***
Сквозь пространство и время, Хаку бережно нёс в руках почти невесомое девичье тело, с трепетом сжимающей в объятиях его шею, уткнувшись носом в мужскую грудь. Прошло немного времени, прежде чем волшебник и его ноша достигнув точки назначения, стали плавно лавировать в воздухе, опускаясь на пол. Мягкому приземлению не дано было случиться. Не долетая до поверхности несколько метров, парень брезгливо струсил с себя разнеженное в мужских руках тело Тихиро, позволяя последней сделать несколько кувырков по твёрдому деревянному полу, приземляясь на лицо в аккурат около ног новоявленного господина. Все мечты и мысли коими грезила Огино, во время их путешествия сквозь пространство, рассеялись подобно утреннему туману. Потирая ушибленное лицо и другие части тела, девушка стала неистово поливать оскорблениями и претензиями виновника её крутого пике. — Какого черта ты творишь, зараза такая? — распаляясь в праведном гневе, бушевала крикуха. — Нечего тереться об меня, говорил ведь уже, — насмехался над её эмоциями брюнет, ощущая такой позабытый прилив веселья, в связи с появлением эдакой забавы в виде человека. — Да я лучше камин раскалённый поцелую, нежели ещё раз к тебе прикоснусь, — указывая пальцем в сторону атрибута интерьера и источника тепла, покоившегося в углу комнаты, выпалила Огино. Уютное помещение, сплошь заставленное книжными полками, на коих красовался весомый слой пыли, служило комнатой ученика Юбабы, находившейся в дальнем конце здания купален Абура-я. Одинокие стены, уходящие ввысь к потолку, были сплошь усеяны клочками древних писаний, изложенных на неизвестных простому люду, да и не каждому ёкаю языках. На некоторых из них, были изображены разнообразные обряды по очищению от магического проклятия — одно из многих увлечений ученика колдуньи. Напакостить кому-нибудь из колдовского мира тем, что избавить от наложенного на их жертву проклятия — было забавой парня, никак не шедшего в ногу с соображениями Юбабы, но кто её слушал. Посреди уютно обставленной комнаты в стиле приспешника колдовства, стоял господин и его новоявленная слуга, испепеляющая нерадивого хозяина исполненным ярости взглядом. Казалось, ей под силу сжечь дотла его тело, не зажигая при этом ни одной спички. Обстановка накалялась, Хаку быстро перестала забавлять строптивость девчонки и он решил перейти к действиям. — А придётся, — хватая девичье предплечье, парень с силой притянул её к себе, пока та не уткнулась носом в его грудь. — Придётся делать всё, что я тебе прикажу, — сжимая в ладони хрупкую руку шатенки, он дождался характерного визга, знаменующего предельно терпимую боль и с силой оттолкнул от себя причину грядущих проблем. Продолжение следует…А придётся
13 декабря 2017 г. в 22:53
В комнате воцарилась мертвецкая тишина. Нет, само собой её нарушал периодический звон монет и звук секундной стрелки часов, висевших на стене, но, девушке казалось, что мир который она строила у себя в голове, холила и лелеяла долгие восемь лет, стал осыпаться к её ногам миллионами осколков, возвращая в жестокую и расчетливую реальность, в которой нет места для её ванильных мечт. Прошло всего ничего времени, как Тихиро смогла мысленно проклясть себя за то, что поверила в сказку созданную собой, и тут же оправдать Хаку за то, что он не участвовал при её сочинении. Не был уведомлен, что играет главную роль в этом сценарии, а значит не давал своего согласия и не виновен.
Минуту Огино варилась в котелке своего безумия, одиноко простаивая не своё место на ковре в кабинете Юбабы. Что должен чувствовать человек, после оглашения собственной казни? Страх. Нет, страха в ней и подавно не было. Дрожащие губы — это от холода. Вздымающиеся плечи и едва державшие на весу ноги — это последствия стремительных перемен в жизни. Желание провалиться под землю и отдать себя на съедение червям — это отчаянный крик души, но о страхе и речи не могло быть.
