Любимая сволочь

Весна уже готова была со дня на день вступить в свои права: кое-где началась капель, срываясь холодными каплями с крыш и разношерстных парапетов старого замка-крепости и падая за шкирку кому-нибудь из случайных зевак. Шин не слишком часто улыбался, но кое-где освободившаяся от снежного плена земля не могла не радовать. Ему нравилась весна: в конце марта у его родителей регулярно отмечалась годовщина бракосочетания. Каждый раз брюнет вспоминал черно-белую фотокарточку размером 3х4, где совсем юные альфа и омега стояли, взявшись за руки, смущенно целуясь. К слову, этот союз был создан по расчету, но жестокий прагматичный мир бизнеса еще никогда не видел такой любви, тепла и поддержки. Наверное, это судьба? Молодой альфа поежился – даже если скоро первые цветы начнут появляться из-под сырой промерзшей земли, ветер не желал пока меняться, продувая до костей. Он в который раз стоял в коридоре, неподалеку от комнаты Коди, продуваемый всеми потоками воздуха, где какой-то умник разбил окно. Почему-то он нервничал: вот уже месяц Стар справлялся с ролью добровольного охранника омеги, однако взаимностью ему, видимо, не собирались отвечать. Но прекращать следить и оберегать непутевого Эванса не было резона – скоро подходил день «икс». Альфа при мысли об этом невольно облизнулся, прикрыв глаза. Уже несколько дней подряд его терпение испытывали на прочность сны для тех, кому уже есть восемнадцать, и омега в них был ну очень покладист. Дверь с глухим стуком о стену распахнулась, откуда выбежало двое: прекрасно знакомый Шину омега, растрепанный и обеспокоенный, и какой-то уж слишком мелкий альфа, не удавшийся ростом и комплекцией. Но серьезный вид и агрессивный настрой, чувствовавшиеся даже отсюда, только убеждали в том, что коротко стриженый шатен с рыжеватым отливом волос, именно альфа… «в зародыше». Это как чихуахуа и питбуль: вроде собаки, а породы разные. Стар выругался про себя, что Эванса нельзя ни на секунду оставить – вечно к нему какие-то уроды пристают. И куда это парни так сорвались? *** Целый месяц Крис витал в облаках, вздыхая с томной улыбкой и ничего вокруг не замечая. Даже дурак бы понял, что мальчик влюбился. Конечно же, Ник не заметил никаких перемен в соседе. К слову сказать, после той знаменательной ночи капитан вообще старался не пересекаться с ним, с головой уйдя в бесконечные тренировки, жутко напрягая этим всех парней в команде. Многие уже на стену лезли от ужесточенных мер «медведя» Обри, будто бы с цепи сорвавшегося и мстящего всему миру за что-то. Даже Коди находил такие ежедневные экзекуции чрезмерным усердием, из последних сил стараясь держаться, сжав плотно зубы и приползая с тренировок под дурацкое ворчание Стара, которому вообще в другую сторону. Шон, что считался пока новобранцем, кажется, единственный получал удовольствие от таких зверских нагрузок. Но кто этих бет поймет? Тем более, что добрая половина мужчин посчитала угловатого мальчонку альфой, что еще не полностью созрел. Поэтому и не пахнет, зато кулаками машет будь здрав. Однако, нагрузки нагрузками, а в плане пренебрежительного отношения к единственному другу, О`Коннел был готов вцепиться тугодуму Обри в глотку. Что, к слову говоря, он неоднократно предлагал Крису, что начинал раскисать, в очередной раз не поймав Ника дома. Видимо, и в этот день, вернувшись в комнату после нудных уроков и не застав силуэт мощного парня, Мил ударился в такую истерику, какой позавидует любой омега в первые месяцы беременности. Рыжеволосого бету по-настоящему беспокоило то, что на его признание никак не ответили и даже более того – стали игнорировать, избегать, ничего толком не разъяснив. Нет, в самом ужасном сценарии развития событий он рассматривал и такой исход, но всегда отмахивался от столь позорной реакции человека, в котором души не чаял. И вот вам, пожалуйста: утром, стоит открыть глаза, Ника уже и след простыл, даже если ты поднимешься ни свет, ни заря. В обеденный перерыв так же можно было отринуть всякие надежды отыскать здоровяка. Вечер же Крис теперь проводил в гордом одиночестве, усевшись поближе к батарее и обняв колени руками, ощущая странную пустоту внутри. Будто вместе с такими важными словами из него вытащили и душу тоже. И Шон, как никто другой, понимал, что его друг долго так не протянет – у Мила хватит мозгов (очень спорный момент, насчет мозгов) совершить что-нибудь из ряда вон выходящее. Если ирландец не хотел в один «прекрасный» день увидеть синюшное хилое тельце в полной остывшей ванне, ему надо было как-то отвлечь или взбодрить Криса. В общем, действовать, делать что-то. И, к счастью, его можно назвать человеком дела, но