Игра

      Не поспав и пару часов, Шинья проснулся от жуткого кошмара, что после похорон матери мучил его каждую ночь. Закусив тонкие губы до боли, дабы не разрыдаться от вновь нахлынувших воспоминаний, он дрожащей рукой вытер горькие слезы. Лежать не было смысла, становилось только хуже, и, одевшись, омега спустился вниз.       Обеденный стол, что ещё вечером был уставлен всякими яствами, сейчас стоял пуст и блестел идеальной чистотой, а ближе к кухне было слышно журчание воды и стук посуды. Переступив через её порог, Шинья уставился на незнакомый силуэт. Возле раковины стоял невзрачный, полноватый мужчина средних лет и мыл тарелку.       — Доброе утро! — подойдя сзади, поприветствовал Шинья незнакомца.       — Доброе! — от неожиданности мужчина выронил мокрую тарелку, и та с характерным звоном разбилась о кафельный пол.       — О боже! Что я наделал? — мужчина кинулся собирать черепки.       Испуганный взгляд, дрожащие от страха руки и губы. Незнакомец то и дело поглядывал на открытую дверь. Присев рядом, Шинья стал помогать собирать осколки.       — Не волнуйтесь. Всё хорошо, — пытался его успокоить парень. — Это всего лишь тарелка.       — Если Аой-сама увидит это, то тут же уволит. А у меня семья, муж-инвалид и двое детей, — чуть ли не рыдая проговаривал мужчина.       — Тише. Вас никто не уволит, — Шинья не знал порядков в этом доме, но он уж точно не позволит уволить человека из-за куска разбитой глины. — Аой сейчас нет. Просто уберите, и мы забудем, что тут произошло. Договорились?       Мужчина растерянно посмотрел на парня, словно не веря своим глазам, и, шумно шмыгнув носом, стал быстро заметать следы «преступления». Шинья, еще не совсем отойдя от ночного кошмара, вспомнил маму, которая так же, как и этот мужчина, даже при жизни отца дорожила своей работой и боялась быть уволенной за любой пустяк. Альфам прощают убийство, ссылаясь на их статус, омегам же не простят даже такую мелочь, как разбитая тарелка. «И где же эта хвалебная справедливость?»       Незнакомцем оказался бывший слуга главного дома Хиираги — Хару, которого уволили по приказу Тэнри. Курэто, что знал мужчину-омегу много лет, предложил подработку у себя. Хотя зарплата была в разы меньше, Хару с радостью согласился. Тем более приходить можно было всего-то три раза в неделю и в удобное для омеги время.       — Я всегда стараюсь не мешать господину Курэто. Он так много работает и нечасто бывает дома, а для омеги в моём возрасте в нашем городе сложно найти работу, даже низкооплачиваемую. — Хару старался говорить очень тихо, словно боясь, что его могут услышать.       Спустя несколько часов, убравшись, приготовив завтрак для Курэто и забрав белье в прачечную, Хару покинул дом, оставив для Шиньи полное блюдо панкейков и свежезаваренный кофе, который, между прочим, никто в доме не пил, по причине того, что он хранился исключительно для гостей. Шинье понравились американские блинчики, и, наслаждаясь ими как дитя, не услышал, как за его спиной оказался сам хозяин дома. С сонно-затуманенным взглядом, мятым лицом и взъерошенными короткими волосами утром Курэто не казался таким уж грубым и высокомерным, каким его увидел Шинья вчера вечером.       — Хару уже ушел? — охрипшим со сна голосом спросил Курэто.       — Доброе утро! — мило улыбаясь, поприветствовал его Шинья. — Да, минут десять назад.       — Доброе, — немного заторможенно ответил альфа.       Заварив себе чёрный чай, Курэто сел напротив Шиньи и, потирая глаза, пытался проснуться. По случаю приезда его «долгожданного» жениха он взял выходной, попросив друга и коллегу-хирурга Кроули Юсфорда подменить его на работе.       — Я прочитал условия, — начал разговор омега, нарушив напряженную тишину за столом, — и…       — И?       — Меня почти всё устраивает, — живо ответил Шинья.       — Почти? — Курэто слегка приподнял веки, что так настойчиво опускались вниз.       — Да, там есть несколько пунктов, которые я бы хотел обсудить более детально, — Шинья был бодр и светился, как майское солнышко, в отличие от Курэто.       — К восьми приедет Батори, и втроём мы всё обсудим, — голова раскалывалась, словно он вчера перепил, а присутствие постороннего человека в доме немного раздражало.       Прищурившись, Шинья посмотрел на часы, высвечивающиеся в углу экрана плазмы. 