Золотое Дитя и Ласточка

      Летнее утро, наступившее в окрестностях столицы, с каждым часом набирало обороты. Туман, опустившийся на местность ещё глубокой ночью, при свете тёплых ласкающих лучей начинал медленно таять, словно тонкая полупрозрачная завеса, скрывающая за собой от любопытных глаз все сюрпризы живой природы. Яркие и пышные россыпи мандрагоровых цветов, являвшиеся незаменимым украшением бархатных изумрудных лугов, ещё не успели опомниться от крепкого сна. Лишь маленькие островки царственной мальвы, случайно занесённой ветром в дикие просторы, вновь раскрылись перед солнечным восходом в кипельно-белых и контрастных темно-вишнёвых тонах. На глянцевой листве деревьев и хрупких, едва колышущихся паутинках алмазной мозаикой переливались первые кристаллики росы. Из самого сердца маленького леса приглушённо доносилась нежная трель соловья и ритмичный стук труженика-дятла.       Тир на Лиа, всем своим видом напоминавший сказочную иллюзию, был надвое разделён рекой, серо-голубой лентой спадавшей с широкого каменного выступа. Это Eastabsh, в переводе с эльфского означавшая "Вздох", несла бурные воды в сторону "Ветреной долины", уже не одно тысячелетие поражавшей жителей неповторимыми пейзажами. Именно там каждое утро, в том числе и сегодняшнее, на сочно-зелёной поверхности земли то расплывалось, то уплотнялось светлое пятно. Это единороги, приветствуя рассвет, галопом скакали по необъятной долине. Словно стрелы, они неслись сквозь время и пространство, рассекая перед собой потоки свежего прохладного воздуха.       Эльфы же не спешили разделять радость с пробуждающимся миром. Они предпочитали нежиться в тёплых мягких постелях среди роскоши и уюта. Им некуда было спешить, ведь их жизнь, в отличие от людской, тянулась длиной в вечность.       Лишь Красные Всадники были уже в полной боевой готовности: с тренировочной площадки отчётливо доносились удары клинков, протяжные стоны секир и недовольные крики предводителя, строго критиковавшего любые неверные действия как способных воинов, так и неопытных новобранцев.       Солнечный свет ярко отражался от молочно-белых стен зданий, отделяемых друг от друга высокими кустами и извилистыми дорогами. Со стороны могло бы показаться, что столица объята пламенем. Каждый контур построек чётко выделялся на фоне просторных лугов и дремучих лесов. Но никто, к сожалению, сейчас не видел подобной красоты. За пределами Тир на Лиа не было почти ни одной живой души... Почти...       Лишь девушка, пленница с виду гостеприимного мира, поспешными шагами пересекала кипарисовый сад, уверенно направляясь к окраине города. Уже совсем неподалёку должна была показаться королевская конюшня, в которой сейчас отдыхала её верная и надёжная спутница Кельпи. Именно оттуда Ласточка и начнёт своё утреннее путешествие по незнакомым местам. Всё же лучше, чем торчать в городских стенах, вызывавших у ведьмачки ассоциации с тюрьмой. Если бы она знала, куда приведёт её призрачная башня! Девушка всей душой надеалась, что загадочное сооружение станет её верным спасением от преследователей и, в первую очередь, от Бонарта и Скеллена. Как же сильно она ошибалась! "Путь к избавлению" оказался всего лишь очередной коварной приманкой, последовав за которой, Цири угодила в клетку с золотыми прутьями. Даже несмотря на экзотическую еду и изысканные платья, Ласточка чувствовала себя отвратительно.       Кроме того, уже шестой день с момента прибытия в чужой мир девушку не покидали странные сны, в которых она пересекала лесную чашу и время от времени нервно оглядывалась назад. Краем глаза Цири видела позади себя явно не принадлежавшую ей вытянутую, мрачную тень. Резко выделяясь при слабом свете лучей, с трудом пробивавшихся сквозь массивные кроны многовековых деревьев, преследователь шёл за ней по пятам. С каждым новым разом он подбирался всё ближе, словно охотясь за несчастной странницей. Не желая досматривать кошмар до конца, Ласточка просыпалась в холодном поту посреди ночи, после чего, беспокойно лёжа в постели, с нетерпением ждала наступление рассвета. Хоть она и не могла понять смысл происходящего и дать какое-либо разумное объяснение, в глубине души девушка чувствовала необходимость как можно скорее убраться из этого мира. Цири уже доводилось видеть подобные сны, и она прекрасно осознавала, что данное место принесёт её только печали и страдания.       