A dream on a Victorian night

Английская вороная размеренно перебирала копытами, рассекая длиной гривой знойный летний воздух. Красота, грация и благородство витали вокруг немногих созерцателей этого чистокровного черного сокровища. В паре метрах от живого дива находились пятеро высоких, статных мужчин, явно благородных сословий. Несмотря на их различность, начиная от одежды, и заканчивая национальностью, у мужчин этих было нечто общее. — Лорд, эта лошадь принесет Вам огромное количество побед на соревнованиях, ручаюсь Вам. Она неоднократно занимала первые места на самых именитых турнирах, в том числе королевских. — Соревнования меня не интересуют, барон, — с некой брезгливостью ответил лорд. — Но почему? — Какое мне дело до того, что может эта лошадь под кнутом наездника, тем более, такого неумелого, как этот, — мужчина кончиком трости указал на парня, который старался совладать с характерной англичанкой. — К тому же, мелкие крупицы мнимой славы на этих соревнованиях, совершенно бессмысленны. В этот момент из загона вышел совсем юный парень с длинными волосами, аккуратно уложенными в хвост, который вел за собой белоснежную Камаргскую кобылу. Лошадь послушно шагала за наездником, изредка утыкаясь носом в его щеку. Юноша лишь лучезарно улыбался, поглаживал ее гриву, и что-то постоянно ей говорил. Наблюдатели не слышали его слов, однако, было видно, что лошадь очень привязана к молодому конюху, как и он к ней. Встав в нескольких метрах от знатных господ, парень учтиво поклонился и сел верхом. Подцепив поводья в левую руку, он наклонился к лошади и что-то вновь прошептал ей. И будто по волшебству молодая кобыла зашагала вперед. Несколько минут они кружили по небольшой поляне, демонстрируя все величие и грацию этой редкой породы. Конюх то пускал ее рысью, то переходил на галоп, а затем вновь возвращался на размеренный шаг. И все это время он чему-то застенчиво улыбался. — А вот это уже интересно, — вкрадчиво проговорил брюнет, присаживаясь на большой стул, и положив подбородок на руки, что аристократично придерживали трость. — Кто этот молодой человек? — Этот? Да никто, просто конюх, который недавно поступил ко мне на службу. Я, признаться, не хотел его принимать, однако, за него ходатайствовал один необычайно знатный лорд. — Просто конюх, говорите? — растягивая слова, спросил брюнет. В сказанном бароном он очень сомневался, поскольку молодой парень сидел в седле, будто господин. Лорд подметил, что осанка у парня просто идеальна, чего не бывает у простых конюхов, его пальцы — длинные и аристократичные — мягко держат поводья. К тому же, сам парень далеко не был похож на простого слугу. — Барон, Вы, кажется, предлагали мне мустанга? — не отрывая взгляда от конюха, протянул брюнет. — О да, Вы уж точно не пожалеете о приобретении такого коня. Разумеется, он необъезженный и дикий, однако этот жеребец молод и полон сил. Единственная проблема заключается в том, что абсолютно никто не может оседлать этого коня. — Приведите коня. И прикажите этому парню оседлать его прямо сейчас. Через пару минут двое слуг вывели молодого жеребца, который то и дело вставал на дыбы. Они передали поводья длинноволосому юноше, и поспешно удалились. Конь по-прежнему не хотел подпускать к себе ни одну живую душу, сопротивляясь. Конюх достал что-то из кармана и, подойдя к мустангу, предложил ему некое лакомство, которое конь с удовольствием принял. Пятеро мужчин, сидя под огромным навесом, молча наблюдали, как парень все ближе подходит к лошади: вот он кормит ее, вот ласково гладит по гриве, что-то шепчет на ухо, а затем садится верхом. Несколько наблюдателей даже ахнули, когда конь встал на дыбы, пытаясь скинуть наездника. Однако, к удивлению созерцателей, юноша сумел удержаться на жеребце, при этом, постоянно с ним разговаривая. Несколько минут длилось это противостояние, а затем лошадь пошла галопом. Сделав несколько кругов, она, наконец, остановилась, изнывая от летней жары. Молодой конюх спрыгнул с лошади и погладил ее по голове. В этот