«Нет ничего приятнее исчезающего страха». © Ричард Бах
Кто-нибудь слышал что-то про камень чароит? Это драгоценный камень фиолетового оттенка с черными и темно-синими вкраплениями, который ценят различные заклинатели, экстрасенсы и мыслители. Говорят, свое название получил из-за реки, в которой был найден. Также камень влияет на творческие способности и способствует воплощению любых творческих замыслов, дает возможность завоевать признание окружения. Минерал действует умиротворяюще, укрепляет сон и успокаивает нервную систему. Бискет посчитала, что подобный драгоценный камень очень напоминает ей Гирику. Ее ученица выбрала не ту специальность и оттачивание навыков, и поэтому обучать девочку было сложнее, чем других. Биски прежде редко сталкивалась с музыкальными Хантерами. Да, они были, но их настолько мало, что можно по пальцам пересчитать. А тут растет на твоих глазах будущий «редкий» охотник. Тренировки были суровыми для Гирики, ведь прежде она никак не тренировалась и не оттачивала никаких навыков, кроме лазания по крышам или стенам дома, но хоть в этом она была не безнадежна. Проверка типа нэн была устроена, чтобы Биски убедилась, что имеет дело с усилителем, больно уж характерно у девочки проявлялись признаки усиления. Гирика же не знала, радоваться ей или нет, но Бискет поспешила усмирить пыл своей ученицы и приниматься за тренировку. Поначалу было сложно, и Биски видела с каким трудом Гирике даются тренировки, но она держалась и всякий раз, когда предлагали отказаться от идеи, девочка сопротивлялась и говорила, что все сможет. Бискет ею мысленно гордилась. С основными умениями нэн справились достаточно быстро, а вот способности в рукопашном бою подтягивали долго, но какой был результат! Гирике не с кем было тренировать бой, поэтому приходилось драться с учителем. Сначала медленно, не используя нэн, потом быстрее, потихоньку начиная применять нэн на практике. Ни одна тренировка не проходила без увечий или синяков, а отдых обоим казался слишком коротким. Так прошел год, два, три. Гирика повзрослела, превратилась из подростка в красивую и сильную девушку, распустила, некогда заплетенные в косу, волосы, а вот Бискет осталась такой же, она ведь скрывает свой истинный облик. Пение Гирики уже завораживало тех, кто удосужился услышать чарующую мелодию. Время пролетело для обоих девушек слишком быстро, они и сами не заметили, когда успели привязаться друг к другу, как Биски стала для Гирики второй семьей, заменив родителей, но расставание давалось обоим тяжело, хоть они и пытались выглядеть непринужденно. В телефонах у них были фотографии, на которых они улыбались или корчили забавные рожицы, чтобы потом смотреть и смеяться, но уже тогда знали, что придет день, когда их дороги разойдутся. Гирика и Биски провели вместе пять лет. Пять лет ужесточенных и суровых тренировок сделали Гирику профессиональным Хантером, и Бискет не боялась отпустить ученицу в большой мир, узнавать его и искать приключения как Хантер. Расставание длилось недолго, но оставило у обоих след в душе и воспоминаниях о проведенном времени вместе и этом решающем моменте. — Не забывай писать мне или звонить, — улыбнулась Биски, стоя напротив Гирики. Гирика рассмеялась, ведь невозможно не напоминать о себе одному из самых близких людей: — Я еще успею тебе надоесть, — Гирика тоже улыбнулась на прощание и, развернувшись, начала удаляться прочь. — Посмотрим, — усмехнулась Биски и тоже пошла своей дорогой. Но никто из них не подозревал, что спустя несколько лет судьба снова сведет их вместе. Причем в таком месте, что обе будут в шоке. Время, как говорится, покажет.***
