Когда живешь в дебрях у моря, в окружении водорослей и меня, невольно начинаешь беспокоиться о своем психическом состоянии. Но вместе с этим, ты начинаешь забывать такое понятие, как скука. Правда, Камео?
Несмотря на то, что здесь, в импровизированной лагуне, кругом были лишь камни, вода да растения, нам всегда было чем заняться. И ни дня не обходилось без комедии. Например, вы когда-нибудь играли в прятки на выживание? Ну, или хотя бы в ущерб собственному психическому здоровью? Если нет, то добро пожаловать к нам! Только очень тихо, слышите? Очень тихо... — Планкто-о-он, — слишком наиграно-лилейным голосом протянул Камео. — Где же ты? Выходи. Я прямо чувствовал, как он ходит ровно за другой стороной камня, за которым я притаился. Я зажал себе рот ладошкой, чтобы уж наверняка не издать никаких звуков, ведь я знаю, какой острый слух у моего преследователя. Булькающий шум воды говорил о том, что кракен направил свои щупальца в сторону прямо противоположную от берега и от меня в частности. Но расслабляться нельзя. Ясно слышалось дыхание Камео, и я, по-прежнему не шевелясь, одними глазами проследил его щупальце, что случайно оказалось рядом со мной, скользнув за камень. Я не дрогнул, лишь сжал рот ладошками сильнее. Вокруг колыхались на ветру травинки и причудливых форм бутоны цветов. Иногда кажется, что они своими психоделическими раскрасами пытаются меня загипнотизировать. Я пронаблюдал покачивания такого цветка одними зрачками глаз, и тут же они у меня сузились, от голоса по ту сторону камня. — Где же мой маленький строптивый планктон? — снова протянул Камео. Откуда он вообще слова такие знает? Я-то таких не знаю. «Строптивый...» кто из нас больше человек? Щупальце, что случайно оказалось за камнем рядом со мной, тем временем исчезло, но глаза мои от этого не уменьшились. Я выжидал. Сейчас он пройдет дальше, еще немножечко дальше... вот так, еще чуть-чуть, и я переползу за другой валун в безопасность. И-и-и... Ну, конечно... когда это у меня что-то выходило не через... щупальца? Вернее, тут даже выходить нечему было, Камео схватил меня до того, как я успел пошевелиться. — Попался! — Я не буду ничего есть! Это я просто сразу к делу перешел. Собственно, поэтому и прятался. — Ты с утра не ел. Ты можешь умереть от голода. Я-то могу полгода без еды преспокойненько прожить, а вот вы, людишки — черта с два. Жалкие, слабые создания. — Люди, вообще-то месяц, без еды могут обойтись. — Пф. Мало, — меня, не напрягаясь, перекинули через плечо. — Вот что. Я опять морскую капусту есть не буду. В этот раз не заставишь. Щупальца откушу! — Ладно, не будешь. Да и не правильно это, когда ламинария ламинарию ест. — Серьезно? — я заинтересованно и даже без сарказма вывернулся и посмотрел на его лицо. — Что тогда? Мне даже стало интересно, что Камео там для меня приготовил. За все время нашего конструктивного диалога мужчина нёс меня на себе, перекинув мою тушку через плечо. Я подпер рукой подбородок, словно бы сидел за партой на скучном уроке, поместив локоть на спине у Камео. — Устрицы, — был мне ответ. И мне, как самому «нетормазу» нужно было переспросить: — Устрицы? — Да. — А как их едят? Мы их жарить будем? — интрига пришла, интрига. Я даже возрадовался мол, слава Богу, не морская капуста! Только не эта мутная склизкая пакость, а все остальное можно пережить. — Нет, их едят сырыми. Я тебе больше скажу: пока ты их будешь есть, они будут еще живые, — и он гаденько хихикнул. — Камео, я хочу морскую капусту! Не, серьезно, я обожаю морскую капусту! Слышишь?! Я хочу капусту!!! — Нет, будешь есть устрицы. Сколько ты вообще весишь? Вроде пятнадцать лет уже, а как был малек, так им и остался. — Я просто стройный и подтянутый! — Ты просто зубочистка. — Не смешно. — Не смешно то, что весишь ты действительно мало, — неожиданно серьезно сказал Камео, усаживаясь между камешков по пояс в воду, а меня он усадил к себе, с позволения сказать, на колени. Он частенько так делал. Вот сейчас, например, чтобы я не сбежал. Мне на глаза попалась огромная раковина с наложенной в ней горкой странных камней, в которых лишь приглядевшись, я угадал устрицы. О, Боже, ну нет! Рта я не раскрою! И пусть только попробует заставить! В жизни это не попробую. Господи, да это штука живая!***
