Леди Клиган

      Пир в честь возвращения сира Джейме и других лордов Запада домой гремел вовсю. Главный чертог Утеса Кастерли был достаточно просторен, чтобы вместить всех гостей, большую часть из которых представляли собой ланнистерские знаменосцы со своими свитами.       Чету Клиганов расположили по правую руку от кресла лорда Ланнистера: после сира Джейме, сидящей рядом с ним в мужском дублете Тартской Девы, а также лордов Бракса и Бейнфорта с женами.       Пес изо всех сил старался не чавкать и не разбрызгивать соус во время еды, как он привык: уроки Пташки все же не прошли для него даром. Но кто бы знал, чего это ему стоило!       Пташка ела, как всегда, аккуратно и чинно, не забывая одновременно поддерживать милую беседу с сидящей рядом Селиссой Бейнфорт. Насколько мог понять Клиган, эти две кумушки успели найти общий язык.       Рядом с ним, по правую руку, расположилась Арья со своим быкообразным дружком. Который, надо сказать, робел на столь высоком пиру куда больше самого Пса. Что веселило Сандора неимоверно.       Санса расстаралась: они оба были соответствующим образом одеты. Арья — в серо-серебряное платье. Джендри же…       Пес нахмурился. Вчера к ним с Пташкой пришел Бес и попросил передать «сиру Джендри» подарок от него. Это была богатая одежда, выдержанная в черно-желтых цветах.       Поначалу они были изумлены: почему карлик дарит мало знакомому бастарду — фамилия Уотерс говорила сама за себя — одежду в цветах дома Клиганов?! Когда они задали этот вопрос вслух, лорд Тирион хитро прищурился и поднял полу дареного плаща.       Под ним виднелась золотая фибула в форме головы оленя с короной меж ветвистых рогов.       Помнится, тогда они с Пташкой переглянулись и у него засосало под ложечкой от понимания. Смутного, неоформленного, с кучей противоречивых догадок — но понимания, ЧТО задумал чертов Бес!...              И вот теперь, когда Санса поделилась с ним тревожными размышлениями насчет отношения знаменосцев её брата к их браку, у Сандора в голове начинала складываться чертова общая картина. Интересно, а Санса уже поняла весь масштаб той игры, что затеял новый хозяин Утеса Кастерли?       «А сам-то несчастный бастард вообще понимает, в какую игру влип?» — покосился на Джендри Пес, осушая очередную чашу. «Седьмое Пекло! Да он вылитый Роберт, только моложе лет на двадцать! Если карлик убедит брата признаться в порочной связи с сестрой и незаконнорожденность Джоффри будет доказана…»       Клиган зло скривился. В таком случае молодой бычок — язык не поворачивался назвать его оленёнком — оказывался единственным оставшимся сыном Роберта Баратеона. А значит — одним из кандидатов на Железный трон. Ну, помимо толстолобого Станниса. Но, в отличие от последнего, за ним могли встать объединенные силы Запада, Севера и Речных земель. А уж если он станет зятем Короля Севера…       У Сандора от этих размышлений опухла голова и заломило зубы.       «В Пекло эти сраные игры! Пусть Бес думает — у него голова большая! Особенно по сравнению с телом…»       Еще одна чаша. Бархатный вкус дорогого арборского вина. Слишком хорошая выпивка для него: чтобы пронять Сандора Клигана, нужно что-то поядрёней. Но в голове уже слегка жужжало, так что тягостные мысли перестали довлеть над ним.       Все же он покосился на стол напротив, где расположился Бринден Талли.       «Черная Рыба, судя по рассказу Пташки, уже думал насчет того двусмысленного положения, в котором оказался Молодой Волк. Одна сестра короля замужем за мелким лордиком Запада. Причем не за кем-нибудь, а за Псом Ланнистеров, которого ненавидит без малого всё войско Робба Старка! Вторая — упрямый волчонок, влюбившийся в безродного бастарда. И даже если Бес сумеет доказать, что он сын Роберта, бастардом мальчишка быть не перестанет. И все это еще исключая тот факт, что сам гребанный король Севера женат на дочери другого мелкого западного лорда. То есть через него породниться со Старками тоже нереально!»       