Хисока сидел в кресле, держа в руке цепь, которая ведет к ошейнику, что сковывает тонкую шею Гирики, оставляя натертый след на нежной коже. Она сидит перед ним на коленях в одной лишь сорочке со спущенной лямкой и смотрит на Хисоку пустым, но в то же время жалостливым взглядом, и этот взгляд ему нравится, заводит. Гирика, опершись руками о колени Хисоки, поднялась и села к нему, не отводя, словно зачарованных, глаз от стыда или смущения. Обоим стало жарко и душно, но не возникало неловкой ситуации, из-за которой был риск все прервать. Хисока молча следил за ней, за ее плавными движениями, как она касается своими губами его кожи на шее, оставляя почти невесомые легкие поцелуи, заставляя его запрокинуть голову назад и вдохнуть больше воздуха. Что-то ему стало нехорошо. Гирика сводила его с ума, даже несмотря, что они мало знакомы, но будто знают друг друга несколько лет. Влечение к ней усиливалось с каждым мгновением, и Хисоке становилось еще хуже от того, что она казалась ему запретной, недосягаемой. Они молчат, хотя слова здесь и не нужны, за них говорят лишь действия. Взгляды не пересекаются, Гирика не прячет глаз за прядями волос, не отводит их в сторону, ей все равно. Она словно раб на поводу у хозяина, только ее не бьют, не кричат. Делает все добровольно? Эта девушка слишком горда, чтобы опуститься до подобного. Ею движет что-то другое, другие чувства, что-то, с чем она никогда не смирится. Гирика проводит дорожку из поцелуев до уха Хисоки и переходит на лицо, поцеловав сначала в уголок губ, схватив руками его за лицо, заставляя посмотреть на себя. И он поддается, он размяк в ее руках, готов отдаться ей на растерзание, только бы она не прекращала, только бы не останавливалась и никуда не уходила. Хисока шепчет, чтобы она осталась, а Гирика показывает пальцем на металлический ошейник. Усмехнувшись, фокусник бросает цепь на пол, легко сорвав оковы, освободив ее. Теперь его очередь касаться ее, проводя пальцами по плечам и предплечьям, погладив натертое место и зарывшись рукой в ее длинные волосы, натянув и резко дернув, чтобы Гирика запрокинула голову назад, открыв шею. Стон от внезапной боли разрывает тишину в комнате, а Хисока наслаждается этим тихим вскриком, как наградой за победу в трудом соревновании. Он борется с Гирикой за нее саму, и осознал это только сейчас. Она ведь просто так никогда не дастся, не даст к себе прикоснуться. Тогда происходящее всего лишь иллюзия? Обман слишком правдоподобный, чтобы в него поверить. Хисока не будет нежен с ней, как она с ним, не будет церемониться, а будет делать то, что хочет, что считает нужным. Фокусник не стал целовать ее в шею, вместо этого, грубо сжав девушку в объятиях одной рукой, а другой все еще держа за волосы, принялся оставлять на девичей коже красные отметины, впиваясь в нее зубами, словно вампир высасывает кровь из жертвы. Да, они охотник и жертва, податливая жертва. Гирика не стонет, сжимает зубы от неприятных и болезненных ощущений, и это не нравится Хисоке. Он хочет слышать ее крики, ее всхлипы и слова прекратить. Так где же они?! Почему она молчит?! Это его рассердило настолько, что Хисока остановился и отпустил Гирику. Кажется, она вздохнула с облегчением. Хисока посмотрел на девушку с пренебрежением, будто хотел, чтобы она ушла. Но это была бы ложь. Гирика внезапно тоже начала злиться и ударила в пол силы Хисоку по лицу. Хлопок от мимолетного прикосновения ладони к лицу разнесся по всей комнате, эхом раздавшись в ушах фокусника. Он удивился, что не смог вовремя среагировать и что это было слишком неожиданно. Церемониться она больше не желала, в ее глазах так и светился недобрый огонек. Девушка снова схватила Хисоку за лицо и поцеловала грубо, с напором, не давая ему перехватить инициативу. И только Хисока положил свои руки ей на талию, как внезапно очнулся. Это был сон. Всего лишь сон. Но зато какой! Хисока сел на кровати, запустив руки в волосы, и замер, вспоминая сон. Эта девушка все-таки сильно на него повлияла, раз такие сны про нее снятся. Фокусник усмехнулся, ему бы хотелось повторить действия из сна в реальности, вот только добиваться Гирики будет весьма трудновато. Этой недотроги даже не коснуться, а уж как она нервничать начала, когда он ее обнял со спины. И никого не волнует, что это больше походило на домогательство. Хисоке срочно нужно освежиться, а потом он начнет приводить свой план в действие.***
