Все дороги ведут к нему

      Тихиро протяжно взвизгнула, больно ударившись о выступ одной из книжных полок. Неожиданно, парень поймал себя на том, что в его душе промелькнуло нечто, очень схожее с жалостью и черт возьми откуда взявшейся опаской за нанесённый вред хрупкому, девичьему телу. Отметая от себя рой непрошеных мыслей о желании оказать посильную помощь скрутившейся на полу у книжного шкафа девушке, Хаку с трудом смог утаить неподдельную тревогу в глазах, что к счастью всё же укрылась от затуманенного солёной пеленой взгляда Огино. Потирая ушибленную часть спины, девушка резко вскочила на ноги, утирая тыльной стороной ладони влагу с лица, дабы вопреки оскорблённым чувствам не выдавать истинной боли, причиняемой им. — Ты монстр, — бодрым голосом вскричала она. — Если ты всё ещё играешь в забавы этой карги, то знай, ты давно потерял себя. Утратил любую способность вернуться назад и вести прежнюю жизнь, не омраченную оковами тёмного волшебства, — с особым усердием вытирая горячие слёзы с лица, Тихиро оставляла красные отметины на бледных щеках, знаменующие о крайности отчаяния в применимой к самой себе силе.       Хаку с интересом наблюдал эдакую невидаль. Человеческое существо, без пяти минут его слуга — указывает ему на некие недостатки с требованием избавиться от таковых и вернуться к прежней-призрачной жизни, о которой ни ему, ни ей само собой ничего не известно. Сколько он себя помнил, всегда находился на службе у Юбабы. Другого места — именуемого ему как дом, кроме как купальни Абура-я, и в голову не приходило. О чем могла болтать эта взбалмошная девица? Неужто с кем-то спутала и пытается нынче навязать чужие устои ему самому. Дикость какая. Не смотря на внутренний конфликт, роящийся в душе парня, он всё также смиренно, с долей некой отрешенности вслушивался в каждое слово произнесённое ныне нареченной Сэн, стараясь не упустить никакой детали, поражаясь тому, какую силу имеет её отчаянная речь для него. — Неужели ты не видишь? Всё, столь старательно возведённое вокруг тебя — ложь. Сплошной обман, игра воображения. Очнись же, — последние слова, Огино произнесла со смиренной мольбой, опустив себе на грудь подбородок, не желая выдавать своё бессилие ему.       Тёплые ладони легли на вздымающиеся девичьи плечи, мгновенно унимая волнительную дрожь во всём теле. Большой и указательный палец ухватив край подбородка аккуратно приподняли его вверх, предоставляя возможность парню созерцать раскрасневшееся от стыда и нахлынувших эмоций, прекрасное лицо Тихиро по щеке коего, всё ещё неторопливо сбегала, одинокая и совершенно не желающая подчиниться усилиям воли своей хозяйки слеза. Подушечкой большого пальца, Хаку заботливо утёр солёную влагу, заставляя сердце забиться с неистовой силой. Где-то в глубине души, теплилась слабая надежда на то, что он всё ещё помнит их давнюю встречу и её, парящую с ним в облаках в облике дракона, уносящего все тревоги и страхи куда-то в неизвестность.       Зелёные глаза с интересом наблюдали за переменами в лице шатенки, в тот момент, когда она окрестила его монстром и сейчас, её взгляд разительно отличался, словно и не было тех слов мгновение назад. «До чего же слабы и изменчивы человеческие существа. Их сущности лишь поглощать и лицемерить дано — подобны свиньям», — мелькнул в голове мальчишки назойливый голос, вряд ли принадлежавший ему.       