Серый и Алекс, или Вперёд в прошлое-2

      Люди почему-то всегда называли временной промежуток от начала бодрствования до его окончания — день. Нечто из разряда человеческих неточных определений. Плюс минус километр, как говорил Алекс.       День Серого длился уже вторые сутки. Начался ранним утром на Кипре и тянулся, тянулся, как жвачка, прилипшая к подошве ботинка. Если бы не его киборговская составляющая, то он наверняка бы уже свалился с ног от усталости. Кролик вот точно уже дрых. Серый готов был на это коробку пончиков с жёлтой глазурью поставить. Но раздражения эти мысли не вызывали. Наоборот — и наедине с собой Серый мог в этом признаться, — ему нравилось, что Алекс не такой, как он, что он не киборг, что он устаёт и делает глупости, испытывает странные и непредсказуемые эмоции. Алекс и его выходки вызывали в душе какое-то странное тёплое чувство. По человеческой классификации близкое к умилению. Похоже на то, как погладить Каримку, просто проходя мимо, и он такой лапы вытягивает и одним глазом смотрит, типа: чё надо? Или гладь, или иди дальше.       Возможно, это потому, что они оба, и Каримка, и Алекс, — его? Его семья, если по человеческим понятия, а по Серого понятиям — просто его. Можно было сказать — его собственность. Нет, он не собирался их запирать, ограничивать свободу, хотя иногда и следовало, он хотел, чтобы они были с ним добровольно, но Алекс и Каримка всё равно оставались — его.       Обоих он спас. Каримку сожрали бы собаки, да и Алекс бы погиб, не вмешайся Серый. И Серый иногда думал: они его потому, что он их спас, или он их спас потому, что они его?..       Серый ровным, размеренным, но быстрым шагом шёл к отелю. Усталости он не чувствовал, хоть его «день» и был слишком долгим, а в голове бродили пространные рассуждения о жизни, о её смысле и о «своих», доставляющих столько хлопот.       Серому это даже нравилось — вот так идти, крутить в органическом мозгу всякие ниочёмные и странные мысли, пока процессор вёл его самым коротким путём к гостинице. Нравилась ему и лёгкая усталость в мышцах. Как отходняк от боевого режима. Давно он не чувствовал такого, уже и забыл, как это — работать в боевом режиме. Да и когда думаешь обо всём, то меньше мыслей о еде в голову лезет. Потому что жрать-то хотелось неимоверно.       И он опять начал думать об Алексе. Взбалмошный, неудобный, гормонально нестабильный, но… Серый с трудом подбирал определения для Рыжего Кролика даже мысленно. Ну, тёплый… Так, что ли. Не в смысле температуры тела, она-то у него как у всех — тридцать шесть и шесть, а как-то по жизни — тёплый.       Вот Серый всегда о людях заботился не потому, что добрый и хороший, — это было в его программе. Это, по сути, смысл его жизни. И он, Серый, никогда не ждал и не думал, что может от кого-то из людей получать обратку. Греться об кого-то. Потому что мало кто из людей способен это самое тепло дать другому. А тем более делать это как Алекс — легко и непринуждённо. Ну, как дышать. А Алекс — мог. И, кажется, сам этого не понимал. Он отдавал энергии больше, чем получал. И порою Серому становилось страшно. Ведь законов физики никто не отменял, даже если эти самые законы применить к человеческим отношениям. Тепло Алекса не безгранично, оно может кончится… Конечно, он, Серый, как мог восполнял это тепло. Ну, во всяком случае, старался это делать.       Сага вот считала, что Алекс эгоист и использует Серого, но Серый твёрдо знал, что это не так.       С такими необычными и непонятными мыслями Серый сам не заметил, как дошёл до отеля. Поднялся на свой этаж, не дожидаясь лифта, и только возле самой двери удивлённо остановился. Надо же, какая ерунда в голову полезла. Это наверняка от усталости. А Кролик спит, как пить дать спит. Серый улыбнулся, берясь за ручку двери.       Он бесшумно вошёл в номер и огляделся. Алекс действительно спал прямо в кресле, на столике рядом с ним стояли пластиковые контейнеры с восточными сладостями. Практически нетронутые. Надо же, Кролик даже не покусился на его паёк.       Серый постоял несколько секунд и шагнул к кровати. Скинул кроссовки и вытянулся во весь рост. Следовало всё же отдохнуть: он хоть и киборг, но запас прочности не безграничный и у него. Конечно, можно было перетащить Алекса — в кресле спать не удобно, — но тогда тот бы проснулся и замучил его вопросами. Новости у Серого имелись, но всё это до утра могло потерпеть. Серый полежал с минуту, но потом всё-таки поднялся, неслышно подобрался к столу и аккуратно снял крышку с одного из контейнеров.

