А спонсор перевода: эшафот. Эшафот – думаю, именно туда вы хотите меня отправить...
– Итак, как все прошло? Чимин даже не дожидается, пока Тэ возьмет пальто из раздевалки, и накидывается на него, а глаза светятся предвкушением. Сегодня они остаются только до 3х ночи, оставив остальных парней работать до закрытия. – Ну, на этот раз он не убежал… И я попробовал кое-что на свой страх и риск, и кажется, ему понравилось, – Тэхен пожимает плечами, на которые накинуто меховое пальто, и застегивает его на груди, чтобы не околеть на зимнем холоде. – Риск – кратчайший путь к сердцу мужчины, малыш, – мурлычет Чимин, избавляясь от туфель, жестом приглашает Тэхена сделать то же самое, а потом закидывает обе пары в свой рюкзак, ускользая от своих гораздо более упертых надзирателей и сбегая домой, – ну и что ты с ним сделал, когда Чон Чонгук был здесь? – Я называл его «плохим мальчиком», унижал его, – Тэхен натягивает ботинки и закидывает сумку на плечо, следуя за Чимином в сторону черного выхода, – Чимин, я клянусь, если бы я его коснулся, он кончил бы тут же. – Звучит так, будто ему нравится подчинение, – когда они выходят на улицу, Чимин разворачивается на пятках, хлопая в ладоши, а на лице расползается ухмылка, – насколько покорным он был? – Действительно покорный… – Тэхена озадачивает этот вопрос, он вспоминает о раскрасневшихся щеках Чонгука, когда Тэ дразнил его, – ему нравится, когда я называю его малышом, но Чим, я не знаю, насколько я хорош в этих играх домов и сабов! Улицы Хондэ все еще оживленные, когда они выбираются из переулка позади клуба на главную улицу, до краев полную различных ночных увеселительных заведений. Куча народа стоит в очереди или выпивает снаружи, но они не очень-то обращают внимание на Тэхена и Чимина, когда те проходят мимо. Чимин тянется, чтобы взять Тэ за руку, когда это позволяет ширина тротуара, чтобы они могли идти рядом, бок о бок. – Должно быть, ты неплохо поработал, раз он чуть не кончил, детка. Тебе понравилось? – Я… да, мне слишком понравилось, – кивает Тэхен, неосознанно перенимая привычку Чонгука, и чешет затылок. – Отлично, если тебе понравилось, и Чонгуку понравилось, то какая разница, хорош ты в этом или нет. Я уверен, что он вернется, чтобы получить еще, – Чимин закатывает глаза и ржет, размахивая их соединенными руками взад-вперед. – Но я хочу быть уверенным, что я все делаю правильно, Минни! – восклицает Тэхен, направляясь в их квартиру. Она недалеко от клуба, и Тэхен очень ценит это, потому что его пальто недостаточно длинное, что бы прикрыть мерзнущие ноги. Оказывается, чулки созданы не для того, чтобы согревать. Он позволяет Чимину пройти вперед по лестнице, они наконец-то добираются до квартиры, Чимин отпирает ее, сбрасывает пальто и ботинки, прежде чем вернуться к теме разговора. – Думаю, я смогу тебе помочь, Тэтэ, у меня есть парочка прекрасных посвященных клиентов. Кстати, а что потом было с Чонгуком? Тэхен возвращается в тот момент, когда Чонгук начал плакать в VIP-комнате, как его голос надломился и как он внезапно мелко задрожал. Его инстинкты велели ему успокоить его, прекратить то, что он делал и говорил, утешить так, чтобы Чонгук не поверил взаправду в то, что он ему внушал, просто их роли сами собой встали на свои места. – Он… начал плакать, если честно, – говорит Тэ, откидываясь на кровать, но потом поднимается и подтягивает на нее ноги. Он изо всех сил старался не паниковать тогда, но когда он вспоминает об этом, то уже не так уверен в себе, – он немного дрожал, и я не знаю, насколько далеко зашел. Мне удалось успокоить его, и довольно быстро, но… – Нет, нет, ты не сделал ничего плохого! – в тот момент, когда Тэ снова откидывается на кровать, Чимин падает рядом с ним и обхватывает ладонями его лицо и мотает головой, – вероятно, у него был сабдроп, это иногда бывает, когда сабмиссив переживает пик своего состояния и, когда накал спадает, он становится несколько подавленным. И если ты его успокоил, то ты сделал все правильно, и ты будешь хорошим домом. – Э…сабдроп? – Тэхен наклоняет голову набок в его руках, скрестив ноги, пока они сидят напротив друг друга. – Ага, – Чимин кивает, убирая одну руку от его лица и поднимает указательный палец, подтверждая, – знаешь то чувство, когда усердно и тяжело работал, а потом будто что-то переломилось в тебе, потому что силы закончились? Примерно такое же и случилось с Чонгуком, поэтому он дрожал и выказывал эмоции, потому что его тело не было готово к чему-то такому. Вот поэтому, если ты будешь продолжать подобное, то ты должен заботиться о нем, Тэтэ, но я верю, что ты сможешь~ Тэхен облегченно кивает