Игра

      Проверив паспорт Шиньи, Курэто нехотя пропустил это долговязое недоразумение в дом. Еще с порога он, уловив приятный запах еды, недовольно поморщился: «Вновь на его территории чужие». Курэто не любил, когда нарушали его личное пространство, и тем более без предупреждения.       Бросив ключи на столик, он провел Шинью в гостиную. Просторная комната была так же скромна, как и внешний вид дома: мягкий, давно не новый диван песочного цвета, обеденный стол на шесть персон, что сейчас был празднично накрыт множеством аппетитных блюд, четыре стула, пару кресел и допотопная плазма, которая абы как висела на голой стене. Напольное покрытие во многих местах было потертым и откровенно неказистым, от чего создавался вид, что дом нуждается в капитальном ремонте.        Курэто никогда особо не заморачивался по поводу внутреннего интерьера дома. Есть где спать, из чего есть и на чем сидеть — вот и отлично, а все остальные детали, что якобы должны делать жилье уютней, а жизнь проще, его попросту раздражали и мешали сосредоточиться на главном.        А главным для него всегда было, есть и будет работа. Еще в школьные годы он точно знал, кем хочет стать. И хотя некоторые его знакомые утверждали, что Курэто попросту пошел по стопам деда, поступив в мединститут, парень лишь отрицательно махал головой, уверяя, что сам выбрал этот путь. Кардиохирург — не просто престижная работа, это призвание. И если бы он сам не захотел, его бы и на цепях туда не затащили.        После долгих лет обучения в ВУЗе, пары лет ординатуры и еще аспирантуры, даже имея сертификат кардиохирурга, только спустя годы практики его можно называть настоящим специалистом. Сейчас Курэто двадцать восемь, и уже четыре месяца он не просто помощник, а первый ассистент на операции, можно сказать, правая рука оперирующего хирурга. Чем парень неслыханно гордился.        У него есть скромная мечта — собственный кардиоцентр. Где бы он был ведущим врачом. Но для достижения своей цели ему не хватает не только профессионального опыта, с чем он, безусловно, согласен, так как еще очень молод, но и финансовой поддержки. Его отец — Тэнри Хиираги, будучи известным политиком и имея немалый достаток, не собирался давать денег на бесприбыльную, по его собственным соображениям, затею сына. В его понимании врач — обслуживающий персонал, а для альфы позорно работать в подобной сфере.       Дед Джиро, который в прошлом был главным хирургом города, напротив, гордился внуком и всячески его поддерживал. Он не только оплатил Курэто обучение в престижном ВУЗе, но и отправил внука проходить практику за границей, договорившись с иностранными коллегами.        Но два года назад старик умер, оставив за собой просто «дикое», по мнению Курэто, завещание. Дед Джиро всегда отличался своенравным характером и неординарным мышлением. Никто, кроме Курэто, особо не интересовался прошлым деда, и старик поведал перед смертью внуку свою несчастную юношескую историю любви и намекнул, что оставил для него небольшой сюрприз.       Кто же знал, что сюрприз окажется столь необычным.       В традиционном понятии альфы, омега — хрупкое, почти беспомощное создание невысокого роста с чудесным ароматом и милым личиком. В этом плане Курэто примитивнее сковородки и соображал, вероятно, также. Все его предыдущие пассии были воплощением типичной омеги. Но то, что сейчас стояло посреди гостиной и пускало слюни на ароматный ужин, вообще не имело ничего общего с его личными предпочтениями. «Ну что же, это и к лучшему. Не будет соблазна затащить эту швабру во время гона в постель. Да и Аой не станет ревновать», — размышлял Курэто, рассматривая Шинью при свете.       — О господи! Курэто, ты что, бездомного в дом притащил? — раздался писклявый женский голосок.        В другом конце комнаты возле распахнутой двери, стояла в красивом бирюзовом платье миниатюрная блондинка с уложенными волосами, держа в руках огромный поднос с запеченной уткой. Контраст между Шиньей и этой девушкой был настолько велик, что парень невольно отступил на шаг назад, словно боясь испачкать её своей запыленной с дороги одеждой.       — Нет, Аой, это Шинья. Парень из завещания, — Курэто указал рукой в сторону омеги.        Было немного обидно слышать в свой адрес подобные слова, но, не показав виду, Шинья по-прежнему старался мило улыбаться. Да и чего обижаться, он знал, на какие условия идет, и что не стоит рассчитывать на снисходительное отношение.       Положив утку на стол, Аой внимательно уставилась на незваного гостя. Она не зря рискнула сегодня без приглашения устроить Курэто праздничный ужин. Чувствуя, что этот адвокат-прохвост Ферид Батори что-то учудит, ведь он откровенно недолюбливал Аой, решила не оставлять Курэто одного. Но, разглядев омегу, успокоилась. Её Курэто таких не приемлет, а значит, не возникнет желания придушить жалкого нахлебника.       — Я — Аой Сангу! Невеста Хиираги Курэто, — самоуверенно поприветствовала Шинью девушка, ожидая должного эффекта, но парень лишь флегматично смотрел на расфуфыренную красотку.        — Шинья Сугияма — будущий муж Хиираги Курэто, — лучезарно улыбался в ответ парень.        Сконфуженная подобным заявлением девушка так и застыла на месте.        — Аой, прими и накорми гостя, — не обращая внимания на внезапно напряженную атмосферу между двумя омегами, сказал Курэто и, оставив их наедине, поднялся на второй этаж.        Усевшись на один из стульев и предварительно одарив Аой самой невинной улыбкой, Шинья «скромно» стал ждать, когда за ним начнут безустанно ухаживать.       Приготовленные на гриле свиные ребра и отбивные, обжаренные в кляре кусочки лосося, курицы и креветки, золотистая и подрумяненная утка по-пекински, мясо, мясо и еще раз мясо стояло на небольшом кухонном столе и только ждало, когда его отведают. Ни овощей, ни зелени, риса и того нельзя было углядеть на праздничном столе. Увидев озадаченный взгляд Шиньи, Аой надменно хмыкнула, мол: «Не для тебя старалась, а если не нравится, сиди голодным».       Но она неправильно истолковала взгляд Шиньи. Парень, что был похож больше на заурядного бету, чем на беспомощного омегу, имел зверский аппетит, и мясо было его излюбленным ингредиентом в рационе. Живя последние полгода без отца, кроме того кое-как поддерживая жизнь больной матери, он зачастую кроме жаренного риса ничего и не ел. Если бы не его друг Гоши, что изредка приносил из кафе всякие вкусности, вообще бы забыл вкус нормальной еды.

