Пробираясь сквозь лесную чащу, следуя за таинственным проводником, девушка спотыкаясь на каждом шагу, торопливо перебирала ногами, дабы не потерять из виду, единственный источник света. Оглядываясь по сторонам, испуганная перепевами ночных птиц Тихиро, не заметила, как вышла на известную ей тропинку, выложенную крупным булыжником. Немного сбавив темп, она аккуратно ступала по камням, разглядывая окрестности. Несколько минут мерного шага, привели гостью загадочного мира с её провожатым, к знакомому дому, на пороге которого стояла низкорослая женщина, облаченная в тёмно-зелёное платье из плотной ткани. Некогда ходячий фонарь, ухватившись пятернёй за арку над входом во двор, повис обыкновенным светильником, покачиваясь из стороны в сторону, отбрасывал на землю смехотворные тени.
— Эээ, — послышалось сзади, пугающее мычание прямо над ухом. Повинуясь банальному инстинкту самосохранения, девушка шарахнулась в сторону, оглядываясь назад. За её спиной, в своей робкой манере обращения, стоял Безликий, сквозь дымчатое тело которого, проглядывала лесная опушка.
— Ааа, это ты, — пытаясь унять дрожь в коленях, протараторила девушка, прижимая крохотные кулачки к груди. Опомнившись от мимолётного испуга, Тихиро вежливо поклонилась старому знакомому, в знак уважения. Бог Каонаси, последовав её примеру, учтиво раскланялся, не в силах передать иначе, восторг испытываемый им от их встречи.
— С возвращением, Тихиро — Сэн, — ласково произнесла женщина, стоявшая у входа в дом. Трудно было не узнать в ней, сестру владелицы купален, госпожу Дзенибу. Несколько секунд понадобилось девушке, дабы броситься бежать к хозяйке здешних мест.
— Госпожа Дзениба-сама, — утопая в заботливых объятьях, покрытых густыми морщинами рук, протараторила шатенка, размышляя о том, как абсолютно одинаковые внешне люди, могут быть такими разными по натуре.
— Долго же мы тебя ждали, бездонная глубина наших грёз, — ласково поглаживая гостью по волосам, молвила женщина, вкладывая в эту фразу, много больше смысла, нежели могло показаться на первый взгляд.
— Прошу простить меня. Всё это время, я не забывала о вас ни на минуту, — крепче обнимая маленькими ручонками давнюю знакомую, прощебетала Тихиро.
— Верю тебе, верю. Пойдём в дом, нечего всякой нечисти заглядывать в двери, — подозрительно оглядываясь по сторонам, Дзениба освобождаясь от девичьих объятий, схватила её под локоть, и потянула к дверному проёму. — А ты так и будешь там стоять? — вопросительно взирая на оробевшего Каонаси, насмешливо пробурчала колдунья. Чёрное изваяние в маске, плавно затрепетало в воздухе, следуя за своей хозяйкой, едва успев проскочить в закрывающийся дверной проём.
В памяти Тихиро, стали всплывать картинки восьмилетней давности. Когда-то, будучи решительно настроенной спасти от проклятья дорогого сердцу дракона, она впервые ступила на порог этого дома, сжимая в руках небольшую печать, которую Хаку по приказу Юбабы, украл у её сестры. С тех самых пор, мало что изменилось в обстановке, в дальнем углу комнаты, в выложенном кирпичом камине, полыхал огонь, отбрасывая тысячи крошечных искорок в воздух. Сплошь и рядом, на стенах, висели собранные в пышные букеты высушенные травы, чей дурманящий рассудок аромат, разносился по всей комнате. Длинный, деревянный стол, всё также располагался в середине комнаты, в компании подобных себе стульев. В доме царил покой и умиротворение, будто и не бывало всех этих лет, кажется всё было вчера.
— Умница что пришла, садись за стол, я чайку налью, — заторопившись к плите, женщина водрузила на вспыхнувший огонь железный чайник, в котором практически тут же, послышалось шипение, свидетельствующее о закипании воды.
— Бабушка, вы не знаете, почему Хаку до сих пор не вернулся в мир людей? Я жду-жду, а его всё нет, — устремив на хозяйку дома взгляд полный надежды, залепетала девушка, присев на краешек деревянного стула.
— Дракон Юбабы? — шатенка невольно поёжилась, заёрзав на стуле, как только услыхала ненавистное имя злой ведьмы. — Порой, милая, давать обещания, намного проще, нежели исполнить его. Как видишь, для твоего друга, обстоятельства сложились именно так, — разливая по трём фарфоровым чашкам чай, пробормотала женщина назидательным тоном.
