Верный клятве

— Лиарра, постой! — Догоняйте, Ваше Высочество! Эймон пришпоривает лошадь, пускаясь за несносной девчонкой. Все как тогда, когда они были совсем детьми. Только тогда он сам катал маленькую северную леди в седле. А теперь она дразнит его самым медленным наездником. Лиарра останавливается только у края скалы. Она любит гостить на Западе. Мать вечно говорит, что это отцовская кровь играет, но она-то знает, что и мама любит Запад не меньше. — Мы уже здорово оторвались. Принц спешивается, подавая Лиарре руку, но она гордо спрыгивает сама. Она всегда так делает. Эймон только хмыкает, заключая ее в объятия. — Ты попалась, леди Ланнистер. — он целует куда-то чуть ниже уха и Лиарра довольно мружится. — Ты главное не забывай меня так называть при отце. — Я твоего отца не боюсь. — Ну, конечно. Эймон гораздо выше и, больше всего на свете, Лиарре нравится, когда он вот так обнимает ее сзади и она может опереться на его грудь. Наверное, так себя чувствует и мама, рядом с отцом. — Если хочешь, пойду к нему сразу, как вернемся! — Решил ему настроение перед свадьбой Джоанны испортить? Эймон разворачивает девушку к себе и с тенью возмущения, но совершенно серьезно спрашивает: — Ты что думаешь, я просто так пойду? Лиарра собирается рассмеяться, но вдруг тень понимания заставляет ее подозрительно прищуриться: — А чего ради? — Ну, это… Руки просить. Твоей. — А меня сперва спросить не хочешь? — А ты что, мне откажешь? Она ответить не успевает. Молодой принц притягивает ее и целует. — Но если так хочешь… Пойдешь за меня? Лиарра смотрит на него совершенно изумленно. И Эймон вспоминает день, когда точно так же смотрел на нее. Когда увидел что из девочки, из-за которой ему когда-то здорово влетело от Джейме Ланнистера, она превратилась в девушку от которой он не мог отойти весь вечер, за что потом долго слушал насмешки родителей. Потом еще года два он даже смотреть не мог на девчонок, на которых ему, взрослому наследнику, ненавязчиво, но все же с намеком, кивали родители. А потом стал пользоваться любым случаем, чтоб только уехать на север. К ней, которая теперь только кивает, обнимая его. Ведь она любит его, наверное, гораздо дольше, чем он может себе представить. Наверное, с того самого дня, когда они впервые дрались какими-то палками и Лиарра получила от него на память шрам. Они оба так хорошо это помнили, словно все было вчера. Джейме Ланнистер тоже помнил. Как какой-то белобрысый посмел ударить поганой палкой его дочь. И теперь этот белобрысый стоял перед ним и просил руки этой самой дочери. — Повтори. — Я хочу жениться на Лиарре. — Какой ты молодец. Что-то еще хочешь? — Отец! Джейме метнул на дочь сердитый взгляд и она только опустила голову. — Значит, ты, умник, скажи отцу пусть тащит ко мне свою королевскую задницу. — Но… — Бегом! Эймон сердито выдохнул, но пошел за отцом. Он ждал чего-то подобного. — Лиарра, ты же знаешь, как сильно я тебя люблю? — Да, отец. — Ты всегда была доброй и я никогда не был против, чтоб ты тащила себе со двора всяких щенят, котов и другую ободранную живность. Но на кой тебе сдался Таргариен? — Ну, отец… — Что? Ну да, он принц, все такое… Но он ведь совершенно бестолковый! Только бы на лошади скакать, да мечом махать! В конце концов… Он же сын Джона Сноу! — Ты обещал маме так его не называть! — Тоже мне… Дверь открылась довольно резко. Лиарра легко поклонилась, но Джейме даже не потрудился встать. — Так, иди к матери. — Но… — Бегом! Лиарра сердито выдохнула, но пошла к маме. А чего она ждала? — Итак, моя королевская задница здесь. — Твой сын сказал тебе зачем я тебя позвал? — Не сказал. Но был крайне… раздосадован. Я сяду? — Джейме вопрос проигнорировал. — Так зачем же ты меня так изящно пригласил к себе? — Твой отпрыск надумал тянуть свои