Гирика только что вышла из душа с полотенцем на голове, на ходу суша пряди волос, вытирая их, и в своей сорочке, в которой спит. Она собиралась на время уйти с Небесной Арены, дабы не встретиться с Хисокой и побыть не в его компании хотя бы день, но это оказались всего лишь мечты, потому что фокусник уже находился в комнате девушки, вальяжно расположившись в кресле и дожидаясь владелицу комнаты. Сирена не сразу заметила незваного гостя, так как была погружена в свои раздумья, и увидела Хисоку совершенно случайно в отражении окна. Гирика недовольно фыркнула: — Тебя совсем не учили манерам? Какого черта ты здесь опять забыл? Хисока окинул Гирику с ног до головы оценивающим взглядом, отчего она поежилась. Не нравилось девушке, когда на нее смотрели подобным образом, ее будто раздевали мысленно, хотя, возможно, так оно и было. — По тебе соскучился, — притворился, что обиделся на недовольство Гирики, Хисока. — Сгинь, жалкая ошибка природы, — огрызнулась она, швырнув в него полотенцем, и попала точно в цель — в лицо. Хисока не поймал махровое полотенце, но попытался кинуть его в ответ, однако попытка не увенчалась успехом — Гирика перехватила свою вещь. Довольно улыбнувшись, как кот, объевшийся сметаной и просящий еще, фокусник подошел к девушке, прижав ее к окну и уткнувшись носом ей в волосы, вдыхая аромат шампуня, отдававшего запахом фруктов. Сирена густо покраснела и почувствовала себя не в своей тарелке, и вообще ей стало неуютно. Она не привыкла, что ее обнимает кто-то противоположного пола, и что ей оказывают знаки внимания. Но верх взяло другое чувство. Сама не понимая, что делает, Гирика положила голову Хисоке на плечо. Отчего-то она не хотела сопротивляться, ей было почему-то спокойно в компании этого сумасшедшего фокусника. Все смущение отступило, ничего после себя не оставив. Странные новые ощущения поглощали, и Сирена была не против. — Ты что, доигрался с предыдущими жертвами до такой степени, что тебе мозги выбило? — Нарушила молчание Гирика, отстранившись. — Мне показалось, или ты расслабилась в моих руках? — Хисока тоже отстранился, но Гирику не отпустил, положив одну руку ей на талию, а другую на лицо, очертив большим пальцем контур губ. — Хисока… — Начала она, но слова давались ей с трудом, словно ком встал в горле. — Уйди. Гирика больше ничего не сказала, убрала с себя его руки и скрылась в ванной. Ей было неловко и страшно выходить к нему, ноги подкашивались, будто стали ватными. Что происходит? Почему она не смогла сказать ему очередную колкость или съязвить, как любила это делать? Почему ей страшно находиться с Хисокой наедине не потому, что он может на нее напасть и убить, а потому, что Гирика стала привыкать к нему и уже от Хисоки не исходит та аура, жаждущая сражения с девушкой? Он пытается добиться ее доверия? Расположения к себе? Сирена не могла ответить на эти вопросы, в голову не шли адекватные варианты ответов. Ей нехорошо рядом с Хисокой, она быстро может к нему привыкнуть. Гирика подошла к раковине и посмотрела на свое отражение в зеркале: щеки красные, губы слегка подрагивают, а зрачки расширены. Так противно стало на себя смотреть, что девушка чуть не ударила зеркало, превратив его в кучу осколков. Включив холодную воду, Сирена умылась несколько раз и ударила себя по щекам, дабы вернуть себе здравомыслие и не мечтать о Хисоке как о парне, в которого она влюбилась. Он убийца, он псих, он враг. Гирика и Хисока две противоположности, они не могут быть единым целым. Или противоположности все-таки притягиваются? Хисока проводил Гирику печальным взглядом до двери, за которой она скрылась. Он разозлился сам на себя, сжав зубы от злости. Ему нечего тут делать сейчас. Решив вернуться к себе, фокусник прокручивал в голове эти несколько жалких минут, в которые обрадовался, что Сирена начинает привыкать к нему, но, кажется, он тоже привязывается к ней. Не такого исхода событий Хисока хотел. Но в те минуты их сближения он не мог остановиться, перед глазами все еще стояли картинки из сна, сводящие с ума, но и Гирика сейчас сводила с ума. С каких пор ему вообще интересны девушки в другом смысле, нежели игрушки? Гирика представлялась идеалом, которому никто в подметки не годится, нет лучшей подделки, нежели сам оригинал. Эти мысли казались такими неправильными. Все должно быть не так. Он ведет себя как глупый влюбленный мальчишка. Кошмар какой! Время шло, а противопоставленные друг другу мысли не уходили из голов Хисоки и Гирики. Они долго переосмысливали произошедшее, и каждый хотел чего-то большего, но постоянно отгоняли непрошенные желания в сторону, однако из раза в раз возвращались к началу. Это