Игра

      Превосходство － это слово, которое лучше всего охарактеризовывает любого альфу во все века. В основном это обладатели высоких, к сожалению, не всегда моральных, а скорее физических качеств и социальных благ, по сравнению с бетами и омегами они всегда стояли во главе рода людского. Если ко вторым альфы еще были снисходительны и даже брали бет в качестве компаньонов, советчиков, близких друзей, — ведь альфа альфе враг, соперник, — то у последних участь была незавидной. Омега, по мнению альф, существо, созданное всевышним исключительно для продолжения рода и ублажения плоти.        В старые времена богатому альфе можно было иметь до сотни омег в личное владение. Как он ими распоряжался — зависело только от самого хозяина. В тринадцатилетнем возрасте, когда у большинства омег наступала первая течка, альфа брал на себя обязанность облегчить омеге страдания. Иначе первую течку и нельзя назвать. Адская боль во всем теле, словно сама преисподняя издевалась над низшими созданиями. Мышцы рвало и выворачивало, и если не дать сильного обезболивающего подавителя или отказать в близком физическом контакте, омега мог попросту сойти с ума или умереть. Некоторые аморальные чудовища считали такое состояние очень забавным и устраивали представление течных омег для своих гостей. Особенно такими театрами смерти славились императорские дворы центральной Европы и восточной Азии. Но не только среди высшей знати подобные развлечения имели ошеломляющий успех, и простолюдины-альфы себе не отказывали в извращенном спектакле. Сколько в таком аду погибло омег, по сей день остаётся лишь приблизительной цифрой, ведь кто будет считать тех, кого и за людей не считали?       Но прошло время, мир изменился, и более двухсот лет назад у омег появились первые права. Права сначала грубо нарушались, но после, с каждым десятилетием, все же укреплялись в сознании альф, и исключительно чтобы заявить свое превосходство над другими альфами, стало на показательном виде додерживаться.       Ферид Батори, который с грудным молоком впитал ненависть к неравноправию по отношению к омегам, уже в десятилетнем возрасте точно знал, кем станет в будущем. Его папу-омегу насильно выдали замуж за старого, как сам мир, похотливого альфу, что питал слабость к миловидным светловолосым омегам, был одним из тех самых приверженцев старых взглядов и считал, что удел омеги - послушно раздвигать ноги да помалкивать. Папы не стало через год после рождения Ферида. Позже из уст доброжелателей он узнал, что старый монстр безжалостно насиловал папу-омегу, пока тот, пребывая на пятом месяце беременности, не умер от выкидыша и сильного кровотечения. Ненависть и страх. Эти два чувства сопровождали всё детство Ферида. Его отец продолжал себе преспокойно жить в своё удовольствие, приводя в дом всё новых и новых любовников, чьи лица так часто менялись, что маленький омега попросту не запоминал их. Но только светловолосые, миловидные, почти дети.       Пожилой нянь-бета оберегал малолетнего господина, дабы старый хозяин не привлек и сына к своим развратным забавам. Ведь он сам в молодости стал жертвой его игры и не желал подобной участи для Ферида. В двенадцать лет по счастливой случайности омегу отобрали учеником по обмену, и он, немедля, воспользовался шансом. Отец на удивление не возражал, а отпустил сына с условием, что тот проведёт первую течку дома и папа поможет ему в этом. Ферид только с годами понял суть сказанного отцом.       Возможно, всё и закончилось бы именно таким образом, вернись Ферид, как обещал отцу, но в новой стране и в окружении новых людей, чьи взгляды и менталитет намного лояльнее и гуманнее к омегам, и где права их нарушались крайне редко, он обрёл новую жизнь и первых друзей. У симпатичного светловолосого мальчика-омеги из Европы сразу появился круг поклонников, что не могло не подкупить и очень льстило до поры до времени.        Уже через год, живя в новой семье бет, он вновь столкнулся с жестокостью этого мира. Драка между альфами из-за того, что эти ублюдки не могли решить, кто из них пойдёт провожать Ферида до дома, закончилась тем, что эти двое сильно избили самого омегу, аргументируя тем, что якобы он сам виноват, что вилял хвостом перед всеми альфами, вот и получил по заслугам. Приехавшая на вызов полиция лишь развела руками, сказав, что омега же еще не течный, а значит это простые разборки между мальчишками. До течки все они ровня.       «Да уж, ровня！» С горечью вспомнил Ферид дело минувших дней. Даже его родители по обмену ничего не предприняли. «Как же это они пойдут против закона?» И только один человек стал на его защиту. Самый нелюдимый и молчаливый парень-альфа, чью фамилию произносили с трепетом и неким обожанием. Сын местного политика, отличник и спортсмен Хиираги Курэто.       