поганые ручонки к моей дочери. Джон крайне дипломатично пропустил мимо ушей все субъективные высказывания и сутью остался вполне доволен. — И в чем проблема? — Проблема? В том, что твой отпрыск надумал тянуть свои поганые ручонки к моей дочери! — Не разделяю твоего негодования. — Ну, конечно! Не к твоей же дочери лезет какой-то там… — Тебе напомнить, как ты приходил просить Арью? — Эй! Ты не сравнивай! Я был взрослым человеком. Я знал, чего хочу! Это не были какие-то там детские выдумки! — Ну, конечно. И ты тогда уж точно не был калекой с сомнительным прошлым, который ей в отцы годится? — Ты как меня назвал? Джейме вскочил и в тот же миг дверь распахнулась. — Арья? — Ты им что тут наговорил?! — А что? — С чего это ты решил, что они не могут пожениться? — Он её бил! — Один раз ребенком! — Шрам остался! — Всю жизнь собрался это вспоминать? — Да он даже не знает ее толком! — Это после того, как он, едва не весь последний год, в Винтерфелле просидел? Джон хотел исчезнуть из комнаты. До этого он всего раз видел как сестра ругалась с мужем и ему хватило. На всю жизнь. — Он мне не нравится! — Так он, слава богам, не на тебе жениться собрался! — На моей дочери! — На нашей дочери, Джейме! Послушай, Эймон любит Лиарру и она его тоже. И есть за что. Он добрый, воспитанный, умный, красивый к тому же. — Джейме несогласно нахмурился. — Лучшей пары ты ей не найдешь, да и она не захочет. — Но ведь она совсем ребенок! — Ей столько же, сколько было мне, когда мы сражались с ходоками. — Время другое было! — Джейме… Арья спокойно выдохнула. Подошла к мужу. Провела ладонью по щеке, как делала всегда, чтоб его успокоить. Она тепло улыбалась, чувствуя как пальцы касаются знакомых морщинок. Джон тактично отвернулся. Джейме взял руку жены в свою и несильно сжал. — Она уже не маленькая девочка. Позволь ей решать самой. — Хорошо. Пусть идут ко мне, оба. Дверь открылась быстрее, чем все трое успели выдохнуть от облегчения. Лиарра влетела в комнату и повисла у отца на шее, едва дав матери время чтоб отойти хотя бы на пол шага. — Спасибо, спасибо, отец! — Я еще ничего не сказал. Своими маленькими ладошками Лиарра уперлась Джейме в грудь. — Я правда люблю его. Как ты маму. Ланнистер легко улыбнулся, с нежностью глядя на дочь. Но, подняв взгляд на молодого принца, стоящего посреди комнаты, снова обрел всю свою строгость. Джейме медленным шагом подошел к Эймону. Сейчас он был как никогда похож на льва со своего герба, и Джон невольно привстал, готовый встать между ним и своим сыном. Но Арья мягко тронула его плечо, успокаивая. — Итак… Эймон. Юноша поднял голову, глядя прямо в глаза. Он любил отца, считал его сильным, мужественным, и прекрасным королем. Но даже ребенком он часто мог, просто уставившись отцу в глаза, заставить того сменить гнев на милость. С Ланнистером так не получалось. Страх перед ним поселился еще в детстве. Страх перед той силой, что скрывалась в его тяжелом взгляде. Силой, которой даже у отца не было. Теперь Эймон заставлял себя смотреть только в эти глаза. Он докажет, что достоин, чего бы это не стоило. — Я дам тебе свое благословение. Но при одном условии. Сейчас, здесь, ты поклянешься мне, что моя дочь никогда об этом не пожалеет. — Клянусь, милорд. — без колебаний. Не отрывая взгляда. Ланнистер кивнул. А затем просто протянул руку, как мужчина мужчине. — Все, идите. После свадьбы объявим о помолвке. Джон довольно улыбнулся. Он давно догадывался, что рано или поздно, ему придется говорить об этом с Джейме и сейчас был искренне рад, что все прошло не так ужасно, как он порой себе представлял. На минуту он представил, что придет время и ему самому придется смотреть в глаза какому-то мальчишке, который решит, что имеет право посягнуть на его дочь. Но, к счастью, время у него