В воздухе тут же разлился травяной аромат, наполняющий всё пространство блаженным спокойствием, которое нынче, могло лишь только сниться. Идеальную, ночную тишь, нарушало мерное тиканье часов с причудливым циферблатом, висевших на стене. Вместо обычного исчисления времени, на позициях где должны были быть цифры обозначавшие часы и минуты, находились крошечные рисунки в виде разнообразных, диковинных животных. В данный момент, единственная стрелка в виде стеклянной ложки, практически достигла одной из позиций. Забывшись в раздумьях, девушка не заметила, как перед ней появилась чашка горячего чая, а сама Дзениба, присела по другую сторону стола, напротив гостьи.
Едва уловимое шипение чайника, чьё тело покинула кипящая жидкость, будто тосковало в одиночестве, чуть слышно напоминая о себе.
— Но как же так? — вернувшись к единственно важной теме, выпалила Тихиро, опомнившись от пленяющего разум аромата душистых трав. — Ведь он обещал расторгнуть договор с Юбабой и вернуться к своим истокам, в мир людей, ко мне в конце концов, — последние слова девчушка, проговорила с огромной досадой, вспоминая каждый проведённый в ожидании день, отданный на потеху несбыточным грёзам.
— А ты всё такая же, дальше своего носа не видишь? — ласково улыбнулась, отпив от глубокой чашки, подметила колдунья.
— Что вы имеете ввиду, бабушка? — опустив ладошки на тёплую, фарфоровую поверхность, мигом уняла мелкую дрожь Огино, образовавшуюся от прохладных потоков воздуха, разливающихся по полу.
— Не знаю, что именно произошло во владениях сестрицы, но, с тех пор как ты покинула мир духов, правила и порядки ужесточились. Рабочих контрактов Юбаба более не заключала, но и ни один из имеющихся, расторгнут не был. Остаётся только гадать, что задержало мальчишку, во власти этой ведьмы, — задумчивым тоном произнесла женщина, выстукивая размеренный ритм пальцами, по деревянной столешнице.
Всё это время, Безликий молча таскал с поставленной на стол корзинки бублики, никоим образом не встревая в диалог. В голове возникала дюжина различных вопросов, кроивших душу по частям, требующих немедленных объяснений. Как только был сформирован первый. Огино приготовившись его озвучить открыла рот, но её речь перебила трель, доносившаяся от настенных часов. Округлив в удивлённом выражении глаза, девушка вопросительно взирала на сказочный циферблат, ожидая конца звонко льющейся мелодии.
— Заговорились мы, пора и поработать, — поднимаясь на ноги, Дзениба потопала в сторону шкафа, задёрнутого плотной, холщовой тканью. Отбросив её, колдунья достала с одной из полок небольшого размера мешочек, подвязанный бечевкой. — Идёшь со мной? — направляясь в сторону двери, поинтересовалась магика.
— У, — машинально кивнув, соскочила со стула шатенка и припустилась бежать за хозяйкой дома, выходящей на улицу.
Картина, представившаяся взору гостьи магического мира, была изумительная. В окружении тысячи тысяч крохотных мотыльков, светящихся разноцветными огонюшками, посреди двора стоял фонарь, некогда бывший её провожатый. Водрузив железное тело, на маленькую пятерню, светильник мерно раскачивался из стороны в сторону, заставляя вереницу светлячков, следовать за потоками воздуха, орошая его, пылинками сияния. Не успев опомниться от чарующей сознание реальности, Тихиро ощутила в руках всё тот же мешочек с чем-то тёплым на ощупь.
— Поможешь покормить лесных духов? — заговорщическим тоном, протянула колдунья, указывая рукой на усеянный фантастическими существами двор.
Внешне каждый из них, напоминал мотылька, но если присмотреться, можно было заметить вместо обычных четырёх, семь крылышек, светившихся различными цветами, с которых осыпалась неоновая пыль. Повинуясь услышанному, девушка не задумываясь потянула за бечевку и просунула внутрь руку, набрав пригоршню содержимого, она осторожно рассыпала в воздух крошечные, серебристые крупинки. Ошеломлённо взирая на повисшее в невесомости скопление перламутровых частиц, Тихиро вопрошающе посмотрела на стоявшую в стороне колдунью.
