Обо всём и ни о чём

Они пересекались уже несколько раз. Совершенно случайно сталкиваясь у входа. Это сейчас, глядя на одинаковую униформу, Тодороки понимает, что это не первая их встреча и догадывается, почему они встретились именно здесь. Череду собеседований, с целью зарекомендовать себя и получить возможность закрепиться в обществе, вряд ли можно считать самой примечательной порой в жизни человека. И как результат, Тодороки, завязывая официантский фартук, косится на парня, на чьем бейдже зеленым маркером весьма неверными движениями выведено 《Мидория》. Почему они здесь Тодороки примерно представляет: слишком большая динамика в кадрах, и, после собеседования причины того очевидны - слишком попустительское отношение при выборе этих самых кадров. Но, тем не менее, они здесь. За себя Тодороки уверен, что откровенно честен. Что не имеет привычки приукрашивать правду: лучше сказать как есть и превзойти ожидания, нежели бахвалиться и по итогу ни на йоту ожиданиям не соответствовать. Именно этим он и отталкивал потенциальных работодателей. Да и с этим парнем - 《Мидория》, Тодороки вновь бросает беглый взгляд на бейдж, - тоже все ясно. Одного взгляда достаточно чтобы прийти к выводу - ненадежен, некомпетентен, излишне застенчив и закомплексован. Глубже копать и не хочется. У него вечный беспорядок на голове - оно и понятно, темные непослушные пряди не поддаются законам гравитации. У него небрежная россыпь веснушек на лице. У него изувеченные шрамами руки, наверное грубые из-за рубцов. У него повадки загнанного зверя и не соответствующие внешности яркие, лучащиеся чистотой и наивностью глаза. А глубже копать и не хочется. И даже спустя время, спустя дюжины совместных смен, спустя десятки совместно проведенных обеденных перерывов, Тодороки смотрит на коллегу - 《Мидория》, читает он на бейдже, потому что все никак не может заставить себя запомнить его имя, - и протягивает ему тамагояки и тост из своего бенто, потому что тот, несколькими минутами ранее, вручил свой обеденный бокс какому-то мальчишке, что уже пару дней к ряду побирается в округе. 《Мидория》, все еще написано небрежно зеленым маркером, а владелец бейджа смущенно краснеет и изливает скомканные в кучу извинения и благодарности. И ничего не меняется, все и так очевидно. А глубже копать и не хочется. Время идет, а лицо все так же небрежно усыпано веснушками, что, кажется, от летнего солнца стали только ярче и отчетливей. Когда-то, для роли рыжего сорванца в дошкольной постановке, Шото рисовал себе такие же, устилая лицо брызгами коричневой гуаши. Его веснушки смывались мыльной водой, эти же исчезать не намерены - он проверял, стирая с чужого лица антисептиком кровь. Бейдж все еще подписан зеленым и криво - 《Мидория》, а лягушата на пластыре с переносицы кажутся блеклыми в сравнении с изумрудом мальчишеских глаз, что до сих пор чисты и наивны. На руках новые шрамы, но руки не грубые и касаться их приятно - он проверял, делая перевязку касался испещренной рубцами кожи. А парень по прежнему смущается, заливаясь краской и путая извинения и благодарность. Проблемы находят его сами, и он радушно их принимает. Теперь рубцы шрамов не только на руках, но и на теле. С виду щуплый и неказистый паренек оказывается хорошо сложен. Шото видит натренированное тело обвитое бинтами и у него в груди что-то болезненно сжимается. Бинты слишком белые, но на фоне бледной кожи испещренной россыпью веснушек, это не бросается в глаза. Нет стандартного бейджа, на котором можно подсмотреть неровно выведенное зеленым имя, а коробка с пластырями в улыбчивых зеленых лягушатах пуста. Непослушные волосы все так же торчат в разные стороны, но не так легкомысленно как обычно, сейчас они пропитаны кровью и грязью. А тот, чье имя на бейдже выведено неровно и зеленым, улыбается превозмогая боль и врет, что все в порядке, лишь бы беспризорный мальчишка, повадившийся есть его бенто, утер слезы. Он больше не извиняется, но шепчет сквозь болезненную улыбку шаблонное спасибо. И так почти всегда. А глубже копать и не… Хочется！ Бейдж все так же подписан зеленым и криво - 《Мидория》, и Тодороки этому рад. Он зарывается пальцами в темные непослушные волосы и касается зарубцованной кожи. Он ловит губами чужое сбитое дыхание и упивается стонами. Он сходит с ума от звуков собственного имени и больше не читает написанное на бейдже зеленым и криво - 《Мидория》. Он тонет во взгляде изумрудных глаз и шепчет на выдохе: Изуку.