Добравшись, наконец, до узкой истоптанной тропинки, ведьмачка внимательно осмотрелась. Через некоторое время её взгляд зацепился за остроконечную крышу, покрытую свежей золотистой соломой. Ласточка поняла, что она на верном пути и, ни секунды не задумываясь, двинулась в сторону увиденного объекта. Спустя минуту показались деревянные ворота, запертые на чугунную задвижку. Видимо, сегодня ещё никто не проведывал лошадей.       "Никого нет", - пожав плечами, подумала Цири. Подойдя к конюшне почти вплотную, девушка собралась распахнуть двери. Вдруг, откуда ни возьмись, появились три девушки примерно того же возраста, что и сама Ласточка. Молча поклонившись гостье, они принялись заносить из тележки в небольшой сарай холщовые мешки, наполненные созревшим зерном. На головах у незнакомок были кружевные косынки, из-под которых выбивались слегка взлохмаченные пряди волос. Их одежда представляла собой однотонные серые платья, повязанные в талии белыми поясками. Цири сразу догадалась, что перед ней обыкновенные служанки. Точно таких же она нередко замечала в Цинтре много лет назад, когда была ещё маленькой капризной княжной. На первый взгляд, ничего особенного для неё здесь не было. Но, присмотревшись к ним поближе, Ласточка поняла, что всё далеко не так просто. Увиденное заставило её вздрогнуть всем телом: нет, не из-за стёртых в кровь рук, испытавших на себе тяжесть уборок и стирок. Девушку поразили стеклянные глаза прислуг, которые были совершенно пусты и безэмоциональны. Создавалось впечатление, будто их держали под гипнозом. А форма ушей, открывавшихся из-под непослушных волос, удивили Цири ещё больше: она была закруглённой, что являлось верным признаком неэльфского происхождения незнакомок.       "Люди, - мелькнуло в голове у ведьмачки. - Так вот куда они пропадают из нашего мира! Дикая Охота не просто держит бедняг в плену, а делает из них покорных и смиренных рабов, не способных сказать даже слова! Эти остроухие твари, словно клещи, высасывают из них кровь и превращают в бесчувственных игрушек..."       Взглянув на лицо одной из служанок, кожа которой сливалась с накрахмаленным воротником платья, она тяжко вздохнула.       "Господи, неужели я могу стать такой же, как они?"       Стараясь отогнать от себя подобные мысли, девушка снова протянула руку к деревянной дверце. Прислуги, оторвавшись от "увлекательного" занятия, отстранили её и без особых усилий распахнули ворота.       - Не стоило мне помогать, я бы сама открыла, - промолвила Ласточка. Ей стало искренне жаль девушек, которые, исполняя волю хозяев, работали словно белки в колесе. - У вас хватает забот и без меня.       - Нам не привыкать, госпожа, - бесцветно проговорила темноволосая служанка с потускневшими темно-карими глазами. - Наша главная обязанность - исполнить любой ваш каприз.       - Госпожа?..       Цири хотела возразить ей, но прислуга ловко поймала её за руку и завела конюшню. Девушки, словно напуганные неведомой силой, сразу же удалились из поля зрения гостьи, оставив её наедине с собой. Ведьмачка, слегка изумившись поведению незнакомок, с опаской огляделась по сторонам. К её удивлению, внутри было достаточно чисто. Каждый уголок дома был тщательно убран заботливыми слугами, а запах конского навоза чувствовался не так сильно, как она ожидала из давнего опыта. Вдоль длинного коридора с правой и левой сторон тянулись высокие загоны, в которых, похрапывая, отдыхали лошади разных мастей: от чубарых до вороных. Увидев пепельноволосую девушку, животные приветливо топали передними копытами.       