***
Неделю Юра успешно избегал Отабека. Ждал у окна, когда его машина скроется за углом, и только потом выходил. Он понятия не имел, как нужно поступить, а от внезапной яркости мира голова шла кругом. Он старался подольше задержаться на тренировках и на работе, на выходных наметил себе несколько встреч. Лишь бы не столкнуться нечаянно, лишь бы не… Чашка сама выскользнула из рук и разбилась о кафель. Хорошо, что была пустой. Отабек вошел в кофейню, где работал Юра. — Добрый день, сделайте, пожалуйста… — парень замер, уставившись на Плисецкого. — Юра. — Я вам не Юра, — отрезал Плисецкий. — Чего вам? Мила бросила на него удивленный взгляд, но продолжила протирать прилавок. — Американо с молоком, — сказал Отабек, все еще внимательно его рассматривая. Юра поморщился под пристальным взглядом. Чего он уставился? — С собой или здесь? — С со… Здесь, — прочистив горло, сказал Отабек. — Сейчас будет, — Юра отвернулся и приступил к работе. Он даже не стал рассчитывать его, выполнил заказ и свалил в подсобку. Нужно было перевести дыхание, карие глаза застали его врасплох, а искусанные губы не давали покоя уже неделю. Неужели, блять, так сложно за губами следить, мороз на улице. Чем он думает вообще, балбес. — Заснул здесь или что? — Мила заглянула в подсобку. — Сейчас выйду, — Юра собрал волосы в хвост и поднялся. — Ушел твой ненаглядный, — сообщила Мила. — Чт… Кто? — невинно поинтересовался Плисецкий. — Не переживай, я написала ему твой номер на салфетке. — Ты сделала…что?! — вскипел он. Девушка закатила глаза. — От вас, мужчин, никаких действий не дождешься. Так и будешь ходить девственником, пока я за тебя все не порешаю. Чего хмуришься? — будто только сейчас Мила заметила его выражение лица, затем пожала плечами и скрылась за дверью. Отлично. Просто, блять, отлично.***
Еще неделю Юра морозился от сообщений и звонков, потому идиот заявился на тренировку. Плисецкий не сразу заметил темную фигуру. Отабек сидел в телефоне, изредка поглядывая на каток. Значит, выделил ему свое бесценное время в перегруженном графике. Ну, надо же, какая честь. Подъехав к бортику, Юра его окликнул и Отабек подошел. — Ну? — поинтересовался Юра и сдул челку, которая все лезла в глаза. Отабек протянул руку и аккуратно убрал ее. Юра следил за каждым его движением, медленным и осторожным. Будто он боялся спугнуть дикого кота. — Хорошо катаешься. Юра хмыкнул. Во-первых, он это и без Отабека знал. Во-вторых, Отабек вдруг такой эксперт в фигурном катании? Хоть чего-то он не умеет? — Ближе к сути, я занят, — сообщил Юра, сев на лавку расшнуровать коньки. Отабек прочистил горло. — Ты домой? — спросил он. — А что? — Юра отложил коньки в сторону и выпрямился. — Провожу? — Я сам дойду. Девятнадцать лет прекрасно обходился, спасибо. — Юра, я ведь тоже тебя ждал, я… Плисецкий отмахнулся. — Заканчивай, — он поднялся. — Приятно было поболтать. Надеюсь, не повторим. Он пошел в сторону раздевалок, не оглядываясь. Конечно же, идиот ждал его на улице. Юра закатил глаза и не сопротивлялся, все-таки Отабеку по дороге. А то, что он оставил свою дорогую тачку и пошел пешком с ним, его дело. Они дошли до дома молча и разошлись по домам. Юра заметил, что был абсолютно не против, когда обнаружил Отабека на следующий день возле кофейни. А потом возле универа. После тренировки. Опять возле кофейни. Юра не сопротивлялся этому. Он с удивлением отмечал, что ему даже уютно в этой их тишине. Спустя неделю, они начали разговаривать. Ничего особенного, парой-тройкой фраз перебрасывались по дороге домой, парочкой сообщений перед сном. Юру это внезапно не бесило. Он начал замечать, что даже ждет этих сообщений, и, когда однажды Отабек не написал ему перед сном, Плисецкий открыл окно и бросил камушек в окно напротив. Ему понадобилось несколько попыток прежде, чем в оконном проеме появился взъерошенный и сонный Алтын. Юра подавил в себе странное желание прижаться к нему, такому сонному и домашнему, зарыться лицом в грудь. Глупости какие. Отабек вопросительно поднял бровь. Юра сложил руки на груди. Несколько секунд Отабек молча смотрел на него, затем закрыл окно и выключил свет. Нет, ну каков наглец, а? Юра от досады даже ногой притопнул. Всё. Хватит с него. Достало. Больше никогда и ни за что, черт возьми. Да пошел он на.… Внизу раздался звонок в дверь, затем второй. Кто это такой нетерпеливый в полночь? Как был в пижамных штанах и домашней футболке, Юра сбежал по ступенькам вниз и чуть не вскрикнул, увидев на пороге все такого же взъерошенного и сонного Отабека. Вблизи он был еще невероятнее. Отабек быстро вошел и закрыл за собой дверь. — Юра? — неуверенно спросил он. — Ты не написал, — обвинительным тоном заявил Плисецкий. Прозвучало так, будто ему тринадцать. — Я устал, отрубился, — Отабек погладил рукой затылок. Юра смерил его взглядом. — Чего встал как истукан? Иди сюда. Отабек быстро подошел и неуверенно погладил щеку Плисецкого большим пальцем. Юра закатил глаза, схватил свое чудо нерадивое за футболку и прижал к себе. Провел языком дорожку от ключиц до подбородка и поймал своими губами его губы. Отабек удивленно поднял брови. — У меня времени полчаса, не больше. Утром рано вставать, — пробормотал он прямо Юре в губы. — Да кто тебя, дурака, отпустит, — закатил глаза Юра. — Здесь переночуешь, — он позволил Отабеку взять контроль, позволил целовать его так, как давно стоило. Так, как нужно. Этого стоило ждать. Изо всех сил Плисецкий игнорировал улыбку Отабека. Юра был не против.