***

      — Серый! Ты чего меня не разбудил, как пришёл?!       Серый вздохнул, но глаз не открыл.       Ночёвка Алекса в кресле имела минусы и помимо неудобства для самого Алекса. Естественно, тот проснулся ни свет ни заря. Наверняка руки-ноги затекли. Это понятно. Проснулся и принялся вопить как потерпевший. А Серый, между прочим, проспал всего ничего, меньше положенных по техусловиям и правилам эксплуатации трёх часов. Даже на Зое ему законные три часа давали спать, кроме случаев боевых вылазок.       — И пахлаву всю слопал! — возмущение в голосе Кролика не тянуло и на пятьдесят процентов искренности, что было ясно даже без детектора, — просто для вида возмущался да из вредности.       Серый лениво приоткрыл один глаз:       — Сам виноват, задрых и не слышит ничего. Тут полномера могли вынести, не то что пахлаву съесть. И вообще, она так-то моя была.       Алекс возмущённо фыркнул и невольно поморщился, разминая затекшую шею.       — Ну, раз ты так спокойно улёгся спать, значит, ничего срочного не произошло. А раз так — я первый в душ! — Алекс прихватил из шкафа чистую футболку и скрылся в ванной комнате.       Серый задумался. Вроде Алекс вёл себя как обычно, ну, с поправкой на неординарность ситуации, но что-то его настораживало. Стоило всё же расспросить с пристрастием, не произошло ли чего, пока Серый на разведку ходил.       — Рассказывай! Чего нашпионил? Зачем фэбээровцы здесь? Имеет смысл к ним обращаться? Или самим крутиться придётся? — Алекс был деловит и собран, душ, кажется, пошёл ему на пользу. Рыжий уселся напротив Серого в кресло и приготовился внимательно слушать, но не удержался и широко, со вкусом зевнул. — Давай, рассказывай, не тяни! А то кофе хочется — сил нет.       Серый глубокомысленно кивнул:       — И пожрать.       — И пожрать, — согласился Алекс.       — Расскажу, только ты сам ничего не хочешь мне сказать? Ничего не случилось вчера? — Серый внимательно посмотрел на друга.       Алекс вздохнул и отвёл глаза.       — Ничего, что имело бы отношение к нашей ситуации, — и тут же выпалил: — Ромка погиб. По телику видел.       Про кого Ал говорил, Серый понял сразу, не так уж много в их окружении Ромок было. И испытал облегчение. Нет, к Ромке он относился… ну, никак не относился. После того, как тот помог им с Алексом с переездом в Бельгию, Серый смирился с тем, что Ромка есть в жизни Алекса, но и симпатии к нему не испытывал. Серый помолчал, давая понять Алексу, что проникся ситуацией.       Подождал с полминуты и осторожно спросил:       — Я могу рассказывать? Не, мне жаль, конечно, но…       Алекс махнул рукой:       — Рассказывай, конечно. Про Ромку потом поговорим.       «Или не поговорим». Серый с сожалением покрутил в руках пустой контейнер, вздохнул, поставил его на место и принялся рассказывать:       — В общем, Ал, они тут по душу Эрики. Верней, её мужа. Всё тебе пересказывать долго и муторно, хотя могу даже их голосами. Я целый день за ними таскался, и Анвар тоже. Но его они быстро срисовали и, когда он им надоел, просто оторвались от него. Из коротких оговорок и намёков я понял, что Эрика сама с ФБР связалась, якобы хочет вернуться в Штаты, но для этого ей надо обелить себя перед правительством. Вот она и предложила какую-то сделку. Видимо, хочет сдать мужа взамен на амнистию. Но Джейн и Лисбон ей явно не верят. Я тоже. Я думаю, она и правда хочет избавиться от мужа, но не ради возвращения на родину.       Ещё в Антверпене парни кое-что нарыли на Эрику и её окружение. Вдовствовала Эрика недолго. Не прошло и месяца после её побега из полицейского участка Антверпена, как она снова выскочила замуж. Муж Эрики оказался очень непростым и подозрительным человеком. В открытом доступе про него нашлось совсем немного. Мутный и тёмный тип. Русский, занимался странными делами… На чём сделал деньги — непонятно. Но очень, очень богат. И влиятелен.       