— Бабушка, что это за мотыльки? — указывая на стремительно расхватывающие угощение огоньки, протянула шатенка, силясь унять участившийся пульс.
— Мотыльки говоришь? — добродушно рассмеялась колдунья. — Милая моя, это не мотыльки, это духи туманных ночей. В непроглядную пору, когда матушку луну застилают облака, а туман окутывает всё в округе, эти крохи главные помощники заблудшим в лесу странникам, только им одним похвала и благодарность, за спасение человеческих душ, — взяв из заветного мешка ещё одну пригоршню, Дзениба рассыпала пыль по воздуху, наблюдая за трапезой огонюшек.
— А что это за крупицы? — разглядывая крохотные частицы на руке, поинтересовалась шатенка.
— Это звёздная пыль, единственная пища для тама-си-хи, духов туманов. На ярмарке в честь Цукуёми-сама, продаются дары ночного неба, там Безликий и покупает для лесных обитателей пищу, — назидательным тоном, проговорила старушка.
— Удивительно, — всё, что смогла вымолвить девушка, очарованно разглядывая причудливых мотыльков.
— Это мир духов, девочка моя, ничего удивительного, — поглаживая по плечу гостью, Дзениба позволила ей полюбоваться вихрем разноцветных светлячков, ещё немного.
— Поздно уже, останешься у меня, — подталкивая гостью ко входу в дом, приказала колдунья.
Празднество из тысячи тысяч разноцветных фейерверков, подходило к концу. Насытившись вдоволь, мотыльки стали разлетаться в разные стороны, оставляя по себе лишь слабое, неоновое свечение. Не успев войти в помещение, Тихиро рухнула в объятья Морфея под грузом новых впечатлений о мире духов. Ей снились безликие дали, которым ни счету, ни названия не было. Калейдоскопом, миры, проносились сквозь время и пространство, оставляя по себе лишь едва ощутимое впечатление. Бурная, цвета боярышника река, ухватив в свои объятия Тихиро, уносила её всё дальше в обитель ёкаев и аякаши. И он, величественный дракон, чьё имя выгравировано на сердце влюблённой странницы, Нигихаями Кохакунуси, хозяин янтарной реки.
***
Парень с внушительным опозданием явившийся в кабинет Юбабы, молча выслушивал назидательный тон госпожи, котелок терпения которой, закипал, расплёскивая на ковёр, остатки самообладания. Подобно бешеной фурии, она металась из угла в угол, отчитывая своего ученика за совершенное деяние.
— Чтобы в последний раз ты совал свой разлюбезный нос в чужие дела! Ясно тебе? — брызжа слюной, выпалила колдунья, нависая над ним грозовой тучей, вот-вот готовой разразиться исполинским ливнем.
— Ага, — скучающим тоном, проговорил ученик, оперевшись спиной о стену, складывая одну на другую руки на груди. Учиться у этой ведьмы ему было нечему, уважение и трепетное благоговение, улетучилось много лет назад. Но, что за неведомая сила, удерживала его во владениях Юбабы, заставляя прислуживать и повиноваться любому её приказу, оставалось загадкой.
— Чудненько, — кое-как состроив довольную гримасу, женщина расплылась в зловещей ухмылке. — А теперь, у меня есть для тебя работёнка, — потирая ладони, на пальцах которых, красовались огромные перстни с драгоценными камнями, пролепетала она. Всякий раз, когда Юбаба начинала разговор таким тоном, по спине парня пробегало полчище мурашек, мечтающих скрыться от ненасытной, дьявольской злыдни.
— Чего ещё? — выдержав взгляд полоумной старухи, менторским тоном отчеканил ученик, едва ли заинтересовавшийся её речью.
— Не знаю, слыхал ли ты ранее, у Бога процветания Дайкоку, есть молот, способный исполнять любые желания, приумножать богатства, и наделять властью. Так вот, я хочу, чтобы ты украл его для меня, — немного помедлив, колдунья продолжила, таинственное посвящение в подробности заговора. — В мире аякаши, богов и ёкаев, настали беспокойные времена. Грядёт восстание против пантеона богов, который нынче, поделён на две фракции. Одной из которых, правит Аматэрасу (Богиня солнца) и Сусаноо (Бог шторма), эти две крупные рыбины, организовывают армию духов и ёкаев, весь магический мир, кто против правления Оокунинуши-сама, пойдёт войной, дабы свергнуть его и приспешников, с трона всевластия. Вот тогда и придётся решать, на чьей мы стороне. Мы ведь в мире магии, не последние люди, правда Хаку, — заговорщическим тоном, протараторила Юбаба, ожидая возгласов и аплодисментов со стороны ученика.
