Знакомство
26 июля 2018 г. в 10:26
— Милосердная Матушка, пошли мне своё дитя, ибо грехи недостойных должны быть омыты в крови и страхе, — раз за разом она повторяет слова из Чёрного таинства, без устали вонзая кинжал в сотворенное ею чучело. И каждый раз она представляет на месте несчастного скелета своего «дражайшего» дядю. Ну, вот и все. Сделано то, что сделано.
Осталось только дождаться слугу Ситиса.
Последние несколько дней она провела словно в аду — со дня её возвращения сюда едва ли прошла седмица, а ощущения были, словно она в Морфале уже месяц. Думала, накопит деньжат и сбежит. Но весь её заработок уходил прямиком в карман «любимого» дядюшки, так что все попытки наскрести немного монет, дабы уехать куда-нибудь подальше отсюда, оказались пустыми грёзами.
Мечтала задушить своего опекуна подушкой, пока тот спит. Но не решалась. Да и силёнок бы не хватило. Мужик он немаленький, одним словом. В лесорубы слабых не берут. Руки сильные, плечи широкие, фигура статная. Да и на лицо он вроде бы как вышел. Для Эйды-то его рожа была безгранично мерзкой и отвратительной, даже противней тролльей морды. А вот остальные… Не дивно, что местные барышни то и дело бросали на него заинтересованные взгляды, всё удивляясь, отчего же такой мужчина до сих пор не женат. Да потому что мерзкий извращенец он, вот почему! Не человек — чудовище! Бедной и обречённой на вечные муки будет его избранница… Вот только кто поверит Эйде? Без толку стараться.
Все жители Морфала никогда не брезговали обозвать её мать чудачкой, а то и ещё покрепче лишь за то, что она не была уроженкой здешних земель. Считали, что Эйда — её единственное чадо — не шибко от неё отличалась. Яблочко от яблоньки.
Еще тогда, будучи девочкой, она не раз ловила на себе странные взгляды своего опекуна. В силу нежного возраста, Эйда не могла понять, что значит это лицезрение, но, бесспорно, оно вызывало у неё тревогу. Лишь когда этот выродок протянул к ней свои похабные руки, интересуясь, насколько у девочки подросла грудь, Эйда осознала, в чьих лапах она оказалась.
Желая поскорей выбраться из этой мерзкой паутины, она тут же бросилась в город искать помощи у соседей и при ярловом дворе. Но ей почему-то никто не поверил. Дядя всегда умел выходить сухим из воды.
Да и, в конце концов, кто поверит отпрыску той чудачки? Упокой Аркей её душу.
Эта книга о Темном братстве, некогда ловко украденная у Грелод Доброй, была её последней надеждой. Иначе Эйде придется что-то сделать с собой. Просто она больше не в силах так жить. Боги свидетели, она устала.
Добыть для ритуала скелет и человеческую плоть оказалось нелегко. Но возможно. Наличие кладбища неподалеку от её дома весьма помогло. Лишь одному небу известно, сколько бессоных ночей и сил она потратила на то, чтобы киркой раздолбать старую могилу. А вот человеческое сердце Эйда искала очень долго. И ей снова пришлось воровать. На этот раз: в Зале мертвых. Чувствовала себя при этом грязной еретичкой, ведь оскверняла святое. Но выбора не было. Жажда мести двигала ею. Да и мертвому старику Оклифу сердце уже вряд ли понадобится. А вот Эйде оно в самый раз, пускай немного дряблое и потрепанное.
— Эйда! Ты куда подевалась? — опекун вернулся с работы и тут же принялся искать её по всему дому. — Что ты делала на чердаке?
«Молила о твоей смерти»!
— Убиралась. — Она скромно поправила фартук, — И раскладывала яд по углам, мышей что-то развелось.
— Умница. Что-то готовишь?
«Да. Твою скорую кончину»!
— Запеченный картофель и лосось.
«Что б ты подавился»!
— Отлично. — Дядя лег на кровать и довольно потянулся, — Ох! Я так устал…
Устал притворяться хорошим! Пускай люди слепы, или глупы, или…равнодушны. Но она-то знает всю его гнилую сущность, знает, на что он способен!
Ну, ничего. Темное братство скоро придёт, и он заплатит ей за все! Прошло уже пару дней со дня её первой молитвы. Но она будет продолжать взывать к Ситису. Эйда терпелива. Уж в этом она хороша.