на объяснения Чимина, он не причинил вреда Чонгуку во время их встречи. – А у тебя когда-нибудь был сабдроп, Минни? – У меня? – Чимин моргает, опираясь на руки и пододвигая ноги ближе к себе. – Ни за что, я не играю роль сабмиссива, я мощный нижний*~ Но у некоторых моих клиентов было такое. – Я должен был догадаться, что ты не будешь, – Тэхен улыбается в ответ своему лучшему другу, думая, насколько это типично для Чимина. – Ты знаешь меня, детка. Если вы с Чонгуком захотите попробовать еще что-нибудь интересненькое, я научу тебя, и, может быть, одолжу кое-что из моих припасов, – Чимин ухмыляется, но тут же становится более серьезным, – последующая забота очень важна, следи за своим сабом после ваших сексуальных игр. Просто удостоверься, что он в порядке, и морально, и физически, хорошо? Хвали его, говори с ним… держи его поблизости, пока он точно не будет в порядке. – Я обязательно все сделаю, Чим, я обещаю. Знаешь, я всегда думал, что дом должен быть агрессивным и жестким… – размышляет Тэхен над тем, что он видел долгие годы в своей коллекции гей-порно, где доминант всегда гипертрофированно мужественный и даже почти жестокий в отношении сабмиссива. Он понимает, что не особо подходит на эту роль, и если оценивать объективно, то Чонгуку она подходит больше. – О, определенно нет! – Чимин твердо качает головой. – Софтдомы лучшие. Ты не должен быть жестким, детка, это все атмосферно. Ты можешь поощрять Чонгука, но все равно давать понять, что у тебя есть власть над ним. Я позволял парням вставлять их члены в меня, все еще оставаясь доминантом. Тэхен не может перестать ржать, утыкаясь своим лбом в лоб Чимина, его плечи трясутся, и он чувствует дыхание парня на своих губах, когда Чимин тоже начинает хихикать. Они сидят так несколько мгновений, и не могут успокоиться, пока Чимин не обнимает его за плечи и не тянет за собой на матрас. – Чимин, мы должны подготовиться ко сну, прежде чем лечь, – их конечности переплетаются, а обнаженные груди прижимаются теснее, когда Тэхен рассматривает конфетно-розовые волосы Чимина, разметавшиеся по подушке. – Почему мы не можем остаться так, Тэ? – Чимин вздыхает, и у Тэхена просто нет возможности спорить. – Только один раз, честно… Сегодня я был и танцором, и учителем, и это утомительно. Тэхен нежно вздыхает, его тело расслабляется на простынях, когда он сдается Чимину, а его рука поглаживает его по волосам, закрывая глаза.***
Тэхен входит через парадный вход клуба, в обычной одежде, через несколько дней и за пару часов до своей смены, бросая сумку у бара, и видит, что остальные болтаются и разговаривают по всей территории клуба. Это его первая смена, когда Чимина нет рядом, но Тэ знает, что остальные позаботятся о нем, если у него возникнут проблемы. – Привет, Тэ! – кричит Бэмбэм из комнатки, где он помогает Ендже застегнуть жилет. Тэхен улыбается и машет ему, и его взгляд падает на подозрительную парочку, стоящую в углу. В течение минуты он смотрит в ту сторону, где Джинен и Джебом разговаривают, их лица близко, а тела естественно прислоняются друг к другу. Он не может слышать их от двери, но видит, как губы Джебома растягиваются в улыбке, когда Джинен что-то шепчет ему, подмечая, что видел улыбку Джебома не более двух раз с тех пор, как тут работает. Это странно, интимно и очевидно, что эти двое находятся сейчас в своем собственном мирке, пузыре, отделенном от остальной комнаты. – А, Югем, а что это с Джинен-хеном и Джебом-хеном? – как раз в этот момент Югем проходит мимо, приветствуя его, и Тэхен не успевает остановиться, транслируя свои мысли. – Я знал, что ты подметишь! – Югем мягко улыбается, наклоняясь к Тэ, и шепчет. – Они еще не встречаются, но всем уже ясно, что они любят друг друга. – Тогда почему они… сопротивляются? – Потому что они самые упрямые люди, с которыми ты когда-либо встретишься, – произносит Джексон, взлохмачивая волосы Тэхена, когда подходит. Марк, ожидаемо, рядом с ним. Они словно приклеены друг к другу, будто их обручальные кольца недостаточное доказательство их близости. – Джебом говорил об этом пару раз, – Марк пожимает плечами, скрестив руки на груди, – по-видимому, Джинен не совсем знает, чего он хочет, и оба играются в то, что им все равно. – Но они определенно заинтересованы друг в друге, – добавляет Югем. – Я, Бэм и Ендже наблюдаем, кто же сдастся первым~ – Им просто нужно подобрать свои яйца и разобраться в этом, – Марк оглядывается и закатывает глаза, вздыхая и засовывая руки в карманы, – это раздражает, наблюдать, как они топчутся на месте. – Я думал, тебя это не заботит, – с улыбкой говорит Джексон, смотря прямо в глаза