06:18. До приезда адвоката еще очень много времени, а разговор с альфой совсем не клеился. Первые новости, реклама, музыка, аниме, дорама, вновь реклама. Шинья бесцельно щелкал пультом в поисках чего-нибудь более увлекательного.       — Выбери уже хоть что-то, — рыкнул на него Курэто.       Сказано — сделано. Омега остановил свой выбор на незамысловатом аниме, которое было явно рассчитано на самую маленькую аудиторию страны. Закатив глаза, но ничего не сказав, Курэто допил чай и собирался позвонить тому самому адвокату, но не успел он набрать нужный номер, как открылась парадная дверь и на пороге появился Ферид Батори.       — Приветики, мои птенчики! — лучезарно улыбнулся Ферид.       Отгоняя от себя остатки сна, Курэто провел широкой ладонью по ещё не умытому лицу. Сегодня предстоял очень трудоемкий и, он надеялся, продуктивный день, и то, что Ферид решил приехать пораньше, означало, что адвокат думает в том же ключе.       — Надо же, какая умилительная картина. Двое обрученных после долгой разлуки наслаждаются обществом друг друга. Я чувствую себя тут лишним. Надо было приехать, как договаривались, а то пришел ни свет ни заря. Как неловко, — сложив руки, как в молитве, наигранно извинялся Ферид.       Шинья, который не привык к подобным сценам, засмущался; поняв сарказм сказанного, Курэто же пропустил слова друга мимо ушей. Своеобразная манера общения Ферида с его ухмылками, подколами и замашками балагура была маской, что скрывала чертовски умного, рассудительного и ранимого человека. Уж слишком давно Курэто знает обе стороны Ферида.       — Чай будешь? — предложил другу Курэто.       — Ох, нет. Я бы не отказался от шампанского, но сладенькое оставим на десерт. А сейчас к делу! — Ферид вытащил из кожаного портфеля кипу разных документов.       — Пацан сказал, что его там что-то не устраивает, разберись, — допивая чай, Курэто кивком указал в сторону Шиньи.       — Что же нашему милому мальчику не нравится в договоре? — елейно протянул Ферид.       — Пункт 23. «Проживание с альфой в одной комнате».       — И?       — Что тут непонятного? Я не хочу жить с ним в одной комнате, — в такт кивнул Шинья в сторону альфы, стараясь улыбаться, как сахарная омега.       — Эм, Курэто, а ты чего молчишь? Тебя этот пункт, как вижу, устраивает? — лукаво улыбался Ферид, показывая всем своим видом, как же все-таки помыслы его друга-альфы не чисты.       Курэто, что, наконец, включился в тему и осознал суть услышанного, перевел взгляд с Ферида на своего будущего супруга. За милой улыбкой омега плохо скрывал гнев. Было бы забавно его подразнить, но на данный момент Курэто хотел просто расставить все точки над «і» и больше не возвращаться к этой теме.       — Не стоит так нервничать. Мы будем жить в родительском доме, так сказать, под строгим присмотром моего отца. Там нам выделено южное крыло особняка. Я нарочно выпросил именно эту часть дома, там есть две смежные спальни. Их разделяет гардеробная и общая ванная комната. Мне кажется, это самый удачный вариант. Такие спальни у многих супругов, и ни у кого не возникнет каверзных вопросов, — монотонно рассказывал Курэто.       — Хм, умно, — согласился Ферид. — А ты как считаешь, Шинья?       Что ему ещё оставалось, кроме как одобрительно кивнуть? Они не будут жить в общей спальне, и на том спасибо.       — Там еще один пункт, 64.       — А там-то что не нравится? — Ферид удивленно приподнял бровь. — «Сексуальная жизнь альфы и омеги. Все гоны и течки они должны проводить вместе».       — Это же фиктивный брак, как мы можем быть в такие дни вместе? — почти заикаясь, спросил Шинья, смущенно опустив глаза.       — О-о-о, все очень просто. Вам надо переспать разок-другой, а там, если понравится, то вообще проблем не будет. Секс-друзья — это очень удобно, — кокетливо закинув ногу на ногу, протянул Ферид каждое слово.       — Переспать? — вскипел Шинья. — Ты меня за шалаву, что ли, принял?       Парень тут же встал со стула и побежал на второй этаж. Его движения были настолько быстрыми и ловкими, что Ферид с Курэто и глазом не успели моргнуть, как Шинья уже одетый и с рюкзаком через плечо покидал дом.       — Э-э-э, постой! — бросился за ним альфа. — Клоун херов, — зло зыркнул на Ферида Курэто и пошел догонять омегу. — Да постой же ты!       Поймав парня почти у самых ворот, Курэто схватил его за руку и притянул к себе.       — Отпусти!       — Господи, что за характер? — Курэто заломил руки Шиньи за спину и прижался к нему всем телом. — Ты что, истеричка?       Дыхание Шиньи сбилось, а неловкая поза только больше усилила громкое сердцебиение. Горячее дыхание Курэто обжигало его шею, а крепкие теплые руки, как тиски, не давали освободиться. Вот она, сила и мощь альфы.       — Отпусти, — уже более сдержанно попросил парень.       — Обещаешь не убегать? — уткнувшись в волосы омеги носом, спросил альфа.       — Нет. Не обещаю. Вы не имеете права насильно меня тут удерживать, — тепло, которое исходило от Курэто, согревало, а еле уловимый запах успокаивал.       — От тебя хорошо пахнет, — как-то не в тему прошептал Курэто и, осознав, что сейчас сказал, резко отпустил Шинью. — Не глупи, куда ты пойдешь? — отойдя от омеги на пару шагов и моментально протрезвев, зло процедил альфа.       Этот непонятный аромат на долю секунды затуманил разум, и, устыдившись собственной реакции, альфа перешел в привычное для него состояние холодной сдержанности.       — К Гоши. Он адекватный альфа, а не озабоченный придурок, — одарив Курэто ледяным взглядом, фыркнул Шинья.       — Ребята, вас слышит вся улица! — появился следом Ферид. — Прости меня, мальчик, это была шутка, — подойдя ближе к Шинье, извинился Ферид. — А теперь все в дом.       Шинья еще несколько минут переминался с ноги на ногу, находясь на грани побега, но, передумав, пошел первым в дом, и следом за ним, потирая переносицу, Курэто. И только Ферид оставался на улице, несколько шокированный происходящим. «Неужели истинные? Курэто, которого он знает, никогда не вел себя подобным образом, а тут, не думая, в середине октября побежал босиком за едва знакомым омегой, да ещё и вцепился в него, словно тот мог исчезнуть в любую минуту» — мелькнуло у него в голове, но, отбросив сомнительные домыслы, он последовал за другом.       Утомительные и немного шумные переговоры затянулись почти до самого обеда. Оказалось, шуток Ферида Шинья не понимал и стал придираться к каждому пункту договора. Отдельного брачно-фиктивного договора, в котором всё было прописано для удобств альфы, и только малая часть для омеги. Эта дискриминация ужасно бесила, и адвокату то и дело приходилось разжевывать все детали. Курэто, под которого и была составлена вторая, тайная часть договора, особо не вмешивался в переговоры адвоката и омеги, и только изредка вносил свои поправки, ссылаясь на свой статус альфы.       — Ну что же, мои милые. Договор составлен. Сейчас я в офис, всё распечатаю и жду вас завтра в полдень для его подписания, — улыбка все ещё не сходила с прекрасного лица Ферида, а в голубых глазах сверкал победоносный блеск.       Шинья в сотый раз перечитывал вторую половину договора и не верил тому, что подписался на эту авантюру. Но, положа руку на сердце, должен был признать, что более выгодной сделки ему в жизни никто не предложит. Теперь он станет обеспеченным, а после развода ещё и независимым омегой, перед которым будут открыты все двери страны.       — Полтора миллиона после развода — это неслыханные деньги, и вот так сдуру от них отказаться? Ты умный мальчик и всё правильно сделал, — подбодрил его адвокат хлопком по плечу. — И да, ребята, не забываем, что на людях вы влюбленные, иначе собачники отнимут наследство, и ни твоим, — он указал на омегу, — ни тем более твоим планам, — он перевел взор на альфу, — не суждено будет сбыться.       Одарив Шинью тяжелым взглядом, Курэто смутно представлял, как он будет играть роль влюбленного, ведь по факту это чувство ему чуждо. Да, Аой с ним уже не первый год, но назвать это любовью было сложно, — скорее удобные отношения. Связь, инициатором которой был вовсе не альфа, и только настойчивость и верность со стороны Аой сделали так, что они до сих пор вдвоем.       Шинья, же в свою очередь, вовсе не смотрел на Курэто, боясь выдать противоречивые чувства. С одной стороны, он был ещё слишком чист и невинен. Отношения, влюбленность, даже первого поцелуя у омеги никогда не было, а тут предстоит сыграть подобную роль с таким типом. Ну а с другой стороны, почему бы не попробовать? Этот альфа — самый красивый и мужественный мужчина, которого ему приходилось встречать, и те неожиданные волны тепла, что пробежали по его телу во дворе, только больше подталкивали на это безумие. Ведь если не воспринимать эту затею всерьез, а наслаждаться предоставленной ему возможностью, то жизнь можно сложить куда лучше, чем в детских книжках о принцах.       