Nocturne in Tempo Rubato

Шерлок блистал. В пальто и перчатках, в кашемировом шарфе, обвязанном вокруг шеи, вооруженный складным микроскопом и острейшим умом, он вернулся в игру. Мелкие преступления еще никогда не раскрывались с такой скоростью, как это делал скучающий консультирующий детектив, раз за разом доказывая окружающим и самому себе, что он тот, кто он есть. В этот раз в нем никто и не думал сомневаться. К полудню первого рабочего дня детектив раскрыл три дела, составляющих месячную норму, согласно подписанному Джоном и Шерлоком контракта. Это только подогрело аппетит детектива. Он хватался за любое зашедшее в тупик дело, и в течение недели очистил целый стеллаж заставленный папками с нераскрытыми делами. Когда Шерлоку надоедало сидеть дома, обложившись файлами с протоколами осмотра места происшествия и допроса свидетелей, он брался за обычные кражи и бытовые преступления – это давало возможность поработать в толпе, накричать на кого-нибудь, выместить свое дурное настроение. Офицеры ненавидели его за это, Боже, как же ненавидели, но Джону они улыбались, махали и шутили. Даже приглашали Ватсона по вечерам выпить пива в баре, а в конце вечера сочувственно хлопали его по плечу, удивляясь его терпению. Джон ни разу не услышал слова «урод» в адрес Холмса, по крайней мере пока он следовал всюду за Шерлоком, не отставая ни на шаг. Слышал он другое. Уже не раз и не два, слышал он странное слово «партнеры», произносимое всегда шепотом и всегда за их спинами. Блестящий ученый Холмс и убежденный холостяк Ватсон не сходили с первых полос желтой прессы. Совместные фотографии на выходе из супермаркета Теско с пакетами, полными продуктов, или те, где они перемигиваются на месте преступления неделю за неделей появлялись под заголовками: «Пара они или нет?». У них появилось даже общее имя, будто у пары знаменитостей – Джонлок. В блоге Джона с пугающей периодичностью появлялись комментарии с благодарностями за популяризацию гей-пар. Ватсон почти перестал оставлять посты в совсем блоге и запретил оставлять любые отзывы. Теперь «эти» письма начали приходить по электронной почте. Гарри часто звонила и писала ему. Его мама при каждом разговоре ненавязчиво старалась свести разговор к Шерлоку, будто бы ожидая от Джона признания. Джон всегда отговаривался срочными делами и вешал трубку, так быстро как только мог. Звонки от своего отца и вовсе игнорировал. Бумажная работа отвлекала Джона от всех этих мыслей. Заполнение всевозможных формуляров оказалось куда более утомительным и скучным занятием, чем он себе представлял. Для заполнения бумаг по каждому делу и отчету перед Лестрейдом или другим детективом, под чью юрисдикцию попадало раскрытое дело, требовалось несколько часов. Ватсон заимел привычку всегда носить с собой диктофон и включать его всякий раз, когда Шерлок открывал рот, намереваясь выдать очередную гениальную идею или догадку. Аудиозаписи часто использовали как доказательство, да и на допросах это было неплохим подспорьем. Но нужно было предоставлять стенограммы таких бесед, и Джон всерьез начал задумываться о найме человека, который записывал бы все, что говорил Шерлок на диктофон или посещения специальных курсов стенографистов. Жизнь была хороша, несмотря на все свои странности. Счастьем было просто посидеть дома, никуда не выходя. А если удавалось унять фотографов, игнорировать электронные письма и отключить мобильные телефоны, то жизнь и вовсе становилась чудесной. А потом с ними приключился Малер. Джон, не отрываясь от экрана монитора, надев наушники уже больше часа прослушивал записи с места преступления, конспектируя эмоциональную речь друга. Раз за разом прослушивая пятиминутный отрывок, вслушиваясь в глубокий чарующий голос, Ватсон и не заметил, как обладатель этого голоса появился в гостиной. Джон подскочил от неожиданности, когда ему на плечо легла чужая теплая рука. Остановив запись, он обернулся, встречаясь взглядом с яркими лучистыми глазами. - Что-то случилось? Шерлок отрицательно покачал головой, пальцами зарылся в волосы Джона, проводя рукой от шеи к макушке, отчего у Ватсона по спине побежали мурашки. - Хотел удостовериться, что тебе не нужно в душ, волосы чистые и пахнут приятно. Побриться, немного одеколона, и ты готов! Сперло дыхание, Джон даже забыл, что людям нужно дышать. Он замер неподвижно, желая свести к минимуму контакт с этими руками, внезапно подарившими ласку. Ватсон судорожно выдохнул, когда длинные теплые пальцы тыльной стороной провели по его щеке до самого подбородка. Он проверяет вечернюю щетину, или тут какая-то другая рациональная причина, позволяющая Шерлоку Холмсу гладить его лицо или касаться волос? Да, все именно так, ничего