— Да что вы говорите, — брови сами собой поползли вверх. — А теперь быстро признавайся, потеряла в полёте управление, и шарахнулась своей дурьей башкой о бетон, бабуля? — едва сдерживая позывы смеха, иронично поинтересовался дракон.
— Чего? Да как ты смеешь со мной так разговаривать, щенок, — хотела было продолжить, но встретившись с выжидающим взглядом Хаку, осеклась. — Нет ничего более важного в этом мире мальчишка, нежели богатство и власть, в борьбе за то и другое, я не хочу стоять последней в очереди, мне нужно всё и сейчас же. И ты мне в этом поможешь, — приказным тоном отчеканила госпожа.
— Да, да, да. Мир вошёл в новую стадию развития, космические перелёты нынче не новшество. Слизни и духи болот, отправляются покорять иные Вселенные. Паучья ведьма выносила потомство розовых фламинго, а в мире богов назревает восстание, очень правдоподобно, вполне реально, но я пошел, а ты проспись, — разворачиваясь в сторону выхода, ученик небрежно махнул на прощание рукой.
— А ну стоять! — что есть силы взревела старуха, от чего волосы у брюнета зашевелились не только на голове, но и на руках, почувствовав себя отдельной экосистемой. — Ты, Хаку, мой, по праву владения тобой, в силу нашего трудового договора, — процедила сквозь зубы Юбаба. Эта плюшечка действовала всегда безоговорочно, произнесение данной фразы, гарантировало полное повиновение дракона, беспрекословно и без оглядки.
— Слушаюсь, — повержено склонив голову на грудь, согласился помощник. — Только нехрен так в следующий раз орать, дура бешеная. Такое впечатление будто гвоздём по тарелке ёрзают, до чего голос противный, сил нет, — предотвращая всяческие попытки возражения колдуньи, он в мгновение ока, трансформировался в исполинских размеров дракона, мерно вдыхающего воздух, давящей тесным пространством на него комнаты. Сделав несколько шагов в сторону распахнутого окна, мальчишка взмывая в воздух вылетел в окно, извиваясь на ветру громадной рептилией, с удлинённым покрытым шерстью, как и всё тело, хвостом.
— Вот же гадёныш, сожрал бы тебя кто-нибудь, — едва сдерживая пылающую в груди ярость, прорычала поверженная в моральной баталии Юбаба.
***
Утро выдалось ранним. Ловко пробивающийся сквозь тернии ветвистых деревьев, луч солнца, ласково гладил по кончику носа, мирно сопевшую Тихиро. Девушку, которая уснула прямо на пороге дома, Дзениба при помощи магии, перенесла в приготовленную заранее постель.
В попытках осмыслить своё нынешнее местоположение, девушка присев на кровати, учащённо моргала, потирая заспанные глаза. В дальнем углу комнаты, за деревянным прядильным станком, восседала хозяйка дома, в компании подающего ей нити, Бога Каонаси.
— Проснулась уже, — послышался женский голос, не поворачивая голову к пробудившейся гостье, Дзениба продолжала прясть нить.
- Бабушка, а как же я так? - растерянно вопрошала Тихиро.
- Так что? Быстро уснула? - с доброй улыбкой спросила колдунья.
- Угу, - кивнула шатенка стараясь вспомнить в какой момент её покинуло вчера сознание.
- Мир аякаши хоть и находится в тесном соседстве с человеческим но всё же имеет свою атмосферу, к которой обычному человеку необходимо привыкнуть. Адаптация проходит для каждого индивидуально, в зависимости от того, сколько в человеке веры, - неторопливо пояснила волшебница продолжая работать.
- Веры? - задумчиво протянула Огино разглядывая свои босые ноги на полу.
— Именно девочка, веры. Чай на столе, завтракай и отправляйся в путь, долго тебе у меня находиться нельзя, — несколько опечаленным и на удивление строгим тоном, проговорила старушка.
Прощания и рассказы о нынешней жизни, заняли добрую половину дня. Уже ближе к вечеру, Дзениба снарядила всем необходимым, и под четкие указания в действиях, сопроводила на станцию «Дно болота», где и оставила Тихиро дожидаться трамвая, идущего в купальни Юбабы…
Продолжение следует…