***

       Приняв душ и переодевшись в более удобную одежду, Курэто спустился вниз, чтобы посмотреть, как на новом месте ужился паренек.       Этой ночью Курэто не собирался ночевать у себя, а хотел, как и полагалось, встретить омегу и остаться в главном доме, чтобы по пунктам объяснить ему все плюсы столь выгодной для обеих сторон сделки. Узнав, что Батори не смог встретить Шинью, он поехал за ним сам. Но, прибыв на станцию и не обнаружив никого и близко похожего по заданному описанию, в очередной раз мысленно отругал себя, что никогда не стоит полагаться на других. Такое пустяковое дело, как встретить омегу, и то доверить нельзя. У Курэто не раз закрадывались подозрения, что Батори ведет свою отдельную игру и нарочно создает ту или иную ситуацию, как, к примеру, — сегодняшнюю. Откуда этот омега узнал адрес его дома? Если даже близким родственникам запрещено без веской на то причины сюда соваться, а этот паренек пришел не куда иначе, как к нему.       Картина, что ждала Курэто внизу, грозила ему очередной головомойкой от Аой. В последнее время она стала странно себя вести, устраивая скандалы по поводу и без. Девушка сидела на стуле напротив кресла и внимательно рассматривала крепко спящего в нём Шинью. Её лицо, что крайне редко показывало какие-либо эмоции, кроме как равнодушия, сейчас искажала гримаса гнева с примесью недовольства, вызванного нахальным поведением нежданного гостя.       — Он съел почти весь твой ужин! — не отрывая зеленых глаз от лица Шиньи, сквозь зубы процедила Аой.       — Серьезно? — Курэто посмотрел на стол, где от пышного пира остались только жалкие объедки. — Я думал, омеги не любят мясо.       — Ага, не любят. Я полвечера готовила, а он всё испортил и теперь спит, как ни в чем не бывало, — она ткнула носком туфли в кеды Шиньи, но тот и усом не повел.       — Спит, как убитый, — Курэто попытался разбудить парня.       — Почему он тут? — девушку явно не устраивало то, что омега сейчас не в доме Хиираги.       — Я и сам бы хотел знать, но уже неважно.       — Важно. Курэто… — начала сетовать Аой, но Курэто тут же её перебил.       — Аой, что за тон? — в основном парню хватало одного взгляда, чтобы утихомирить девушку, но сейчас не тот случай. — Лучше объясни мне, что ты тут делаешь? Разве я не говорил, что сегодня приезжает этот пацан, и что нам больше не стоит видеться?       — Говорил, — переведя на Курэто взгляд, Аой тут же смущенно его опустила, — но сегодня ровно три года, как мы вместе, и я надеялась, что мы отметим это маленькое событие.        — Так вот оно что. Прости, Аой. Я забыл, — извинился Курэто и поцеловал девушку в висок, — на кону слишком многое стоит, и нам надо строго придерживаться плана, понимаешь?        — Угу, — совсем сникла девушка. — Но хотя бы сегодня я могу остаться? — спросила Аой в надежде, что Курэто не отпустит её так поздно.       — Нет, — покачал отрицательно головой альфа. — Ты же у меня умница, а задаешь такие глупые вопросы. Собирайся, я вызову такси.       — Такси? Но разве ты сам не отвезешь меня? — нахмурив брови, спросила она.       — Аой, слишком много но. Я с работы, устал как собака, и сейчас не сяду за руль. Так что давай без трогательных сцен, — голос Курэто был тихим, но жестким, отчего желание Аой спорить дальше мигом пропало и, встав со стула, она пошла за своей сумочкой.        Желтое такси не заставило себя ждать, и обиженная с поникшим взглядом Аой молча села в машину. Мысль о том, что она уедет, а этот тип останется ночевать в доме с Курэто, не давала ей покоя, но злить Курэто себе дороже. Она прекрасно помнит, сколько сил ей стоило привлечь его внимание, а после каждый раз подстраиваться под его прихоти, чтобы удержать столь перспективного альфу. Еще раз посмотрев на любимого человека, она уехала к себе. Теперь ей нескоро выпадет шанс побыть с ним рядом наедине.