мужу, и тот возвращает ему взгляд. – Меня и не заботит, – говорит Марк, выуживая из кармана маленькую записную книжку и раскрывая ее где-то на середине. Она выглядит потрепанной и немного безвкусной, но Тэхен может сказать, что это явно дорого. – Тэ, я забыл спросить, этот парень вернулся? – Ага, – Тэхен оживляется при упоминании Чонгука, и довольно кивает, – он извинился, что не заплатил в прошлый раз, и той ночью заплатил за два танца, хотя привата не было. Не беспокойся, хен, он не принесет беспокойства. – Похоже, ты сам все разрулил, – Тэ наблюдает за реакцией Марка, когда тот кивает, опуская свою записную книжку, – так держать, Тэ! Тэхен улыбается, и Марк смеется, переплетая пальцы с Джексоном. Югем машет им, прежде чем сграбастать Бэмбэма и утащить его в раздевалку, позволяя Ендже заняться подготовкой столов, и Тэхен легко кланяется Марку и Джексону, тоже отправляясь в раздевалку, чтобы подготовиться к смене.***
По правде говоря, Тэхен не ожидал, что Чонгук вернется так быстро: у них плотный график в связи с подготовкой в камбэку, и у него просто не может быть времени. Тем не менее, когда он танцует, он чувствует знакомый взгляд, и пристально оглядывает море людей под своими ногами, прежде чем перехватывает взгляд темных глаз парня в баре. Выражение лица Чонгука более спокойное, домашнее, он пьет свой напиток с мягкой улыбкой, а в зрачках отражаются неоновые огоньки, делая их галактическими, гипнотизирующими Тэхена. Он перекидывает одну ногу через пилон, вращаясь назад на каблуке, медленно опускаясь вниз. Металл холодит пальцы, но Тэхен знает, насколько эфемерным и неземным он выглядит, когда глаза блестят, а чокер, обернутый вокруг его шеи, отражает фиолетовую ауру, царящую в зале. Он откидывает голову назад, когда оказывается на земле, и видит выражение на лице Чонгука, и, убедившись, что зрительный контакт не потерян, подмигивает ему. Тэхену приходится собрать всю силу воли, чтобы не рассмеяться, когда напиток в руке Чонгука оказывается на его рукаве, когда тот дергается, его хладнокровие рушится, а щеки снова приобретают этот потрясающий розовый оттенок. Он чувствует руки на своих бедрах и теле, когда клиенты засовывают деньги ему в одежду, но он не может ни на чем сосредоточиться, кроме как на парне, сидящем далеко в баре, и на том, что он хочет приблизиться к нему. Он позволяет телу окончательно оказаться на земле, вращаясь на шесте, он стоит на четвереньках, тихонько подползая к краю платформы. Он вертит задницей в воздухе, и уверен, что человеку позади него открывается потрясающий вид на его трусики с оборками, но он не отрывает взгляд от лица Чонгука, поднимая руку и указывая на него, жестом показывая подойти ближе. Конечно же, Чонгук делает то, что ему велено. Он такой хороший мальчик, и Тэхен обожает его. Чонгук останавливается, оглядывая окружающих людей, тихонько двигаясь между ними. Они расступаются, давая ему дорогу, позволяя Чонгуку пройти, потому что Венера хочет его, и то, что Венера хочет – Венера получает. Чонгук внезапно оказывается у его ног, и Тэ знает, что делать. Он позволяет ритму музыки подхватить его, подчиняется ему, снова хватаясь за холодный металл шеста, зажимая его между пальцев, щелкая каблуками по полу на каждом шаге. Затем он приникает к шесту одним плавным движением, грудь сливается с металлом, когда он скользит к коленям. Он отпускает одну руку, откидываясь назад с улыбкой, пока его спина едва не касается пола, и разворачивается вперед. Глаза Чонгука устремлены на него, и только на него, и это заставляет Тэ хотеть его еще больше. Он опирается ладонями на пол за спиной, толкаясь бедрами вперед, пока его промежность не касается пола. Он желает оказаться ближе к парню перед собой, прямо сейчас же, желает, чтобы тот прикоснулся к нему, а не только выполнял роль наблюдателя, но он довольствуется тем, что может получить в данный момент. Тэхен поднимается на колени прямо перед Чонгуком, его бедра разведены, он протягивает руку, чтобы провести кончиками пальцев по линии челюсти Чонгука. Ему хочется наклониться вперед, поцеловать парня, укусить эти слегка приоткрытые губы, придерживая его за лицо ладонями. Тэхен наблюдает, как парень краснеет, оглядываясь на руки айдола, когда тот достает пухлую пачку купюр из кармана, слегка касаясь бедра Тэ, когда он засовывает эту пачку под резинку его трусиков. Весь следующий час Тэхен продолжает танцевать, а Чонгук продолжает наблюдать, пока он не показывает жестом на свой телефон, надув губы, извиняясь. Тэхен просто понимающе улыбается ему, подмигивая в последний раз, прежде чем Чонгук исчезает в толпе у входа в клуб.