не мысли. Думать – это не по его специальности. Поэтому, в голову кроме как «Эванс» ничего толкового-то и не пришло. - Слушай, там у Криса истерика, один я, похоже, не справлюсь… - стоило ворваться в апартаменты омеги, о котором так часто говорил Крис, чтобы увидеть решительный кивок и некое беспокойство в больших, почти кукольных, глазах. «Не повезло Эвансу» - в первую секунду подумал Шон, когда только смотрел на список утвержденных членов сборной. О`Коннел, сначала, даже не поверил, что это правда. Какой-то слабый тщедушный омега мало того, что бегает эстафету, так еще стоит третьим. Впереди лишь здоровяк Обри и бывшая шлюшка школы, которому все нипочем. Сильные мира сего мирились с Коди, а значит, каким-то образом парнишка заслужил их уважение. В этом виде спорта поблажек никому не дают – уж слишком высока была конкуренция между школами в легкой атлетике. И шатен очень хотел стать частью этого величия родных стен. Однако, каково было его удивление, когда на тренировке единственный омега школы Святого Бенедикта утер нос десятку сильных половозрелых альф! Кажется, молодой бета тогда даже встал, захлопав в ладоши. Что уж и говорить, в людях больше всего Шон ценил силу воли. Ведь никакая милая мордашка не поможет пробиться в жизни, если ты не родился омегой. Но ему этого и не надо было – спускать перед кем-то штаны и умолять трахнуть… да вы, должно быть, шутите? И теперь, когда их можно назвать всего лишь знакомыми, Эванс срывается с места, даже забыл дверь прикрыть, полный решимости облегчить страдания Криса. Стоит ли доверять такому, зная, что этого парня пялили трое альф, а он с удовольствием им подставлялся? Наверное, ему изначально пришлось нелегко, как только его отцу сказали «у вас омежка». Уж если к Милу по десять раз на дню подваливают всякие извращенцы, сложно представить каково это – пытаться совладать с собой во время этой их «течки». - Налево, первая дверь, - командуя по привычке, шатен едва успел затормозить, чтобы не впечататься лицом в спину блондина. Заглянув через плечо, ирландец охнул: Крис сидел на полу, широко разведя ноги, пошло постанывая, весь красный, как рак, и слегка ерзая, в то время как между его худых бедер устроился «медведь» с нескрываемым энтузиазмом отсасывая. - К-кажется, мы тут лишние, - округлив свои серые глаза в обрамлении темных ресниц, Коди шепотом доносил до беты уже то, что тот смог понять и без суфлеров. Поспешно закрыв дверь, двое парней примерно одного роста прислонились к ней спиной, переглянувшись и рассмеявшись. - Когда этот черт успел вернуться? Я же только десять минут назад был с этой истеричкой, пытаясь в него хоть немного воды запихнуть! – как всегда бушуя и активно жестикулируя. Однако, еще забавнее шатен отреагировал, когда из-за двери послышались громкие охи, от чего Шон подпрыгнул, с хмурым видом уводя Эванса подальше. Это слушать он просто не мог спокойно. flashback Крис брыкался, как маленький, едва не выбив из рук друга стакан с водой, что тот начинал предлагать лишь в крайних случаях, запущенных, так сказать. Вода? Сейчас этого явно мало, чтобы успокоить его израненную душу. За эти недели он столько всего передумал, а ответа так и не находил: может, Ник попросту пожалел его, принял это «люблю» за «мне тебя так жаль»? Или же Мил изначально не был интересен капитану, и он все еще сохнет по чертовому омеге? Но к чему эти думы, если банально некому задать эти вопросы? - Я вскрою себе вены прямо на его постели! Пусть он заколебается убирать потом! – мстительно блеснув глазами, бета запустил стеклянный стакан в стену напротив, от чего тот, на удивление, остался цел. Чего никак нельзя было сказать о потревоженной поверхности бежевого цвета, теперь приобретшей «незаметную» вмятину размером с кулак. - Дебил, только попробуй: я сам тебя выпотрошу, - с выражением процедил сквозь зубы второй бета в комнате, уже подумывая связать приятеля. - Шон, да ты не понимаешь! Он не просто нравится мне: я люблю этого человека! Пусть я буду трижды бетой… Люблю, - печально всхлипнув, Крис начал порядком злить О`Коннела. Тот все еще считал друга помешанным идиотом, что просто снова вбил себе в голову невесть что. Сколько этих «люблю его» приходилось слушать ему от рыжего по пять раз на дню. Он уже привык к таким громких словам, которые, вообще-то, неплохо держать при себе и говорить лишь тому, кому они предназначаются. - Так что ты мне-то это талдычишь? Скажи ему, - фыркнув, одногодка только подпер лицо рукой, чтобы не заснуть в процессе переговоров. - Он постоянно где-то пропадает… найти его невозможно, - потупив глаза, Крис дал понять другу, что не очень-то себя утруждал, кинувшись искать. Того