Именно он оттащил Ферида от разъяренных альф и хорошенько их отметелил. Хотя ему и самому немало досталось, он не смотрел, как все остальные, а заступился. Этот поступок Ферид никогда не забудет, и его благодарность с годами не стала меньше. Влюбился ли он тогда в него? Возможно. Но это быстро прошло, да и не за горами его ждала ненавистная поездка к старому отцу. Так пролетел еще один год обучения за границей. Ферид очень сдружился с Курэто, который в то время переживал семейную трагедию и всячески помогал омеге, пытаясь отвлечь себя от горя. Самооборона - это первое, чему научил его альфа. Он понял: чтобы жить в мире альф, нужно стать альфой, даже если от рождения ты омега.       В день отлета Ферид со страхом осознавал, что его жизнь в этой стране закончена, что дома извращенец-отец, от которого никто не спасет и о деяниях которого некому рассказать. Даже Курэто, его близкий друг, не должен знать постыдную историю его семьи. Он справится. Он найдет способ защитить себя. В крайнем случае, он сделает так, чтобы эта мразь больше не увидела свет. Морально готовясь к самому худшему и неизбежному, Ферид попрощался с первым настоящим другом вне стен родительского дома. Все же на его стороне еще есть нянь.       В день его прилета светило яркое солнце, что было редкостью для всегда туманного города, а на дверях родного дома красовались черные ленты. На похоронах отца, который скончался во время очередной оргии, ибо сердечко старика не выдержало, Ферид не плакал. Он изо всех сил старался скрыть улыбку. Ни любви. Ни жалости. Даже смотря на лежащего в гробу отца, он по-прежнему его ненавидел и сожалел только об одном, что этот подонок отделался так легко. В неполные пятнадцать Ферид, наконец, обрел долгожданную свободу.       Родственники, которые так мечтали взять его под опеку и распоряжаться наследством паренька, обломались в тот же день. Его отец потратил все сбережения на забавы с лучшими проститутами города, и теперь кроме самого дома ничего не осталось, а из-за несовершеннолетия Ферида его не могли продать. Опекуном паренька стал не кто иной, как нянь. Пожилой седовласый мужчина на личные сбережения улетел с Феридом в ту страну, где парень, наконец, обрел счастье. Скромная, но спокойная жизнь стала слаще роскошной, но такой мерзкой. И первую течку Ферид провел под капельницами в специализированной больнице для подобных случаев, а не в постели с отцом-педофилом.       Закусив нижнюю губу, Ферид старался отогнать горькие воспоминания, но память страшная штука, которая нарочно в самый неподходящий момент возвращает к тем или иным событиям прошлого. Теперь он адвокат. Единственный адвокат-омега в престижной адвокатской конторе Stafford & K. Его дом на родине давным-давно продан, все деньги из его продажи пошли на дорогостоящее обучение в одном из лучших ВУЗов страны. Даже на своем курсе он один был омегой, но и там он утер нос этим безмозглым горам высокомерия и тщеславия. Он — Батори, и он никому не позволит втоптать себя в грязь.       － Ферид! － двойной стук об дверной косяк.       Медленно отведя взор от аквариума с золотыми рыбками, Ферид перевел взгляд на вошедшего. Высокий черноволосый мужчина приятной наружности держал в руках сложенные в трубочку бумаги и вопросительно смотрел в светлые очи Ферида.       － Вновь в облаках витаешь? － лукаво улыбнулся мужчина.       － Не твоего ума дело, Сайто. Чего пришел? － фамильярно отозвался омега.       Ферид натянул на лицо уже привычную маску беззаботности и веселья.       Этот альфа - Риг Стаффорд, которого в простонародье все звали Сайто, его непосредственный начальник и компаньон.       － Опять дерзишь?       － Что ты? Как я могу? Это все моя омежья натура, － кривлялся Ферид.       － Держи, － он небрежно бросил бумаги на стол.       － Что это?       － Твое новое дело.       － Пф-ф, если это какая-то муть, то отправь их кому-то побестолковее. Я ерундой не занимаюсь, － нехотя развернув ноготком один лист документа, омега кисло посмотрел на содержимое.       － Детский приют Хакуя. Я думаю, это тебя заинтересует, － одарив оскалом ровных белых зубов, Сайто развернулся, чтобы выйти из кабинета Ферида.       － Гурену привет, － крикнул Ферид в спину начальнику, － и закрой дверь, а-то сквозит.       Как только за адвокатом закрылась дверь, Ферид тут же приступил к изучению документов. Побледнев, он набрал до боли знакомый номер, но, услышав лишь длинные гудки на том конце, быстро накинул пальто и уже собирался выходить, когда в его кабинет без стука вошел Хиираги Курэто в сопровождении новоиспеченного жениха. Поездка отменяется.