Особое впечатление на Ласточку произвела кобыла, находившаяся ближе всех к выходу из конюшни. Она имела ровный ярко-рыжий окрас, нарушаемый лишь одним-единственным жёлтым пятнышком в середине лба, по форме напоминавшим морскую звезду. Ведьмачка, желая получше познакомиться с лошадью, подошла ближе к загородке. Та же, обратив внимание на действия девушки, приосанилась и в знак знакомства вытянула длинную шею, увенчанную густой волнистой гривой. В какой-то момент между ними промелькнула тёплая, азартная искра. Ласково улыбнувшись, Цири осторожно протянула руку и провела ладонью по мягкой атласной шерсти. Она чувствовала гордость и независимость, исходившие от существа, стоявшего напротив, и ей это очень нравилось. Лошадь, довольно мотнув головой, медленно отошла назад и спряталась в собственных покоях.       Тихо рассмеявшись, Ласточка повернулась спиной к воротам. Вспомнив о Кельпи, которая, скорее всего, успела соскучиться по долгим скачкам, она внимательно вглядывалась в каждый загон, проходя всё глубже внутрь конюшни. Поиски подруги пока не приносили существенных результатов. Возможно, Кельпи отдыхала в самых последних загонах. Девушка хотела продвинуться дальше, как вдруг что-то заставило её замереть посреди прохода. Пристально вглядываясь во мрак, ведьмачка заметила высокий силуэт, неподвижно стоящий в конце коридора и слабо освещённый тусклым мерцанием полукруглого окошка. Как Цири ни старалась рассмотреть черты странного незнакомца, глаза так и не смогли привыкнуть к темноте, которая словно пожирала её. Но, несмотря на неудобство, девушка чувствовала на себе изучающий взгляд, от которого руки и ноги постепенно покрывались мурашками. В доме наступила гробовая тишина, нарушаемся лишь неровным дыханием Ласточки. Даже лошади, до недавнего времени радостно фыркавшие ей вслед, примолкли в предвкушении жутких событий. Ведьмачка медленно вынула из висевшего на поясе кожаного чехла серебряный нож, прихваченный из дворца ещё со вчерашнего обеда. В данной ситуации это была единственная защита для Ласточки, ибо с ведьмачьим мечом, который после побега от разъярённого Бонарта она носила не снимая, пришлось расстаться с момента появления в мире Aen Elle. Аваллак'х, относящийся к ней, как к бестолковому ребёнку, забрал смертоносный предмет и унёс его в неизвестном направлении. Теперь, стоя с "зубочисткой" в руке перед лицом опасности, Цири раздражённо покусывала нижнюю губу и мысленно проклинала Знающего.       - Кто ты? - сжимая пальцы в кулаки, выпалила она. Девушка старалась держаться как можно спокойнее, но чувство собственной беспомощности и слабости заставляло её нервничать. Фигура, не удостоив гостью ответом, резко развернулась и скрылась за последними загонами. С левой стороны на земляном полу конюшни пролегла жёлтая полоса, которая через некоторое время начала постепенно уменьшаться.       - Куда пошёл? - выкрикнула девушка. - Мы ещё не закончили разговор!       Подбежав к месту, где стоял таинственный наблюдатель, Ласточка заметила чёрный вход, через который он выбрался на улицу. Отворив хлипкую дверь, еле державшуюся на петлях, она выглянула во двор. К удивлению Цири, маленькая лужайка при конюшне была совершенно пуста. Внимательно оглядевшись по сторонам, она не обнаружила ничего интересного, кроме примятой травы, указывающей в сторону зарослей.       "Может, он пошёл в лес? - подумала ведьмачка, глядя на деревья ольхи. - По крайней мере, следы ведут именно туда. Боже, какие они огромные!"       По её спине пробежал неприятный холодок.       Поняв сложность ситуации, девушка начала сомневаться, стоит ли идти за незнакомцем практически в безоружном состоянии? Между разумом и безумством разогрелся настолько сильный спор, что у Цири разболелась голова. Наконец, прийдя к окончательному выводу и решив удовлетворить жгучее любопытство, девушка отправилась по следам наблюдателя. Набравшись смелости, она перешагнула порог конюшни.       - Я вернусь за тобой, Кельпи, - обернувшись, прошептала в темноту Цири. - Для начала я кое-что проверю.       Затворив полуразвалившийся дверцу, она направилась в сторону зарослей.       "Он не мог далеко уйти, - подумала Ласточка. - Скорее всего, я сумею догнать незнакомца."       Раздвинув в стороны кривые ветви с крупными резными листьями, она вошла в лес, утонув в бездне зелени и ольховых шишек.       Над головой Цири раскинулась широкая арка, образованная упругими кронами молодых деревьев. Выискивая на траве участки примятой большими сапогами травы, ведьмачка потихоньку прокладывала себе путь. На протяжении этого времени её не покидали мысли о собственной глупости и опрометчивости. Ведь если незнакомец окажется сильным, в чем она ни секунды не сомневалась, серебряный ножик ей вряд ли чем-то поможет. Пока она дотянется острым лезвием до горла, он успеет вывернуть ей руки и прижать к земле. Если бы у Ласточки было с собой что-нибудь подлиннее, она не стала бы так сильно беспокоиться о собственной безопасности и сохранности.       "Кого же, всё-таки, я видела? - спросила себя Цири, сорвав с ближней ветки маленькую ольховую шишку. - Но меня больше волнует другой вопрос: зачем он наблюдал за мной? Какие цели преследовал? Может, очередной охотник за наградами, только в эльфском обличии?"       По прошествии времени девушка обратила внимание, что трава начала постепенно редеть, уступая место коричневым, расширяющимся "залысинам".       "Кто бы ни был этот незнакомец, в любом случае, он мне не друг. И вообще, какая речь может идти о друзьях, если у меня здесь нет даже союзников? С первого дня я почувствовала на себе высокомерные, пренебрежительные взгляды всех слоёв эльфского общества: начиная с обычных горожан и заканчивая влиятельными аристократами. Как они все мне надоели!"       Вспоминая последние дни, проведённые в Тир на Лиа, девушка поморщила нос.       С каждым последующим шагом она ощущала, что двигаться становится заметно легче: корявые ветви уже не так часто хлещут её по веснушчатому лицу, а волосы больше не цепляют мелкие надоедливые сучки. Наконец, вдалеке Ласточка тёмные пятна, обозначавшие границу зарослей. Поспешно добравшись до заветного конца, она оглянулась. Перед Цири открылась самая настоящая лесная чаща, где лучи солнца тонкими струйками просачивались сквозь мощные кроны елей и лиственниц. Именно в этом месте, как она слышала из рассказов очевидцев, нередко появляются единороги, с которыми эльфы на протяжении многих лет ведут яростную войну. Девушка прекрасно представляла, что можно ожидать от существ, настроенных враждебно против каждого встречного. Решив не испытывать судьбу, она аккуратно двинулась по дороге, ведущей в самое сердце леса. Она прислушивалась к каждому скрежету и неловкому шороху, но ничего, кроме криков сыча, пока не отметила.       Единственное, что всерьёз насторожило Цири - это внезапное отсутствие каких-либо следов незнакомца. Если на лужайке можно было обратить внимание на примятую зелень, то в данном месте земля оказалась настолько твёрдой, что каблуки Ласточки со стуком ударялись о её поверхность. Не зная, куда направиться, девушка шла вдаль по широкой тропе. Это было единственное решение, которое она могла предпринять в данной ситуации.       Вдруг до слуха ведьмачки донёсся стальной скрежет, эхом отражавшийся от крепких стволов деревьев. Посчитав, что он уже достаточно близко, Цири прибавила шагу.       "Это точно он, - с волнением подумала она. - Значит, я не ошиблась в своих предположениях."       Но радости Ласточки пришёл конец в тот момент, когда она оглянулась назад. За спиной девушка краем глаза увидела тот самый высокий силуэт, что следил за ней в конюшне. Цири невольно вспомнился сон, который она пыталась растолковать в кипарисовом саду. Ведьмачка, не ожидав такого поворота событий, побледнела. Оказывается, всё это время незнакомец играл с ней. Спокойно дождавшись в сторонке её появления в глухой чаще, он отправился по пятам за своей жертвой, словно голодный волк за беззащитным зайцем.       Цири резко остановилась посреди дороги и дождалась своего преследователя. Так, громко скрипя стальными латами, он замер в нескольких шагах от Ласточки. В лесу воцарилась полная тишина.       - Я повторяю свой вопрос: кто ты такой? - произнесла девушка, повернувшись лицом к незнакомцу.       Она заметила, что силуэт, стоявший перед ней, был одет в громоздкие доспехи, представлявшие собой имитацию человеческого скелета. В лесном мраке создавалось впечатление, будто перед Ласточкой находится настоящий мертвец. Лица его ведьмачка разглядеть до сих пор не смогла, так как на его голове красовался необычный шлем, по форме напоминавший олову паука.       "Где-то я уже видела подобное облачение, - пронеслась мысль у Цири. - кажется, похожие доспехи я видела на Эредине, о котором у меня сложилось весьма "приятное" впечатление."       Грубый голос быстро заставил вернуться девушку в реальность.       - Тебе об этом знать не обязательно, Zireael, - басом пробормотал мужчина. - Кроме того, мы встречались с тобой раньше, так что ты должна помнить меня.       - Просто сними свой шлем! - рявкнула Ласточка. - Как я смогу тебя вспомнить, не видя физиономии?       - Как пожелаешь, - пробурчал незнакомец и, презрительно фыркнув, медленно стянул самую верхнюю часть доспеха.       Наконец, Цири смогла разглядеть мужчину, стоявшего перед ней. Первое, что бросилось ей в глаза, это боевой окрас на его лице, изображавший три продолговатые красные полоски. Создавалось ощущение, будто незнакомца полоснул острыми когтями монстр, оставив в напоминание неисчезающий отпечаток. Глаза, имевшие холодный стальной блеск, надменно взирали на Ласточку, изучая её с головы до пят. Губы преследователя кривились в едкой усмешке, словно перед ним стояла маленькая букашка, не имеющая право на существование. Цири, обратив внимание на настроение гостя, зло хмыкнула. Ещё одна вещь, бросившаяся в глаза девушке - это его размеры. Как и предполагала ведьмачка, мужчина имел не просто огромный рост даже по меркам Aen Elle, но и крепкое телосложение, делавшее его значительно крупнее остальных эльфов.       Осмотрев преследователя снизу вверх, Цири, наконец, вспомнила, кто он такой, от чего пришла в ужас. Действительно, она уже видела его раньше, но, слава Мелитэле, лишь издалека. Такого бугая не запомнить просто невозможно... Слишком сильно он выделялся среди своих собратьев...       - Имлерих, верно? - промолвила Ласточка. - Я видела тебя в Дикой Охоте. Ты ведь тоже являешься Красным Всадником, если я не ошибаюсь?       - Ты правильно понимаешь, - кивнул эльф, голос которого стал значительно мягче без шлема. Улыбка, расплывавшаяся на его лице, с каждым словом становилась всё наглее. - Но я не просто всадник, как большая часть отряда. Я генерал Дикой Охоты, за что спасибо моему другу и предводителю Эредину. Именно благодаря ему я могу управлять не только солдатами, но и городом. Поверь, Дикий Гон оказывает влияние на горожан не менее важное значение, чем сам король.       - Я о вас наслышана, можешь не рассказывать дальше, - отрезала Ласточка. - Более того, я уже успела познакомиться с вашим Эредином. Встреча, мягко говоря, состоялась не самая приятная.       - И что же именно тебя не устроило?       - А я должна была остаться довольна, особенно после того, когда он назвал меня золотым самородком в куче перегноя? Это замечательное сравнение уже говорит о многом и, в первую очередь, о вашем отношении к людям.       - А как мы, по-твоему, к ним относимся? - поинтересовался мужчина.       - Не надо строить из себя невинных овечек, - прошипела Цири. - Я видела трёх девушек, которых вы похитили из родного дома. Вы сделали их пустышками, не способными чувствовать ни радости, ни гнева. Они превратились в покорных прислуг, работающих на вас день и ночь.       - Ты перегнула палку, девочка, - усмехнулся Имлерих. - Мы не причастны к их духовному опустошению. Они сами становятся такими с течением времени. Если вас, dh'oine, подержать немного взаперти, вы становитесь послушными, как собачки. Потому что чувствуете собственную слабость перед более могущественными расами.       От услышанных слов в Цири закипела ярость. Не прошло и двух минут от разговора, а собеседник уже вызывал у неё нескрываемую ненависть.       - Может, мы далеко и не самая лучшая раса. Но у нас есть одно преимущество: мы способны проявлять искренние чувства не стыдясь. Впрочем, вам этого никогда не понять. Высокомерие настолько ослепило эльфских рассудок, что вы, кроме себе, не желаете признавать никого! Вы всегда смотрели на нас свысока и старались уничтожить, за что сейчас и расплачиваетесь!       - Да? - хитро прищурившись, спросил мужчина. - я полагаю, вы, по сравнению с нами, ангелы во плоти! А ты не подумала о краснолюдах и низушках, которые ничего плохого вам, людям, не делали? Вы догадались не просто выселять их из городов и деревень, но и массово истреблять. Именно из-за вас эти расы находятся на грани вымирания! Так что вы ничем не отличаетесь от нас, разве только формой ушей. Я искренне советую тебе обдумать сказанное и сделать для себя правильные выводы. Спорить со мной бесполезно, ибо я прожил на этом свете гораздо больше, и мне не составит труда доказать, что ты ещё ничего не знаешь о жизни.       В лесу снова повисла гробовая тишина. На этот раз слова Имлериха поставили Цири в тупик. В чем-то он оказался действительно прав. И среди людей много варваров, готовых убивать невинных ради богатства и власти. Девушка, вздохнув, все-таки разрушила затянувшееся молчание:       - Тогда у меня вопрос: зачем ты следил за мной всё это время? Может, я лично тебя оскорбила, и теперь ты хочешь меня проучить?       - Нет, Zireael, - ответил Имлерих. - Я просто хотел с тобой поближе познакомиться.       "Что значит - познакомиться? - напряглась Ласточка. - Так, мне это уже не нравится."       - С какой стати ты решил начать со мной дружбу, если я, презренная dh'oine, не достойна внимания любого уважающего себя эльфа?       - У меня немного другие представления на данный счёт, - протянул генерал, в глазах которого загорелись недобрые огоньки. - Сейчас мы находимся в весьма удобной обстановке, так что никто нам не помешает приятно провести время наедине.       Цири, не ожидав подобного хамства, отпрянула назад и выставила перед собой серебряный нож.       - Только попробуй притронуться ко мне, и ты пожалеешь!       - Это мы ещё посмотрим, - прорычал Имлерих и кинулся ошалевшую Ласточку.       Девушка со всех ног кинулась вперёд. Она бежала, не разбирая перед собой дороги. Позади себя ведьмачка отчётливо слышала противный скрежет, который раздавался всё ближе и ближе. Оглянувшись назад, она не заметила массивную ель и, споткнувшись о толстый выпирающий корень, полетела лицом вниз. После удара Цири почувствовала, как эльф, весело смеясь, хватает её за волосы. Вскрикнув от резкой боли, девушка начала колотить по земле кулаками.       - Отпусти меня, тварь! - заорала она. - Тебе это с рук не сойдёт!       - Никуда ты не пойдёшь, Zireael, - пропел ей в ухо мужчина. - Можешь звать на помощь сколько угодно, всё равно тебя здесь никто не услышит...       - ИМЛЕРИХ!       Генерал резко подпрыгнул от неожиданности. Он явно не планировал встретиться в лесу с кем-нибудь ещё. До его слуха донёсся скрежет доспехов, точно такой же, как и у него самого. Пристально вглядываясь в темноту, мужчина заметил, что к ним приближается высокий стройный воин, облачённый в латы Дикой Охоты и несущий под мышкой стальной шлем, украшенный нимбом. Через некоторое время незнакомец остановился.       Цири тоже решила оглянуться назад в надежде узнать, что происходит. Подняв голову, она увидела своего спасителя, безмолвно стоявшего в нескольких шагах от них. Это был молодой темноволосый эльф, имевший бледную кожу и тонкие, приятные черты лица. Его крупные серебристые глаза с негодованием смотрели то на мужчину, то на девушку.       - Карантир? - выдохнул генерал, с раздражением глядя на чародея. - Я, по-моему, предупредил вас, что скоро вернусь обратно.       - Я прекрасно помню, что ты говорил, - оборвал его тот. Правая рука мага, одетая в железную перчатку, медленно сжималалась в кулак.       - Тогда зачем ты пришёл? Посох свой, что-ли, потерял?       - Помолчи немного, - прошипел он. Карантир перевёл взгляд на Ласточку. - Как я вижу, ты не тратишь времени даром? Решил переключиться с суккубов на людей?       - А тебе какое дело, Золотое Дитятко? Ты мне не нянька, чтобы контролировать каждый мой шаг.       - Да, но тебе никто не давал права трогать девушку, - сухо сказал Карантир. - Помнишь, что говорил Ауберон? Если кто-нибудь посмеет нанести Zireael вред, тот будет навсегда изгнан из города?       - Помню, - пробурчал Имлерих. - Но всё равно об этом бы никто не узнал!..       - Я могу тебе сказать, мой друг, что тайное всегда становится явным, а грязь рано или поздно всплывает на поверхность. У тебя уже есть свидетель, так что ты, можно сказать, попал в капкан. Сам понимаешь, если я донесу на тебя королю, ты потеряешь не только генеральское звание.       Имлерих хотел зацепиться за последнюю соломинку, но, не зная, что ответить, захлопнул рот и смерил чародея полным ненависти взглядом.       Повернувшись лицом к Ласточке, он тихо прорычал:       - В этот раз тебе повезло, девчонка. Но берегись: я просто так от тебя не отстану. И даже не вздумай расслабляться. То, что у тебя появился, заступник, ещё ничего не означает.       Надменно вздёрнув подбородок, эльф громкими шагами двинулся в сторону главной дороги. Топот мужчины становился всё тише, уступая место мягкому шелесту хвойных ветвей.       Карантир и Цири остались одни в глубине леса. Присев на корточки, маг тихо спросил:       - Всё в порядке, luned? Он вас не покалечил?       Ведьмачка, сильно удивившись столь неожиданному вопросу, в ответ лишь покачала головой. Почувствовав на себе тревожный ласковый взгляд серебристых глаз, она вздохнула. В лице чародея она видела что-то трогательно-детское, и от этого необыкновенного ощущения на душе ей стало немного спокойнее и теплее.       - Не бойся, я тебя не обижу, - улыбнулся мужчина. - Меня зовут Карантир. Давай я помогу тебе подняться.       Он осторожно взял её за слегка поцарапанную ладонь.       - Я сама справлюсь, - пробормотала Ласточка, резко выдернув руку. - Слава Мелитэле, руки и ноги пока у меня целы.       С трудом встав с земли, она быстро отряхнулась от еловых веточек и острых иголок, через ткань впивавшихся в её нежную кожу. Карантир молча наблюдал за девушкой, радуя себя мыслью, что успел остановить Имлериха. Маг прекрасно знал своего приятеля от корки до корки, и если бы он замешкался, Ласточке сейчас пришлось бы худо. Генералу не раз говорили, чтобы он и близко не подходил к Zireael, но этот гордый петух, как всегда, не прислушивается к советам и всё делает по-своему.       Поднявшись вслед за Цири, чародей проговорил:       - Давай я отведу тебя в город, обратно во дворец. Там хотя бы охрана есть, которая в любой момент будет готова заступиться за тебя.       Поспешно оглянувшись туда, куда направился Имлерих, он продолжил:       - И, пожалуйста, никогда не гуляй по городу и, тем более, за его пределами одна. Тебе просто повезло, что так всё удачно сложилось. В следующий раз такое может уже не повториться.       - Я и не сомневалась, - фыркнула Цири. - За последнее время я больше ничего не слышала, кроме угроз и оскорблений в собственный адрес.       - Успокойся... Всё уже позади...       - Не надо меня утешать! Я прекрасно знаю, что на этом инциденте ничего не закончится, и меня так же будут пытаться унизить самыми извращёнными методами.       Отвернувшись от Карантира, она закончила:       - И не надо меня никуда провожать, я сама в состоянии добраться по городу. Мне просто хочется немного побыть одной. Неужели так сложно хоть раз оставить меня в покое?       Глотая слёзы, ведьмачка кинулась в сторону тропы, ведущей из леса обратно в конюшню. Чародей молча смотрел девушке в след, словно оберегая её от подстерегающих опасностей. Когда она скрылась во мраке, чародей, громко произнеся заклинание, открыл портал в Тир на Лиа. В последний раз внимательно оглянувшись, он шагнул через границу и скрылся в поглощающей пустоте.