Проведя Ферида до машины и попрощавшись с ним, Курэто не сразу вернулся в дом, а ещё некоторое время как в тумане прохаживался по двору, обдумывая теперешнее положение.       — Тебя сейчас отвезти в особняк или до завтра подождешь? — с порога спросил альфа.       Меньше всего парню хотелось оставаться с Курэто наедине, но и в главный дом его не тянуло.       — Можно, Вы завтра меня туда отвезете? После подписания контракта, — робко попросил Шинья.       — Можно. Это будет даже лучше. Устроим Тэнри сюрприз, пусть порадуется, — криво улыбнулся Курэто.       Обув высокие ботинки и захватив шлем, Курэто бросил коротко: — Буду поздно, — и уехал в неизвестном направлении.       Только после отъезда Курэто Шинья позволил себе расслабиться. Даже при этих двух приходилось себя сдерживать, и это выматывало, да ещё бессонная ночь также наложила свой отпечаток. Сон. Вот, что сейчас ему нужно. Не в силах сопротивляться, Шинья ушел в свою, так называемую, новую комнату.       Поздно ночью, когда уже добрая половина города спит, Курэто вернулся домой. Оставаться с Шиньей наедине было как-то неловко, и, придумав себе тысячу дел, он днем отправился колесить по всем знакомым. Но, увы, в середине дня его могла ждать только Аой, которая была в отпуске и из-за приезда Шиньи не уехала на острова, а осталась дома караулить Курэто. Это было и мило, и глупо. Он давно определился с выбором, и временное препятствие в лице этого вчерашнего школьника не могло изменить его планы. Пять лет — не такой уж долгий срок, а там развод и, наконец, нормальный брак с Аой. Да и за это время он не намерен от неё отказываться. Все дальнейшие гоны, как и прежние, он будет проводить только в её обществе. Как подсказал Ферид, на эти дни всегда можно уехать в небольшой отпуск, а там, кто с кем будет спать, останется тайной. Да и у Шиньи, который, по мнению Курэто, давно не девственен, не должно быть с этим проблем. Он точно дал понять, что Курэто ему не интересен и у него есть другой. Это ещё больше упрощало дело.       Открыв тихонько входную дверь, Курэто столкнулся с абсолютной тишиной. Даже холодильник — и тот молчал. Легкая дрожь пробежала по телу. Он так беспечно оставил мальчишку одного, а если бы он сбежал? Дверь-то была не заперта. Поднявшись на второй этаж, он осторожно приоткрыл дверь в спальню Шиньи и вздохнул с облегчением. Омега, ворочаясь во сне, беспокойно спал. Светлые брови то и дело сходились на переносице, а бледные губы что-то сонно шептали. Скорее всего, парню снился кошмар, и появившаяся на его висках испарина была ещё одним тому доказательством.       Как ни крути, по сравнению с Курэто Шинья — совсем ещё дитя, которое в свои неполные двадцать пережило много горя и боли. Жалость, а может просто человеческое сострадание, не позволило альфе остаться в стороне, но и садиться себе на шею он не позволит. Поправив упавший край одеяла, Курэто случайно дотронулся до обнаженной руки Шиньи. Холодная. Узкие длинные пальцы крепко сжимали простыню, а сам он поджимал под себя ноги. Эта поза эмбриона выдавала в Шинье страх и одиночество. Так маленькие дети в поисках защиты прижимаются к матери.       В его доме больше не было запасных одеял, и, не придумав ничего другого, Курэто принес свое. Ему-то оно всё равно без надобности — он даже зимой спит под тонкой простыней, а парень весь дрожал. Но даже если эта дрожь была от ночного кошмара, слишком холодная кожа навевала на другие мысли. Укрыв Шинью вторым одеялом, Курэто неосознанно присел рядом. Это скорее привычка, ведь он часто дежурил по ночам в детской хирургии, где маленькие пациенты вот так же беспокойно спали.       Перевернувшись на спину, Шинья схватил руку Курэто. Этот бессознательный жест был слишком доверчив. Альфа не одернул руку, а только сильнее сжал своими теплыми пальцами холодную ладонь омеги. Как ни странно, через короткое время Шинья успокоился, и в комнате слышалось только его ровное дыхание. Убедившись, что парню тепло и его больше ничего не беспокоит, Курэто незаметно вышел из спальни.       Он, конечно, рад, что Шинье хорошо, но вот что ему делать с собой и этим внезапно накатившим возбуждением?