***

      На третьей северной улице в доме двадцать восемь утро определенно не задалось. Шинья проснулся от громкой ругани Курэто. На телефоне высветилось девять. Можно было бы еще поспать, но крик с первого этажа лишил такой возможности. С удивлением отметив, что спал он под двумя одеялами, парень ступил голыми ногами на мокрый пол. Вся его комната была затоплена. Как и когда это случилось, непонятно, и что ему делать в этой ситуации — тоже. Но он не успел собраться с мыслями, в спальню вошел злой как черт Курэто и ткнул в самый нос высокие резиновые сапоги.       － Подъем. У нас потоп.       Обув сапоги, парень с ужасом осмотрелся по сторонам. Если на втором этаже вода стояла сантиметров пять, то на первом почти до колен.       Ремонтная служба спешила на помощь с черепашьей скоростью, а вода всё так же прибывала непрекращающимся потоком. Одетый в одни домашние штаны и сапоги, Курэто пытался перекрыть воду на втором этаже, но тщетно. Дом он уже давно обесточил во избежание замыкания, но вот эта стихия никак не хотела с ним дружить. От Шиньи тоже было мало толку, и промокший до нитки альфа выставил парня из дома, чтобы тот встретил службу ремонтников.       － Курэто! Тут вода выше сапог, что мне делать? － Шинья стоял сзади альфы, который все же кое-как перекрыл вентили.       － Вплавь, － раздражение просто искрило из карих глаз, которые при свете дня оказались далеко не черные.       － Шутишь? Вода ледяная.       － Сейчас.       Стянув с ванной первое попавшееся полотенце и обтерев обнаженное тело, Курэто спустился до половины лестницы, таща за собой Шинью. С легкостью поднял омегу на руки и, как принцессу, вынес его из затопленного дома.       － А теперь иди и встречай службу, － прорычал альфа залившемуся по самую макушку румянцем омеге.       Смущенный и растерянный Шинья вышел за ворота. От такого внезапного прикосновения он даже не заметил, какая на улице погода и что стоит только в тонких штанах и футболке. Служба соизволила приехать через полчаса. Перекрыв воду и принявшись за починку, рабочие сладострастно поглядывали на полураздетого омегу.       Тепло от прикосновения к горячему телу Курэто давно прошло, сменив его на всепоглощающий холод. Курэто, всё это время не обращавший внимание на Шинью, наконец увидел посиневшего от холода омегу. Фыркнув, он вынес ему свой длинный банный халат и бросил в руки.       － Не хватало того, чтобы ты еще умер преждевременно, － процедил он.       － Спасибо, － укутавшись в теплый халат, поблагодарил его парень.       В полдень их ждал Батори. Можно было бы перенести встречу — контракт все равно вступит в права только после официального бракосочетания, но Курэто и так отпросился на один день, и если бы не ночное дежурство, они бы еще вчера подписали договор. Впрочем, так и надо было сделать.       Вся одежда, кроме той, что была на самом Шинье, пропиталась водой, и он в панике осознал, что ехать ему не в чем. Одолжив парню свои вещи, которые откровенно висели на омеге и, накинув на плечи свою кожаную куртку, Курэто с горечью обнаружил, что машина до сих пор стоит на станции техобслуживания и другого транспорта, кроме байка, в гараже нет. На часах пробило полдвенадцатого, такси ждать слишком долго. Вручив Шинье второй шлем, Курэто усадил его за собой.       － Держись крепче, － приказал альфа.       Вцепившись в него, словно Курэто смысл всей его жизни, Шинья побоялся признаться, что впервые едет на мотоцикле.       Без пяти двенадцать растрепанные и помятые парни, держась крепко за руки, переступили порог личного кабинета Ферида Батори.       Косые взгляды и тихое перешептывание из коридора сулили добрую славу новоиспеченной парочке.       － Какой чудесный вид. Голубки только из постели? － издевался Ферид, закрывая за вошедшими дверь, － М-м-м… майка альфы всегда смотрится очень сексуально на теле партнера. Не так ли, Шинья? － оценивающе рассматривал омегу Ферид.       － Не смешно. У нас полный дом рабочих, так что давай по-быстрому, － запустив пальцы в короткие волосы, прорычал Курэто.       Злой. Раздраженный. Нервный. Ферид редко видел друга таким, и играть у него на нервах считал лишним, но, как он сам ее называл, омежья натура не давала возможности поступить иначе и промолчать.       － А как же прелюдия? Я не такой скорострел, как ты, － съязвил адвокат, но все же протянул нужные документы.       Курэто был на грани, и ядовитые шуточки Ферида действовали на нервы. Желание скрутить шею этому нахалу становилось все больше, но вовремя взяв себя в руки, он приступил к подписанию контракта. Шесть его и Шиньи подписей — вот и вся морока. Дольше ждали.       Шинья, который всё еще отходил от бешеной поездки, подписал контракт, лишь бегло взглянув на поправки.       － Теперь осталось только подать заявление и ждать дня свадьбы, － весело прихлопнув в ладоши, защебетал адвокат, наслаждаясь отвращением на лицах обоих. － Не стоит так открыто строить кислые рожи. Улыбаемся, господа, улыбаемся!