Пес поморщился и продолжил наливаться вином.              Он стоял на балконе, выходящем на море, проветривая голову от хмеля. Арборское вино оказалось коварной штукой: вроде бы пьётся как водица, но в какой-то момент Сандор понял, что в глазах ощутимо плывет.       Закат, алый, будто выпитый им только что хмельной напиток, разлился по лиловым небесам, постепенно сливаясь с бордовым морем.       «Скорей уж кровь, нежели вино» — подумал Пес. «И везде гребанные алые знамена, впитывающие этот алый цвет… пьющие кровь…»       Он тряхнул головой и усмехнулся. С чего бы это его разобрало на всякую поэтическую чушь?       Сзади раздался шорох. Он не стал оборачиваться: судя по звуку, это было платье. Тонкие ручки обвили его талию, а к спине прижалась девичья фигурка.       — Пташка… — накрыл он её ладони своими.       Какое-то время они молча стояли. Наконец, она заговорила:       — Мне страшно, Сандор, — он почувствовал её дрожь. — Мне страшно ехать! Я очень хочу увидеть Робба и маму, но…       — Глупая пичуга! — усмехнулся он, оборачиваясь и встречаясь взглядом с её небесно-голубыми глазами. До краев наполненными тревогой. Постаравшись придать своему голосу толику жесткости, он поднял её подбородок своей ладонью: — Запомни, Птаха! Пока я рядом, никто и никогда не посмеет принудить тебя к тому, чего ты не желаешь.       — Я как раз и боюсь, — закусила губу она, — что, когда мы будем там, нас попытаются… попытаются…       — У них не выйдет, Санса, — ответил он, сам поражаясь мягкости своего голоса. — У них ничего не выйдет.       Их нежную идиллию прервал звонкий голос Тириона:       — Жаль вас отвлекать, милорд, миледи, — вежливый кивок, — но я вынужден пригласить вас… на небольшой закрытый междусобойчик, — при этом он пристально вгляделся в каждого из них, убеждаясь, что каждый помнит о своей роли. Подойдя ближе, карлик хлебнул из кубка, что сжимал в своей пухлой ручонке.       «Эхе, да Бес и сам нервничает перед тем, что собрался провернуть» — подумал Пес.       — Надеюсь, мне не стоит напоминать о вашей вассальной присяге, лорд Клиган? — как-то нервно дернул головой карлик. Сандор с Сансой переглянулись, и Пес приглушенно прорычал:       — Если помнишь, Бес, то девиз Клиганов звучит так: «Верны даже в смерти»*, — поморщившись от пафосности момента, Пес не выдержал и сплюнул за парапет балкона. — Ладно, пошли. Пора заканчивать с этим сраным фарсом!              — …Таким образом, мальчик действительно достоин короны куда больше, чем даже мой… племянник, — закончил лорд Утеса Кастерли, откидываясь на спинку стула и прихлебывая вино из кубка.       Наступила звенящая тишина, которую, казалось, можно было пощупать рукой. Напряжение растеклось между присутствующими лордами…       Декорации этого собрания были практически теми же, что и во время позавчерашнего совещания. Тот же пылающий камин, сидящие и стоящие в полумраке помещения лорды-знаменосцы Ланнистеров.       Отличие заключалось в том, что теперь события происходили не в кабинете лорда, а в малом чертоге Утеса Кастерли, и состав участников был значительно расширен.       До того, как Бес начал свою речь, Квентин Бейнфорт, Роланд Крейкхолл и Дамон Марбранд разбрелись по залу, приветствуя знакомых лордов. Здесь же присутствовали сир Аддам, которого старый лорд Марбранд прямо-таки боялся отпускать от себя, а также Могучий Вепрь Лайл Крейкхолл, сопровождавший отца подобно огромной тени.       