самый момент брюнет поднялся со стула и подошел к лошади. — Почему ты остановился? — спросил лорд у парня, заглядывая в его голубые глаза. — Его нужно напоить. По мимолетному жесту лорда подбежали слуги, и тот час же напоили жеребца. Пока лошадь наслаждалась долгожданной влагой, конюх, не отрываясь, с интересом наблюдал за дворянином. Необычного цвета глаза внимательно осматривали лошадь, а затем пристальный взгляд алыми всполохами устремился на конюха. Юноша моментально залился румянцем и, застенчиво улыбнувшись, тихо спросил: — Милорд желает оседлать его? Брюнет ничего не ответил, а лишь протянул руку к одному из слуг, который моментально вложил в нее кнут. Как только длинные пальцы, обтянутые кожаной материей перчаток, обвились вокруг кнута, голубые глаза расширились в ужасе. — Милорд, прошу, не нужно использовать это… — указывая на кнут, еще тише пролепетал юноша. — Почему же? — Если Вы хотите приручить эту лошадь, вовсе не обязательно истязать ее. Прошу Вас, — умоляюще просил он, подняв на лорда свои бездонные голубые озера. — С чего такая уверенность? — пристально вглядываясь в конюха, спросил лорд. — Просто… я знаю. Мужчина деловито хмыкнул и, немного подумав, заявил: — Хорошо. Сейчас я оседлаю эту лошадь, не без твоей помощи, разумеется. Если она меня не сбросит, я никогда не подниму на нее кнут. Но, если она будет сопротивляться, я прикажу высечь ее… и тебя. — Обещаете, что не тронете ее? — Даю тебе слово. Парень безмолвно кивнул и попросил: — Можно мне остаться с ней на пару минут наедине? Под пристальными взглядами дворян лорд сделал пару шагов назад, скидывая лиловый фрак, и расстегивая жилет. А молодой конюх тем временем поглаживал лошадь, что-то тихо приговаривая. Спустя пару минут лорд подошел к жеребцу и вновь пристально посмотрел на конюха. Парень опустил голову, увереннее перехватил поводья и передал их господину. В мгновение ока лорд оседлал жеребца, крепко обхватывая ногами и… Молодой конь лишь фыркнул и уткнулся длинноволосому юноше в плечо. А в следующий миг брюнет легко тронул коня по бокам, и тот мирно зашагал по поляне. Юноша шел рядом с лошадью, изредка поглаживая ее, и непрерывно улыбаясь. При этом, его не покидало острое чувство пристально смотрящих на него алых глаз. Сделав несколько кругов по поляне, лорд слез с лошади и, передав поводья конюху, направился обратно к гостям. — Я покупаю их всех, — застегивая жилет, и забирая из рук слуги свой фрак, сообщил он. Услышав это, барон подпрыгнул на месте и поросячьим визгом завопил: — Милорд, Вы сделали блестящий выбор. Ручаюсь Вам, что эти лошади того стоят! — Вы не поняли меня, барон, — резко перебил его брюнет. — Конюха я покупаю тоже. Необъятных размеров барон заерзал на стуле и, замявшись, прошелестел: — Мой лорд, я правильно Вас понял, Вы хотите купить мальчугана? — Да. — Но зачем он Вам? Право, есть много прекрасных и обученных конюхов, которых Вы можете нанять на эту должность. Зачем Вам этот неотесанный ребенок? — Барон, Вы, кажется, не расслышали, — алые глаза сверкнули зарождающейся яростью, — либо я покупаю этих лошадей вместе с конюхом, либо не покупаю ни одной лошади. И в дальнейшем, наше с Вами сотрудничество будет весьма затруднительно. Пронзительный взгляд и стальной тон лорда заставили барона поежиться и задрожать всем телом. — Что ж, — притворно улыбнулся он, — если таково Ваше желание… По жесту барона, слуги привели под навес молодого конюха. — Вот что, мальчик, — обратился он к голубоглазому парню, который, казалось, даже съежился от такого обращения. — Подготовь трех лошадей. Лорд изъявил желание купить их… и тебя. Последнее слово барон выговорил с необычайной неприязнью. А юноша, в свою очередь, поднял на брюнета глаза, и посмотрел не то с радостью, не то с глубокой печалью. Он ничего не сказал, лишь молча поклонился. Когда он неспешным шагом отходил от высоких особ, услышал, как новый господин спрашивает у барона его имя. — Почем мне знать? — насмешливо ответил барон. — Он ведь обычный слуга. Зовите его как хотите.