Алекс задумчиво поглядел на Серого:       — Ты думаешь, нас хотят использовать втёмную?       — Думаю, да, — Серый согласно наклонил голову.       — Значит, на повестке дня два вопроса. Первый — узнать, что хотят от тебя Эрика и Анвар. И второй — не сделать то, что хотят от тебя Эрика и Анвар, но при этом остаться живыми, здоровыми и на свободе. Для начала пойдём всё же раздобудем кофе, — Алекс решительно поднялся и двинулся к выходу.       Серый встал вслед за ним:       — И пожрать.       Алекс кивнул:       — И пожрать.       После завтрака они вновь вернулись к военному совету. Но то ли на Алекса до сих пор удручающе действовала смерть Ромки, то ли сказалась ночь в жёстком кресле или же мысль о том, что совсем рядом, где-то в этом самом городе находится его неудавшаяся любовь, а скорее, всё вместе взятое, но Алекс впал в депрессию. Не помог даже вкусный крепкий кофе, прихваченный из гостиничного кафе с собой в номер.       — Я без тебя тут размышлял, Серёг… Ну пойдём мы к этому мистеру Джейну… И что мы ему скажем? Здравствуйте, уважаемый Патрик, мы двое русских, живущих по поддельным документам, помогли сбежать преступнице, а теперь она хочет от нас чего-то, чего — мы сами толком не знаем, но явно противозаконного. Но мы раскаиваемся и хотим вам помочь. Не факт, что он нам поверит, и тем более не факт, что захочет нам помочь. Или при самом благоприятном для нас раскладе — поможет и сдаст полиции. Нас экстрадируют в Россию. Поддельные документы, липовая смерть… Неприятности нам гарантированы. Но что-то мне подсказывает, что этим дело не ограничится. Особенно когда выяснится, что мы друзья того самого Романа Ташина. Грохнут нас от греха подальше, и всё. Или менты, или бандюки, чтобы наверняка. Я не знаю, что делать. Но убивать Эрику и Анвара… Не вариант… — и Алекс мрачно уставился на пластиковый стаканчик, полный ароматного напитка, который сегодня совсем не радовал.       На последней фразе Алекса процент правды понизился. Да, пожалуй, Серый смог бы сейчас уговорить друга на убийство этих двоих. Но Серый уже сам не знал, лучший ли путь, если он самый короткий. Главное, чтобы Кролик от расстройства глупостей не наделал. А то пойдёт всех убивать. Ага. Терминатор, бля. Убить всё равно не сможет, зато вляпается по самые уши.       — Алекс, не рефлексируй. Не время сейчас. Поверь мне, время и повод у тебя ещё будет, — Серый интуитивно нашёл те самые слова, которые сейчас были нужны Алексу, мучающемуся в очередной раз муками совести. И за то, в чём был сам виноват, и за всю несправедливость мира заодно. Потом усмехнулся и добавил: — Если мы по очереди станем друг друга отговаривать Эрику и Анвара убивать, то точно просидим тут не один день. Давай уж монетку тогда бросим. Орёл — решка. Убивать или не убивать.       Алекс тускло улыбнулся:       — Да, вот в чём вопрос…       — Ну, у меня тоже появились кое-какие мысли, — Серый решил не обращать на похоронное настроение Алекса внимания — сам отойдёт, как дело с мёртвой точки сдвинется. — Понимаешь, Ал, я наблюдал за ними сегодня весь день. За Джейном и Лисбон. И кое-что понял. Женщина — да, она навряд ли нам поможет. Она настоящий агент ФБР. А вот мужчина… Я слушал, смотрел и делал выводы. Плюс я ещё в Антверпене кое-какую инфу про него собирал. Для него справедливость выше закона. Поговорить бы с ним отдельно. Может, он нас бы и понял. У него тоже с законом сложные отношения были, да и есть. Несмотря на то, что он сотрудничает с ФБР. Вот бы поговорить с этим Джейном без его спутницы. Что б придумать такого?..