— Не поможешь мне? — дядя принялся лениво стягивать с ног сапоги, демонстративно делая вид, что ему самому не справиться.
Эйда покорно опустила голову, поставила его сапоги у кровати и уже собралась вернуться к очагу.
— Ты куда? Ну же, Эйда, я так устал! Мне нужно расслабиться. — Этот ублюдок начал развязывать шнурок на своих даэдровых штанах. До тошноты знакомый ей дурной огонёк блеснул в его поганых глазёнках. — Ты ведь знаешь, что делать.
«Похотливая тварь! Мерзкий ублюдок»!
— Я… я не хочу.
— Эйда! Не вынуждай меня прибегать к грубым мерам. Ты же помнишь, что было в последний раз, когда ты ослушалась?
Она непроизвольно схватилась за лицо и нащупала шрам. В последний раз, дабы её усмирить, он использовал ремень. Железная пряжка тогда прошлась по лицу, лишь чудом не задев правый глаз. Она старательно лечила рану два месяца, а шрам всё равно остался. Удушить бы его этим ремнём!
Эйда нехотя сделала пару шагов к кровати. По щеке скатилась одинокая слеза. А эта мразь лежит и скалится, довольно прищурившись и запрокинув руки за голову. Она встала на колени.
«Сколько можно?! Когда уже придёт Тёмное братство и избавит от всего этого? Или даже им нет до тебя дела?.. Тогда хватит! Решайся! Хватит это терпеть! Довольно»!
— А-а! — подонок завопил. Казалось, даже соседи услышали. — Ты что творишь, мелкая дрянь! Совсем ополоумела?! Ну, сейчас ты у меня…
Она отскочила от кровати как ошпаренная и в панике схватилась за нож, лежавший на столе. Дядя попытался быстро подняться, держась одной рукой за поврежденное место, а другая — тянулась к ней. Стараясь просчитать следующий шаг, он лихорадочно шарил глазами по комнате. Наконец, его взгляд остановился на кочерге, что стояла, прислонившись к горящему камину. Ублюдок стремительно поддался вперед, дабы схватить орудие, но он с криком отдернул руку. Накаленная железная рукоять кочерги сильно обожгла ему ладонь и с тихим звоном покатилась по полу.
— Сука! — дядя в панике ощупывал своё достоинство. — Ты… ты что натворила?! Ты его откусила?!
Он, корчась от боли, ошарашенно смотрел то на окровавленный пах, то на кусок собственной плоти, что теперь небрежно валялась на пыльном полу. Его домотканые штаны сползли еще ниже, всё больше окрашиваясь кровью.
— Ты за это поплатишься, мразь!
Он был так сильно охвачен яростью. Казалось, дядя готов голыми руками вырвать Эйде сердце. Его больше не настораживало холодное оружие в её руках и не смущала собственная безоружность. Эйда пыталась отойти подальше, всё ещё угрожая ножом и нервно переступая с ноги на ногу, готовая в любой момент увернуться и выбежать прочь из дому. Ублюдок попытался рывком наброситься на неё, но болтающиеся на икрах штаны сковали его движения. Он упал наземь, оказавшись перед Эйдой на коленях. Он беспорядочно шарил руками, намереваясь вцепиться в Эйду и повалить на себя. Вот только её руки остались свободны. Не мешкая, Эйда замахнулась и воткнула мужчине в шею стальной нож. Лезвие вошло по самую рукоять.
Ещё. И ещё!
Ублюдок пытался отмахнуться от ударов, но тщетно. Брызги крови укрыли всё, что было рядом: стены, мебель, остывший ужин, её платье, лицо…
Дядя, подобно бешеной псине, намертво вцепился в её руку. Эйда продолжала наносить удар за ударом, пока он, наконец, не разжал пальцы. Жадно хватая воздух, он захлебывался в собственной крови. А Эйда наблюдала.
Всё кончено?.. Она свободна?.. Нож выскользнул и с едва слышным лязгом упал наземь. Эйда обессиленно облокотилась об стол и улыбнулась.
А затем рассмеялась.
Эйфория от содеянного прошла на удивление быстро. Навалились вопросы: где спрятать тело? что сказать людям? куда потом уехать?