Пес разглядывал лица присутствующих с равнодушным выражением лица. Из крупных домов, помимо вышеперечисленных, присутствовали только Браксы в лице своего лорда — Титоса Бракса. Он был бледноват — сказывались последствия пленения — но держался уверенно и даже довольно дерзко, что-то вещая собравшимся вокруг него главам домов.       Пес усмехнулся, отворачиваясь. Учитывая то, что он знал, болтовня не поможет Единорогу привлечь на свою сторону новых сторонников. Лорды Запада устали от раздробленности и междуусобиц. А Бракс явно призывал не к миру и единению.       Менее богатые дома же пока не выказывали, за редким исключением, явной привязанности к той или иной партии. К Серсее или Тириону.       Что там карлик говорил по этому поводу?...       «Дома, чьи земли соседствуют с землями Браксов, одновременно за них и против них. Золотые и серебряные шахты, принадлежащие Единорогам, делают их чуть ли не вторыми по богатству на Западе после Ланнистеров… А потому менее состоятельные дома-соседи весьма зависят от них. Точнее… зависели. До того, как я выкупил их долговые обязательства» — на этом месте Бес самодовольно усмехнулся. «Теперь всё, что занимает их умы — это кому достанется тот или иной кусок владений Браксов, когда те попадут в немилость?»       Пес поморщился и покосился на сидящую рядом Пташку. Та спокойно оглядывала присутствующих и мило щебетала со стоящими рядом лордами.       «Сдвоенные венки, жонглирующий шут, распушивший хвост павлин, и еще добрых три десятка самых разных гербов. Как она может помнить фамилию и историю каждого?!»       Но его Пташка каким-то образом помнила. И обращалась к обладателям очередной пестрой картинки по фамилии или даже по имени.       То, как каждый из этих расфранченных лордов расцветал, стоило ей обратиться к нему, напомнило Сандору варваров-горцев, которые точно также таяли от удовольствия, когда карлик вспоминал их имена.       «А тут не какой-то Полумуж, еще только пытающийся доказать право носить титул лорда Утеса Кастерли. Тут целая Санса Старк, потомок сразу двух Великих домов, сестра короля Севера, и просто писаная красавица! От внимания такой поневоле растаешь».       Он нахмурился и попытался вернуться мыслями к наставлениям Беса.       «С соседями Браксов доподлинно ясно, кто выступит за них, а кто против. Те, кто стелются под Утес Кастерли и Проклятую Цитадель — под моим колпаком. Крейкхоллы тоже временно с нами. Что касается крайнего Запада… Престеры, Фарманы и прочие прибрежные лорды всегда были себе на уме, но я знаю, чем заслужить их лояльность. Остаются лорды юго-востока и юго-запада… И вот их я хочу поручить вам с леди Сансой…» — так говорил тогда Тирион.       Как понял Пес, чертов карлик вознамерился сместить баланс сил в Западных землях, ослабив нелояльных лордов и подняв тех, кто поддержит его. В том числе и дом Клиганов.       «Недостаток родовитости может и затеряться на фоне богатства и обширных владений».       Пес скрипнул зубами. Если бы не стремление любой ценой остаться вместе с Пташкой, если бы не стремление стать достойным её — он бы не стал связываться со всем этим дерьмом! И уж тем более не стал бы верить Бесу. Но если это заткнет глотки сраным знаменосцам Молодого Волка, что считают его недостойной парой для Сансы Старк, то он не прочь сыграть в гребанную Игру престолов! И еще посмотрим, кто окажется лучшим игроком…       Он вернулся из воспоминаний в нынешнюю реальность. А там уже все шло в точности так, как и рассчитал карлик.       То есть высокие лорды на повышенных тонах обсуждали вываленную на них информацию.       — Склониться перед бастардом?! — горячился лорд Бракс, явно играя на публику. — Многие из нас, лордов Запада, ведут свои родословные еще от Первых людей! Нам ли склоняться перед сыном какой-то безродной шлюхи, утверждающей, — тут его лицо скривилось, — что Роберт якобы её поимел. А пусть даже это и правда! Роберт разливал свое семя весьма щедро. И что же нам теперь? Признавать власть сыновей прачек и кухарок?! — раздались парочка неуверенных смешков. Очень неуверенных. — Тем более, что у нас уже есть законный король — Джоффри!...       Лорд Титос попытался было продолжить свою речь, но тут раздался хрустальный звон: Тирион Ланнистер стучал золоченной ложкой по боку прозрачного бокала.       — Я рад, что владетельные лорды Запада, — тут он едва заметно метнул взгляд в сторону Клигана и Бейнфорта, — столь оживленно обсуждают возникшую перед нами дилемму. Вот только, — лицо карлика приобрело скорбное выражение. — Боюсь, как бы мне не было больно это признавать, но Джоффри, равно как и другие дети Серсеи Ланнистер, моей сестры… не может считаться законным королем. Потому как и сам является бастардом.       Глаза многих лордов выпучились в ужасе. Лорд Бракс выглядел настолько изумленным, что долго не мог собраться с духом и сказать, что думает.       — Лорд Тирион… если вы о тех грязных слухах, что узурпатор Станнис распространял насчет вашей сестры, то…       — Это не слухи, — раздался чуть насмешливый звонкий голос сбоку от сидения Беса. Оттуда выступила высокая фигура в неброском костюме. Но роскошные золотые локоны, ниспадающие на плечи, и ярко-зеленые глаза достаточно ясно говорили о том, кто является их обладателем, получше любого герба. — Я готов подтвердить правдивость этих слухов, как непосредственный виновник названного… преступления.       Наступила гробовая тишина.       — То есть… как это?... Ты сам же готов признать?!... — оторопело мямлил лорд Бракс.       — Мне нет прощения, я знаю, — склонил златоволосую голову Цареубийца. — И Боги жестоко наказали меня за гордыню и грех кровосмешения! — тут Джейме Ланнистер поднял правую руку, ныне оканчивающуюся жалкой культей. — И потому я, раскаявшись перед Их ликами, прошу у благородного собрания снисхождения. Если не для меня, то хотя бы для моих несчастных отпрысков, что суть невинны по сравнению с грехами своего недостойного отца. Я готов принять любую участь. Смерть — значит смерть. Стена — значит Стена...       «Чешет как по писанному» — поморщился Пес.       Лорд Бракс тем временем скрежетал зубами, глядя, как лица окружающих лордов стремительно меняются со скучающих на изумленные, с изумленных… на задумчивые. Если раньше речи Беса насчет противопоставления бастарда Роберта его законным детям выглядели откровенным бредом, то теперь… если еще Цареубийца принесет клятвы на алтарях Семерых…       Конечно, оставался еще Станнис, имевший куда больше прав, чем мальчишка-бастард. Но было одно «но».       Всем было известно, что Станнис Баратеон принял веру в Р`глора, Владыку Света, и объявил войну Семибожью! Видеть своим королем фанатика-огнепоклонника, сжигающего святыни и всех, кто попытается встать у него на пути… Многие еще помнили другого пиромана на Железном троне: Безумного короля.       И тогда Тирион объявил голосование. При словах «кто со мной готов поддержать притязания последнего сына короля Роберта, против узурпатора Джоффри, порожденного грехом кровосмешения, в коем мой брат искренне кается, и против поклоняющегося темным силам Станниса, что готов сжечь все королевство ради своих амбиций?» — поднялся лес рук. В том числе почти всех присутствующих крупных домов.       Пес, подняв руку, украдкой следил за Браксом. Похоже, опасения Беса по поводу необходимости усмирения некоторых лордов по сценарию Рейнов и Тарбеков, не были лишены основания…