«Не дрейфь, Бэмби!» или каламбурная стратегия счастья

      После моего Рождества позора прошло уже 5 дней, а такое ощущение, будто все 5 лет. Официально заявляю, что это были худшие дни в моей жизни. Хотя нет, худшие были после смерти Каспера. Эти были самыми гадкими. Хоть Фред меня и бросил, я чувствовала такую вину и такой стыд перед ним, а главное перед собой, за того парня из автобуса и наш поцелуй. Наверное, Уизли правильно сделал, что расстался со мной, ведь я ужасный, ужасный человек, а Фред хоть и козел, но душа у него добрая. Я не знаю, что за черт меня тогда дёрнул! Мне же он даже не нравится, честное слово! А от мыслей, что теперь он будет учиться в Хогвартсе, и мне придётся видеть его каждый день, реально начинается мигрень. У меня даже нет оправдания - я была в трезвом уме и здравом рассудке. Вы когда-нибудь сталкивались с депрессией? Я нет, ведь все с безумно важным видом твердят, что «депрессия это болезнь, а не просто печаль-тоска!», но в те минуты мне казалось, что не существует более депрессивного человека с более депрессивным диагнозом депрессии. Я узнала о том, что я волшебница в 11 лет, но истинное волшебство пришло в мою жизнь с Фредом и, видимо, с ним и уйдёт.       А часто ли вам предлагали остаться друзьями? Да что это вообще значит, черт побери? Это как купить вещь в магазине, поносить пару дней, понять, что не подходит и сдать обратно? Или, может, попробовать себя в вегетарианстве, но осознать, что не можешь жить без вырезки, окорочков, филе, грудинки и так далее и вернуться обратно к мясоедству? Да и насколько я знаю, после таких слов мало кто действительно остаются друзьями.       - Бэви, иди кушать! - донёсся до меня звук с первого этажа.       - Я не хочу, мам! - крикнула я в ответ.       Тут же послышался обречённый вздох и усталые шаги по лестнице. И вот уже в мою дверь стучит мама. Странно, что родители всегда стучат, но никогда не ждут ответа, а сразу открывают дверь после стука.       - Бэви, что такое? Ты не ешь уже со вчерашнего обеда, и там поклевала две крошки. В чем дело? Ты что, решила довести себя до этих анорексичек? Хочешь чтобы от тебя только кости да кожа остались? Если хочешь сидеть на диете, то пожалуйста, я буду готовить тебе овощи и грудку на пару, могу даже с тобой за компанию, только голодать не надо! - обеспокоено тараторила мама.       - Мам, все нормально. Не хочу я ни на какую диету, просто как-то не хочется кушать.       - Но как же так! У тебя всегда был отличный аппетит. Может, тебе перестала нравится моя еда? В твоей школе тебя вкуснее кормят? Хочешь, сходим в ресторан или в кафе...       - Мам, ну перестань. У тебя самая вкусная еда на свете. Я покушаю попозже, ладно? - сказала я, смотря в стену.       Мама еле кивнула и медленно ушла. Я не хотела расстраивать ее, но не сдержалась от того, чтобы не закатить глаза. Я не стала говорить родителям о моем расставании с Фредом, чтобы избежать лишних расспросов, а может, просто не хотела лишний раз вспоминать это. Поначалу я не могла думать о другом, постоянно плакала, прокручивала в голове все наши моменты и думала, что же я сделала не так. Почему? Ведь все было отлично, даже прекрасно. Я считала, что действительно ему нравлюсь. Помнила наизусть все его улыбки, все эмоции, каждую веснушку, его тёплые руки, как он смеётся, как хмурится. Я злилась и грустила по очереди все эти дни. Иногда наступила моменты, когда эмоции поглощали с ног до головы. Я уходила в ванную, громко включала воду и рыдала, чтобы никто не услышал. Писала письма Чжоу и Джейсону, но половину не отправляла. Зачем портить их каникулы моим нытьем.       Я снова услышала, как кто-то поднимается по лестнице. Видимо, мама опять решила меня накормить, и я уже подумала, что сопротивление бесполезно, как услышала нечто совершенно другое:       - Доча, к тебе гости, - сообщила мама.       - Гости? Кто? - удивилась я.       - Спускайся и все узнаешь, - загадочно улыбнулась мама.       «Ну и что это значит?» - недоумевала я. Кому понадобилось нарушить мой депрессивный покой? Не дай бог это соседка миссис Топс снова пришла сводить меня со своими сыночком-горемыкой!       Я нехотя встала с кровати, взглянула на себя в зеркало, подумала, что надо бы хоть расчесаться, но также быстро передумала и вышла из комнаты. Спустившись, я увидела того, кого никак не ожидала...       - Фред? - выдала я, опешив.       Он сидел за столом в гостиной с большим букетом ромашек и улыбался мне, будто бы ничего не произошло.       - Привет, Бэверли. Прогуляемся?       Ох, одному Мерлину известно, как сильно я хотела сказать нет, развернуться и уйти, а лучше вылить тарелку супа прямо на его рыжие волосы.       - Да, конечно, - только и ответила я.       Мы быстро оделись и вышли на улицу. Уж тут-то я могла бы не сдерживаться и зарядить ему хорошую оплеуху, но охапка ромашек так жалобно смотрела на меня, я просто не могла ее разочаровать! Честно!       - Что ты хотел? - равнодушно спросила я.       - Бэви, послушай меня, - произнёс Фред на выдохе. - Я знаю, что ты злишься на меня, ненавидишь, хочешь убить, я знаю, что я идиот и ни разу тебя не заслуживаю. Я просто струсил. Тогда, на Рождество, я испугался. Мне всегда было очень хорошо с тобой, но потом я начал чувствовать то, что никогда до этого не ощущал! Я влюбился, и когда я понял это, мне было страшно. Называй меня как хочешь: трусом, лохом, неудачником. Я просто не мог признаться себе в том, что люблю тебя. У меня никогда прежде не было такого, таких чувств, я не знал, что мне с ними делать, боялся все испортить. Впрочем, так и случилось... Но я хочу все исправить. Бэви, я люблю тебя. Давай снова будем вместе?       Черт меня побери. Черт! Я слушала Фреда, слушала его слова про любовь и так хотела обрадоваться и броситься к нему на руки, но в голове у меня крутилась одна мысль: «какая же я дура!» Дура, потому что поцеловалась с другим парнем, дура, потому что не могу сказать это Фреду. Неужели я могу признаться в любви Уизли, если 5 дней назад я целовала Лео? Да что со мной не так?!       Я, видимо, слишком долго молчала, потому что парень слышно кашлянул.       - Конечно, прощаю. Но Фред, если ты вдруг бросишь меня, если ты решишь со мной расстаться, я не знаю, что с тобой сделаю... Я убью тебя, а потом подсыплю в суп твои же «штучки», чтобы у тебя вырос огромный нос и длинные гусарские усы, или не знаю что! Нельзя так говорить парню, но я серьёзно: не делай так, как сделал на Рождество. Если тебе страшно, скажи мне, мы поговорим, если ещё что-нибудь... тоже скажи, но поступай со мной так, - протараторила я и выдохнула. - Ладно?       Фред ещё раз попросил прощения, а я подумала, что на деле извиняться следует мне, но никак. Не получается! Поэтому я решила, что все, что было до слов «люблю» - не считается.       - Я хочу снова увезти тебя в штаб-квартиру. Все спрашивали, где ты и как ты, а я отвечал, что соскучилась по родителям. Боялся, меня закидают тухлыми помидорами, если расскажу правду. Действительно - как можно было быть таким придурком! Ты сильно злишься? - говорил Уизли.       - Я не злюсь, Фредди. Давай забудем. Пусть все будет с чистого листа.       Он кивнул, а я обрадовалась. Неужели все снова стало хорошо? Неужели я снова счастлива?       - Ну что, поедем? Встретим вместе Новый год?       - Только если на этот раз ты меня не бросишь! - я злобно прищурилась.       