Аккуратно переступив через труп, Эйда принялась нервно расхаживать по дому.
Сперва она уберёт на чердаке остатки Черного таинства; потом займется мертвецом — обмотает его тряпками и где-то спрячет на время. Потом закопает. Нет-нет! Земля мёрзлая… Даже используя кирку она потратит несколько ночей, а мертвая плоть начнёт разлагаться и вонять. Лучше сделает прорубь в замерзшем болоте за городом и бросит его туда. Немало людей пропало в этих водах. Природа доделает всё за неё.
Но сначала нужно убрать дом.
Не обращая внимания на усталость, на расцарапанные до крови пальцы и на рвотные позывы, она продолжала тщательно драить полы и стены. Тихо и незаметно минуя стражу, что караулила улицы Морфала, Эйда лихорадочно бегала к колодцу и за пределы города, где выливала закрашенную кровью воду.
Наконец, всё кончено. Ни намека на преступление. Вытерев капельки пота со лба, Эйда вздохнула и посмотрела на небо.
Горизонт тёмнел, но рассвет приближался. Боль в руках и ногах внезапно дала о себе знать, нарастая.
Нужно поспать. Набраться сил. Завтра её ждет не менее тревожный день.
Едва она залезла под одеяло и закрыла глаза, как услышала тихий шорох.
Неужели эта мразь всё-таки не сдохла и уже выползает из подвала по её душу?!
Эйда дёрнулась и привстала на локтях. Осмотрелась. Две одинокие слабо мерцающие свечки на ветхом комоде, казалось, потакали царящему в комнате мраку.
Что-то было не так. Стул, что всегда стоял в тёмном углу комнаты… На нём кто-то сидел. Страх заставил сердце бешено биться в груди. Мелкая дрожь овладела телом. Эйда принялась судорожно всматриваться в темноту, пытаясь хоть как-то разглядеть силуэт незваного гостя. Пожалуй, слишком хрупкий для мертвого дяди-лесоруба.
— Кто вы? — спросила она хрипло. В ответ силуэт лишь спокойно откинулся на спинку стула, закинув ногу на ногу. Видимо, гость этот всё-таки званный. — Вы опоздали.
— Неужели? — насмешливо произнёс женский голос. Такой бархатный, пьянящий, дурманящий голову. На мгновенье Эйде показалось: она пойдёт за ним куда угодно. — А ты уверена, что провела Черное таинство правильно, м? Кинжал нужно обмокнуть в сок паслена, а не натирать его уже сухими лепестками.
Неужели эта мелочь так важна? И откуда эта женщина знает такие подробности? Что ей нужно? Бежать бы отсюда куда глаза глядят.
«Ха! Думаешь, ассасин позволит тебе это»?
— В любом случае, я справилась без вашей помощи. — Эйда нервно сглотнула, но продолжила держаться ровно.
— Неужели? — женщина повторилась, и Эйда беспокойно заёрзала на кровати. А вдруг она действительно не добила этого извращенца? — И как ты планируешь избавиться от тела твоего «драгоценного» дядюшки, Эйда?
Откуда эта женщина знает её имя? Откуда она знает, чьё тело сейчас лежит в подвале?
«Ха! Чему ты удивляешься, Эйда? Это же Темное Братство»!
Она виновно опустила голову, судорожно прикрываясь одеялом, словно оно способно было защитить её от всего злого, что есть в этом мире. Девушка искоса посмотрела на силуэт.
«Зачем ассасину знать о твоих планах? Ритуал не удался, значит, это не их дело! Или, может, женщина намеревается рассказать всё страже? А заодно и повесить на тебя еще несколько своих убийств»?
Эйда тщетно попыталась успокоиться, пустить в голову трезвые мысли и держаться перед ассассином ровно. Предательские слёзы градом катились по щекам и сдавливали горло.
— Я… я не могла больше терпеть! — прокричала она взахлеб, то и дело вытирая мокрый нос. — Он делал со мной… плохие вещи! Он заслужил это! Пожалуйста, не говорите никому…
— Ну-ну, Эйда. — Женский голос прозвучал мягко, что немного успокоило Эйду. — Ты терпела так долго…
Ассасин встала со стула и вышла из тени. С грацией кошки она плавно приблизилась к кровати и остановилась у изголовья. Теперь Эйда могла разглядеть её получше. Женская точенная фигура была скрыта под странным темным одеянием, повторяющим все очертания тела. Даже руки были в перчатках. Девушка попыталась заглянуть ассасину в глаза, но они надежно прятались в тени изящного капюшона.