больше. Почувствовав, как начинают гореть уши, Джон отвел голову в сторону, подальше от теплых пальцев. - К чему готов? - Малер, Джон, - Шерлок отступил на несколько шагов, остановившись у окна. – Я уже попросил миссис Хадсон забрать наши костюмы из чистки. Твой был слишком старым, потому я его выбросил, а миссис Хадсон купила новый. Однобортный с жилетом. Ты ведь не возражаешь, не так ли? Многослойность в одежде тебе идет. Булавку для галстука после дела о похищении я так и не смог найти, купил новую. Топаз, ограненный по форме квадрата – напомнил мне тост, должно смотреться хорошо, хотя миссис Хадсон раскритиковала сочетание черного и коричневого. Это была твоя идея подарить ей ту книгу Конни Принц по подбору цветов? Никогда не видел ее настолько довольной, когда она узнала, что появился шанс одеть тебя. Мне даже показалось, что она собирается и мой гардероб подвергнуть тотальным изменениям. Ни за что, я пролистал эту ее книгу. Она оденет меня в пастельные тона еще до того, как ты скажешь «тетраметилдианинобензидрилфосфат». Джон откинулся на спинку стула, ухмыляясь мысли о Шерлоке, одетым в небесно-голубой костюм. Он слишком долго слушал голос Холмса с диктофона и сейчас никак не мог вникнуть в смысл сказанного, переключиться получилось с трудом. - Нет… все хорошо … Спасибо? – Ватсон и сам не понял, было ли последнее слово вопросом или утверждением и к чему именно это относилось. Посмотрев на экран компьютера, он первый раз за вечер обратил внимание на время. - Я подумал об ужине в Роял Гарден Отеле, уже зарезервировал столик, но если ты против, все еще можно отменить. Глаза Джона стали такими же большими, как и цены в названном Шерлоком месте. - Роял Гарден Отель? Не слишком ли бросается в глаза, как по-твоему? Ужинать вдвоем в таком месте? Я имею в виду ... - Люди будут об этом говорить, - закончил за него Шерлок. Детектив отвернулся к окну, наблюдая как солнце постепенно скрывается за крышами соседних домов. – Тебя это настолько заботит? В голосе слышалась некоторая неуверенность, вся поза детектива говорила, насколько неудобен ему этот разговор. Джон продолжал смотреть на монитор, не желая видеть собеседника. - Я всего лишь не хочу, чтобы люди пришли к неправильному выводу. - Если бы это был правильный вывод, тебя бы это не заботило? Джон замер на месте. - Прости ... это приглашение на свидание? - Полагаю, да, - Шерлок ответил не задумываясь, кивнув при этом головой, будто подтверждая серьезность своих слов. Хотя вся серьезность ситуации, похоже, была ясна лишь Ватсону. Джон знал как это бывает у Шерлока, тот мог говорить самые шокирующие вещи с невинной улыбкой на лице, не вдумываясь особо, что подразумевают под его словами нормальные люди. - Настоящее романтическое свидание, - повторил еще раз Джон, ожидая увидеть как перекосит от отвращения друга или услышать его смех. Вместо этого Шерлок кивнул еще раз, продолжая улыбаться. - Да. Джон с силой сжал челюсти, так что клацнули зубы. Сердце забилось как ненормальное, отчего в груди стало больно, горло перехватило, а ладони начали покрываться липким потом. Он уже ненавидел сам себя, за то, что еще не сказал. - Прости, но нет, - во рту осталась горечь от произнесенных слов. В комнате повисла тишина, и Джон, одолеваемый любопытством, рискнул выглянуть из-за компьютера, выискивая глазами долговязую фигуру детектива. Шерлок выглядел … потерянным. В наступивших сумерках его лицо трудно было рассмотреть в мельчайших деталях, но общее впечатление он производил удручающее. Выражение полнейшего непонимания на лице, как в тот раз, когда вычисления Шерлока направили его к неправильным выводам, что и привело к катастрофе, в которой погибло 12 человек. - О, - выдохнул Холмс, отворачиваясь к окну. – Хорошо, я что-то… Упустил из виду? Перестарался? Забыл? Да, да и еще раз да! - … просто, что же… я думал. Очевидно я что-то не так понял? С каким облегчением Джон сейчас бы подтвердил неправоту друга. Куда проще было бы сейчас сказать, что он не чувствует ничего, что тот поцелуй ничего не значил, он был на взводе, не сумел удержать себя в руках. Как просто было бы придумать тысячи причин, по которым в конце концов он выбрал именно Шерлока, оставался на его стороне до самого конца той кошмарной ситуации с Мэри… Этот путь был легким только для Джона. Человек, который уважает себя лишь за то, что он почти всегда прав и редко ошибается, человек, который никогда не чувствовал себя любимым, позволивший себе крохи чувств, сохранивший и пронесших их через три года непрекращающегося кошмара, не заслуживает такого трусливого ответа. Джон опустил глаза, если он бросит хоть один взгляд на поникшую фигуру у окна, он обязательно сделает какую-нибудь