Фред засмеялся и поднял меня над землёй, закружив в танце. Мы пошли домой, я быстро отчиталась родителям и выпросила у них разрешение уехать. На этот раз мне вовсе не было грустно покидать дом: я соскучилась по штаб-квартире, по куче народа и постоянной суете, мне хотелось развеяться. Собрав вещи, я как можно скорее закрыла дверь и почувствовала, что дышать стало как-то легче. Я впервые за 5 дней обратила внимание на погоду, на красоту улиц. Снег лежал плотным белоснежным полотенцем, блестел и хрустел под ногами; дома и окна были украшены гирляндами и рождественскими игрушками. Я хотела поговорить с Фредом, как ни в чем не бывало, но никак не могла придумать, с чего начать беседу. Он, видимо, тоже, поэтому мы шли до остановки молча. Когда мы уже были на месте, молчать казалось как-то неприлично, и я решила начать разговор:       - Как твои дела?       - Ты не ответила мне на то, что я сказал, - вдруг отчеканил Уизли.       - В смысле? Ты про что? - искренне удивилась я.       - Бэви... я сказал, что я люблю тебя, - Фред опустил глаза и, - святые эльфы, скажите, что мне повиделось! - покраснел.       Черт! Я даже забыла, что ничего не сказала Уизли в ответ. И что теперь делать? Я прикусила губу и судорожно перебирала все мысли в голове.       - Я люблю тебя Фред, - неуверенно прошептала я. - Но я так же, как и ты боюсь. Мне тоже страшно. У меня нет страховки, нет гарантии, что если ты разобьешь мне сердце, оно заживет. Но я люблю тебя. Один раз я уже промолчала и не сказала эти слова, а теперь этого человека больше нет. Я не хочу тратить жизнь на страхи! Я, черт возьми, люблю тебя, Фред! И даже если будет больно, я не хочу молчать.       Я так завелась, что даже не заметила, как всплакнула. И все же, я была счастлива! Как же я была счастлива! Я так долго ждала этого момента, и ведь теперь все серьезно. Теперь я - не просто очередная пассия Казановы Уизли, я - его любимая. Фред тоже был счастлив. Я видела это по его глазам, чувствовала по прикосновениям и поцелуям. В автобусе до Лондона мы расположились жутко уютно, как никогда прежде: я сняла ботинки и положила ноги на Фреда, а он грел их руками. Мне казалось, что вот он - мой дом. Сейчас Фред не пытался быть заводилой, шутником, болваном или ещё кем-то, он просто был собой. Я обожала его юмор, но человек не может вечно шутить. И когда я наблюдала за тем, как Фред молчит, думает, теряется, удивляется, радуется, я понимала, что он не боится быть собой со мной. И мне было очень приятно от этих мыслей.       - Ох, Мерлин! Бэви, я забыл кое-что очень важное! - вдруг выкрикнул Уизли и второпях начал копаться в своём рюкзаке.       - Вот, держи! Это твой подарок на Рождество. Честно говоря, именно из-за него я понял, что люблю тебя. Это он виноват в нашем расставании, арестуйте его!       Я засмеялась. Фред достал красную коробочку с блестящим бантиком сверху. Мне ужасно хотелось посмотреть, что же там!       - Фред... Не может быто, ты запомнил! - пропищала я от радости.       В коробочке я нашла обычный магловский полароид. Если вы помните, мы с Фредом как-то раз говорили о колдографиях, и я сказала что фото нравятся мне больше. И он каким-то образом достал фотоаппарат для меня!       - Спасибо тебе огромное!       - Это ещё не все, - застеснялся Фред. - Посмотри вниз.       Действительно, на дне коробки лежала какая-то вещь, запакованная в красивую оберточную бумагу. Раскрыв упаковку, я увидела, белую футболку, на которой было написано много слов и корявенько что-то нарисовано. Приглядевшись, я поняла, что это слова и рисунки Фреда - послание мне! Он написал свои мысли и нарисовал нас и фишки, связанные с нашими отношениями, которые больше никто не поймёт. Я бы поделилась с вами тем, что там написано, но Фред сказал, что стесняется показывать другим его подарок. Этот подлец говорит мне носить футболку, как пижаму, но я хочу быть в ней везде! Эх.       - Фредди, это просто невероятно! Спасибо тебе, спасибо! Это лучший подарок в моей жизни, - радостно воскликнула я и принялась душить парня в объятиях.       - Да не за что, - рассмеялся Уизли. - Кстати, я тоже нашёл твой подарок под ёлкой. Мне было очень приятно и о-о-очень стыдно.       - Стыдно? - переспросила я.       - Ну да. Я же козел, - улыбнулся Фред.       - Точно!       Когда автобус прибыл в Лондон, было уже поздно. Мы с Фредом оба устали, и медленно шли до штаб-квартиры, держась за руки и улыбаясь.       - Наверное, все наши уже спят, - размышлял он вслух.       - И что с того?       - Увидишь!       Мы тихонько пробрались в штаб-квартиру, чтобы никого не разбудить, и Фред повёл меня вверх по лестнице и до конца. В итоге мы пришли на... чердак? Я уже хотела было покрутить пальцем у виска, но Уизли так радостно улыбался, что я решила открыть дверь и проверить, что же там такого. И я не прогадала! Маленькая комнатка была вся украшена светящимися гирляндами, колокольчиками, шапками Санты и ёлочными венками. Посередине, прямо на полу было расстелено покрывало, подушки и тёплый плед. А в углу комнаты стояли коробочки с подарками.       - Ничего себе... Я и не думала, что сегодня у нас день сюрпризов, - только и вымолвила я. - А что за подарки?       - Тебе, глупенькая. Ты же оставила всем подарки, вот и про тебя никто не забыл!       - Какая прелесть. И кто же это так заботливо постелил мне на полу? - засмеялась я.       - Ну, я подумал, что мы поздно приедем, и лучше нам остаться тут, чтобы никого не будить, - неуверенно произнёс Уизли.       - Нам?       - Нам.       - То есть нам?       - Да. В смысле, если хочешь. Конечно, Джордж очень расстроится, если я разбужу его посреди ночи, но раз уж ты против, то...       Я усмехнулась. И что же мне делать?       - Хорошо, Уизли, твоя взяла. Но даже не думай - мы спим в одежде!       - Конечно-конечно!!! - ангельским голосом произнёс Фред и захлопал ресничками. - И ты как раз наденешь футболку, которую я тебе подарил.       Я строго прищурилась, глядя на него а-ля «ну смотри мне» и пошла в душ. Умылась, переоделась в пижаму, и сделала растрёпанный пучок. Что ж, мы с Уизли спим вместе. Интересно получается! Если этот рыжий нахал что-то задумал, то ему конец. Ведь мы, по сути, первый день вместе. После нашего расставания.       Когда я поднялась на чердак, Фред уже лежал под одеялом с выключенным светом, только гирлянды тускло отдавали золотыми бликами.       - Ты спишь? - тихо спросила я.       - Тебя жду, - ответил он. - Ты очень красивая.       Красивая? Мерлин, это же первый раз, когда Фред говорит мне, что я красивая. И года не прошло!       - Спасибо. Ты тоже.       Мы лежали рядом, так близко друг к другу, но в этот момент мне было даже страшно прикоснуться к нему. Подумать только, сколько сложностей я пережила, чтобы находится на расстоянии одного сантиметра между нами; чтобы смотреть в его синие глаза, считать веснушки на лице; чтобы благодарить судьбу за то, что мы вместе. Я так боялась разбить это хрупкое счастье, и ведь страх был оправдан: Фред мог в любой момент узнать о том, что я сделала в рождественскую ночь. В конце-концов, он может и разлюбить меня, сердцу же не прикажешь. Но я не хотела об этом думать.       Фред придвинулся ко мне и трепетно коснулся губ своими, и я ощутила такое тёплое, нежное чувство, будто в моем сердце расцвела прекрасная роза. Я ответила ему также робко и невинно, словно мы совсем ещё дети, которые боятся сделать неправильный шаг. Я была рада, что он поймал мою волну, точно почувствовал мое настроение, не опошлил этот сказочный миг.       - Спокойной ночи, Бэви, - протянул он.       - Сладких снов, Фред.