Умозаключение постороннего, немного отрезвило затуманенный разум Хаку, заставив принять прежний, ожесточенный облик. Одарив девушку холодным, презрительным взглядом, парень торопливо отошел от неё повернувшись к окну. Глухая, всепоглощающая темень, обволакивала окрестности купален Абура-я ласковыми объятиями, скрывая волшебство столь непохожего на человеческий мира за непроглядной вуалью таинства.       В голове волшебника, творилось черт знает что. Калейдоскоп сумбурных воспоминаний уволакивал его куда-то далеко в прошлое, где крошечная девчушка без имени и лица, сокрушительно рыдала уткнувшись в ладони, причитая о потери отца и матери. Какова была его роль во всей этой истории и происходило ли это когда-либо, или же это лишь глупая игра воображения, столь дерзко затягивающая за собой в небывалое?       Повисшую в комнате тишину, нарушило слабое шевеление в углу, в коем Хаку оставил ныне именуемую Сэн. Обернувшись на едва уловимый шум, парень не желая того сам улыбнулся. На полу, в углу комнаты, свернувшись в клубок, мирно сопела девушка, несомненно намаявшаяся за целый день путешествий в неизведанном мире.       Черное покрывало небосвода, орошали мириады сверкающих огоньков, располагающихся в бессмысленном хаосе в разных частях небесного полотна. Аккуратный полукруг луны верховодил своенравными светилами, словно ощущал свою несомненную значимость в верном течении естественных дел. Время плавно перевалило за треть ночи, лёгкий, влажный ветерок обдувал отрешенное лицо молодого человека, усевшегося на отвесном утесе у самого моря, дабы вдоволь налюбоваться шумным прибоем солёных волн, подгоняемых ветром. Осыпаясь о скальную твердь, мокрые хищницы со злобным, разочарованным шипением, отползали куда-то вглубь моря, приберегая для берега очередную атаку. Искупавшись вдоволь в своих раздумьях, силясь вспомнить хоть что-то из своего не столь далёкого прошлого, Хаку разочарованно выдохнул упирая лицо в ладони, после чего отчаянно тряхнув густой копной чёрных волос, юный волшебник вскочил на ноги и громко вскричал: — Заклинаю водой и ветром, смой с себя эту лживую личину, — раздраженно рявкнул он, вглядываясь куда-то в бездонную темноту небосвода.       Где-то вдалеке, послышался нахальный смешок и словно по волшебству, звёзды беспорядочным хаосом стали осыпаться куда-то в море, увлекая за собой единственное светило — луну, обнажая истинную картину безликого неба над купальнями Абура-я. Словно неудавшийся пазл, вдруг рассыпалось всё очарование ночи, представляя вниманию Хаку, лишь всепоглощающую черноту небосвода. Всё дело в том, что над Абура-я, всё реже стали восходить звёзды и появляться луна последнее время. Конфликт Юбабы с божеством луны Цукиёми — незамедлительно дал свои плоды. Посему, каждый вечер с наступлением темноты, превращаясь в птицу старуха колдовала мираж звёздной ночи, для привлечения внимания гостей купален. Негоже ведь дому отдыха быть в мало живописном месте.       Одному дьяволу известно, отчего именно сейчас Хаку не стерпел всей лживости окружающей его, ранее ведь вполне сносно относился к заколдованному небу и бутафорным светилам. Окинув всю убогость беспроглядной темени, парень громко выругавшись трансформировался в грациозного дракона, взмывая высоко в воздух, покидая окрестности Абура-я.

