласковым. — Вы ведь сами на самом деле не хотите этого! — Я хочу! — голос Нейси прозвучал совсем по-детски, будто он не главный мафиози района, а капризный ребенок. Рейн улыбнулся, медленно и счастливо приближаясь к омеге, а тот лишь опасливо попятился назад. — Курить — это «фу-фу». Если хотите, я Вам леденцов принесу? — альфа разговаривал с ним, как с маленьким. — Сам жри свои треклятые леденцы! Идиот! Тупица! — грянул Нейси, но чем ближе подходил к нему Рейн, тем тише становился его голос. — Остолоп! Увалень. Придурок… всего одну, пожалуйста, — омега жалобно посмотрел в глаза альфе, а сам попал в ловушку между Рейном и стеной, в которую он уперся спиной. — Я больше трех месяцев не курил. У меня нехватка никотина в крови. Я же с ума сойду. — Не сойдешь, — сказал, как отрезал, Рейн, хватая в свои объятия Нейси, ставшего на удивление тихим и смирным. — Хочешь, я тебя в постельку отнесу? — Считаешь, что я настолько жирный, что сам дойти не смогу? — фыркнул Нейси, отбиваясь от альфы. — Нет, ты красивый! — Рейн уткнулся носом в его макушку. — И пахнешь так сладко. Нейси опустил руки, подчиняясь альфе, который нежно провел рукой по его спине, целуя омегу в висок. — Брешешь, скотина, — на сей раз голос Нейси прозвучал совсем тихо и как-то грустно. Рейн обхватил лицо омеги своими огромными руками и наклонился, касаясь своим носом носа Господина: — Ты самое дорогое в моей жизни. Прошу, не отвергай меня. Я сделаю все, чтобы ты был мною доволен, — Рейн увлек Нейси в нежный недолгий поцелуй. Поддавшись порыву, Господин тем не менее быстро опомнился, отстраняясь от альфы и вскинув голову, смущенно улыбнулся:  — Ладно, тащи свои гребаные леденцы. Лицо Рейна расплылось в лучезарной улыбке, и, словно щенок, альфа стал скакать вокруг хозяина. — Ты только в комнате будь, никуда не уходи, ладно? — Можно подумать, от тебя так легко отделаться, — хохотнул омега и своей привычной громогласной поступью отправился в свою комнату. Рейн остался следить, действительно ли Господин отправился в свою комнату, и лишь спустя несколько минут, удостоверившись, что все без обмана, юркнул на кухню. Спустя мгновение он появился с целым набором сладостей, выложенных на огромный поднос, и красивой кружечкой теплого молока. Радостно мурлыкая себе под нос приятный незамысловатый мотивчик, альфа направился вслед за омегой. Вот кто бы мог подумать, что даже такое дикое и смертельно опасное существо, как Нейси, можно приручить. Я усмехнулся. Оказывается, Рейн не такой уж и тюфяк. По капельке, по капельке, а камень точит. Я проскользнул под одеяло, нежно прижимаясь к Флавиану. «Моя батарея! Какой же он теплый». — Где шляешься, на ночь глядя? — недовольно ворчит альфа, по-хозяйски обняв меня. — Я такое видел: расскажу — не поверишь! — промурлыкал я.