Спустя час. — Я убийца... — Успокойся. — Я жестокий и беспощадный убийца..., — я говорил почти навзрыд. — Ты безмозглая медуза. И весишь, кстати, столько же. — Убийца... — Да не убийца ты. — Правильно, я не убийца. Это ты убийца! Это ты заставил меня их съесть! Я не разговариваю больше с тобой. Я ушел под воду на столько, что на воздухе остались лишь полные негодования глаза. А потом еще листочком голову накрыл, чтобы Камео сверху только глаза и видел. Пусть его совесть мучает от их печали. За своим негодованием я, кстати, не заметил, как кракен приблизился ко мне слишком близко и начал с удивлением разглядывать мое лицо. — У тебя опять эти точки вылезли, — задумчиво сказал он, а я покраснел как рак. Чего он так близко подошел?! Веснушки что ли первый раз видит? Они у меня каждый раз вылазят по весне, это сезонное. Первый раз Камео надолго залип на них и в шоке подумал, что я болен. Даже зажатой в щупальце веточкой в меня тыкал. Словом, скучать нам не приходится. И это только днем... помню, как-то сказал родителям, что у друга останусь на ночь, и я действительно остался у друга. В которого был влюблен... ну, а что? Мне было шестнадцать, имею право. В кого хочу в того и влюбляюсь. Пусть это и человек-осьминог. Но... на самом деле та ночь была просто потрясной. Уставшие от очередного прошедшего дня, мы сидели возле костра. Я развел его прямо рядом с водой, на большом, но не высоком, плоском камне. Камео сидел рядышком в воде и с закрытыми глазами наслаждался треском поленьев. Слух у него много лучше всякого зверя, а потому такой тихий звук, как шорох огня и треск щепок для него был словно музыка. Я задумчиво обвел глазами его уши — обычные, человеческие, — и вспомнил, как однажды дал Камео свои наушники послушать. Надел их на него, и, не отрегулировав заранее громкость, случайно включил музыку на полную... а потом я долго и мучительно учился сначала летать, потом дышать под водой. Ну не будем об этом и вернемся к нашему костру. Меня прям пекло от восторга, когда я видел, что Камео так нравится сооруженный мною костерок. Пусть это и совершенно простая вещь, но кракену очень нравилось. Наверное, даже рожденный под покровительством водной стихии, он не считает, что огонь от него далек. Сидя на низеньком обрыве, мне выпал шанс смотреть на кракена сверху вниз. Где-то на сантиметр моя голова была выше его головы, а разделяло нас расстояние около метра. Я едва дышал, смотря на Камео. И я не заметил, что он уставился на меня в ответ. — Ты там дышишь? — донеслось до моих ушей. — Чего? — Да. Тормоз я, тор-моз. По слогам. Или это у всех случается, когда вот смотришь на что-то, эм... что-то прекрасное и зависаешь? Было? Совершенно нелепое и тупое чувство. На секунду я взаправду почувствовал себя планктоном. — Креветка! — А? Я! Извини, я просто... — чувствую, как кровь начала подогревать мои щеки. Но я недолго думал, что сказать в свое оправдание. — Камео, я... просто на звезды засмотрелся. Он сверкнул изумрудными глазами, прищурив их, но промолчал, переведя взгляд на небо. Я еще несколько секунд разглядывал его. Смотрел, как вокруг его головы разливается темно-синяя завеса неба и густых, почти черных, деревьев. На влажных волосах играл свет от огня, как играют разными цветами блики гирлянды на стеклянной елочной игрушке. И в глазах Камео тоже был огонь. Мощный, сильный, но спокойный и размеренный. Я бы сказал, мудрый. Наконец, оторвавшись от его лика, я пошарил газами по округе, замечая крупного краба на песочке, что неслышно клацал клешнями. Как-то раз пытался его поймать, но меня поймал Камео. Я вздохнул и, подобно кракену, устремил свой взгляд в небо. На самом деле звезды мало привлекали меня, ведь они такие недоступные, ну что интересного? Точки серебристые, блестят, светятся. Мне было прикольно видеть их первые две минуты, а потом надоело. Вот море куда интересней. Море — это тоже космос. Но оно никогда мне не надоедает. — Никогда не видел падающих звезд, — я сказал это в полголоса. — Все говорят, нужно загадывать желания, когда они летят? Они часто падают? — Звездопад обычно в августе, — сказал Камео, потирая рукой подбородок. — Но кто знает. А тебе много есть, чего желать? Я с непоняткой посмотрел на него. — Ну, странно будет, если я спрошу, что бы ты загадал, ведь тогда не сбудется. Так же у вас, креветок, говорят? — А что, правда сбываются? — я даже удивился и уставился на кракена своими глазищами. Камео ответил не сразу. Задумался о чем-то на мгновение, сверля меня взглядом, а потом уверено ответил: — Сбываются. — Круто! Ну все тогда, прямо сейчас начинаю ждать. Сто процентов за целую ночь должна же хоть одна звезда упасть, — моему подозрительно бабскому воодушевлению не было предела. Я уселся на песочке удобнее и принялся ждать, в то время как кракен решил продолжать слушать шум, издаваемый огнем, и прикрыл глаза. Ну, давайте, звезды, падайте!***