— Тебя не в чем обвинять.
— Тогда что вам нужно? — тихонько всхлипывая, Эйда задала вопрос.
— Тебе ведь понравилось, верно? — хотя лицо женщины и скрывала маска, Эйда была почти уверена, что ассасин довольно улыбнулась. — Понравилось убивать?
— Что? — её такой вопрос вогнал в ступор. Она тут же попыталась отодвинуться от опасной гостьи так далеко, насколько позволяла ширина кровати.
Признаться честно, ей было приятно смотреть, как этот выродок подыхает у её ног, как он захлебывается собственной кровью, мучается в агонии и как всё ещё протягивает к ней свои трясущиеся лапы, наивно полагая, что она тут же всё осознает и бросится к нему на помощь. Жизнь ещё одного человека погасла на полу этого дома, но на сей раз Эйде нравилось смотреть на это, хоть она и старалась об этом не думать. Слишком тёмными были эти мысли, будоражащими. К тому же, это не её вина! Он вынудил её сделать это. Пускай боги будут свидетелями, дядя заслужил подобную участь.
Слуга Ситиса продолжала спокойно стоять у изголовья, слегка наклонив голову. Она не просто с интересом смотрела на Эйду, казалось, она читала её, словно книгу. Асассин опять улыбнулась.
— Пойдём. — Женщина подошла к двери и жестом пригласила Эйду последовать за ней.
«Что ей нужно от тебя? Что она хочет с тобой сделать»?
— Не бойся. Пошли.
Снова этот дурманящий голос, словно сладкий мёд, заливает всю комнату, проникает в каждую щель и заставляет Эйду подчиниться.
Она ступала за ассасином след в след. Женщина бесшумно передвигалась из комнаты в комнату, с легкостью минуя мебель и прочие препятствия. Словно это был её дом.
Ассасин то появлялась, то исчезала, будто сама тень была её верным питомцем, готовым в любой момент безоговорочно защитись свою хозяйку. Какой только магии не повидала Эйда за свою недолгую жизнь, да и сама могла вызвать парочку веселых искорок, спасибо бретонским корням матери. Но это было нечто совершенно другое, что-то куда более могущественное… И она это прочувствовала всем нутром.
Они спустились в подвал. Эйда всё время косилась на женщину, пытаясь предугадать её действия и понять, откуда она знает, где лежит тело. Девушка постоянно оглядывалась назад, чтобы рассчитать, успеет ли добежать до выхода и спрятаться где-нибудь на улице или добежать до соседей. Лишь мелкая дрожь всё никак не унималась, выдавая её страх с потрохами.
— Разверни его. — Женщина остановилась у трупа.
Эйда подчинилась и, присев на корточки, принялась трясущимися руками разворачивать тряпки, которыми обмотала тело. Старые мешки, скатерть, постельное бельё… Она хватала всё, что попадалось под руку. Зачем это делала, теперь и сама не понимает. Кровь на теле свернулась, а всё шмотьё пропиталось ею до последней нитки, прилипло к плоти и не без усилий отрывалось, сопровождаемое противными чавкающими звуками. Даже некогда длинная тёмно-русая шевелюра этого урода слиплась в один отвратительный комок, так невыгодно оголяя лёгкую плешь на макушке.
— Теперь снимай его рубашку.
— Зачем? — Эйда с ужасом уставилась на женщину. Какое извращение она задумала? Боги свидетели, девушка не выдержит ещё одного унижения.
Потеряв терпение, женщина тяжело вздохнула, присела рядом, достала кинжал и принялась сама срывать одежду с трупа быстрыми и ловкими движениями.
— Возьми это. — Ассасин протянула Эйде рваную одежду мертвеца, замотав абсолютно голое и почерневшее от кровоподтеков тело в тряпки, ещё до недавнего времени служивших мешками и скатертями. Потом она достала из кармана какой-то маленький пузырёк. При свете одинокой свечи на маленьком ручном подсвечнике Эйда не шибко могла что-либо разглядеть. Тем временем женщина выпила содержимое пузырька до дна и снова посмотрела на неё. — Так что планируешь делать с телом, м?