глупость, вроде той, в гостиной Майкрофта. - Нет, Шерлок, ты все правильно понял. Просто нет. - Хорошо. Тогда… прошу меня извинить, что внес некоторую сумятицу, - Шерлок еще ближе придвинулся к окну, практически полностью растворяясь в тени штор, закрывающих окна. – Пойдем в качестве друзей. Если Роял Гарден Отель это слишком броско, пойдем в другое место. Или вообще никуда, есть вовсе не обязательно. Джон покачал головой. - “Нет” относилось ко всему в целом. Я не могу сегодня пойти с тобой. Холмс затих. Стараясь разбить повисшую тишину, Ватсон начал быстро набирать бессмыслицу на клавиатуре, но через несколько секунд осознал, что непроизвольно набрал слово “Шерлок”. - Ты дал свое согласие сходить со мной куда-нибудь уже давно, - в голосе детектива читалось недоумение пополам с обидой. - Это было до того, как... - Чего? Еще никогда Джону так не хотелось, чтобы миссис Хадсон заглянула к ним без приглашения, или звонка от Лестрейда, не важно чего, главное, чтобы появилась веская причина окончить этот разговор. Чуда не произошло. - Я просто не могу, ясно? Мы и так слишком часто появляемся вместе на публике, не хочу читать еще и том, как мы чудесно провели вечер в завтрашних газетах! - И это самое важное, не так ли? - Шерлок, не начинай, - доктор все-таки нашел в себе силы, посмотреть в глаза другу, в голосе даже промелькнула так необходимая сейчас строгость. – Я серьезно. Послушай, вопрос не в том как я отношусь к этому, чем бы ты его не считал, понимаю ли и принимаю я эту ситуацию. И дело даже не в моей семье и друзьях, вся эта бредовая ситуация уже давно вышла за пределы моего круга общения. Все, абсолютно все, каждый чертов житель этого чертового города сейчас имеет свое мнение на наш счет. А мы даже не пара, чтобы нас обсуждали. Я тебя… мы не пара! Шерлок, молча подойдя к камину, начал перебирать лежащие там бумаги, с такой сосредоточенностью, будто это было для него новой загадкой. И чем дольше он там стоял, тем спокойнее себя чувствовал Джон, расстроенный детектив не заметил его оговорки, и это было к лучшему. Пытаясь расставить все точки над i, не стоило произносить такие слова. Резко выдохнув, будто решаясь на что-то, детектив в мгновение ока преодолел расстояние до стола, и присел на корточки рядом со стулом Джона, так что, их глаза оказались на одном уровне. - Я люблю тебя, Джон. Ватсон онемел от такого признания, в голове поднялся неимоверный гул. - Ты пойдешь со мной сегодня? - …так не честно, Шерлок. - Я просил тебя только об одном вечере. - Мне жаль, - так оно и было. При любых других обстоятельств он ни секунды не раздумывал, принимая признание Шерлока. Но сейчас.. Будто бы Рождество внезапно отменили, забрали что-то дорогое и родное, которое всегда было с тобой. Больно. Шерлок поднялся на ноги, качая головой. - Я сказал, что люблю тебя… - казалось он и сам еще не осознал того, что только что произошло. Джону показалось, что им вновь манипулируют. Как же ему надоели эти глупые игры. Зачем все усложнять? - И теперь ты хочешь за это медаль? – на смену расстройству пришли ярость и раздражение. – Ты не получишь то, что ты хочешь по мановению волшебной палочки, только потому что сказал волшебные слова. Джон понимал, что нужно остановиться, успокоиться, но его уже несло дальше, он был не в силах совладать со своим раздражением. - Знаешь, меня не слишком волнует, что и как ты чувствуешь, все ошибаются в этой жизни, непогрешимых людей не существует. Вот я, к примеру, наивно считал, что наши отношения уже не станут сложнее. Куда уже дальше? И смотри, что произошло?! Хуже некуда! Или нам еще есть куда стремиться? Ты ведь предупредишь меня, если вдруг наша жизнь станет еще невыносимее, не так ли? Застывшее лицо детектива было ему ответом. Джон уже проклинал себя, за несдержанность, но сказанного не воротишь. И когда только его жизнь стала такой сложной? Казалось прошла целая вечность с тех пор, как он грезил хотя бы еще один день провести с детективом, держать его холодные ладони в своих, вдыхать запах его волос, и ощущать его теплое дыхание, бьющееся сердце. Чувствовать его губы на своих, стыдясь их схожей анатомии. В самых смелых своих фантазиях он находил силы перестать беспокоиться о мнении окружающих, там он мог позволить себе просто быть счастливым. Действительность оказалась куда болезненней. Каждый день, проведенный рядом с Шерлоком давался ему все труднее, Джона пугали все эти шепотки и статьи в желтой прессе. Он, прошедший Афганистан и несколько лет в компании неугомонного детектива бегавший по Лондону в поисках убийц и грабителей, боялся того, что о нем подумают в обществе. Джон ушел в свою комнату, оставляя в темной гостиной одного Шерлока наедине с его страхами.