— Что, вообще ни одной? — Ни одной... — я просто в ауте нафиг. — А может ты просто просмотрел или отвлекся? — Я полтора часа подряд сидел и смотрел вверх. Я моргал через раз. — Потому что ты планктон. — Это, походу, приговор... Я грустно вздохнул и опустил голову. Ну и ладно, Вселенная, ну и оставь их себе! Подумаешь. У меня желание и без звезды сбудется, да. Надувшись как рыба-еж, я слышал, как где-то позади меня стрекотали в зарослях сверчки, и ущелкал куда-то прочь красный краб. Настроение упало ниже морского дна, и я тупо уставился куда-то между горящими в огне щепками. А потом я услышал странный шелест волн. Такой обычно бывает, когда Камео на берег выходит. — Ты ведь не заметил, что я ушел? — послышался его голос напротив меня. Нас разделял лишь костер. Я осоловело поднял голову. Волосы мужчины были мокрые, с них стекали капельки воды. Он что, нырял куда-то, что ли? Видимо, за философскими рассуждениями о наличии справедливости где-то в рамках этой вселенной и под напором печали, я упустил момент, когда Камео куда-то успел смыться и вернуться обратно. Бесшумный же, зараза. Еще в первую встречу я это заметил. Я сидел у костра, поджав колени к груди и обхватив их руками. Могу поспорить, что выглядел я сейчас точно обиженный ребенок, которому не купили игрушку. Я поднял голову. Следом почувствовал, как меня осторожно обвила пара щупалец. Я настолько привык к этому, что даже не пикнул, когда меня подняли, лишь на автомате мягко положил на них ладони. Полет длился считанные секунды, пока я вдруг не оказался на соседнем от Камео камне. Как только печального меня разместили рядом с собой, Камео обвил своим щупальца мою руку, заставив меня раскрыть ладонь, и тут же в нее что-то упало. — Не с неба, конечно, зато морская, — сказал Камео, и лицо его озарила хоть и сдержанная, но такая редкая добрая улыбка. Я как ненормальный выкатил глаза сначала на него, а затем на свою ладонь. В ней лежала небольшая морская звезда фиолетового цвета. У нее были плавные округлые линии, кончики не были длинными и острыми, и это делало ее очень красивой. Это что же? Это для меня? Мои синие глаза округлились, напоминая теперь щенячьи, а сам я от радости чуть вслух не пропищал. Камео опешил, когда я, не контролируя свои конечности, резко сократил меж нами расстояние и просто обнял его, повиснув на сильной шее водорослью. Знаете, всегда считал выражение «звезду с неба достану» глупостью. Кто-нибудь хоть раз ее и правда доставал? Нет! А вот мне звезду достали. Пусть и морскую. Пусть обычную, каких еще много в море, но зато мое желание она, кажется, исполнила сразу. Я прижался к Камео и зажмурился, улыбаясь и дивясь столь сильному бою сердца в своем теле. Именно бою, потому что биение — слишком мало. Я почувствовал, как Камео осторожно меня обнял в ответ, его сильные руки двигались немного неуверенно, но мне было без разницы. Я вжался в него еще сильнее. Ох, но как же болезненно и радостно билось мое сердце... я зажмурил глаза и обозвал себя неприлично счастливым придурком. Да и пальцы по кутеляпости моей в его длинных волосах запутались, так что я точно придурок. Ой, как щеки горят. А потом я, случайно кинув взгляд на небо, заметил мелькнувшую там белую полоску. Коварно улыбнулся про себя и подумал: «Опоздала, звездочка. Мое желание меня уже обнимает».***
Собственно, на такой пафосной ноте стоило бы уже и завершить мою речь, но я же не рыба, черта с два заткнусь. Правда же, Камео? Как видите, скучать нам с Камео не приходится. А в ту ночь, кстати, он умудрился вляпаться собственным щупальцем в огонь и поджечь его. Во навели мы кипишу рыбам, а Камео с тех пор на огонь всегда косо поглядывал и подозрительно поджимал щупальца, что называется, от греха подальше. Наверное, многие задаются вопросом: чем можно заниматься на побережье с кем-то столько лет подряд, и это не надоедает? Отвечу: много чем, и еще ни раз покажу на примерах: купаться или сидеть у костра, собирать ракушки или ловить рыбу, спорить или дурачиться. И это только до восемнадцати лет. А вот потом, после намеченного возрастного срока начинается и самое интересное, если вы понимаете, о чем я.