Эйда не знала, что ответить. Не знала, какой ответ будет правильным. Боялась гнева асассина или… разочарования. Но всё же рискнула сказать правду.
— Сделать прорубь в болоте и бросить туда.
— В болото? Посреди города? — женщина насмешливо фыркнула.
— Нет, — Эйда отрицательно замотала головой, — За городом есть одно место.
— Понятно, — довольно молвила ассасин. — Пошли.
Лёгким движением она закинула труп себе на плечо и вышла из подвала.
— Сапоги его захвати.
Как жаль, что в приюте их не учили алхимии. Эйде стало очень интересно, что за зелье выпила женщина, раз смогла с такой лёгкостью справиться с огромным телом. Ведь когда девушка тащила труп своего опекуна до небольшого люка, ведущего в подвал, то истратила все свои силы.
Они вышли из дома и незаметно покинули город. Тёмная женщина шла спокойно и ровно, а вот Эйда то и дело оглядывалась, боясь наткнуться на стражника или кого-то ещё. Она даже не заметила, что забыла про меховой плащ, и покорно следовала за ассасином в одной ночнушке да в старых тапках, крепко сжимая в руках залитую кровью одежду.
— Пришли. — Слуга Ситиса остановилась у свежей проруби.
Действительно, пришли. Ведь именно об этом месте говорила Эйда. Теперь понятно, почему ассасин была так довольна, услышав о нём. Эйда мысленно улыбнулась, ведь женщина её недооценила, подумав о городских водах. Оказалось, слуга Ситиса подготовилась и успела заранее прорубить дыру во льду. Тем временем женщина развернула труп и ловко столкнула его в прорубь, а тряпки, послужившие временным чехлом, сгребла в один комок.
«Зачем она это делает? Зачем помогает тебе? Что ей нужно»?
— Зачем вы помогаете мне? Что вам нужно?
— Дай мне это. — Женщина забрала всё, что было у Эйды в руках. — А сама возьми вон то шмотье. Их нужно сжечь. Твою ночнушку, кстати, тоже.
Эйда непроизвольно посмотрела вниз. Она умудрилась изрядно запачкать себя кровью по дороге.
— Утро старайся вести себя как обычно. Пойди на работу, пообщайся с соседями — пусть тебя видят. А поздним вечером пойдёшь к стражникам и скажешь, что твой дядя не вернулся с лесоповала. Если им хватит ума прочесать лес, они найдут его одежду и сапоги у логова снежных троллей. За тело не волнуйся. Ранней весной им с удовольствием полакомятся грязекрабы. Тебе всё понятно?
Эйда легонько кивнула.
— А через неделю приезжай в Фолкрит. Я буду ждать тебя там.
— Зачем? — спросила она дрожащим голосом. От страха и от холода.
— Можешь, конечно, остаться жить здесь. Но вряд ли тебе здесь нравится. Так что советую всё-таки приехать.
— Что вы будете со мной делать? Зачем я вам?
— Ты всё увидишь сама. — Услышав это, Эйда задрожала ещё сильнее. — Ну-ну, не бойся, — женщина тихонько хихикнула, — Ничего плохого с тобой не произойдёт.
«С чего бы тебе верить ассасину? С чего бы тебе вообще кому-то верить? Подумаешь, помогла тебе дотащить тело этой мрази! Вообще-то, это была её работа! Лучше хватай тряпки и беги домой! А потом и вовсе из Скайрима»!
— Зачем это вам? Почему вы мне помогаете?
Ассассин скрестила руки на груди и принялась с интересом её рассматривать, словно последний вопрос Эйды оказался очень глупым и неуместным.
— Мы с тобой во многом схожи, Эйда. Даже больше, чем я думала. — Женщина задумчиво наблюдала рассвет. Солнечные лучи то и дело падали на её лицо, проникая под капюшон. Но Эйде и этого хватило, дабы увидеть глаза ассасина. Они были зелеными и уставшими. — Так что хорошенько подумай насчёт Фолкрита, договорились?
— Как тебя зовут? — прямо спросила девушка, продолжая смело смотреть убийце в глаза. Теперь, под лучами восходящего Магнуса, слуга Ситиса казалась ей самым обычным человеком.
Женщину этот вопрос застал врасплох. Но, мешкая, она всё же ответила:
— Зови меня Астрид.