***

      Утро выдалось шумным, не успела Тихиро протереть глаза, как за деревянными сёдзи, отгораживающими комнату Хаку от общего коридора, послышался гулкий топот ног и громкие возгласы какой-то из девушек юна. Лениво растянувшись на футоне, шатенка вдруг взволнованно заметалась из стороны в сторону в поисках ответов на бесчисленное количество вопросов возникающих по мере соображения действительности в её голове. Если ей не изменяла память, то вчера она так и не дошла до футона и уж тем более не укрывалась тёплым пледом. Тогда как она могла перекочевать из неприглядного угла комнаты Хаку в уютное местечко для сна? Прекратив метаться взглядом по всей комнате, девушка остановилась на аккуратно сложенной стопкой одежде около футона. Приподнявшись на колени, Огино с интересом ощупала свою находку, расправляя каждую из вещей. Девушка с нескрываемым удивлением подметила то, что Юбаба не отличалась особой любовью к переменам. Всё те же розовые хакама, хлопчатое хаори с белой подвязкой под рукава и гэта*. Позабыв о таинственном перемещении по комнате, Тихиро услышала знакомые нотки голоса, несущегося из стороны в сторону по коридору. Девушка поторопилась переодеться в услужливо кем-то предоставленную ей одежду. Подвязала красной, шерстяной ниточкой растрепавшийся хвост и бросилась к двери ведущей в коридор, предварительно аккуратно сложив собственные вещи на бережно застеленный футон. Отворив дверь, Огино выскочила в коридор и ошеломлённо остановилась. Напротив неё стояла высокая, длинноволосая шатенка, уперев по-хозяйски обе руки в бока. Невзирая на длительную разлуку, Тихиро буквально сразу же узнала в ней Рин. Всё тот же высокомерный и наставнический взгляд не мог не поддать в топку дровишек для огня воспоминаний. — Ты новенькая? — тыча в неё пальцем выпалила шатенка, приближаясь к ней на пару шагов ближе. — Сэн кажется? — продолжала вопрошать девушка. — Угу, — не найдя ничего больше для ответа, пробормотала Тихиро, барахтаясь в омуте воспоминаний захлестнувших её с головой. — Нечего прохлаждаться, насилу тебя нашла, — отчеканила Рин, изучая цепким взглядом новоиспечённую работницу купален Абура-я. — Есть для тебя работёнка. Господин Хаку велел мне присмотреть за тобой. Будто мне заняться больше нечем, — ворча себе под нос, девушка сделала несколько уверенных шагов мимо Тихиро, после чего с вызовом обернулась. — Чего уставилась, ступай за мной, — притворно рявкнула она, что послужило хорошей затрещиной для ошарашенной Огино, дабы та начала шевелиться.       Торопливо ступая за стремительно двигающейся по коридорам купален Рин, Тихиро перебирала в голове всевозможные способы, дабы напомнить о себе своей давней подруге. Для неё послужило серьёзный ударом то, что девушка не узнала в ней ту десятилетнюю девочку по имени Сэн, попавшую на этот берег совершенно случайно, желая вернуть родителям прежний вид. В каждом из проходов купален Абура-я было шумно и людно. Перешептываясь и удивлённо охая при виде очередной служанки Юбабы, девушки юна смиренно закатывали глаза, не то сожалея новоиспеченной жертве обстоятельств, не то презирая её за сделанный выбор и человеческое происхождение. Стараясь не обращать внимания на возмущённые возгласы, Тихиро опустила голову, потупив взгляд в пол, стараясь не замечать ничего вокруг. Минуя очередной коридор, ведущая за собой Рин, остановилась у лифта, проталкивая в распахнувшиеся двери дезориентированную Сэн. Как только последняя с грохотом стукнувшись о заднюю стенку лифта оказалась внутри него, девушка поспешно вступила вовнутрь и нажала одну из кнопок на панели управления, стоя спиной ко всё ещё припечатанной к задней стене напарнице. Как только двери запахнулись и железная черепаха, изношенная годами стала лениво плестись наверх, Рин стремительно обернулась к провожатой и заключила её в свои объятия. — Всё же вернулась, счастье-то какое, Сэн, — прижимая к себе покрепче тело подруги, шатенка трепетно обнимала дорогую сердцу и не забытую напарницу, в то время как та, орошала её плечо горячими слезами-градинами. — Теперь мы сможем ему помочь. Ты — сможешь! — едва слышным голосом прошептала Рин, над ухом Тихиро. Продолжение следует…