замкнутый круг, в котором оба заточены, пока не поймут, не осознают, не заглянут правде в глаза. И если Гирика, как маленькая глупая девчонка, готова была себе признаться, хоть и отпиралась, то Хисока ничего признавать не хотел, он не верил и не хотел верить. Эти чувства кажутся ему не нужными, бесполезными. В один из дней они пулей выбежали из своих комнат, словно по щелчку пальцев все поняли, и пошли друг другу на встречу, но, не пройдя и пол пути, остановились снова взвешивая все «за» и «против». Никто не мешал им стоять посередине коридора, потому что на дворе была глубокая ночь и многие отсыпались от недавних боев, а кто-то наоборот — спал, набираясь сил перед предстоящим боем. Но Хисока, почувствовав себя глупо, повернул назад, а Гирика еще стояла несколько минут, прислонившись спиной к стене и залипая в одну точку. Набравшись наконец решимости, Сирена дошла до нужной двери, но стучаться она, конечно же, не стала. А зачем? У Хисоки нет чувства такта, хотя это не значит, что девушка должна делать также, но очень уж ей хотелось сделать то же самое, что и он — прокрасться в комнату к Хисоке. Гирика удивилась, что Хисока спал во всю. Мысленно она обругала его непечатными словами, но уходить не стала. Села напротив его кровати в кресло, забравшись с ногами на него, скинув с себя каблуки. Сирена не спала всю ночь, смотрела в окно и все о чем-то думала. Огромный клубок мыслей все никак не хотел распутываться, а нитки из него было невозможно вытащить. От этого ужасно болела голова. Гирика не заметила, как задремала, однако проснулась все равно раньше Хисоки и теперь ждала его пробуждения. Она сама не понимала, зачем тут сидит и с какой целью, для чего. Для выяснений отношений? Так тут выяснять-то нечего. Но этот жизненный этап необходимо было преодолеть. Хисока проснулся от ощущений, что в комнате он не один, чувствовал некий дискомфорт и незащищенность. И когда открыл глаза и приподнялся на локтях, то все стало ясно. — Тебя манерам не учили? — Насмешливо спросил он, выпрямившись и взлохматив волосы, не уложенные в обычную прическу. — По тебе соскучилась, — отозвалась Гирика, оторвавшись от окна, переведя взгляд на Хисоку. — Где-то я уже это слышал, — фокусник потянулся, а одеяло обнажило его наполовину. Гирика покраснела, но не отвернулась. Такой безмятежный вид Хисоки ее заворожил, что она прикусила губу, разглядывая его торс. — Гирика, — начал было Хисока, но его перебили: — Так непривычно слышать мое имя из твоих уст, — Сирена поджала ноги ближе к себе и обняла колени, улыбнувшись. Ей понравилось, как ее имя звучит в его исполнении. — Гирика, — снова начал фокусник, но уже более настойчивее. — Смотри, что могу, — он прекрасно видел, каким пожирающим взглядом на него смотрела девушки и решил этим воспользоваться, запрокинув руки за голову, показывая, как хорошо сложен. Каждая девушка бы хотела видеть рядом с собой такого мужчину в плане внешности. Однако Сирена, подняв голову и посмотрев на Хисоку, стала сверлить его равнодушным взглядом, мол, я мимо проходила. — Ну что? — Ухмыльнулся Хисока, еще раз демонстративно потянувшись. — Малолеток так совращать будешь, — закатила она глаза. Строит тут из себя невесть что Хисока, а стыдно почему-то только Гирике. — Ты и так младше меня, — он посмотрел на нее победным взглядом, словно уже уделал ее в словесной перепалке. — Одно мое «пошел к черту» и все твои аргументы в дребезги, — Гирика не собиралась отставать, отвечая колкостью на колкость с ухмылкой на губах. Ее забавляла эта перепалка, начатая из ничего, и, похоже, Хисоке тоже нравилось. — Невыносимая женщина, — Хисока закатил глаза и кинул в Гирику подушку. — Тупой мужчина, — поймала девушка подушку и обняла ее. — А если так? — Фокусник вновь сделал сексапильную позу, с которой многие девушки бы в обморок упали, выгнувшись и «поиграв» своими мышцами. — Хисока, иди лесом, задолбал, — Гирика закатила глаза и кинула подушку обратно владельцу, показывая, что он действительно достал. — Но ты сама ко мне пришла, — усмехнулся Хисока, запустив пятерню в волосы, задрав челку назад. — Ненавижу тебя, — сказала Гирика, а ее глаз задергался. Все-таки невозможно вести диалог с этим психом, он выводит из себя очень быстро.