***

      На следующий день Анвар, злой, как тысяча демонов, метался по местному аэропорту. Серый и Алекс с удовольствием наблюдали за смазливым Iriеn'ом, сидя за столиком в кафе на крыше здания аэропорта. Алекс смаковал чёрный кофе, сваренный на горячем песке, а Серый опять набрал восточных сладостей и запивал всё это молочным коктейлем.       Алекс задумчиво произнёс, следя за разгневанным Анваром:       — А он точно киборг? Нервы у него что-то не в порядке…       Серый меланхолично пожал плечами.       — Вроде да. Хотя эндокринная система у него явно нестабильна, вон как на Эрику запал… — Серый допил коктейль и встал со стула. — Пойду успокою коллегу, а то батарейки ещё перегорят. Жалко всё же, свой брат, киборг.       Хоть Анвару и не понравилось, что Алекс и Серый обвели его вокруг пальца, но нарываться напрямую он не рискнул. Серый видел: тот отчаянно трусит, хоть и взял эмоции под контроль процессора, но страх — он на уровне инстинктов же. А они не чужды даже киборгам.       Но совсем промолчать Анвару не позволило задетое самолюбие. Оглядев номер недорогой, хоть и приличной гостиницы, он сморщил нос и фыркнул:       — Вы тут носки случаем не стираете?       Серый философски протянул:       — Носки — не стираем, но холодный душ одному разговорчивому киборгу можем организовать. Вообще, хватит трепаться попусту. Ты вроде что-то хотел мне рассказать? Зачем мы с Алексом притащились сюда?       Анвар сверкнул глазом на Алекса. Судя по всему, у них были крепкие, страстные чувства. Терпеть они друг друга не могли очень взаимно.       — Его не приглашали.       Серый пожал плечами:       — А он приехал. Хватит попусту воздух сотрясать. Или рассказывай, или мы сегодня вечером улетаем.       Анвар демонстративно сел к Алексу спиной.       — Госпожа замужем за очень богатым и влиятельным человеком. Он очень опасен, и Эрика хочет уйти от него. Но он её не отпустит. Он связан с международной мафией, а она слишком много о нём знает. Мы хотим кое-что забрать у него из сейфа, чтобы обезопасить себя на будущее. Сейф не простой, там помимо шифра нужен отпечаток пальца, и даже не одного. То есть без тебя не справиться. Достань эту вещь из сейфа, и Госпожа щедро вознаградит тебя! Ну и запись про твоего озабоченного хозяина будет у тебя, — Анвар говорил, обращаясь только к Серому, словно Алекса и не было в комнате. — Кстати, кроме записи, у нас есть и другие документы, которые могут заинтересовать многих людей.       Анвар замолчал и сделал загадочное лицо.       Серый и Алекс переглянулись. В принципе, что-то подобное можно было предположить с самого начала.       — К властям или в полицию не советую обращаться. Вам не поверят, а вот Эрика сможет доказать, что её бывший любовник затеял против неё провокацию. И сам приехал, и друга своего привёз. И тогда из Бейрута вам не выбраться, — Анвар сделал паузу и торжествующе закончил: — Вам отсюда не выбраться в любом случае, если вы откажетесь. Альтернативы у вас нет. Конечно, я дам вам сутки на подумать. Но дёргаться не советую.       Анвар довольно улыбнулся, он явно был уверен, что наконец-то переиграл этих «русских хакеров».

***

Несколькими часами ранее.       Патрик сидел у себя в номере и мучительно размышлял. Ему чертовски не нравилась вся эта ситуация. Чувствовался подвох, впрочем, как всегда, когда речь шла об Эрике Эванс.       Она связалась с ФБР две недели назад, предложив сделку: её свобода взамен на компромат на её мужа, торговца оружием.       И вот он и Тереза прибыли сюда для подготовки операции, плюс его участие было отдельно оговорено Эрикой. Всё шло гладко, слишком гладко. Да, за ними пытались следить, но Тереза Лисбон, как опытный агент, и Патрик Джейн, как не менее опытный мошенник, легко оторвались от слежки. Хотя было странное и неприятное чувство, что не полностью. Оставалось ощущение взгляда в спину, присутствие третьего. Хорошо бы понять, кто этот третий, пялящийся им в спины, незримый спутник. Они старались не говорить лишнего, но временами в разговоре волей-неволей упоминались какие-то факты.       Кто за ними следил? Люди Орлова? Сообщники Эрики?       Патрик взглянул на часы. Тереза задерживалась — вышла на пять минут, но не было её уже полчаса. Он набрал её номер. Вместо успокаивающих гудков — механический голос. Странно, очень странно.       Он встал и пошёл к мини-бару: захотелось холодной, даже ледяной воды. За спиной негромко хлопнула створка окна.       Патрик резко развернулся, пластиковая бутылка глухо упала на покрытый ковром пол. В кресле сидел молодой человек европейской наружности. Верный Дворец Памяти услужливо подкинул информацию: русский, живёт в Антверпене, работает программистом в Cunning cyborg, друг любовника Эрики Эванс, проходившего свидетелем по делу об убийстве мистера Эванса.       Две пары голубых глаз упрямо смотрели друг на друга. И Патрик почувствовал, что, пожалуй, в этот раз, первый и единственный раз в его жизни, он первым отведёт взгляд.       Мистер Джейн прокашлялся, сел в кресло напротив незваного гостя и спросил, насмешливо сверкая белозубой улыбкой:       — Чем обязан такому неожиданному визиту?