***

       Странные монотонные разговоры и тихий звон посуды непроизвольно разбудил Шинью. Потянув затекшие ноги, он непонимающе огляделся по сторонам. За столом небрежно сидел Курэто и, поедая остатки ужина, смотрел по плазме какой-то фильм.       — Простите, я, кажется, задремал, — виновато улыбался Шинья, по привычке заглаживая выбившуюся прядь волос за ушко.       — Ага, давно такого храпа не слышал, — то ли в шутку, то ли всерьез, не глядя на Шинью, ответил Курэто. — Хорошо, что ты сам проснулся. Тебе Батори всё рассказал?       — Адвокат? Не знаю. Я же самого контракта не видел, — сонно соображал Шинья.       Курэто вышел и тут же вернулся, вручив парню условия контракта.       — Тут только условия, сам контракт прочитаешь завтра. Если какие-то пункты непонятны, спрашивай сразу, чтобы потом не было недопонимания.        — Хорошо, — со стыдом вспоминая, что наевшись досыта, сразу вырубился, как младенец, Шинья неловко молчал, боясь нарушить тишину.        Глаза болели, и буквы на листе бумаги буквально плыли, создавая причудливый узор. Увидев, как Шинья то и дело прищуривает глаза, Курэто предложил закончить этот вечер и пойти всем спать.       — Это моя спальня, твоя напротив. В конце коридора ванная и туалет. Думаю, там сам разберешься.       Курэто уже и сам валился с ног, и если бы не Аой с её несвоевременным приходом, да еще и Шинья, что как снег на голову свалился к нему домой, он бы давно, лежа в уютной постели, видел десятый сон. Но, с другой стороны, перспектива ночевать дома, а не в родовом доме Хиираги, радовала больше.       — И еще. Ни при каких условиях не заходи ко мне в спальню. Понял?       — Даже если буду умирать? — шуточно спросил Шинья, но, видимо, Курэто не оценил эту его сторону.       — Тем более. Еще твоего призрака в спальне не хватало.       Наконец, хорошенько искупавшись и сменив потертую одежду, Шинья, даже не высушив волосы, устало рухнул на кровать. Его комната была еще одним подтверждением, что хозяин дома, даже имея якобы невесту, типичный холостяк. Как говорят, женской рукой тут и не пахло. «До свадьбы он точно будет жить в главном доме, ну а после? Неужели тут? Если так, то пять лет он не протянет в такой убогой обстановке. Помнится, после свадьбы Курэто достанутся немалые деньги. Эх, этот тип  —его будущий муж — такой странный. Внешне очень привлекателен, силен, такой весь из себя альфа. Хотя его грубость бесила, и было желание уехать обратно. Но… Чего таить, ему некуда возвращаться. Так что придется смириться, или же постараться переделать этого грубияна».       Скрутившись калачиком, Шинья пытался согреть свои заледенелые ноги.       — А еще ты, скорее всего, очень теплый, раз посередине ночи в одной футболке разгуливал, — вслух мечтал омега. — И во время гона, наверное, пахнешь по-особенному приятно. Хотя нет. Надеюсь, что ты будешь вонять старой псиной, — улыбнувшись своей собственной глупости, Шинья провалился в сон.