Всё, на что сейчас хватало сил это злость на саму себя. Да как ей в голову вообще пришло припереться в мир духов не продумав свой план хотя-бы на два шага вперёд. Каковы гарантии того, что Юбаба и в этот раз беспрекословно даст ей работу. Верно, никаких. Вместо уборки купален, Огино пойдёт на закуску свиньям. Хорош итог. Поток размышлений был прерван внезапным предложением:
— Госпожа, отдайте мне её в помощницы. Мне знаете ли некому прислуживать, а местные юна — мне противны, — властно проговорил парень, даже не удостоив предмет своего прошения взглядом.
— Помощницы? — оторвавшись от бесконечного счета своих богатств рявкнула колдунья, устремив на чужачку исполненный презрения взгляд, — хилая и немощная, быстро подохнет, — резюмировала она, возвращаясь к подсчету монет.
— Не мешки с рисом же тягать будет. Так, в качестве «принеси-подай», — вооружившись напускным безразличием настаивал Хаку, ощущая затылком пристальный взгляд непонимающей столь внезапной доброты Тихиро.
— Ишь какой, совсем разленился, — недоверчиво буркнула Юбаба, не отрываясь от золотых слитков.
Не в её интересах было потакать прихотям ученика, но отказать ему сейчас — означало обречь себя на месяц, а то и более бесконечных пакостей с его стороны. Вредный нрав Хаку, ей хорошо был известен. Не мало «чудес» он натворил, когда был обделён в чем-бы то ни было.
— Забирай, — недовольно рявкнула она. — Только вот пусть сначала заключит со мной рабочий контракт, — вспомнив о благоразумии выпалила вдогонку колдунья.
— А если она… — его прервал решительный возглас той, чья судьба нынче решалась.
— Я согласна, — твёрдо и без раздумий вымолвила Тихиро, сжимая маленькие ладони в кулак. — Где подписать? — стараясь не разрыдаться от счастья, она сделала несколько уверенных шагов к столу Юбабы и выхватила из медного держателя перо.
Глаза старухи округлились, волосы на макушке встали дыбом, а из носу повалил пар ярости. Ещё ни одна человечишка — коей несомненно являлась эта букашка, не смела столь бесстрашно вести себя у неё в кабинете. Просто немыслимо.
— Тц, вот балда, — обреченно проговорил брюнет, прикрывая ладонью лицо.
— Подпиши тут, — подталкивая рукой клочок пожелтевшего пергамента поближе к девушке, пробурчала Юбаба.
— Угу, — вооружившись пером, Тихиро аккуратно вывела подпись всё ещё дрожащей от волнения рукой, не читая контракта.
— Как тебя зовут? — более снисходительно спросила колдунья, изучая девичье лицо, цепким, колючим взглядом.
— Тихиро, меня зовут Тихиро, — гордо отчеканила Огино, взметнув копной каштановых волос и покосилась в сторону парня, ожидая хотя-бы малейшей реакции с его стороны, коей к слову не последовало.
— Слишком длинно, — фыркнула старуха, продолжая сверлить новоявленную подчинённую настойчивым взглядом. — Тебя будет звать… — долгая пауза повисла в воздухе, пока в голову Юбабы постепенно приходили образы минувших лет. Ей было невдомёк, кого собой напоминала эта девушка и где ранее она могла слышать это имя. — Сэн, отныне я буду звать тебя Сэн, — неожиданно резюмировала она. — А теперь ступай отсюда, и не смей перечить своему господину, — указывая пальцем в сторону задумчивого брюнета, пробурчала колдунья, возвращаясь к подсчету монет.
— Ну мааам, — дал о себе знать пухлый Бо, всё это время остававшийся в стороне событий. — Я хочу её себе в игрушки, — утирая скупую мужскую слезу, продолжал капризничать толстопузый детёныш.
— Поздно колобок, она моя, — в мгновение ока очутившись позади новоявленной Сэн, Хаку одним движением руки прихватил её за талию и растворился в пространстве, уволакивая свою добычу за собой.
В кабинете Юбабы воцарился хаос и разгром учинённый нерадивым сынишкой. Бо разрывался в истерике попеременно круша предметы интерьера, стараясь попасть в злобную мамашу то вазой, то графином с водой, швыряя их ей в голову. Благо старуха как могла уворачивалась от заботливых проделок родной кровинушки. И только касира — извечным скитальцам по кабинету владелицы купален, трём головам, доставалось более всего, ибо пухляш то и дело пинал их одну за другой, пока они забавно отскакивали с бубнежом от стен и дверей.
Примечания:
Буду благодарна за отзывы:З