гляди, сейчас попросит, как обычно, все сделать за него. - А, я понял. Этот твой «самый замечательный» капитан просто решил, что ты теперь будешь ему давать за просто так, угадал? Ну и ты, конечно, ничего не просишь взамен. Хренов бессребреник, - выплюнув слова и уже было намереваясь пойти во двор и съездить пару раз по обнаглевшей роже кэпа, Шон снова услышал, как рыжеволосый бета рыдает. «Переборщил» - чертыхнувшись про себя, шатен присел на корточки, похлопывая друга по плечу, вроде бы успокаивая, но тот лишь с большим рвением принялся лить крокодильи слезы, что ничуть его не красили, к слову сказать. Поэтому, кроме как кинуться на поиски подмоги, бросив неразборчивое «сейчас вернусь», в голову не пришло. Да и эти гениальные идеи о суициде уж слишком давно не брезжили в глупенькой рыжей головке. Видимо, на этот раз серьезно парня зацепила эта проклятая любовь. - Крис? – дверь закрылась, а такой приятный уверенный низкий голос заставил подскочить на месте, подняв на его хозяина глаза. - Капитан? – быстро утирая слезы, чтобы его не посчитали размазней, Мил отполз с прохода, опуская голову на колени, все еще всхлипывая, крупно вздрагивая после затянувшейся истерики. Голос беты охрип после получаса истошного крика, которым он пытался тщетно донести до единственного друга всю значимость фигуры наставника. Да, а теперь он видит его… таким. - Что случилось? – забавно, он спрашивает: не понимает разве? - Кто я для вас? – подняв заплаканные глаза на светловолосого широкоплечего альфу, Крис молился всем богам, чтобы не услышать «друг» или, того хуже «никто». - Почему ты спрашиваешь? – это выбило из колеи рыжеволосого юношу, что еще продолжал всхлипывать, утирая покрасневший нос-сливу. Глаза чуть припухли, лицо бледное – никакого очарования. - Мне важно знать. Ведь я сказал вам в ту ночь о своих чувствах. А вы молчите, капитан. Я совершенно ничего не значу? Всего лишь случайный перепихон на три балла по шкале от одного до пяти? Или, может, вы будете настолько любезным и сжалитесь надо мной, еще пару раз оттрахав меня без особой нежности, а? – кажется, Мила заносило. Он вскочил на ноги, привстав на носочки и теперь тыкая указательным пальцем в грудь парня, что был в несколько раз крупнее него самого. Опасно. Но что ему терять теперь? - Замолчи, - пощечина, которая уж слишком больно пришлась обжигающим ударом по лицу еле стоящего на ногах беты, на секунду заставила замолчать конопатого мальчишку, позволив, наконец, и альфе вставить пару слов. – Никто не думал использовать тебя… так, - замявшись, здоровяк сел на диван, закусив губу. – Честно говоря, я просто растерялся. Как всегда, в общем-то, в таких ситуациях. Не сказать, что ты выбрал самого мозговитого альфу: я ведь только бегать-прыгать умею. Да и ты оказался настолько, ну, потрясающим… что просто не знал, куда деть все свое возбуждение, когда видел тебя. У Мила глаза полезли на лоб: такого признания, своеобразного, конечно, он вряд ли ожидал. Кинувшись обнять предмет своих мечтаний, бета глупо хихикнул, в очередной раз за сегодня расплакавшись. Но в эту минуту уже от радости. Альфа лишь растерянно водил по спине плаксивого избранника широкими ладонями, успокаивая и что-то нашептывая. - Ник, я так тебя люблю, - не переставал повторять Крис, как заведенный, словно мантру. Кажется, если он не произнесет это столько раз, его альфа не уяснит, что все права на полное владение этим потрясающим мускулистым сильным телом теперь у единственного парня на земле. – И лучше бы тебе это как следует уяснить. - Да, я тоже, Мил. Только тебя, - посмотрев на такую противоречивую картину, как текущие ручьи слез из глаз и счастливую улыбку, Обри не нашел ничего лучше, кроме как закончить этот разговор поцелуем. Крис с готовностью ответил, впуская в свой рот чужой язык, так приятно касающийся его собственного вкупе с мягкими губами бегуна. - Так ты говоришь, не знал. Куда деть возбуждение? – игриво осведомившись, рыжеволосый любовник усмехнулся, кусая партнера за губу, будто приглашая во второй тур давно начавшейся игры. Еле слышного смешка было более, чем достаточно для того, чтобы продолжить примирение. End of flashback От автора: знаю, глава маленькая, но, думаю, основную положительную тенденцию я донес до читателя. Особенно тех, кто махал красным флагом и желал счастья и бетам тоже, особенно рыжим, нэ? Кроме того, пара Ник/Крис лишь побочная. Основное развитие событий в следующей главе. Ну и, конечно же, куда ж без НЦы. *злодейский смех* p.s. Так же! Кто желал смерти братам или старосте в частности - пока писал про страдания рыженького - придумал исход и для них. Так что, ждите - все будет.