еще есть. — Я с тобой и на своей свадьбе не обнимался, давай не будем нарушать традицию. — Джон только рассмеялся, но скорее от недовольного вида сестры, чем от слов Джейме. — Хорошо, пойду скажу Дейенерис. Она будет рада. Обняв сестру, он ушел. — А вы чего ждете? Идите уже, не то передумаю. Сердце как-то странно дернулось, когда Лиарра смотрела на него, закрывая дверь. А затем Джейме почувствовал, как его обнимает жена. — Я тобой горжусь. — И все равно он мне не нравится. — Ну, конечно. — Надо бы получше смотреть за Рей. — Так и сделаем. Джейме развернулся, пристально всмотревшись в Арью. — Что это ты во всем со мной соглашаешься? — Ты разве против? — Нет, хочу только узнать надолго ли, чтоб воспользоваться… — До ночи точно… — Тогда начну прямо сейчас. Арья лукаво улыбнулась, отвечая на поцелуй, дразня и быстро отстраняясь. — Пойду расскажу все Сансе. Она мне не простит, если снова узнает все от Тириона. — А как же твой муж? — Я люблю его. И ушла. Ночью он, конечно, заставит ее поплатиться за то, что дразнила. Но не будет слишком строгим. Все же утром им предстоит готовиться к большой свадьбе. Именно теперь Джейме искренне завидовал спокойствию брата с которым он отдавал замуж дочь. Может потому, что ему не приходилось представлять Джоанну в месте, из которого он сам рад был сбежать. Которое причинило столько боли ему и Арье… Но он ведь сам сказал, другие времена… Как бы там ни было, он все же пустит слезу, глядя как любимую племянницу укрывает плащом совсем не знакомый ему мальчишка Марбранд. И пообещает себе, что на свадьбе Лиарры плакать не станет. Конечно же, будет все так же недовольно смотреть на Эймона, снова и снова танцующего с его дочерью и одним глазом следить за Рей, которая в свои десять преуспела в умении находить неприятности. Они с Арьей тоже будут танцевать, как когда-то давно. Тирион пошутит про его седину. А когда он останется, один, наблюдая как жена пытается найти младшую дочь, чтоб отправить ее спать, услышит рядом голос королевы. — Вы когда-то давно сказали мне, что сожалеете, — о чем, она не скажет, они ведь и так поймут. — Мне стоило сказать гораздо раньше, но, думаю, учитывая обстоятельства, сейчас самое время. Я не принимаю ваши сожаления. — Ваша Милость… — Мне понадобилось много лет, чтобы принять правду и собственный страх. И я не принимаю ваши сожаления, потому что вам не о чем сожалеть. Гвардейцы клянутся защищать короля и для этого требуется смелость и отвага. Но иногда нужно гораздо больше, чтоб защитить короля от него самого. — Дени почтенно склонит голову, в последний раз вспомнив о прошлом и собственноручно уничтожив последнее, что мучило ее многие годы. — Я очень рада и горда тем, что ваша дочь станет женой моего сына. — И, прежде чем их прервут, добавит: — И спасибо, что говорили с ним, не как с принцем. Я думаю, ему пошло это на пользу. Веселье медленно превратится в теплое и приятное ощущение покоя. Пир окончится и уже в кровати, прижав к себе Арью, наслаждаясь тем, как она все так же выводит у него на спине узоры, Джейме будет много думать. И глядя в глаза жены, поймет, что мысли у них одни. Они потеряли так много, но сколько получили взамен. Они прошли через страшные войны и сделали все, чтоб их дети не знали такой жизни. Но они ведь понимали, что оградить их от жестокости и коварства одной лишь своей безграничной любовью не выйдет. Их детям придется узнать войну. Когда?.. Где-то там, в Штормовых землях уже объявился кто-то, назвавший себя чудом выжившим сыном Томмена Баратеона. Он поднимал людей, грозил пойти войной, если не получит то, что по праву его. Да, их детям придется узнать войну. Но времена другие. Они совсем другие. И если кто дерзнет бросить вызов… Волк и лев станут плечом к плечу, под сильным крылом дракона.